Той ночью все для меня закончилось. Наша ссора выбила меня из колеи окончательно, и я и представить себе даже не мог, что смогу ощутить такой холод на душе. Ты кричишь на меня матом, хватая за одежду на груди, я отталкиваю тебя.
- Руки убери! -рыкнул я, на что получаю от тебя жесткую пощечину.
- Ублюдок ты, Хокстеттер! - говоришь ты в истерике, снимая с пальца кольцо, в этот момент мои глаза словно налились кровью и слезами одновременно. Ты кидаешь мне вроде обычную побрякушку прямо в лицо, но прежде чем она ударила мне в нос, я успеваю поймать ее. Зло посмотрев тебе в глаза, убираю кольцо в карман. А я и не ожидал, что все так быстро закончится, но за обидой новая обида. И нету смысла переделывать что-либо заново, мы пешки в этих играх. Пожалуй правильно, что мы решили все порвать, я не могу так больше! Собираю вещи.
Ты стоишь в стороне оперившись плечом на стену, скрестив руки на груди. Я чувствую и слышу, как ты прерывисто дышишь. Плачешь. Поднимая глаза, я вижу это своими глазами. Только не плачь, зачем эмоции сейчас? К чему копить всю ненависть в уголках своих глаз? Это ведь не в первый раз, ничего неожиданного... А ты просто смотришь в пол скрестив руки на груди и плачешь. Не слышно так, беззвучно, лишь тяжело дыша и шмыгая своим курносым носиком. Мне стало как-то крайне больно. Глянув на тебя вновь, я медленно подошел погладив тебя ладонью по щеке, но ты ударил меня. Оттолкнул.
- Собрался валить, проваливай! Нехуй мне тут пытаться меня успокоить!
Смотрю тебе прямо в глаза. Вздыхаю. Гляжу на часы, время перевалило за полночь. Если ты так хочешь, что бы я ушел, то почему ты тогда плачешь? Не понимая вообще твоей логики, наклоняюсь и напоследок целую тебя в лоб. Ты только сильнее сжимаешься, но не ударяешь меня во второй раз. Идя к двери, не громко говорю тебе.
- Удачи, я надеюсь все нормально будет. И тебя будут окружать лишь хорошие люди.
- А ты?... - тихо спросил ты идя за мной. У самой двери оборачиваюсь и говорю.
- А обо мне не беспокойся. Я разберусь после того, как выберу "веселье" или "грусть".
С этими словами, я ухожу и закрываю за собой дверь, оставляя тебя совсем одного. Я слышу, как ты плачешь, Генри. Слышу, как ударяешь кулаком о дверь, завывая. Но я рад, что мы закончили быть осторожными. Мы постоянно забывали, что главное не ты и не я. А что-то общее. Но бытовая жизнь сменила все интимное на пошлое, будущее на прошлое. Все стало просто невозможным. Я долго терпел эти ссоры, упреки. Упреки в том, какой же я мудак. Я правда делал все, что мог, пока мы были вместе. Просто забудь, Генри. Хотя все забывается. Особенно в этом проклятом городишке.
Идя по улице, я понял, что забыл у тебя дома свою гитару. Чертыхнувшись возвращаюсь и открываю дверь ключом, который кстати нужно оставить тебе.
- Генри, я забыл у тебя ги...тару... - моя речь прервалась. Замерев в дверях, я вижу тебя сидящего на полу. В руках у тебя лезвия, а по обеим рукам течет кровь. Это наверное самое страшное, что я когда-либо мог увидеть. Боже, ну сколько прошло минут?! Я 15 минут потратил, что бы почти дойти до родительского дома, а вспомнив об этой гитаре, за 20 минут вернулся! Черт, да похуй на эту гитару! Генри! Бросаюсь к тебе и обхватываю лицо руками.
- Генри! Генри, ты слышишь меня?! очнись, ты не можешь вот так вот взять и Сдохнуть! Нет, не при мне!
Но ты уже был мертв. Ты настолько сильно изрезал вены на обеих руках, что уже покинул меня. Я не успел. Какой же я кретин, мудак и моральный урод. Хватаясь за голову, я просто начинаю кричать, а слезы потекли по щекам сами по себе. Я чувствую, как меня одолевает странное чувство. Плача над твоим телом и обнимая его, я понимаю, что с таким чувством вины, я просто не проживу. Нет, ты мой малыш, мой любимый волчонок. Я не оставлю тебя...
Вставая и беря телефон, я пишу Виктору последнюю смску дрожащими руками. По буквам даже не попадаю, но друг поймет. И главное поймет что, с этим делать.
Отправив, шмыгнув носом и дрожа осматриваю наш с тобой общий дом, на который нам дал бабки мой батя. Но поняв, что все это без тебя мне не нужно, просто достаю зажигалку и встряхиваю баллончик. Руки дрожат. Слезы текут. Выдыхая просто "поджигаю" все то, что хорошо горит. Черные шторы, мягкие диваны, ковры... Тяжело дыша, вновь смотрю на твое тело и шатаясь, подхожу просто падая рядом. Обнимаю, целуя в губы, которые уже были холодными. Вновь тихо взвываю от этого холода. Но я останусь с тобой. Просто останусь рядом.
- Это последний шаг твой от меня... Я скоро буду рядом, Генри... - Шепчу тебе на ушко. -Прости меня...
Я смотрел на то, как сгорают наши фотографии, наши вещи. Смотрел на огонь, который так люблю и который уже постепенно подступал к нам. Закрываю глаза...
Дом сгорел дотла...
Их нашли сгоревшими. Патрик же сгорел заживо, а от Генри его тело. Но нашли их рядом друг с другом. Патрик обнимал своего любимого сидя рядом с ним.
Хоронили их в один день... В одной могиле. На похоронах были только Виктор, Белч и брат Патрика. Только те, кто знали о них с Генри. Священник что-то нудно бормотал, ребята даже не слушали. Они думали лишь о своих друзьях.
Когда похороны закончились, около могилы остался только Виктор, который с некой тоской в глазах, смотрел на фотографию. Даже на могильном камне была их общая фотография. Прикрывая глаза, Крисс смотрит в свой телефон, на последнее смс от Хокстеттера. А потом на могильный камень. Патрик не прогадал, что Вик поймет правильно слова смс и применит их как надо. На фотографии Генри и Патрик улыбались держась за руки и смотря друг на друга. А по мимо имен и дат рождения и смерти, был текст, который родился у Патрика в голове, когда он еще шел домой оставив Генри одного. Он хотел написать ему песню. Последнюю. Что же было написано на этом камне, и что было последней смской другу? Вик вновь смотрит на фото, а по щеке катится слеза. В уголке камня было написано
"Только теперь мы снова вместе..." А основной надписью, были последние мысли и слова Патрика:
"Это последний шаг твой от меня.
Это последний раз, когда мы вместе
Это последние слова, что ты не мой,
Это моя тебе - последняя песня"
