~
POV Катя
Сегодня после школы у меня встреча с Алексисом, а это значит, что уже наступил день его рождения. Как бы не паниковала, что я не знаю, все же пришлось успокоиться и придумать подарок за эти два дня. На саму встречу я в итоге надела свое самое короткое платье (надеюсь, не замерзну). Нет, соблазнять не буду, просто порадую глаз. И слегка накрутила волосы. А в подарок приготовила пирог, который испекла с помощью тети Оли, и купила в магазине «купон на одно любое желание», подписав ручкой «только приличное» и добавив смайлик. Мне было интересно проверить Леху, а коли потребует что-нибудь, что меня не устроит, то пойдёт лесом или куда подальше. Даже в свой день рождения. И никаких «хотя…». Если рассказать все вкратце, как потом просила меня Женя, то и рассказывать нечего. Поздравила, поцеловала, подарок отдала. Чё тут особенного? А вот когда Леха рассмотрел этот самый купон, у него аж глаза загорелись. Я поначалу даже испугалась, что зря выбрала подобную затею. Не умею ещё по взгляду различать намерения этого кучугурца. — И что же ты хочешь? — наконец спрашиваю я. А Леха и выдает: — Погуляй со мной до ночи. — В смысле? — реально недоумеваю. Что мы с ним, никогда не гуляли что ли? Хотя блин. Он же сказал до ночи. Примерно это же он мне и объяснил тем временем: — Ну, шоб ты не бежала уже в девять домой, а прям так по темноте до двенадцати по городу. — Так, а если менты? — видимо об этом Алексис не подумал. — Убежим. Или боишься? — берет меня на слабо что ли. Вижу же, как загорелся. Хотя у него билет, ему и выбирать. Поэтому для ответа делаю расслабленный вид, чего мне бояться-то, Леха ведь не боится: — Да не особо в принципе. — Уверена? — Так, Лех, там написано любое желание, окей, будем гулять до двенадцати. — А своим шо скажешь? Я пожимаю плечами: — На месте разберемся, — но тут же передумываю. — А хотя знаешь, лучше смс напишу, а телефон отключу. — Вот это правильно! — Леха хлопает в ладоши и довольно улыбается. Как ребенок, блин, рад, а самому уже девятнадцать сегодня. Быстро пишу смс отцу и даже на всякий случай Ольге Николаевне. Мало ли, не увидит папа или не дойдет сообщение, а так претензии не ко мне, я заранее сказала. Чёрт, вот раньше удобно было: сказала отцу, что у матери, а матери, что у папы, и гуляй сколько хочешь. Теперь сложнее. Если что, к Жене поеду, она как раз в Кучугурах ночует сегодня. Я в общем-то прачеру так и написала. Женьку тоже, кстати, предупредила. Не зная, чем начать и закончить, мы просто пошли вперед. Так как пересеклись мы около какого-то многоэтажного дома, то соответственно и пошли на детскую площадку. Пусть нам с тех пор пришлось оставлять этот пирог то на столах в беседках, то на лавочках, зато именно с этого момента началось все самое прикольное. Набесились мы знатно: и на детских качелях полузамерзших покатались, и в снежки поиграли, и в догонялки. Черт, никогда бы не подумала, что это может быть так весело… Особенно, когда мы чуть не забыли пирог на детской площадке. Несмотря на нашу активность, замёрзнуть мы все равно умудрились. Поэтому через полтора часа уже сидели в кафе. Ну, как в кафе. Там, где можно набрать картошки, наггетсов, колы и быть счастливым. А на закуску умудрились разрезать пирог и с колой пойти наслаждаться им опять же на площадку. — Сейчас бы адреналинчику хапануть, да, Катюшелла? — выдал Леха, когда мы разделались с пирогом. — Не знаю, что ты имеешь ввиду, но я так наелась, что просто посидеть тоже не откажусь. — Не, я бы так на гоночки мотанул. Жаль, там знакомых нет. — Ниче, зато у меня есть, — выдаю я. — Серьезно? Катюха, ты меня поражаешь. И шо за знакомые? — Ну, наикрутейших гонок не обещаю, но стритрейсинг завсегда рады организовать. — Познакомишь меня с ними как-нибудь на досуге. Или телефончик дашь. — Можем потом сами в компанию прийти. Через недельку вроде собираются. — Супер, Катюх, — Леша довольный заерзал на скамье, — вот это порадовала. Мы замолчали, но я даже боковым зрением видела, что Леха хочет сказать что-то ещё, причем не менее веское. И оказывается, я угадала. — Ну, знаешь, я на знакомства тоже не беден, поэтому, — Алексис замолчал, и я на него выжидающе уставилась, параллельно перебирая ногами замерзшую землю, — когда окончательно стемнеет, шоб это, не мёрзнуть на улице, пойдем мёрзнуть в другое место. Не выдержав, я посмеялась: — Звучит гениально! Но честно признаться, довольно интригующе. — Вот, но об этом позже узнаешь, ещё рано. А у нас с тобой всяяя ночь впереди, — Леха провел рукой по воздуху, показывая отсутствие временных границ. — Вообще-то мы договаривались только до двенадцати. — Ой, как будто ты в полночь домой заявишься или вообще к дяде Ване. Женёк тебя прихлопнет за попытку разбудить ее чуткий сон. В ответ я промолчала, лишь подняв уголки губ, мол Лешины слова не прошли даром, и я его услышала. Вскоре сидеть на этой тупой площадке стало окончательно скучно, а по второму кругу беситься никто из нас не хотел. Время было ближе к семи, стемнело уже окончательно, а мы почувствовали, что вновь замёрзли. Поэтому проходя мимо большого магазина для дома, решили именно туда и заглянуть. Там уж точно было, где разгуляться. Хочешь — катайся на тележке по просторам магазина, хочешь — валяйся на диванах, а хочешь — вообще завались на мягкую постель. Честно говоря, мы почти все и перепробовали. Уже вдоволь насмеявшись, да и опасаясь, что нас кто-нибудь отсюда попрет за неодобрительное поведение, мы стали вести себя как адекватные люди. А затем Леха меня смутил тем, что кинул в нашу телегу большой плед и две маленькие подушки. Объяснять мне он отказался, но видимо тащил все это на кассу. Ближе к девяти мы снова бродили по городу, зашли в небольшой магазин, где Леха купил вино и круассаны. Интересный набор, благо хоть не презики. Но, а вообще не смешно. Особенно, когда тебя, ничего не объясняя, тащут в ускоренном режиме по городу со словами: — Пошли скорее, мы должны успеть до закрытия. И пофиг на все мои вопросы. В итоге припёрлись в какой-то офис. — Черт возьми, Леха, что это?! Ты мне объяснишь или нет? — я не могла сдержать эмоций. — Тише ты, не привлекай внимания. Это офисное здание. — Это я и сама вижу. И дальше чё? — Короче, тут один кент мой работает. Сейчас он за нами придет и проведет на крышу этого здания. Как элиту. — Да уж, — произнесла я, вскинув брови. — В туалет-то хоть можно будет зайти? — Конечно, — ответил Леха, тут же переключившись на подошедшего приятеля. Знакомство было хоть и приятным, но максимально быстрым. — Знакомься, это Рома… Знакомься, это Катя. А далее мы поскорее дошли до общественной комнаты, после чего направились к лифту. Вышли естественно на последнем этаже, откуда и добрались до крыши. Рома с нами настолько быстро попрощался, что я даже не успела заметить, как мы с Лехой остались одни. — Короче, — тут же принялся объяснять этот кучугурский экспериментатор, — в одиннадцать здесь прошоблается охранник, от которого мы благополучно спрячемся, а потом. — А потом?! — я вторила последним Лехиным словам, потому что он с весёлой моськой замолчал. — А потом крыша в нашем распоряжении до семи утра. — Чё?! Я ж околею здесь! — Так, а для чего я плед прикупил? И вино, и еду даже взял. Все продумано, Катюшела, так шо, не переживай. — Ага, не переживай. Нет, ну, ты реально больной. — Кать, ну, у меня же днюха, ну, ради меня, — состроив жалостливые глазки, Леха начал теребить меня за рукав куртки. — Да понятное дело, что я не побегу навстречу охраннику, не хватало ещё проблем огрести. Но мог бы и предупредить. Тут Леха достал из кармана подаренный мною купон и, взяв его обеими руками за кончики, якобы напомнил мне, что я первая начала. Я вскинула руками, отходя в сторону: — Окей, показывай мне всю прелесть этого увлекательного места. — Так давай, — догнав, Леха взял меня за локоть и пошел рядом. А вот когда мы подошли к краю крыши, то замереть было единственным возможным действием. Красотень открывалась необыкновенная. Ещё бы, тут наверное этажей двадцать. Падающего снега только не хватало, зима ведь. В общем, любовались мы этим видом ещё минут десять, пока Леха не заставил меня очнуться, предложив пойти посмотреть вид с другой стороны. Этим мы и занялись. А потом ушли от реальности ещё дальше почти на два часа. Ходили кругами по крыше, стояли или сидели и болтали. Громко, тихо, со смехом — это было неважно, вряд ли нас здесь услышат и спалят. Крыша же. Ловлю себя на мысли, что нам, наверное, никогда в жизни не будет скучно. Просто, потому что. Есть абсолютно всегда о чем поболтать, даже если тематика простецкая, на уровне кучугурского юмора. И блин, Леха реально умеет забалтывать. Хотя сегодня его больше всего привлекала тема экстрима и моих друзей-гонщиков. Все шло супер, а темы для разговора хоть и казались неиссякаемыми, все равно наступил момент, когда язык уже отсох от болтовни и хотелось помолчать. Потом Леха наконец меня поцеловал, но долго продлиться этому было не суждено. Ручка двери, через которую мы сюда попали зашевелилась, что-то загромыхало, и мы естественно тут же обернулись назад. — Давай сюда, — Алексис моментально схватил меня за руку и, не обращая внимания на оставленные вещи, повел вглубь крыши. Это был однозначно охранник, а значит, уже одиннадцать вечера. Другой ориентации по времени у нас не было, так как мы оба выключили телефоны. — А чё будет, если он нас заметит? — тихо поинтересовалась я, наблюдая, как охранник достаёт что-то из куртки. Это оказался фонарик. — Под суд пойдем, два года за незаконное проникновение, — ответил Леха, после чего я тут же подняла на него недоверчивый взгляд. Он заржал, и мне пришлось его пнуть локтем, чтобы он действительно нас не спалил. — Да ладно, не боись, думаю, он быстро. Решила поверить кучугурцу на слово и в принципе правильно сделала, потому что охранник для вида прошёлся с фонарём пару метров и снова скрылся за дверью. Теперь уже до утра. — Ну, все, Леха, тебе капец, — расхрабрилась я, когда мы снова остались одни, и произнесла это во весь голос. — Закон мы уже видимо с тобой нарушили, теперь молись, чтоб я здесь не сдохла от холода. Он начал заливаться хохотом. Дурак. — А чё ты ржешь? Я не шучу, не дай бог, твой день рождения совпадет с датой моей смерти. С этими словами я понеслась на Леху, сама не зная, что хочу — побить его или пощекотать. В любом случае он стал от меня убегать, поэтому у меня было время подумать. О да, носиться по крыше какого-то офисного здания, убегая от своей девушки, это так солидно для молодого человека, которому исполнилось девятнадцать лет. Ну, прям вообще. — Ну, убегаешь ты для своего возраста неплохо, — остановившись и пытаясь отдышаться, выдала я. — Шо? — Леха явно оскорбился моим заключением, чем заставил меня смеяться даже через отдышку. Наконец выпрямившись, я сказала: — Но я, кстати, есть хочу. — Опять? — усмехнулся Леша. Нет, я точно его когда-нибудь придушу. — Я-то, между прочим, раза в три меньше тебя съела в кафе, так что, давайте без намеков, Алексис. — Так уж и быть, пошли кормлю, — приобняв за спину, Леха повел меня к освоенному нами месту. Честно говоря, за эту ночь пригодилось все: и подушки, на которых мы сидели, и вино для согрева, и круассаны, и даже теплый плед лишним не был. На мое очередное замечание, что за целую ночь мы здесь замёрзнем или как минимум простудимся, Леха закатил глаза и потащил меня якобы греться. И куда?! В маленькую комнатушечку метр на метр, в которую надо заходить, прежде чем добраться к лестнице, ведущей с крыши. Естественно, сама лестница вниз была под замком, а вот эта железная кабинка была в нашем распоряжении. Но увы, она нихрена не грела. Я Леше так и сказала. — Так, я тут вообще-то стараюсь, романтику ей организовываю, а она все бубнит и бубнит об одном, — Леха попытался сделать серьезный вид и покачал пальцем. — Если шо, и выгнать с крыши могу. — Ой, вот это угроза, — я улыбнулась. — Да я, между прочим, ради тебя надела зачем-то свое самое короткое платье. Знала бы, что заставишь всю ночь торчать на крыше, припёрлась бы в трениках и шапке-ушанке. Сидя на какой-то балке я смотрела вверх на Лешку, который начал ко мне приближаться. — Все равно твой бубнеж раздражает, — Леха хотел было засмеяться, но сдержавшись, потянул меня за руку, приподнимая на ноги. Жаль, а так хорошо сиделось. Стоял, прислонившись лбом к моему, пока я чувствовала его дыхание на себе. Мне казалось, сердце выпрыгнет из груди. Я почему-то неожиданно вспомнила момент в кинотеатре, когда Леха начал аккуратно, но распускать руки. Думаю, а может, стоило ещё тогда залепить ему пощёчину, чтоб неповадно было? Но я промолчала тогда, а теперь стою, не зная, что и думать. Не произнеся ни слова, Алексис уже прикоснулся к моим губам с жарким поцелуем. Причем в прямом смысле жарким, ибо в сравнении вокруг все было ужасно холодным. Обвив его шею руками, я позволяла этому мачо углублять поцелуй. Но совсем скоро Леха оборвал наш поцелуй, постепенно перемещая свои губы ко мне на щеку, а затем вообще опускаясь на шею. Впервые он целовал меня в шею, оставляя на коже засосы. Чёрт возьми, засосы. Пьяненькая я что ли была, раз так свободно позволила оставлять будущие синяки на своей шее. Но в тот момент я думала об этом в самую последнюю очередь, слишком было хорошо. — Черт, — Леха отстранился и скривился, высунув язык, — твой мех лезет мне в рот. Имел он ввиду мою действительно мешающую куртку. И это нас обоих рассмешило. Снова молчание. Секунда, и я уже вновь чувствую прикосновение его губ на своей шее, в которую они нагло впиваются, не собираясь останавливаться. И в тот самый критический момент, когда я уже буквально не знала, как и что дальше пойдет, на улице, которая в принципе была от нас за стенами кабинки в полушаге, раздался оглушительный гул сирен. Мы отпрянули друг от друга моментально, испугавшись, что гул адресован нам. Я впервые за все разы радовалась, что нам помешали. Переглянувшись, мы с Лехой поскорее поспешили наружу, к краю крыши, чтобы наконец во всем разобраться. И каково было наше облегчение, когда мы поняли, что гул принадлежит машинам, разъезжающим по тихому ночному городу. Я окончательно выдохнула и вникать, что же там такое творится в городе, даже не собиралась.~
К семи утра мы ещё не спали. С трудом держались, но не спали. В тот момент, когда пришел наш проводник Роман, я уже была готова провалиться в сон. Добирались мы попутками, непривычно без мотоцикла. Но через час мы уже были на территории Кучугур. В восемь утра было бы слишком странно припереться «от Женьки» домой. А спать я хотела жутко. Именно поэтому поехать к Жене по-настоящему оказалось оптимальным вариантом. Пришлось конечно разбудить подругу в столь ранний час, отчего та начала возмущаться, что вообще-то хотела отоспаться в среденедельный выходной. Но ничего, выспится ещё. Главное, что по-тихому меня впустила в дом и уложила в своей комнате. Там уже как раз подруга и попросила меня кратенько ей все пересказать, пока я не уснула. Но дикое желание наконец заснуть не дало мне такой возможности. И пока Женька на полминуты отвлекалась, я моментально отключилась. Ну, по рассказам Евгении, именно так и было. Провалилась я в сон аж до двенадцати часов. А когда проснулась, на мое счастье, никого кроме Жени дома не было. Неудобняк бы случился, если бы хозяева увидели нежданную гостью. Поздоровалась с Женькой, я поставила чайник и пошла в ванную наконец приводить себя в порядок. Чувствовала себя нереально измотанной, как будто и не спала вовсе. В зеркале видела отражение заспанного и одновременно невыспавшегося лица. Ужасный вид. — Чёрт, — я аж дёрнулась, когда перевела взгляд чуть ниже и заметила, что на шее красуются несколько отчётливых засосов. Капец. Ещё так видно их, а завтра в школу, а сегодня, черт возьми, домой. Однозначно нельзя, чтобы кто-то это заметил. Благо, сейчас зима, именно поэтому у меня была возможность спрятать все нежелательное за высокой горловиной свитера. Поэтому, как только я пришла домой, то тут же проскочила к себе в комнату, чтобы перебрать весь шкаф в поисках идеального свитера. Тоналка ни черта не помогла, поэтому сверху пришлось закрыть ещё и волосами. Весь день было нестерпимо жарко, но я терпела. Это в любом случае было лучше, чем получить от отца. Но какого черта старалась, я так и не поняла. Короче. Нормально выдохнуть и расслабиться я смогла только вечером, скрывшись в ванной комнате. После душа по привычке заколола волосы в непонятно что и уже в пижаме вышла в коридор. Надеялась быстро проскочить наверх. И как назло, перед лестницей столкнулась с папой. И как назло, вспомнила о своей открытой шее далеко не в первый момент. Резко вернувшаяся память до жути меня испугала, и я как можно естественнее резко отвернулась. Видимо, слишком резко. И при том недостаточно быстро.~
— Катя, подожди, а ну, повернись ко мне. Девушке пришлось затормозить и, раздраженно вздохнув, повернуться на сто восемьдесят градусов. Она быстро распустила волосы, но увы, было уже поздно. — Это что такое?! — Сан Саныч, подойдя ближе, рукой указывал дочери на шею. — Я тебя спрашиваю, это что такое?! Сказать, что Кате был неприятен этот допрос — ничего не сказать. Но отвязаться от папы она никак не могла. — Ты сам не видишь?! — зло кинула Екатерина. — Ты мне еще похами! Чтоб больше я такого не видел! Понятно?! Катя недовольно молчала. — Я сказал, понятно?! — Понятно, — кинула Катя. Заметив, что в коридоре материализовалась Ольга Николаевна, которая видимо услышала громкие звуки, девушка закатила глаза. Сан Саныч тем временем уже обращался к женщине, у которой в глазах стоял немой вопрос о том, что здесь происходит. — Представляешь, она решила, что можно уходить к подруге, а в итоге возвращаться на следующий день с разрисованной шеей! — Ой, пап, не начинай, — блондинка недовольно скрестила руки на груди. На ее благо, хотя бы тетя Оля не лезла в их разборки. А что ей объяснит отец, когда Катя уйдет к себе, девушку абсолютно не волновало. — Все, быстро спать! — А ни чё, что еще десять вечера? — Екатерина рукой указала на часы. — Катя! Я сказал, иди в свою комнату! Закатив глаза, Катька направилась наверх. — Я типа туда и шла! — по пути произнесла она. Хорошо, что Сан Саныч хотя бы этого не услышал. По сути, ведь ничего такого ужасного, по мнению Екатерины, не произошло. А папа тут целый кипиш развел.