***
Весь день Бенджамина преследовало странное ощущение беспокойства. Он чувствовал, что с Криденсом что-то должно случиться и от нервов не находил себе места. Раньше он никогда не волновался за парня. Он знал, что Бэрбоун сидит дома, спокойно занимается, и ему ничего не угрожает, но сегодня тревога только нарастала. Маг не мог ни на чем сосредоточиться. Начальство тут же заметило его состояние, и Бенджамина вызвали на ковер к главному. Там уже посоветовали привести свои дела в порядок. Долго рассказывали, что личные проблемы нельзя приносить на работу ни в коем случае. Это было против правил, и Бенджамин понимал, что это правда. Личные проблемы дома, а тут надо спасать людей. Молодой врач попросил уйти на полчаса пораньше, чтобы привести мозги в порядок. Ему дали согласие с условием, чтобы в понедельник он пришел в нормальном состоянии. Когда врач вышел из больницы, он тут же трансгрессировал в небольшой безлюдный переулок у своего дома, куда не выходили окна обычных людей — нникто его не заметил. Маг осторожно вышел из переулка и осмотрелся по сторонам: на улице было пусто, даже кошки с собаками не высовывались. Никто не ходил здесь, несмотря на достаточно ранний час, и это насторожило волшебника. Сжав палочку в кармане рукой, он осторожно вошел в подъезд. Все лампочки были выключены, и на лестничной клетке царил мрак. В углу сидела его пожилая соседка. Она была маглом. Бенджамин очень испугался, увидев ее здесь — женщина никак не могла оказаться на лестничной клетке в такое сейчас: маг четко помнил, что в это время у нее собрание книголюбов в местной библиотеке, которое она никогда его не пропускала без уважительной причины. Бенджамин и сам когда-то ее туда провожал. Гилмор присел рядом с женщиной и положил руку на ее сонную артерию. Женщина посмотрела на него пустыми глазами. Она вообще не ориентировалась в пространстве, выглядя потерянной — явные признаки недавнего стирания памяти. Бенджамин понял, что прийти могли только за ним, — других волшебников в доме не было, — и эта женщина стала свидетелем. Маг запаниковал, понимая, что ему надо бежать. Если за ним пришли мракоборцы, то дело совсем худо. Но в квартире был Криденс, его оставить Бенджамин не мог. Он подвергал опасности весь город — обскур Бэрбоуна может вырваться в любой момент, это рискует поставить под угрозу все волшебное сообщество и повторить Нью-Йоркский инцидент. Гилмор выдохнул и принял единственное верное решение. Он будет пробиваться в квартиру с боем — старые навыки мракоборца он еще не растерял. Бенджамин не знал, сколько их будет в квартире. Он мог справиться с пятью членами мракоборческого отдела, но если их там окажется больше, то волшебник рискует попасть впросак. Оставив бедную женщину отходить от заклинания, Бенджамин тихо вышел из подъезда. Они не должны были ждать его. Маг был уверен, что за ним уже следили и должны были знать его распорядок. Он решил забираться по пожарной лестнице, что находилась напротив комнаты Криденса. Можно было забраться туда через окно. Волшебник не сомневался, что и в этой комнате будут его противники — МАКУСА обычно расставляют людей по всей квартире для надежности. Бенджамин очень хорошо знал, зачем они пришли — это было из-за материалов к старому делу. Но в голове Гилмора не могло улечься, как его нашли: он хорошо умел исчезать, не оставляя следов после себя. Когда он бежал из Нью-Йорка никто не знал, куда он направился — его бывшие коллеги потеряли след еще в Вашингтоне. Бенджамину удалось запутать всех. Он прекрасно знал, что надо прятать все на виду. Никто бы не подумал, что он может вернуться в Чикаго на квартиру умершей матери. Он был тут очень давно — еще на первом курсе Ильверморни. Отец хотел продать квартиру, но покупателей не нашлось, и виной этому было огромное количество маглов в этом районе: их тут было больше девяноста процентов от общей массы населения. Исторически сложилось, что в этом районе немагов проживало очень много, а волшебники не хотели жить рядом, поэтому годами квартира пустовала, пока сюда не приехал Бенджамин. Магу удалось тут обосноваться, оставшись незамеченным. Единственное, что он привез сюда со старой квартиры — учебники и палочка матери. Всю одежду и личные вещи он тогда оставил в другом городе, но сейчас мог отбросить и это. У него был друг в Нью-Мексико, который мог бы приютить Бенджамина на время, пока тот не придумает новую личность. Волшебник планировал отправиться к этому мужчине. Он занимался не очень честным бизнесом. Они впервые встретились уже после побега Бенджамина из Нью-Йорка — тогда Гилмор помог новому знакомому прикрыть кое-какие делишки, после чего тот и пообещал его прикрыть, если будут проблемы. Человеком он был достаточно надежным, и Бенджамин думал отправить ему сову, когда они пустятся в бега. Без Криденса врач мог и сам во всем разобраться, но с парнем становилось все намного труднее. Бенджамин думал, что, возможно, оставит его на время у этого приятеля, а сам будет устраивать лучшую жизнь. Это был оптимальный вариант развития событий, оставалось только вырвать Криденса из лап машин правосудия — они часто использовали людей как приманку. Бенджамин был уверен, что и сейчас они будут манипулировать парнем. Тот был очень внушаемым, его было легко запугать и заставить делать то, что нужно. Повезло, что парень еще держится и не пытается самостоятельно оттуда сбежать. Бенджамин понимал, что молодому человеку сейчас это было не под силу: он изучил еще слишком мало заклинаний. Скорее всего, даже палочку у него отобрали при аресте — мракоборцы всегда так делали. А при определенных приговорах палочку вовсе ломали, а новую ты купить больше не мог: ни один уважающий себя продавец тебе ее не даст ни за какие деньги. Бенджамин быстро бежал, стараясь как можно скорее добраться до нужного этажа. Наконец, он добрался до места. Маг старался даже не дышать, чтобы не обнаружить себя. Он аккуратно посмотрел в зашторенное окно. Казалось, что там никого нет, но это была только видимость: через тонкое оконное стекло были слышны тихие шаги. Два или три человека ходили по комнате взад вперед. Свет не пробивался через занавески. Бенджамин понял, что они выключили свет. Они хотят создать спектакль о том, что Криденс один дома. Это была типичная схема. Волшебник вспоминал, что он так же ловил преступников. Входишь, и тебя повязывают два сильных агента. Если ты хочешь сбежать, то в каждой комнате ждут еще несколько бойцов. Схема была очень действенной. Единственным вариантом, чтобы войти и выйти был заход через одно окно, а выход через другое: мракоборцы подумают, что ты будешь отходить тем же путем, что и пришел, и туда они бросят дополнительные силы. Возможно, его будет поджидать конвой именно там. В квартире сто процентов уже установлено антитрансгрессионное заклинание, которое не даст сбежать напрямую. Бенджамин взмахнул палочкой и беззвучно открыл окно. Адреналин зашкаливал. Молодой маг тихо приземлился на пол. Волшебники в комнате даже не сразу среагировали на звук: к этому времени Бенджамин наложил чары тишины. Для пущей уверенности он решил произносить заклинания в уме. Благодаря своему хорошему зрению маг смог рассмотреть трех верзил: двое из них в темноте были очень похожи на его бывших коллег. Гилмор быстро шагнул к ближайшему из них. Его реакция была быстрее, чем у этого неповоротливого парня, и врач атаковал первым. Сначала у агента вылетела палочка, а затем и он сам повис в воздухе. Бенджамин увернулся от заклинания, выпущенного его напарником. Оно пролетело совсем близко и было достаточно сильным, чтобы вырубить Гилмора, но тот парировал, отправив еще одно заклинание в другого мракоборца. Оно достигло цели и теперь этот маг не смог нормально колдовать из-за косноязычия — это было одно из самых действенных заклинаний против врагов. Бенджамин еще раз чуть не попал чары третьего волшебника, уворачиваясь, упал на пол и выронил палочку. Она покатилась по полу. Волшебник безуспешно пытался ее поймать — ему то и дело приходилось уворачиваться от заклинаний. Палочка закатилась под кровать, а когда Гилмор просунул под неё руку и уже схватился за тонкое дерево, самый большой из агентов схватил его за шкирку и, словно котенка, он поднял над полом. Послышался противный смех. Но Бенджамин среагировал быстрее — он успел произнести заветное "Остолбеней". Маг резко выпустил его из рук и упал. За считанные секунды врач успел произнести нужное заклинание, и мракоборец поднялся в воздух. Теперь под потолком висело уже двое. Остался третий, который понял, что ему не справиться одному и теперь отступал в темноте, стараясь найти выход из комнаты. Бенджамин решил не мелочиться: он взял с прикроватной тумбочки торшер и хорошо приложил тяжелым предметом по голове бедняги. Тот сполз по стенке в бессознательном состоянии. Бенджамин отряхнул руки и осмотрел комнату: она вся была перевернута вверх дном. Точнее, ее старались убрать после того, как перевернули — многие вещи лежали не на своих местах. Кровать была заправлена неаккуратно. Криденс ни за что бы так не сделал, у него в комнате всегда царил идеальный порядок. Бенджамин точно знал, что эта комната стояла пустой уже достаточно много времени, ведь парень ночевал у него. Бенджамин выдохнул и посмотрел на своих противников: один из них лежал около его ног, а остальные двое парили в воздухе. Маг выдохнул — он действительно не растерял своих навыков. Долгие тренировки не прошли зря, и Гилмор по-прежнему оставался в хорошей боевой форме. Надо было сказать "спасибо" его отцу. Мужчина гонял очень сильно, ругая за любую, даже самую маленькую ошибку. Благодаря таким стараниям он и получил звание одного из самых продуктивных работников уже в восемнадцать лет. Волшебник повел плечами, разминая их. Он снял с себя рабочий пиджак и аккуратно положил его на стул, затем он закатал рукава — так будет намного удобнее сражаться. Из-под двери была видна полоска света, слышны шаги и приглушенные разговоры. Бенджамин прильнул к двери, чтобы расслышать тихие голоса, но все они смешивались в непонятный гул. Похоже, тут тоже стояло заклинание против подслушивания. Бенджамин старался различить, сколько именно было голосов в комнате, но заклинание не позволяло. Плюнув на это бесполезное дело, он все же решил пойти в атаку. Маг резко открыл двери. Перед ним предстала большая комната. Там стояло шесть человек, большая часть из которых раньше работала с ним в отделе. Бенджамин слегка оторопел в первые несколько секунд. Он не мог понять, что те здесь делают. Это же Чикаго, и здесь должны были быть работники Чикагского отделения. За это промедление к голове мага поднесли сразу две палочки. Гилмор не мог найти глазами Криденса. Он переживал, что его могли увести отсюда и реально боялся потерять парня навсегда. Ярость копилась в нем бурлящим фонтаном. Прошло от силы всего три секунды, а Бенджамин уже готовился атаковать: он успел проанализировать обстановку и прикинул, что сможет отбиться от всех этих волшебников. Криденса могли держать или в спальне, или в ванной. Ему придется бегать туда-сюда в попытках найти парня. Так что необходимо вырубить этих агентов, чтобы быть в безопасности. Если он сможет осуществить этот план, то вместе с парнем быстро успеет собрать нужные вещи, но это было на грани фантастики. Бенджамин поджал губы, концентрируя всю свою силу в палочке и поднял, ее готовясь атаковать своих противников. — Опусти палочку, Бенджамин. Немедленно, — послышался знакомый голос, — Или твоему «парню» сейчас не поздоровится. И вставай на колени, — Бенджамин обернулся и увидел сбоку Персиваля Грейвза. У него на мушке был плачущий Криденс. — Хорошо, — врач откинул палочку от себя, становясь на колени, — Только ничего с ним не делай. — Хороший мальчик, — сказал мужчина убирая палочку от парня, — А ты размяк за последнее время. Готов пожертвовать собой ради какого-то мальчишки?— Грейвз подошел совсем близко к Бенджамину. — Я никогда не был таким жестоким, отец, — чуть ли не плюнул в мужчину Гилмор, — Ты слишком плохо меня знаешь. — Не смей так с отцом говорить, — рассердился мужчина, — Как ты смел взять фамилию матери?! И отдать ее палочку какому-то непонятному человеку? — Грейвз не сдержался и ударил Бенджамина по лицу. — Палочка и тебе тоже не принадлежала, — маг злобно посмотрел отцу прямо в глаза, — Я видел завещание. Ее палочка и эта квартира досталась мне. — Маленький паршивец, — процедил сквозь зубы Грейвз, — Верни себе нормальную внешность. Эта слишком сильно глаза режет, — мужчина провел рукой по щетине сына. — Хорошо, отец, — съязвил Бенджамин. Его кожа стала намного светлее, глаза сменили цвет на голубо-зеленый, волосы постепенно отросли до плеч, приобретя темно-русый оттенок. Теперь на полу сидел аристократично выглядящий юноша, который смотрелся на пару лет младше своего возраста. — Так намного лучше, — сказал Грейвз, — Теперь перейдем к главному вопросу, — мужчина сел в кресло, — Куда дел все документы по последнему расследованию? — Не там ищешь, старик, — засмеялся Бенджамин, — Эти дурацкие листочки никогда не покидали моей квартиры. — Не ври, — злобно сказал Грейвз, — Я там все обшарил. Ничего у тебя нет. — Есть, — сказал маг, — Просто очень хорошо спрятано. В специальном тайнике. Я могу сказать, где они. — Когда мы тебя с твоим дружком отвезем назад, ты непременно покажешь, — сказал Грейвз, — В наручники их! Посмотрим, какой приговор вынесет тебе Серафима. — Хорошо, — опустил голову Бенджамин, — Давно хотел увидеть ее, — маг понял, что больше не хочет убегать от ответственности. Да и сил больше не осталось…Часть 9. Страх
27 апреля 2018 г. в 22:15
Криденс тихо сел на кровати. Голова была тяжелой — в эту ночь он практически не спал, и причиной бессонницы были далеко не кошмары. Парень улыбнулся, вспоминая предыдущую ночь. Он все-таки смог принять свое тело и обнажить его перед Бенджамином. Молодой волшебник провел рукой по своей шее и груди. Каждый сантиметр его кожи был усеян разнообразными метками: их оставлял Бенджамин в порывах страсти. Криденс облизывал пересохшие губы, вспоминая эту ночь. Ему впервые в жизни было так хорошо физически. Парень вспоминал, как послушно раздвигал ноги, призывно стонал и просил большего. Он взял подушку и уткнулся в нее лицом от стыда за такое поведение. Криденс был красный, как рак. Ему казалось, что он вел себя слишком развратно и вульгарно. Он не знал, как на это отреагирует Бенджамин. Парень не хотел показаться слишком распутным. Здравый смысл подсказывал, что его соулмейт никогда так не подумает. Он любил Криденса, и тот прекрасно понимал это, однако стеснение никуда не уходило.
Парень крепче сжал подушку, на которой еще остался запах родного тела. Криденс с наслаждением вдыхал его. Вся постель пропахла ими. Бэрбоун упал обратно, обнимая большую подушку, лег на бок и поджал ноги. Его задница немного болела после вчерашнего марафона. Он осторожно провел рукой по своим бедрам и округлым ягодицам, полностью покрытым засосами и синяками. Казалось, что парня просто инасиловали. Кому покажешь, все точно так и подумают. Но Криденс вспоминал, сколько удовольствия приносили ему эти жаркие прикосновения губ. Его тело еще помнило вчерашнее наслаждение. Все мышцы ныли от приятной усталости. Парню такое состояние нравилось. Он прикусил губу. Хотелось еще раз прочувствовать всю эту гамму эмоций и ощущений. Он хотел попробовать самостоятельно оседлать член Бенджамина. Парень слышал, что это удобная поза. Раньше он даже в мыслях не мог допустить, чтобы мужчина делал подобное с ним. Вчера в постели он был в роли девушки. Хоть до недавнего времени и считал, что парни могут быть только сверху, но не представлял, как приятно быть снизу, когда тебя кто-то имеет. Криденс подумал, что такое наслаждение можно получить только с любимым человеком.
Бэрбоун с трепетом в сердце вспоминал все прикосновения Бенджамина. Парень хотел бы больше времени проводить с ним в постели, но его любовник по будням очень рано уходил на работу. Криденс мог довольствоваться только подушками с его запахом или большими рубашками. Ему нравилось порой надевать на себя одежду Бенджамина. Она была велика ему — обычная майка доходила до середины бедра. Как раз такая была на нем сейчас. Она открывала его плечи и шею и давала возможность свободно ходить. Если он нагнется, то она откроет вид на самые пикантные места. Криденс представил, как Бенджамин будет на это реагировать, как нежно будет брать его прямо на столе. Парень впервые задумался о том, какие дальше у них будут отношения. Раньше они только держались за ручку, а теперь перешли в другую плоскость. Парень думал о том, что они теперь могут использовать все поверхности этой квартиры для занятий любовью: стол, пол, диван и даже подоконник. Бурная фантазия уносила его очень далеко. Он не мог сдерживать свои порывы. Голова представляла замечательную картинку происходящего во всех красках.
Кровь еще сильнее прилила к щекам парня. Он думал, каково это — заниматься любовью около стенки, например. Фантазия подкидывала замечательную картинку. Криденс знал, что устоять ему будет трудно. От наслаждения у него тряслись ноги, а после оргазма они становились совсем ватные. Кровь теперь приливала не только к щекам. Его член стоял, требуя много внимания к себе. Криденс закусил губу до крови и осторожно забрался под майку. Сжал чувствительный сосок. Тихий стон вырвался из его уст, и вторая рука потянулась к анальному отверстию. Криденс нежно надавил на проход и мышцы, растянутые после вчерашнего, легко впустили его пальцы. Парень застонал. Ему требовалось большее, чем просто пальцы — тело требовало огромного члена его мужчины. Он хотел снова ощутить то чувство заполненности внутри. Он вспоминал, как член растягивал его тугие стенки. Криденс добавил еще один палец; теперь уже чувствовалось давление на нежные стенки ануса. Парень оторвался от своего соска и переключился на возбужденный член. Он водил рукой по стволу и яростно надрачивал себе. Орган пульсировал и подрагивал от возбуждения. Три пальца проникли глубоко в анальное отверстие. Криденс громко стонал. Ему было достаточно такой стимуляции. Он возбуждался все сильнее и сильнее, представляя, что пальцы — это член соулмейта. Он прекрасно помнил, как вчера его драл этот член.
Криденс нащупал пальцами особую точку внутри — при прикосновении к ней наслаждение чувствовалось в сто раз сильнее. Оно собиралось внизу живота. Бэрбоун старался держать определенный ритм толчков, похожий на ритм Бенджамина. Его дико заводили эти плавные, но быстрые движения. Парень кусал подушку, чтобы не стонать от накатывающего на него удовольствия. Он не хотел, чтобы его услышали соседи — те уже натерпелись вчера от них.
Криденс продолжал ласкать свой член. На головке выступила капелька смазки. Парень вспоминал, как эротично Бенджамин ласкал его своим языком. Это было ни с чем не сравнимое удовольствие. Парень хотел попробовать сам отсосать своему любимому. В его голове возникали несвязные образы, как он встает на колени, плавно расстегивает ширинку соулмейта и начинает ласкать языком его член. Парень осторожно надавил на головку пальцами. Там плоть у него была особенно чувствительной. Криденс снова залез к себе под футболку рукой и сжал затвердевший сосок, а потом начал уже более нежно касаться второго. От возбуждения дышать становилось очень тяжело. Жар распространялся по всему телу. Криденс чувствовал, что находится на пределе. Оргазм был невероятно ярким и крышесносным, но не шел ни в какое сравнение с удовольствием от настоящего секса. Криденс не смог сдержаться и громко застонал, пачкая все вокруг себя спермой. Голова шла кругом, все мышцы неустанно сокращались. Криденс ловил ртом воздух, словно рыба на суше.
Бэрбоун отходил от оргазма пару минут. Просто лежал, распластавшись на кровати звездочкой: ему было очень хорошо. Он тяжело дышал. Казалось, что вся комната превратилась в печку. Сейчас все мышцы были расслаблены, и ему было лень даже пошевелить рукой. Парень посмотрел в окно за которым лил дождь — такая погода клонила в сон. Капли мирно стучали по карнизу.
Криденс вздохнул. Опять он целый день будет один в большой квартире. Но Криденс больше не чувствовал себя одиноким, потому что знал, что вечером придет Бенджамин и опять приготовит что-то вкусное. Бэрбоун провел рукой по своему животу. Несмотря на хорошее питание, он совершенно не поправился. Лопатки и ключицы торчали, выступая на худом теле. Парень не мог представить, как оно могло понравиться Бенджамину.
Бэрбоуну хватило сил сесть, а потом и медленно встать. На трясущихся ногах он дошел до зеркала и осторожно снял с себя майку Бенджамина. Теперь он видел свое абсолютно голое тело. Действительно, на ключицах была куча меток. Парень расплылся в довольной улыбке. Ему казалось, что так Бенджамин выражал свою сильную привязанность к нему, делал его своим. Парень погладил себя по выпирающей ключице.
Выдохнув, Криденс поднял майку с пола и пошел к себе в комнату — там находились вещи, которые он еще не успел перенести в спальню Бенджамина. Теперь парень думал, что его комната практически утратила свое назначение: раньше они спали порознь, а теперь регулярно ночуют вместе. Криденс очень хотел полную семью с детьми, но понимал, что детей у него быть не может, ведь он тоже парень, а у двух мужчин не могут родиться дети. Бэрбоун хотел поговорить с Гилмором об усыновлении — тогда эту комнату можно было бы переделать под детскую. Криденс хотел, чтобы хотя бы один волшебный ребенок стал счастливее, а не воспитывался очередными фанатиками в страхе. Может быть, тогда на одного обскура в мире станет меньше. Возможно, этот ребенок даже поступит в Ильверморни и исполнит давнюю мечту парня о нормальном волшебном образовании. Криденсу оставалось довольствоваться лишь книгами, которые находились у Бенджамина, и парень постоянно думал, что поступи бы он в школу, то они с магом могли бы учиться в одном или параллельных классах. Парень представил, как бы развивались их отношения в школьной среде: было бы робкое первое свидание и нежный первый поцелуй.
Бэрбоун выдохнул и посмотрел в свой шкаф: там было много одежды. Он решил, что один день на выходных надо будет потратить на стирку вещей, и еще привлечь к этому делу Бенджамина — вместе они управятся намного быстрее, тогда у них останутся силы и время для совместного отдыха.
Криденс хотел сходить к Ньюту, пока тот не покинул город — он собирался в скором времени плыть обратно в Нью-Йорк, к Тине. Можно было через него передать девушке весточку. Криденс все хотел поехать самостоятельно, но там могут поймать авроры, и тогда ему не поздоровится. Бенджамину придется его оттуда вытаскивать, а парень не хотел доставлять своему соулмейту таких проблем, поэтому пока находился здесь.
Аккуратно одевшись, Криденс вышел из комнаты — надо было еще позавтракать и поменять постель. Бенджамин, как обычно, оставил ему завтрак на столе. В этот раз были блинчики. Они уже немного остыли, но это не делало их менее вкусными. Только сейчас Криденс почувствовал дикий голод — они вчера так и не поужинали. В последний раз парень ел больше двенадцати часов назад. Живот издавал жалобные звуки умирающего кита. Криденс не стал медлить и тут же кинулся есть. Блинчики действительно были просто великолепными. Парень взял тарелку и пошел на диван — ему порой нравилось так завтракать. Он сел по-турецки и поставил тарелку себе на колени. Он смотрел в окно и наслаждался тихим и спокойным днем.
Рядом с завтраком лежала записка с домашним заданием. В этот раз оно было очень объемным, и Криденс не хотел с ним медлить. Он решил, что после уборки тут же займется им — надо было закончить до прихода Бенджамина с работы. Криденс поставил тарелку с блинчиками на стол и, потянувшись, встал с дивана. Ему не очень хотелось покидать такое удобное местечко, но все же пришлось это сделать. Парень заглянул в комнату: на кровати лежало скомканное одеяло и простынь. Надо постирать и развесить белье, а потом еще постелить другое — вчера они не заботились о его чистоте, просто наслаждаясь сексом.
Криденс снимал грязные простыни, наволочки и пододеяльник. Нагруженный по самое не хочу, парень пошел в сторону ванной. Он старался смотреть через всю эту груду белья, чтобы не упасть. Парень шел очень медленно и осторожно, а когда добрался до ванной, кинул все около тазика. Тот был достаточно тяжелым. Его надо было наполнить водой. Криденсу стоило огромных усилий поставить его в ванную. Струя теплой воды быстро наполнила тазик для стирки. Шум перекрывал все остальные звуки квартиры.
Криденс тихо напевал себе под нос песенку, которую где-то недавно услышал. Когда он резко закрыл кран, то услышал тихие шаги по квартире. Это был не один человек, а целая группа людей. Они ходили, изучая квартиру. Криденсу стало дико страшно — сейчас никто не должен был прийти, да и ключи были только у Бенджамина. Только он мог свободно проходить в квартиру. Но эти звуки не напоминали парню шаги соулмейта: некоторые были слишком грузные, некоторые — слишком торопливые, некоторые — слишком уверенные.
Криденс закрыл рот рукой, чтобы не закричать от ужаса. Кто-то ходил по квартире и было слышно, что в гостиной переворачивают вещь за вещью. Слышен грохот дивана и стульев, которые падали на пол. Парень старался сидеть тише воды и ниже травы. Он скорчился, прижавшись спиной к холодной стене — он знал, что они его уже засекли. Криденсу оставалось только молиться. Неожиданно к его виску приставили палочку. Парень поднял голову наверх и посмотрел на огромного черного мужчину. Тот кивком заставил его подняться на ноги. Бэрбоун мысленно просил Гилмора поскорее прийти домой. Он не знал, что эти люди могли с ним сделать.