Джонхён знает

Когда лидеру становится совсем плохо и это невозможно перетерпеть, когда он не может самостоятельно справиться с переживаниями или страхами, он тихонько приходит в комнату к гитаристу, и надолго застывает на пороге. Такое случается совсем редко, но каждый раз, когда случается, Джонхён с трудом сдерживает собственные эмоции и рвущиеся наружу слезы. На улице ночь, но света, падающего из окна, достаточно, чтобы гитарист мог разглядеть чужие лихорадочно блестящие влажные глаза и почувствовать ауру потерянности, исходящую от лидера. Джонхён знает – Ёнхва слишком гордый, чтобы попросить о помощи в обычные дни, и он приходит только тогда, когда терпеть становится совсем невыносимо. И поэтому, не дожидаясь хриплого, рваного «Джонхён, пожалуйста…», гитарист уже садится на кровати и молча раскрывает руки, предлагая свои объятия. И лидер, неловко потоптавшись, срывается с места и практически падает на кровать, позволяя уложить себя рядом и крепко обнять. И, почувствовав в своих волосах пальцы гитариста, мягко перебирающие склеенные от лака темные пряди, замирает, судорожно вздыхая. Ёнхва не плачет, слезы для него – непозволительная роскошь. Но Джонхён даже в темноте видит на его лице всю боль, всю тяжесть этого мира, и лишь крепче прижимает лидера к себе, стараясь успокоить и не дать ему сломаться. Джонхён знает – Ёнхва очень сильный. Он – опора, надежда, константа группы, которая держит их всех вместе, которая дает им новые силы и вдохновение. Но также он знает, какой лидер на самом деле добрый и как тонко он чувствует все, что творится вокруг. Он знает его и понимает, как ему необходима перезарядка. Как сильно ему нужна эта пара часов спокойствия и тишины, когда ему можно забыть о своих обязанностях и долге, и просто побыть обычным человеком, позволяя кому-то позаботиться о себе. Джонхён знает, и поэтому гладит его по волосам и спине, медленно забирая чужую боль и усталость, разделяя их со своим лидером. Поэтому внимательно вслушивается в чужое прерывистое дыхание, сам в это же время закусывая губы, чтобы не разрыдаться – он должен быть сильным сейчас, только для своего лидера, только для него. Он ужасно сожалеет о долгих разлуках, когда его неделями не бывает дома. Ему неизвестно, как лидер справляется со своими молчаливыми истериками, когда его нет, и даже думать о том, что его кто-то успокаивает так же, как и он, мучительно больно. Поэтому сейчас Джонхён очень старается - по капле отдает лидеру свою силу и терпеливо ждет, когда тот, истощенный и уставший, наконец, уснет. И только после этого гитарист позволяет себе на несколько секунд осторожно прикоснуться губами к его виску, а потом еще долго лежит в тишине, вслушиваясь в тихое дыхание лидера и думая о том, как скоро у старшего случится новый такой срыв. И мысленно умоляет небо, чтобы ему было позволено в этот момент оказаться рядом с ним. Возможно, когда-нибудь он расскажет ему обо всем: о своих странных, нелогичных чувствах, о своих страхах и переживаниях. И, может быть, сразу же попросит простить и забыть об этом. А может быть, он все-таки рискнет их дружбой, поставив на кон нечто гораздо большее. Но сейчас он просто лежит в тишине, обнимая Ёнхву, и просто надеется на то, что и в этот раз его силы будет достаточно, чтобы вновь как можно прочнее склеить их лидера.