***
Возникла мысль, куда мог бежать Безумный Топор и что с ним произошло потом. Рискну предположить, что после разоблачения маньяк сбежал в земли-за-Стеной, и уже там (после совершения новых убийств и других чудовищных преступлений) он был убит великим воином и героем одичалых (скорее всего, получившим признание именно за этот подвиг). Позднее об этом событии одичалые сложили легенды и песни... а оружие убийцы-дозорного стало трофеем победителя, и впоследствии вновь неоднократно использовалось в разных местах (возможно - и при убийстве других дозорных, а также в землях южнее Стены... что вызывало новые всплески ужаса и паники даже среди суровых северян). А потом это оружие перешло по наследству к потомкам героя-одичалого или другим великим воинам. Предположим также, что оружие маньяка-дозорного являлось вовсе не обычным топором лесоруба. Это было уникальное оружие, которое (а также оставляемые им раны) можно было опознать. Так же, как в 298 году старослужащие-дозорные из Чёрного Замка сразу опознали раны, оставленные топором рейнджера Отора...***
Такое оружие не могло бесследно пропасть без вести. И предположим, что оно не пропало. Возможно, именно этот топор принадлежал главарю бандгруппы разбойников, которую в начале 298 года преследовал патруль Уэймара Ройса... "– Их лагерь располагается в двух милях отсюда, за тем гребнем, возле ручья, – проговорил Уилл. – Я подобрался так близко, как только осмелился. Одичалых – восьмеро, есть и мужчины, и женщины. Я не видел там никаких детей. Они соорудили навес возле скалы. Теперь все засыпал снег, но я не заметил огня, хотя кострище было видно как на ладони. Никто не двигался, а ведь я долго следил за ними. Живому человеку не под силу пролежать так, не шевелясь. – А ты видел кровь? – Нет, – признал Уилл. – А оружие? – Несколько мечей и луков. У одного был топор, тяжёлый такой, с двумя лезвиями… жестокое железо. Он лежал на земле возле этого человека, прямо у руки". [2] Количество оружия свидетельствует, что эта группа собиралась охотиться на людей. Однако только одна единица оружия умерщвленных Иными одичалых упомянута дважды - и это огромный тяжёлый боевой топор с двумя лезвиями. "Голос Уилла предал его. Он искал слова и не находил их. Немыслимо! Глаза его метались по обезлюдевшему лагерю и остановились на топоре. Огромный боевой топор с двумя лезвиями все еще лежал на прежнем месте. Ценное оружие…" Если уроженец Речных земель рейнджер Уилл оценил топор как "ценное оружие", то для одичалых в землях-за-Стеной это изделие должно быть сокровищем. А поскольку в банде разбойников-одичалых самое лучшее оружие должно было быть у главаря, то этот топор наверняка был оружием главаря (возможно - известного среди "вольного народа" как "великий воин из знатного рода"). Так что рискну предположить, что именно этот топор в прошлом мог быть оружием маньяка-дозорного...***
Дополнение: теория о личности дозорного-маньяка. В принципе, Безумный Топор мог быть кем угодно... Однако разрозненные сведения о нём дают основания для некоторых предположений. "Рыжий, бородатый, вооружённый топором, вероломно нападающий на своих собратьев по оружию..." Варвар-северянин? Да, теоретически это мог быть преступник-северянин (например, убийца), осуждённый и приговорённый к отправке на Стену... но даже на Стене встреченный уже служившими в Дозоре северянами и другими дозорными как "нежелательный элемент". Однако уроженцы Севера наверняка с самого раннего детства воспитываются в атмосфере ненависти и презрения к дикарям-одичалым (а для одичалых следующим после Дозора "исконным врагом" должны быть именно северяне). И вот здесь возникает предположение, что маньяком мог быть уроженец Железных островов, которого захватили в плен и поставили перед выбором "казнь - или пожизненная служба на Стене". Который запросто мог притащить "уникальный топор" с собой (или найти в арсенале замка... или тайно сделать его уже во время службы на Стене). Который подходит под описание "отмороженного убийцы". Которого вполне могли ненавидеть и служившие вместе с ним дозорные-северяне, и "южане" с западного побережья континента... И шансы на выживание у которого в землях-за-Стеной могли быть выше, чем шансы уцелеть, скрывшись в землях южнее Стены (потому что, в отличие от дезертиров-северян, при контактах с жителями Севера он не мог выдать себя за местного уроженца). Кроме того, дезертир-северянин хорошо знает, насколько суровыми являются зимы южнее Стены (поэтому может оценить свои шансы на выживание в ещё более суровых климатических условиях севернее Стены). В общем, дезертир-северянин не стал бы бежать на север, скорее он решил бы бежать на юг и дальше, за пределы региона (например, в южные королевства... ну кто в Речных землях, в Долине или Просторе способен опознать в путешественнике-северянине дезертира, объявленного в розыск на Севере много месяцев назад?). Кроме того, у маньяка могли быть какие-то особые приметы (шрамы на лице, татуировки?). И наконец, именно эта теория позволяет объяснить, почему северяне запомнили прозвище убийцы, а не его имя, фамилию и происхождение. Потому что среднестатистический северянин имел смутные представления о географии Железных островов и фамилиях их уроженцев (и во время многократных пересказов истории незнакомые непонятные слова были забыты и рассказчиками, и слушателями... забыты задолго до того, как эту историю впервые услышал и записал в свой труд архимейстер Хармун).