Пирожные с кремом

— Внимание, дети, — попытался призвать класс к порядку мистер Гаррисон, — у меня для вас важные новости! Полкласса утихло и некоторые даже развернулись в его сторону, остальная половина же проигнорировала обращение учителя и продолжила разговаривать. Но той части, что развернулась, вполне хватало для мистера Гаррисона, чтобы сообщить новость. — На следующую неделю все вы без исключения должны будете подготовить доклад, каждый — на собственную тему, — раздались разочарованные вздохи. — Готовиться будете в парах. Класс немного воодушевился, друзья уже начали договариваться — кто с кем будет в паре, начался шум. Мистер Гаррисон, закатив глаза, продолжил говорить, уже слегка повысив тон. — Это ещё не всё, выбирать вам пару буду я, чтобы вы не расслаблялись, — он нахмурил брови, а потом ухмыльнулся, вновь услышав разочарованные вздохи и возгласы. — Итак, первая пара — Венди и Клайд. Ученики начали суетиться, перегибаться через парты, попутно разговаривая с одноклассниками. Каждый сидел и озабоченно глядел вокруг, надеясь, что ему попадётся нормальный партнёр. Все, кроме Баттерса, сидевшего со слабой улыбкой на лице и, на удивление, молча ждавшего результатов — какой же ему достанется партнёр. — Стэнли и Токен, — Стэн недовольно прорычал и повернулся к Кайлу, на что второй сочувственно на него посмотрел. — Эрик и Кайл. — Что? — раздраженно выкрикнул Кайл и посмотрел на своего будущего партнёра, который явно был так же этому не рад. — Кенни и Баттерс, — наконец произнёс мистер Гаррисон, и Баттерс, улыбаясь, повернулся в сторону своего партнёра, добродушно махнув ему рукой. Кенни посмотрел на Баттерса из-за капюшона и легко махнул ему в ответ. Ни Баттерса, ни Кенни не расстраивал такой расклад. После урока, Баттерс подошёл к однокласснику и пригласил его работать над проектом к нему домой. Кенни согласился, и они разошлись до вечера. *** Вечером того же дня, Баттерс ожидал в гости Кенни. Он уже разложил все нужные учебники и канцелярские принадлежности на столе в гостиной, чтобы им было удобно работать. Прибрался, чтобы не было стыдно принимать гостя. Проводил родителей, которые, на удивление, решили поехать к знакомым в гости именно в этот вечер. Баттерс был полностью расположен к подготовке к докладу и уже сидел на диване в гостиной, ожидая одноклассника. Услышав стук в дверь, Баттерс быстро вскочил с дивана и пошёл открывать дверь. На пороге стоял Кенни, держа у себя в руке учебник и единственный лист бумаги. — Привет, Кенни, заходи, я тебя давно уже жду, — открывая дверь шире и отходя, пропуская Кенни внутрь, произнес Баттерс. Кенни поприветствовал друга в ответ и вошёл в дом. — Садись сюда, пожалуйста. Парень указал Кенни на диван, и, когда тот сел, развалился сразу после него. Кенни положил свой учебник и лист бумаги на стол, прямо рядом со всем, что подготовил Баттерс. — Ты неплохо подготовился, — сказал Кенни, разглядывая стол. — Да, я очень серьёзно отношусь к подготовке этого реферата, поэтому я рад, что мы с тобой в паре, потому что будь я с Картманом, как Кайл, мне бы не удалось нормально к нему подготовиться, а с тобой всё будет гораздо легче, — Кенни смотрел на Баттерса всю его речь и лишь легко улыбался, умиляясь поведению одноклассника. — С чего начнём? — прервав монолог Баттерса спросил Кенни. — А, да, я думал начать с объяснения темы, — Стотч потянулся за учебником и, открыв его, указал на тему. Работа у парней проходила очень гладко, оба работали с одинаковой силой, ни на что не отвлекаясь. Они справлялись настолько быстро, что после двух написанных ими страниц, Баттерс предложил немного передохнуть. — Ты не хочешь пирожных? — спросил он. — Моя мама перед уходом испекла, специально для нас. Я говорил ей, что это необязательно, но она настояла. Они очень вкусные, внутри с таким сладким, воздушным кремом, наверное, ванильным. — Не откажусь, — спокойно сказал Кенни, и посмотрел на Баттерса. Тот сразу же встал и пошёл на кухню за пирожными. Вернувшись, с полной тарелкой сладких пирожных, Баттерс поставил их на стол перед Кенни и вновь сел рядом с ним. Сложив ручки на коленях, Баттерс смотрел то на Кенни, то на тарелку, как бы приглашая того попробовать. Кенни, понимая желание друга, взял пирожное и откусил его, сладкий крем вылез с другой стороны пирожного так, что Кенни пришлось его придерживать. Этот момент рассмешил маленького блондина и тот залился смехом. — Подожди, держи, — дотянувшись до середины стола и, взяв из коробки с салфетками одну, протянул её Кенни. Тот, все ещё жуя своё пирожное, промычал слова благодарности и взял предложенную салфетку. Баттерс, не переставая хихикать, сам взял одно. — Знаешь, когда моя мама готовит эти пирожные — это настоящий праздник. Поверь, таких же вкусных пирожных ты нигде больше не попробуешь, — блондин не переставал говорить, даже откусив кусок десерта, — поэтому, как только они готовы, так сразу все и исчезают. Раньше меня ругали, если я много их ел, но сейчас… Баттерс говорил и жевал настолько быстро, что не успевал замечать, если что-то в рот не попадает. Кенни заметил, как в уголке рта его друга остался крем. Остановить Баттерса и сказать, что у него грязный рот, было бы, наверное, более разумно. Но вместо этого Кенни придвинулся ближе и потянулся рукой к лицу Баттерса. Высокий блондин большим пальцем прикоснулся к губам Баттерса и собрал весь крем с уголка его рта и затем облизал этот крем со своего пальца, оставив второго совершенно ошарашенным. Глаза Баттерса расширились и он замолчал, совершенно не зная, как реагировать. Кенни ухмыльнулся, а потом захихикал, глядя на смущённого Баттерса. — А…ааа, кажется н-нам пора вернуться к работе, да, верно, — очнувшись, засуетился Баттерс. Недоеденный десерт он кинул обратно на тарелку, вытер рот рукавом, руки об штаны и придвинулся ближе к столу, тупо смотря в свою тетрадь. — Окей, — согласился с Баттерсом Кенни и придвинулся ближе к нему, так же смотря в свои записи. Баттерс, раскрасневшись, долго не мог прийти в себя и вернуться к работе, чувствуя колено Кенни, постоянно касающееся его колена и вспоминая, что Кенни сделал. Но, с трудом, он всё же вернулся к работе и они закончили на день запланированную часть. Становилось поздно, Кенни собирался уходить и Баттерс уже стоял у двери, ожидая друга, чтоб его проводить. — Хорошо поработали, — произнёс у двери Баттерс, когда Кенни подошёл к нему. — Увидимся завтра в школе. — Действительно, — Кенни улыбнулся Баттерсу, что снова заставило его покраснеть, — бывай! Кенни вышел из дома Стотчей и Баттерс мигом захлопнул за ним дверь. Его сердце вдруг начало биться сильнее и дыхание участилось. Он постарался успокоиться за уборкой, но произошедшее никак не могло покинуть его мысли и недоеденные пирожные, находящиеся на столе, только усугубляли положение. *** На следующий день Баттерс всё так же не мог перестать думать о Кенни, но теперь не только о том, что он сделал тем вечером. И по дороге в школу, сидя в автобусе, он думал лишь о том, что скоро они подъедут к той остановке, на которой садится четвёрка. Когда они, наконец, к ней подъехали и ребята вместе с Кенни зашли в автобус, Баттерс радостно поприветствовал всех вошедших. Стэн и Кайл поздоровались в ответ, Картман закатил глаза, а Кенни лишь кивнул ему и сел с остальными в конце автобуса. Баттерс немного расстроился, но не стал зацикливать на этом внимание, ведь всё равно — с чего бы Кенни садиться рядом с ним. Весь день в школе партнёры по докладу не разговаривали, даже взглядами встречались редко, не смотря на то, что Баттерс не раз обращал свой взгляд в сторону Кенни. После последнего урока, четвёрка парней, сопровождаясь очередной руганью Картмана и Кайла, остановилась у входа в класс. — Пацаны, сегодня в кафе такая прикольная акция — если приходим впятером, то скидка пятьдесят процентов на всю еду, — сообщает ребятам Картман, отвлёкшись, наконец, от ругани с Кайлом. — Круто, но где мы пятого найдем, — спросил Кайл, посмотрев на своих друзей. Стэн почесал подборок, и, заметив выходящего из класса Баттерса, окликнул его. — Эй, Баттерс, не хочешь пойти с нами в кафе? — Баттерс, серьёзно? — с недовольством спросил Картман, за что получил от Кайла в бок локтём, и, на удивление, замолчал. Баттерс, услышав предложение Стэна, взглянул сначала на Кенни, который отвлеченно смотрел в сторону. — А, я, конечно, я пойду с вами, пацаны, — улыбнулся Баттерс. — Отлично, тогда пошли, — Стэн улыбнулся ему в ответ и махнул рукой в направлении выхода. На узком тротуаре всем в ряд идти было неудобно, поэтому Кенни со Стэном шли впереди, о чём-то разговаривая и смеясь, позади них молча шли Кайл и Картман, а за ними шагал Баттерс, явно чувствовавший себя очень неловко. — А как у вас проходит подготовка к проекту, ребята? — спросил Баттерс, обращаясь к Кайлу и Картману. — Ты хотел спросить, как проходит подготовка у МЕНЯ, — указал Кайл, делая акцент на последнем слове. — Ой-ой-ой, ещё иди маме пожалуйся, — воскликнул Картман. — Хорошо, я понял, — решив проигнорировать новую начавшуюся ссору, сказал Баттерс, — Стэн, а у тебя? — Ну, не считая того, что мне приходится работать вместе с нынешним парнем моей бывшей, вполне неплохо. Каждая секунда нашей подготовки проходит в неловком молчании и с изредка выскакивающими неловкими фразами. Кенни усмехнулся на слова Стэна и Баттерс хотел уже начать говорить, как хорошо работали они с Кенни, как парни подошли к дверям кафе. Разместившись за столиком и взяв меню, парни стали рассматривать предложенные блюда. Кенни быстро пробежался глазами по списку блюд и отложил его в сторону, в ожидании глядя на своих друзей. Баттерс заметил поведение Кенни, но решил ничего не говорить. Выслушивая очередной аргумент Картмана и Кайла, ребята провели цельных пять минут, пока к столику не подошла молодая симпатичная официантка. Улыбаясь, она спросила заказ каждого, но Кенни она одарила особенной улыбкой, на которую он без промедления ответил чем-то менее невинным, чем улыбкой. Этот безмолвный флирт стал раздражать Баттерса — тот, покрывшись слабым румянцем злости, посчитал нужным отвлечь официантку от бесстыдных заигрываний с другом. — Мне, пожалуйста, бургер с сыром и картошку, — сказал он настолько спокойно, насколько мог, улыбнувшись чрезвычайно мило для паренька, охваченного ревностью. — Хорошо, а Вы будете что-нибудь заказывать? — спросила официантка, уже обращаясь к Кенни. — Зачем, когда передо мной такая услада для глаз, — Кенни подмигнул девушке, отчего та немного покраснела и захихикала. Картман закатил глаза и очень громко выдохнул, Кайл и Стэн решили проигнорировать происходящее и тихо продолжали изучать меню, даже если уже сделали заказ. А Баттерс не намеревался оставлять эту парочку флиртовать дальше. — Ты разве не голодный, Кенни? — спросил Баттерс, то и дело бросая недоверчивые взгляды на работницу-вертихвостку. — Если что, я могу тебя угостить, у меня с собой много карманных. Кенни, переведя взгляд на блондина напротив, подняв бровь сначала что-то промычал, а потом, взяв меню, пробежал его вновь и сделал свой заказ. — Будет сию минуту, мальчики, — сказала девушка и ушла, забрав меню и подмигнув напоследок Кенни. Оставшееся время до того, как им подали заказ, парни провели практически в тишине, иногда лишь перекидываясь парочкой фраз. Баттерс же, удивлённый своими внезапными чувствами ревности, сидел, озабоченный произошедшим, и отвлечённо думал о своём. Он ведь не влюбился в Кенни? Нет, он не мог: как за такое короткое время можно обрести чувства к человеку, так ещё и ощутить всю гамму эмоций от этой любви? Блондинчик не мог сложить в своей голове, как человек, с которым он учился в одном классе столько лет, которого он знал достаточно хорошо и который никогда не интересовал его никак, кроме как приятеля, вдруг оказывается предметом его воздыхания. Он никак не мог понять, как одно, вроде, и невинное действие, заставило Стотча почувствовать такое влечение, так ещё и к парню. Так это что, получается, Баттерс — гей? Парень покраснел от собственных мыслей и быстро очнулся, как раз вовремя, так как их еда была уже подана. Обед прошёл вполне нормально: когда еду подали, ребята вдруг нашли больше тем для разговора и беседа завязалась. Ребята шутили, болтали, не обошлось и без очередных разборок Эрика и Кайла, вследствие которого у них образовалось очередное пари. Не смотря на то, что Баттерс не так много времени проводил с этой четвёркой, он чувствовал себя в своей тарелке. Причиной этому в частности было присутствие Кенни, которого, к величайшему сожалению Баттерса, второй совершенно не интересовал. Хотя, на что он рассчитывал? Юноша, в открытую флиртующий с девушкой-официанткой, будет проявлять интерес к парню, так ещё и своему другу? После плотного обеда пришло время расплачиваться. Каждый, конечно, платил за своё. Баттерс, уже доставая дополнительную купюру долларов, чтобы расплатиться за Кенни, заметил, как тот, пересчитав свои карманные, наклонился к рядом сидящему Картману. — Чувак, будет пятёрку занять? — шепнул Кенни Эрику. — Так Баттерс же обещал за тебя заплатить, — подняв бровь ответил брюнет. — Я не хочу, чтобы он платил за меня, я же не тёлка какая-то, — прыснул Кенни, глянув на Баттерса в надежде, что тот не подслушивает. — Ладно, держи, — со вздохом Картман протянул Кенни деньги, на что тот, поблагодарив, положил купюру вместе со своими на стол. Баттерс, не подал виду, но он действительно расстроился, что не смог заплатить за него. Собравшись, парни вышли из кафе, ощутив резкую смену тёплого и комфортного воздуха помещения на прохладный и колющий вечерний климат улицы. Снаружи практически стемнело и Баттерс знал, что родители не будут довольны, если он задержится слишком сильно. Но он не уходил, желая побыть в этой приятной компании чуть подольше. Выйдя на улицу, первым делом Кенни достал из кармана куртки блок дешёвых сигарет и зажигалку. Парни, недолго подождав, предложили двинуться домой, так как становилось ещё холоднее. Но Кенни ответил, чтоб они шли без него и трое, попрощавшись, двинулись в сторону домов. А Баттерс, оставшийся незамеченным, стоял недалеко от Кенни, наблюдая, как дым его сигарет расползался по воздуху. Баттерсу на удивление нравилось, как выглядел в полутьме тлеющий огонёк сигареты и тёмный профиль курящего. Он смотрел на приятеля достаточно долго, чтобы тот развернулся и посмотрел на низенького блондина усталым взглядом. Но он ничего не сказал. Ни слова. — Так… я жду тебя завтра? — с волнением сказал Баттерс, сложив руки за спиной и смотря пол со смущением. — Доделывать проект. Наконец Баттерс поднял свои светлые глаза на приятеля, и тот смотрел на него, многозначительно. — Конечно, — сказал Кенни, сделав ещё одну затяжку, перед тем, как бросить окурок на землю. Теперь он повернулся к Баттерсу всем телом и, тепло улыбнувшись, попрощался. — До завтра. — Пока, — Баттерс ответил с лучезарной улыбкой и остался наблюдать на уходящим тёмным силуэтом своего друга. Его сердце билось быстрее, когда он был рядом, но биение не замедлялось, когда тот уходил. Хоть он и ушёл, мыслей Баттерса он не сможет покинуть ещё долго. *** Каждая секунда отдавалась Баттерсу сладкой болью, хоть они и сидели в нескольких сантиметрах друг от друга — он был недосягаем. Наблюдать за Кенни стало для Баттерса новым хобби, он увидел своего старого приятеля с совершенно новой, особенно привлекательной стороны и не мог прекратить смотреть на него. И Кенни всё замечал, он чувствовал каждый его взгляд, но старался игнорировать его. Он знал, что он начал это, но почти не жалел. Конечно, внимание девушек ему больше импонирует, но против внимания парня он ничего не имел. И Маккормик не мог не заметить, что Баттерс был достаточно привлекательным. Он не славился большим ростом или атлетическим телосложением, всё как раз наоборот — Баттерс был невысоким и стройным парнем. Одеть бы его как девушку, никто бы и не почувствовал разницы (за исключением наличия члена, конечно). И его лицо было тонкое и ясное, на него можно было часами любоваться. И даже признавая, что ему нравится внешность Баттерса, он не мог признаться в симпатии к другому парню. И не то, чтобы Кенни имел что-то против геев, ведь он не переставал общаться с Крейгом, просто видимо Баттерс не был тем самым парнем, ради которого Кенни бы признал свою бисексуальность. На этот раз работа тянулась гораздо дольше, потому что Баттерс часто улетал в свои мысли, оставляя всё земное на потом. Когда, в итоге, они наконец закончили и Кенни начал собираться, чтоб уйти, Баттерс стал немедленно выдумывать разные поводы для Кенни остаться. — Может, мы немного порепетируем, то есть, нам же завтра рассказывать, надо подготовиться, почитать вместе? — Стотч нервно чесал затылок и хихикал, бросая короткие взгляды на друга, чтобы увидеть его реакцию. — Ты так хочешь, чтоб я остался? — на лице Кенни промелькнула лёгкая ухмылка, заставившая Баттерса занервничать. Блондин не торопился отвечать, врать ему не хотелось, но и признаваться тоже не было желания. — Ну… да, — растянул Баттерс, смотря на Кенни исподлобья. Меньше всего ему хотелось сейчас насмешек от Маккормика. Но насмешек не последовало, Кенни лишь хмыкнул и медленно положил свои вещи обратно на стол. — Ладно, если ты хочешь, — Кенни сел обратно на диван, закинув руку на спинку дивана. Баттерс улыбнулся и робко сел рядом. — Может, посмотрим телевизор? — предложил Баттерс. — Давай. Баттерс взял пульт, включил телевизор. Пощёлкав пару каналов, юноша остановился на каком-то комедийном шоу и вопросительно посмотрел на приятеля. Тот лишь легко кивнул, продолжая смотреть в экран. Стотч аккуратно облокотился спиной о спинку дивана, так, чтобы рука Кенни его не задевала. Он начинал слишком волноваться даже от нечаянных прикосновений его друга, поэтому старался оставаться на расстоянии. Но Кенни не одобрял этого, посмотрев на немалое расстояние между ними, он решил его уменьшить и подвинулся ближе к Баттерсу, да так, что второй чуть ли не подпрыгнул от неожиданности. Теперь колено Кенни касалось колена Баттерса и это не могло не волновать влюблённого паренька. Он молился, чтобы Кенни не заметил настолько сильно Баттерс покраснел и настолько участилось его сердцебиение. Стотч хоть и нервничал от близкого контакта, но не хотел его прекращать, даже больше — ему хотелось прижаться к объекту его симпатии ещё ближе, чем сейчас, но Кенни сидел неподвижно и пялился в телевизор. Тут Баттерс решил взять всё в свои руки, он медленно и аккуратно подвинулся ещё ближе к Маккормику, сократив расстояние между ними окончательно. Теперь не только колени их соприкасались, но и весь бок. Баттерс, чувствуя, что Кенни не сопротивляется и продолжает сидеть спокойно, медленно положил свою блондинистую голову на плечо другу. Его сердцебиение не замедлялось, а от такой близости только увеличивало темп. Кенни мог отчетливо слышать, как бьётся сердечко влюблённого в него паренька, и он почувствовал что-то странное. И это было не умиление - в его животе что-то сжалось, и он сам почувствовал некое волнение, которого он не испытывал раньше. Он был удивлён: он никогда не испытывал такого даже к девушкам, с которыми встречался. Это не было возбуждение или желание, нет. Всё, что он понимал, это только то, насколько ему сейчас спокойно сидеть так, чувствуя тепло прижавшегося к нему Баттерса, в полутёмной комнате. Теперь ему точно не хотелось уходить. Не сейчас. *** — И на этом мы хотели бы закончить свой доклад, — бодро произнёс Баттерс, закрыв тетрадь и посмотрев на учителя улыбающимися глазами. — Спасибо Баттерс, Кенни. Ставлю вам пять, — ребята улыбнулись друг другу и сели на свои места. Они прекрасно справились с этой работой и Баттерс считал, что лучшей команды, чем они двое нельзя было найти во всем классе. Он был чрезвычайно горд собой и своим партнёром и ни в коем случае не хотел терять такую команду. И хотел быть с Кенни, но не только в качестве партнёра по заданию. Мысли о нём не покидали его всю ночь и весь день после доклада. Хоть он и видел его теперь только на расстоянии, ему казалось, что ближе, чем сейчас они не были никогда. Баттерс не сидел с четвёркой в столовой и не ловил взгляды парня в оранжевой куртке, но всё равно верил, что даже после окончания работы над проектом у него останется шанс общения с Кенни. Или он только хотел в это верить. После окончания учебного дня Баттерс надеялся поговорить с Кенни, но он всегда был в сопровождении троих его друзей, так что и сказать ему ничего было нельзя. Он пришёл домой, поднялся в комнату и не выходил, обдумывая, как бы ему поговорить с другом наедине. «Я должен сходить к нему домой. Стэна, Кайла и Картмана не будет там, я надеюсь», — подумал Баттерс и поспешил на улицу. Мама, читающая книгу в гостиной, не успела остановить сына, и, наверное, накажет его по возвращению домой, но Баттерсу было всё равно. Он уже не мог молчать. Он верил, что даже если Кенни откажет ему, он не станет насмехаться над ним и рассказывать остальным. Холод на улице стоял невероятный - Баттерс мгновенно пожалел о том, что не носит шапок и перчаток. Он шёл быстро, чтобы остальные его конечности не отмерзли до конца. Он так торопился, что чуть не пробежал нужный ему дом. — Баттерс? — услышал он знакомый голос, и, развернувшись ему на встречу, увидел Кенни, стоящего у выхода своего дома снова с сигаретой в руке. — Привет, Кенни, — Баттерс хотел было уж подойти ближе, но Кенни опередил его, широкими шагами дойдя до Баттерса раньше, параллельно натягивая капюшон своей куртки сильнее. — Что ты здесь делаешь? — спросил парень, делая затяжку. Раньше Баттерс не переносил запаха табака, но привыкнув к тому, что этот аромат всегда сопровождает Маккормика, он даже нос не воротит. — Так ещё и в такой мороз. — Мне нужно было тебя увидеть, — Баттерс перепрыгивал с ноги на ногу и тёр ладошки друг об друга, чтоб чуть-чуть согреться. Он постарался улыбнуться, но по непонятной причине его глаза начали наливаться слезами. Кенни начал выглядеть обеспокоенно, и, взяв его под руку, отвел его чуть дальше от дома. Баттерс не стал продолжать, он боялся, что слезы всё-таки вырвутся наружу, если тот попробует ему признаться. Парень не понимал, от чего ему хотелось плакать, ведь он и не успел сказать ничего. Баттерс еле слышно всхлипнул и мокрыми глазами посмотрел в лицо Кенни, который выглядел немного встревоженным. Стотч молча стоял и смотрел, как Маккормик докуривал свою сигарету. — В чём дело? — докурив, спросил Кенни, уже менее обеспокоенно, но с мягкостью в голосе. Баттерс запаниковал - это был тот момент, когда ему надо было признаться, а он не мог ничего сказать. Он немного помялся, а потом, переведя взгляд на небо всё же заговорил. — К-красивые звёзды, правда? — уже дрожа от холода сказал Баттерс. — Вот ты живёшь и знаешь, что они всегда у тебя над головой, но никогда не придаёшь им никакого значения. А ведь они всегда там и всегда красивые. А п-потом ты замечаешь их и больше не можешь отвести взгляд. Кенни вопросительно поднял бровь, слушая болтовню Баттерса, затем перевел взгляд туда же, на небо и улыбнулся. Баттерс сделал небольшую паузу и уже собирался продолжать, как его монолог подхватил Кенни. — И ты думаешь, что они слишком далеки и недоступны для тебя, думаешь, что ты никогда не сможешь ощутить одну из них в своих руках. Глаза Баттерса расширились, он с удивлением и восхищением смотрел на улыбающегося Кенни, изучающего звёздное небо. Он перестал чувствовать холод воздуха, его начало согревать изнутри. Его согревало чувство. — Но это не так, — Кенни перевёл взгляд на Баттерса, до которого начало доходить, что высокий блондин пытается ему сказать, и его глаза стали ещё шире, — и если позволишь, я скажу прямо. Сердце Баттерса стало биться с бешеной скоростью. Кенни, положив руку на плечо Баттерса, медленно наклонился к его уху и прошептал. — Ты мне тоже нравишься, Баттерс, — Стотч замер, не в состоянии говорить, он лишь смотрел в пустоту и моргал, переваривая услышанное. Немного вернувшись в чувства, он решил наконец-то хоть что-то сказать. — Ты знал? — дрожащим голосом произнёс парень. Кенни усмехнулся. — А ты скрывал? Я ещё удивлён, как никто из школы не просёк, так пялиться на меня на уроках. Баттерс покраснел, он отвёл взгляд от смущения. — Извини, — произнёс он виновато. Кенни ничего не ответил, он лишь поднял лицо Баттерса за подбородок и притянул к себе, прикоснувшись губами к дрожащим губам парня. Губы обоих были ледяными, но влажный поцелуй мгновенно согрел их. Баттерс был так счастлив, что согласен был даже продолжать стоять на морозе, лишь бы Кенни не разрывал этот поцелуй. Но это произошло и парень, спустившись на землю, взглянул в бездонные голубые глаза Маккормика. — Мне пора, — произнёс Кенни напоследок, улыбнулся и ушёл в сторону своего дома, оставив Баттерса одного с привкусом поцелуя и табака на губах.