Омела

Из Бальдра никогда не получался ни хороший отец, ни хороший муж. Хотя его любили без исключения все асы, и даже Локи иногда, забыв зависть, смотрел на него глазами, полными обожания, Нанна, жена Бальдра, часто сердилась на своего супруга. Как не крути, викинг был из него никудышный: Бальдр не мог даже муху обидеть, не то что рвать в пылу битвы своих врагов на куски, размахивая топором. Его любовь ко всему миру, почти тотальное неведение грубой и мрачной реальности, взгляд на вещи через розовые очки — всё это делало поведение бога плача почти детским, и, сравнивая своего всегда серьёзного сына и невнимательного мужа, Нанна с сожалением осознавала, что сто раз бы женилась на Форсети. Когда свершение Рагнарёка стало невозможным, Нанна со своим жалким муженьком вернулась из Хель в свои сверкающие палаты. С того момента жизнь потекла в своём привычном темпе, и асинье стало скучно. Тогда-то она и стала предпринимать вылазки в Мидгард. Однажды, уже в 21 столетии, под Рождество, Нанна вновь решила отправиться в мир людей. Ей очень нравились люди, особенно их предпраздничная суматоха. Только когда богиня спускалась в спешке по радужному мосту, она заметила, что за ней увязался и её муж. "Что ж, — подумала она. — Бальдр не испортит мою прогулку, а ему должны понравиться празднично украшенные магазинчики". Нанна оказалась права. Улицы сияли, и Бальдр сиял не меньше. Устав, они решили присесть за столик на террасе одного кафе. Нанна начала разглядывать окружающие её предметы. Вдруг она заметила, что над их столиком висела веточка омелы. — Смотри, омела. Ты же знаешь, что это значит? С минуту воцарилась тишина. Нанна, прикрыв глаза, ожидала поцелуя, но ожидания её были бессмыслены. Она посмотрела на своего мужа: тот неотрывно глядел на омелу, и на его бледном лице читался ужас. — Омела... — прошептал Бальдр. Такого нечеловеческого вопля, последовавшего в следующее мгновение, Нанна не слышала никогда в своей жизни, хотя прожила она уже не одну сотню лет. — Омела! О нет! Мы все умрём! — на этот раз Бальдр уже кричал так громко, как только мог. Нанна смерила его ледяным взглядом. "Он угробил такой романтичный момент". — Нет, умрёшь только ты, — ответила она ему уже совсем сухо.