*Антонина*
Весь день все в местной больнице были на ушах. На местном курорте случился пожар. Нам доставили очень тяжелого пациента и его беременную жену. Они были какими-то шишками, и уход за ними должен был быть соответствующий. - Антонина Дмитриевна, - обратился ко мне главврач, - у вас лучшая репутация, поэтому возьмитесь за пострадавшую. - Алексей Борисович, ну не нахожу я с такими пациентками общего языка. Не складывается у меня с ними дружеских отношений, - давила я на жалость. - Не Никифоровой же её отдать? Я знала, что глава больницы спит с заведующей гинекологическим отделением. Она моя давняя соперница, которая в институте отбила у меня жениха. После того разрыва, я долго собирала свою жизнь по кусочкам. Вот мне уже 35, а ни хахалем, ни любовником не обзавелась. Я посвятила себя работе и с удовольствием помогала появляться на свет малышам, раз своих завести не судьба. Я была лучшим врачом-акушером во всем городе и могла помочь любой роженице. Идя в палату к новой пациентке, я просмотрела её карту. Да, женщине было за сорок и это её вторая беременность. Она очень долго не могла забеременеть, несколько Эко провалилось, еще анализы у неё были плохие. Сомневаюсь, что она доносит этого малыша. Оказавшись в палате, я проверила состояние женщины, оно было не стабильное. Она не приходила в сознание, а УЗИ показало повреждение плода. Если срочно не провести операцию, то и мама, и малыш уже никогда не проснутся. К счастью, муж потерпевшей пришел в себя и дал согласие на операцию. Мы быстро подготовились и провели сложную пятичасовую операцию. Я очень устала и свалилась спать в своем кабинете. Никифорова с утра мне зло улыбалась, а по всему отделению было слишком оживленно. Я проверила несколько родивших, прошла обход и снова услышала крик. Поспешила на шум, прихватив с собой медсестру. Вчерашняя пациентка орала, держась за живот. - Что произошло? – спросила я. - Она узнала, что потеряла ребенка, - сообщила медсестра. Я подошла к женщине и пыталась её успокоить. - Все будет хорошо. В вашем состоянии нельзя напрягаться – швы разойдутся! - Это ты убила моего ребенка? – зло смотрела она на меня. - Он погиб в аварии, в больницу вас доставили с внутренним кровотечением, - объясняла я. – Ваш супруг дал согласие на операцию. - Я хотела этого малыша! - Сожалею… Я опустила взгляд, не часто мне приходится слушать плач пациенток из-за потери ребенка. Женщина перекинула на пол судочек с инструментами и схватила скальпель. Обе медсестры и я напряглись. У пациентки после операции была нарушена психика, она может сделать все что угодно. - Послушайте, - я расставила руки в стороны, показывая, что не причиню ей вреда. – Отдайте скальпель, и мы спокойно поговорим. Я специально растягивала слова, чтобы её успокоить. Когда-то в институте, я была на практике в психушке и знаю, как общаться с такими особами. Женщина замерла на месте, подпуская меня к себе. Я уже коснулась её руки, когда она резко развернулась ко мне. - Стерва! Ты убила моего ребенка! Да чтобы у тебя их никогда не было! – выкрикнула она и замахнулась на меня. Остановить удар я не успела, лишь заломила её вторую руку. Медсестры скрутили женщину и вкололи ей снотворного. Я тяжело дышала от стресса. - Антонина Дмитриевна! – выкрикнула Леночка-медсестра. – У вас кровь. Я опустила взгляд на кровавое пятно в правом боку, где до сих пор торчал скальпель. Меня замутило, я медленно осела на пол по стене. Слышала, как суетились надо мною врачи, пищали приборы, а потом темнота…***
Пробуждение было малоприятным, как после попойки на новый год. Голова болела чудовищно, тошнота сковывала мой живот. Гул в голове нарастал, а глаза я не могла открыть. Несколько голосов гудели надо мной. Ничего не понимала. «Где я?» - была первая мысль, за которую сразу нахлынул поток воспоминаний, а также знания какого-то паренька. Все это сопровождалось очередной порцией головной боли. В итоге мой мозг не выдержал напора информации, и я отключилась. Мне снились кошмары, и что-то похожее на армию. Второй раз я смогла открыть глаза и оглядела комнату. Высокие белые потолки, большие окна с бесцветными шторами. Вот безвкусица. Я пошевелила руками, ногами – целые. Тело вроде слушается, но какое-то тяжелое и не похоже на мое. - Авиэль, уже очнулся? – спросил незнакомый мужчина. Я кивнула, хотя не понимаю к кому он обращался. Он присел на край большой кровати и потрогал мой лоб. Я облизала губы и посмотрела на кареглазого незнакомца. - Сейчас, - он принес чашку с мутной жидкостью. Я поморщилась от травяного привкуса, но тело вдруг стало легче, я смогла поднять руку. Коснулась головы и волнистых волос. Стоп! У меня прямые крашеные черные волосы, а эти русые. Нервно дергаю за локон, но мужчина отцепляет волосы из моей руки. - Авиэль, как ты себя чувствуешь? Это... брат всплыло в голове. Какой брат? Я была единственным ребенком в семье! Глаза нервно бегают в поиске зеркала. - Дай зеркало, - прошу и удивляюсь хриплому голосу. Герберт с беспокойством принес мне зеркало. На меня карими глазами смотрел парень лет двадцати с волнистыми русыми волосами и правильными чертами лица. Потрогала свое лицо и непривычную одежду, которая походила на старинную рубаху. Герберт взял меня за руку. - Ави, что с тобой, малыш? - Ну, не такой я уже и малыш, - нахмурилась я. Он улыбнулся. - Как же я рад, что ты очнулся! Уже перестал надеяться! – обнял он меня, что аж кости захрустели. Я не выглядела хилым парнем, но уступала по росту. - Что случилось? – спрашиваю, когда оказалась на свободе. - Ты не помнишь? – Герберт не выпускает моей руки. – В тебе проснулся дар. В нашем роду уже пятьдесят лет не рождались беты и многое забылось. - Дар? - Из-за отката, ты проспал почти неделю, не подавая признаков жизни. Зачем ты увязался за мной? Мы бы сами справились с тем сумасшедшим! Дар? Откат? Какие сумасшедшие? Может это меня упихнули в комнату с мягкими стенами? Я упала на подушку и уставилась в потолок. Поток информации хлынул в голову. Мир, в который я попала, не был магическим, но одаривал своих жителей. Дары очень ценились, так как были очень редкими. - Ави? - Я еще немного отдохну, - сказала я. - Хорошо, давай я через час принесу тебе ужин, - предложил Герберт. Я кивнула и смотрела, как брат выходил. Закрыла глаза и стала вспоминать: хорошо, хоть память тела не пропала. Миктилантсум – назывался мир, в который меня занесло. В мире существовало три пола: альфы, беты и омеги. Альф было большинство, они в паре с омегами могли создавать семьи и рожать детей. Рожали здесь омеги. Были еще беты, такие себе переводняки: ни зачать, ни выносить ребенка не могли. На десять рожденных детей приходило пять - шесть альф, несколько бет и только один - два омеги. Поэтому проблемы с созданием семей стояло остро. На омег была целая очередь еще с рождения, бетами тоже не брезговали, только браки между альфами запрещались. За окном было прогрессивное средневековье, как мне показалось. Дома не старые, но опрятные, невысокие – всего в пару этажей. Много зелени и цветов. Дороги выложены камнем, хотя думаю не все. Крыши в более обеспеченных домах были покрыты черепицей, а остальные - деревянные. Полежав немного, я поднялась, и неуверенным шагом пошла в ванную. Умылась и снова смотрела на себя в зеркало. Обычный непримечательный парень среднего телосложения, не качок, как Герберт, но и не хиляк. В памяти всплыли моменты детства Авиэля и его брата. Герберт был альфой, старшим сыном в семье. Авиэль -второй ребенок и бета с магическим даром. - Значит, я бета. Обреченность в голосе немного напрягала. Что меня будет ждать?