Гермиона презрительно усмехнулась над дрожащей фигуркой, сжавшейся перед ней. Магловская девочка, вероятно, семи или восьми лет, тихонько скулила, отходя от удара Круциатусом по центральной нервной системе. Со щелчком палочки Гермионы крики ребенка эхом отразились от стен комнаты, когда девочка вновь рухнула в агонии под пыточным заклятием, вызывая издевательства и жестокий смех от остальных наблюдателей. Только после того, как под девочкой расплылось желтое пятно, проклятие прервалось, оставив на холодном каменном полу почти бесчувственное дурно пахнущее тело. Все разговоры прекратились, когда шипящий голос пронесся над толпой.
— Добей ее!
Кивнув, Гермиона направила кончик палочки прямо между испуганными глазами ребенка, глазами, которые умоляли прекратить эту боль. Гермиона почувствовала, как ее губы скривились в жестокой ухмылке, когда она наслаждалась силой, пульсирующей в ее венах.
— Авада Кедавра!
Безжизненное тело ребенка глухо шлепнулось на пол, когда ее душа была вырвана палочкой Гермионы. Последний раз пренебрежительно посмотрев на тело, она повернулась лицом к передней части комнаты, где, на богато украшенном троне из черного дерева и золота, Темный Лорд наблюдал за ней с восхищением, мерцающим в его красных глазах. Его рот раскрылся в улыбке маньяка, обнажив острые желтые зубы и заставив Гермиону непроизвольно вздрогнуть.
— Подойди, дитя, — сказал он. Гермиона медленно приблизилась к трону и опустилась на колени у ног Воландеморта, ее лицо застыло в нескольких дюймах от края его темной мантии. — Ты хорошо справилась сегодня вечером, дитя, дай мне руку, чтобы я смог полностью принять твою службу. — Немедленно Гермиона представила свою левую руку, дрожа от ожидания, когда почувствовала, как кончик палочки Темного Лорда вонзился в плоть ее предплечья.
— «Морсморде!»
Гермиона едва подавила крик, когда боль такой силы, какой она никогда раньше не испытывала, пронзала ее тело. Казалось, что каждая кость в ее руке горит, она почувствовала вкус крови из прокушенной, в попытке сдержать агонизирующий вопль, губы. Борясь с агонией, Гермиона сосредоточилась на магии, которую она чувствовала входящей в ее тело. Она почувствовала, как магия находит свои пути сквозь ее плоть и кости, привязывая ее душу и магию к Темному Лорду.
— Встань, дитя мое, и присоединяйся к своим братьям и сестрам.
Сделав несколько глубоких, успокаивающих вдохов, Гермиона встала и посмотрела на Темную Метку, выгравированную в ее коже, ее черный цвет резко контрастировал с белизной ее плоти. Она осмелилась с головы до ног оглядеть похожего на рептилию величайшего Темного Лорда в истории магии. Она улыбнулась, почувствовав его присутствие в татуировке на руке, извивающаяся тьма, наполненная силой. Она покорно склонила голову, улыбка не покидала ее лица.
— Я живу, чтобы служить, мой Лорд.
Гермиона моргнула глазами, несколько раз покачав головой, чтобы прийти в себя. Она быстро завернула левый рукав мантии, вздохнув с облегчением от вида бледной, безупречной кожи.
— Что ж, это было неприятно, — пробормотала она про себя, вновь с трудом удерживая содержание своего желудка: но это ответило на мой вопрос. Передохнув пару минут, чтобы очистить свое сознание от только что увиденных образов, Гермиона вскоре обратила свое внимание на похожую на мопса девушку в слизеринской мантии, злобно глазеющую на нее со стула, к которому она была привязана.
- Ты на самом деле такой кусок дерьма, Паркинсон? — спросила она, — Имею в виду, что я всегда знала, что ты холодная, бессердечная сука, но пытать и убить ребенка? И наслаждаться этим? Сомневаюсь, что после такого тебя все еще можно считать человеком.
— За себя говори, грязнокровка, — сплюнула Панси, — Это не я шарюсь по замку с этим бесполезным полукровкой Поттером, вешаясь на него как дешевая шлюха. Скажи мне, Грейнджер, сколько времени ты выжидала, прежде чем раздвинуть перед ним ноги? Может час? Или день? Или Поттера так отвлекает трахающий его в задницу Уизли, что он даже не заметил, как ты бросаешь в него свои трусики?
Гермиона улыбнулась:
— То, что Гарри делает с моими трусиками, не твое дело. Но конечно я могу понять, почему ты так заинтересовалась этой темой — твой маленький мальчик для утех свалил от тебя, — она щелкнула пальцами, как будто внезапно все поняла, — Вот почему я поймала тебя на попытке проклясть меня в спину сегодня вечером, не так ли? Ты завидуешь! Я тебя не осуждаю, конечно, но все равно это ужасно глупо. Так, ну и что же мне с тобой делать?
Взбешенная Панси попыталась прыгнуть на издевающуюся над ней гриффиндорку, но не тут то было, магические веревки надежно удерживали ее:
— Я попыталась проклясть тебя, потому что из-за тебя пропал Драко! Я знаю, что ты что-то сделала с ним, когда он следил за тобой на обходе тем вечером. И если я узнаю, что ты причинила ему боль, я клянусь Мерлином и Морганой, что лично превращу твою жизнь в сущий ад!
Глаза Гермионы сузились:
— Значит, ты знала, что он планировал в ту ночь со мной сделать, не так ли? — Гермиона кивнула, увидев побледневшую Панси, — Тогда ты понимаешь, почему я не могла позволить ему уйти. Он собирался использовать меня, чтобы навредить Гарри, а такого я просто не допущу. Я думала о том, чтобы просто стереть ему память, но поняла, что он не исправится. Так что я выбрала более… постоянное решение.
— Я знала это, — прошептала Панси, — Ты убила его. Ты действительно убила его. Не могу поверить, что ты мерзкая грязнокровка стоишь тут с этой гребаной ухмылкой на лице, говоря мне, что ты убила моего Драко! — Пэнси рвалась из веревок, брызгая слюной от бешенства: Приятно было, сука? Как тебе, блядь, хорошо? Сделать такое? — Гермиона нахмурилась, увидев безумную ухмылку Панси, — Интересно, что скажут, твои друзья, Дамблдор, твой убогий импотент бойфренд. Что он подумает, когда узнает, что совершенная Гермиона Грейнджер не более чем хладнокровный убийца!
Гермиона шагнула вперед и с размаха дала пощечину взбешенной слизеринке:
— Заткнись, ты, психованная сука! Это не я использовала непростительные на маггловском ребенке, когда мой гнусный хозяин дрочил на это зрелище! А что касается Гарри? Он никогда не узнает, что я убила Драко, точно так же, как он никогда не узнает, что я сделаю с тобой!
Пэнси внезапно расслабилась в кресле с победоносной улыбкой на лице. Она подняла брови и взглянула через плечо Гермионы:
— Хочешь поспорить?
Гермиона повернулась назад и задохнулась от ужаса, увидев Гарри, выходящего из тени с нечитаемым выражением на лице:
— Гарри? Что… Я…
— Я сегодня получил записку, что что-то произойдет на твоем вечернем обходе, — спокойно сказал он, — Явный намек, что ты можешь оказаться в какой-то опасности, поэтому после того, как ты ушла, я взял свою мантию и последовал за тобой, — он посмотрел на Панси, а потом повернулся обратно, — Такого, конечно, я не ожидал.
Гермиона застыла в полном ступоре, ее мозг замер, с языка не могло сойти ни одного слова. Гарри медленно подошел к ней, смотря в глаза девушки ничего не выражающим взглядом.
— Это правда? — спросил он, — Ты действительно убила Драко, потому что он собирался через твои мучения разрушить мою личность?
Хотя и напуганная его реакцией на ответ, Гермиона смогла сказать только правду: — Да.
Брови Гарри нахмурились, он задумался:
— И вся эта история со Снейпом и Амбридж. Ты тоже как-то к этому причастна, не так ли?
— Да, — прошептала она, проигнорировав сдавленный вздох Панси. Глаза Гарри впились в нее, будто пытаясь затянуть ее душу в их изумрудные глубины. После паузы, которая, казалось, длилась целую вечность, он прижал ее к себе и втянул в поцелуй, который девушка почувствовала каждой клеточкой своего тела. Когда они, наконец, разорвали контакт, его улыбка в один миг стерла все ее страхи.
— Спасибо, — прошептал он, — Ты всегда заботишься обо мне, даже когда я этого не вижу. Я не знаю, что бы я без тебя делал. Я люблю тебя, Гермиона.
Гермиона рассмеялась, слезы счастья выступили на ее глазах:
— О Гарри, — проворковала она, — я так тебя люблю, — она стала наклоняться к его губам за новым поцелуем, когда увидела, как его взгляд фиксируется на чем-то сзади нее, а зрачки расширяются от ужаса.
— Авада Кедавра!
Не успев никак среагировать, Гермиона почувствовала себя летящей в сторону и жестко приземляющейся на каменный пол. Она еще успела увидеть, как болезненно зеленый цвет Убивающего Проклятия врезается в грудь Гарри, отбрасывая его назад, оставляя на полу лишь безжизненное тело любимого. Палочка мгновенно прыгнула ей в руку, Гермиона развернулась, чтобы увидеть злорадно ржущую Панси, размахивающую палочкой, которую та где-то прятала. «Экспеллиармус» и оглушалка быстро заткнули ее, но Гермиона знала, что уже было слишком поздно. Она рухнула перед телом Гарри, не обращая внимания на ушибы и царапины от столкновения с каменным полом. Девушка осторожно подняла его голову к себе на колени и начала перебирать своими пальцами его непослушные пряди, позволив слезам падать на его мирное лицо. Она не знала, как долго просидела там, рыдая и раскачиваясь от горя, но, в конце концов, боль, скрежещущая боль в груди сменилась яростью, подобной которой она еще никогда не знала. Нежно поцеловав в лоб на прощание, она осторожно опустила его голову на пол и встала, сосредоточив свой гнев и ненависть на своей следующей задаче. Подойдя к своей, все еще находящейся без сознания, пленнице, Гермиона не стала заморачиваться с палочкой, а вместо этого разбудила Панси крепкой пощечиной.
Похожая на мопса девушка, несколько минут моргала глазами, в которых светились звездочки, прежде чем ее сознание очистилось от тумана и, вспомнив, что ей только что удалось сделать, она широко раскрыла рот в безумной улыбке. Однако улыбка стала несколько фальшивой, когда перед собой она увидела разъяренную Гермиону Грейнджер, уставившуюся на нее со смертью в глазах.
— Знаешь, — сказала Гермиона, — я планировала оставить тебя без сознания для следующей части, но теперь я думаю, что приятнее будет послушать, как ты кричишь, — улыбка Пэнси превратилась в гримасу недоумения, когда Гермиона задрала рукав мантии слизеринки, чтобы обнажить ее Темную метку. Недоумение обернулось ужасом, когда Гермиона прижала кончик палочки к центру лба черепа. — Передавай привет своему драгоценному Драко, сучка! «Круцио!»
Каждый первокурсник в Хогвартсе знает, что главное в магии — это желание. От левитации пера до трансфигурации дивана, каждое заклинание зависит от желания мага совершить его. Каждый родитель ребенка—мага знает, что магия также тесно связана с эмоциями. Не редкость, когда любимые игрушки приплывают в детские руки, или когда при истерике взрываются различные предметы домашнего обихода. Итак, когда Гермиона бросила пыточное проклятие на Темную метку Панси, ее желание заключалось в том, чтобы сам Темный Лорд по связи меток получил основную часть этого проклятия.
Ее эмоциональное состояние, после того, как она увидела любовь своей жизни, убитым, направленным на него проклятием, сделало ее «круцио» равным по силе заклинаниям величайших магов современности.
Темный Лорд был в середине совещания со своим внутренним кругом, когда по связи в него ударило проклятие Гермионы. По иронии судьбы, за все время, что он его использовал, лично Воландеморт никогда не чувствовал на себе эффекта своего любимого проклятия и поэтому не понял, что с ним происходит. Когда все его тело вспыхнуло в агонии, он инстинктивно бросил свою значительную магическую силу к источнику боли в попытке преодолеть и подчинить его. Однако, поскольку его магия была на одной волне с пыточным проклятием, уж слишком часто Лорд его использовал, то возник непреднамеренный мультипликативный эффект. По всей связи темных меток пошло многократно усиленное сырой темной магией пыточное проклятие.
По всей стране, маги и ведьмы всех слоев общества начали кричать, сжимая в агонии левые руки. Многие из них в попытке защититься от мучений пытались срезать татуировки с рук, но все было бесполезно. Нескольких жертв сумели доставить в Сент-Мунго, но даже лучшие магические медики в Великобритании качали головой, видя тщетность своих усилий.
Дамблдора разбудили сигнальные чары замка, показывающие проблемы в спальнях факультетов Слизерин, Рэйвенкло и Хафлпаф. Быстрое совещание с использованием каминной сети показало, что в настоящее время несколько учащихся старших курсов кричат и корчатся в агонии. Дамблдора чрезвычайно встревожило то, что каждый из пострадавших студентов носил Темную метку Тома Реддла на руке. Это как бы намекало на источник возникших проблем. Он приказал немедленно доставить пострадавших студентов в лазарет и срочно разбудить мадам Помфри.
Амелия Боунс, директор Департамента магического правопорядка, изучала дома доклады о мероприятиях, проведенных в целях розыска одиннадцати бежавших из Азкабана заключенных, когда ее предупредили о странном поведении одного из старших авроров. Не теряя времени, она через камин попала в министерство, где была шокирована, обнаружив, что несколько дежурных авроров корчатся, сжимая левые руки. Она приказала поднять по тревоге весь аврорат и сумела убедить министра Фаджа объявить чрезвычайное положение до тех пор, пока ситуацию не удастся нормализовать. Фадж отдал приказ и забаррикадировался в своем кабинете, заставив Амелию покачать головой от отвращения, прежде начать действовать, чтобы удержать страну от распада.
Между тем, хаос царствовал в незаметном мэноре, охраняемом Фиделиусом, в нескольких милях от Лондона. Рабастан и Рудольфус Лестрэйнж попытались режущими проклятиями отделить друг у друга левые руки, но к их ужасу, облака темной магии почти сразу же присоединили отрезанные конечности. Предохранитель, встроенный в Темную Метку, чтобы не дать таким образом нарушить клятву вечной верности. Беллатрикс была в корчах одного из самых интенсивных оргазмов в ее жизни, созданного изысканными мучениями льющимися из прекрасной Метки ее хозяина. Она так погрузилась в блаженство, что уже не заметила, когда кровь стала сочится из ее глаз, ушей и носа. Магия Питера Петтигрю пошла в разнос, создав странный гибрид из крысы и человека, в безуспешной попытке избежать страданий.
— Нарцисса, — закричал Люциус, — Пожалуйста, вы должны… помогите… мне, — Леди Малфой уставилась на мужа с взглядом холодной ненависти в глазах. Как и ее двоюродный брат Сириус, она никогда не верила в идеалы чистокровного верховенства и господства, но знала свое место в обществе как жены лорда Малфоя. Теперь она любовалась тем, какие последствия принесло ее мужу то, что он забыл родовую честь и добровольно стал рабом чудовища. Она наклонилась вниз, чтобы посмотреть ему в залитые кровью глаза.
— Из-за тебя и твоего хозяина я потеряла сына, — прошептала она, — Вы отравили его разум своей жестокостью и эгоизмом, он, где-то перешел дорогу опасному человеку и заплатил последнюю цену. Ты забрал у меня моего ребенка, ублюдок. Чтоб ты сгнил в аду, — не отрывая от него взгляда, она сорвала кольцо с пальца левой руки и бросила его себе под ноги, прежде чем развернуться и выйти из комнаты, оставив умирать того, кто был ее мужем почти двадцать лет.
Том Реддл, самопровозглашенный Лорд Воландеморт, самый страшный темный лорд в истории, наблюдал сквозь ужас и боль «Круциатуса», как вокруг него замертво рушатся самые ближние приспешники. Чем больше погибало его верных Пожирателей, тем сильнее темная магия бушевала в теле Лорда, не находя иного выхода. Когда последний из его последователей умер, магическое сооружение, которое было телом Темного Господа, наконец, не выдержало напряжения, ошметки от его взрыва покрыли стены и потолок комнаты.
В школе колдовства и магии Хогвартс, в заброшенном классе на седьмом этаже, Гермиона Грейнджер отняла палочку от руки той, что когда была Панси Паркинсон. Девушка с разбитым сердцем не бросила и второго взгляда на кровавое месиво, бывшее ее однокурсницей, она сделала несколько шагов, опустилась на колени рядом с любимым и зарыдала.
***
— Дорогой, она очень сильно тебя любит.
— Я знаю, мама. Я тоже ее очень люблю.
— Гарри, ты при всем желании не смог бы выбрать более прекрасной девушки. Я так горжусь тобой, сын.
— Спасибо, папа. Меня просто убивает, когда я вижу ее в таком состоянии. Я бы отдал все, чтобы она так не страдала, но теперь мне осталось только дожидаться ее здесь, и я дождусь, независимо от того, сколько времени это займет. Я буду ждать вечно, если придется, просто чтобы снова обнять ее.
— Забавно, что ты упомянул об этом. Почему бы нам не пойти вон туда и не пообщаться…
***
Гермиона бредила. Она и Гарри лежали в постели, ее голова на груди парня, его сердце бьется нежным ритмом ей в ухо. Она закрыла глаза и вздохнула, когда почувствовала, как пальцы перебирают ее волосы, и замурлыкала от удовольствия. Он тихо усмехнулся, заставив Гермиону улыбнуться перед тем, как ее глаза широко открылись от шока. Несмотря на то, что она знала, что уже полностью проснулась, она могла чувствовать сердцебиение Гарри, как будто тот еще был жив. Когда она почувствовала, как его пальцы сверху вниз проходят сквозь ее локоны, она выпрямилась и посмотрела в сияющие зеленые глаза человека, которому принадлежало ее сердце, и который, как она могла бы поклясться, погиб, заслонив ее от Убивающего проклятия. Она минуту смотрела ему в глаза, прежде чем рухнуть в его объятия и зарыдать. Он обнял ее и крепко прижал, нашептывая на ушко всякие милые словечки, пока она не успокоилась настолько, чтобы заговорить.
— Я думала… я… я потеряла тебя Гарри… — она икнула.
— Тише, милая, я здесь. Я здесь и больше никогда тебя не оставлю, — она отстранилась из его объятий и начала ощупывать все тело, убеждая себя, что ее любимый действительно жив. Он схватил ее за руки и поцеловал пальцы, прежде чем притянуть ее обратно в объятия.
— Гарри, — прошептала она, — Я не понимаю. Я видела, как ты умер, я знаю, что ты умер. Как это возможно?
— Это интересная история, поверь мне. Но сначала я думаю, нам нужно кое о чем позаботиться…
Магической Британии понадобилось три дня, чтобы оправиться от хаоса той роковой ночи. В конце концов, ДМП определило, что по крайней мере 300 ведьм и магов были убиты менее чем за 10 минут, каждый из них носил темную метку Воландеморта. Лучшие умы из Сент-Мунго и Департамента Тайн были сбиты с толку по поводу причины их смерти, пока анонимная подсказка не привела отряд авроров в усадьбу Малфоев. Там они нашли ужасные останки внутреннего круга Темного Лорда, и самого Волан-де-Морта. Когда Питер Петтигрю был обнаружен среди мертвых, на первой странице «Ежедневного пророка» было опубликовано требование возобновить расследование в отношении Сириуса Блэка. Когда крепкий, сильный и не имеющий темной метки беглец объявился в офисе ДМП, Амелия Боунс, не теряя времени, порекомендовала министру подписать помилование, вместе с банковским чеком на кругленькую сумму галеонов из резервного фонда, сформированного за счет конфискации имущества убитых Пожирателей смерти. Из-за его трусости во время кризиса, это был последний поступок Фаджа в качестве министра магии, и Амелия Боунс была избрана его преемником.
Гарри и Гермиона сидели вместе за столом гриффиндора, кормив друг друга кусочками послеобеденного десерта, когда профессор Дамблдор остановился на пути из большого зала, чтобы поговорить с ними.
— Мисс Грейнджер, мистер Поттер, надеюсь вы сможете присоединиться ко мне в моем кабинете, после того как вы закончили ваш десерт? Я считаю, что горгулья подвинется при упоминании Канареечного Мороженого, — блеснув глазами над очками-половинками, пожилой маг кивнул и вышел из зала, что-то тихо про себя напевая. Спустя еще несколько кусочков десерта и пару «украденных поцелуев» счастливая пара поднялась по винтовой лестнице к эксцентричному кабинету директора. Получив приглушенное «войдите» на свой стук, пара вошла в офис и уселась в два предложенных кресла перед массивным столом Дамблдора.
— Добро Пожаловать, Мисс Грейнджер, Мистер Поттер. Лимонные дольки? — получив два отрицательных покачивания головой, Дамблдор закинул в рот одну из предлагаемых им конфет, прежде чем продолжить, — Очень хорошо. Уверен, вам обоим интересно, почему я попросил вас прийти сюда сегодня вечером. Несколько лет назад, Гарри, ты спросил меня, почему Воландеморт пришел за твоей семьей в ту ужасную ночь. В то время я чувствовал, что ты слишком молод, чтобы нести то бремя, которым обрушилась бы на тебя эта правда. В свете последних событий, я считаю, что сейчас наступил подходящий момент для того, чтобы ты получил ответ на свой вопрос. — Он нажал палочкой на руну в стоящем на его столе «Омуте памяти», в результате чего эфирная форма Сибиллы Трелани поднялась из вращающейся жидкости и произнесла пророчество, которое связало судьбы Гарри Джеймса Поттера и Тома Марволо Риддла. Когда воспоминание закончилась, Гарри и Гермиона глубоко погрузились в размышления, прорабатывая возможные последствия того, что они только что услышали. Обменявшись короткими, встревоженными взглядами, парень и девушка повернулся обратно к профессору Дамблдору, который спокойно и терпеливо ждал, пока они разберутся со своими мыслями.
— Я не уверен, что понимаю, сэр, — сказал Гарри. — Вы думаете, что эта «сила, которую он не знает», имеет какое-то отношение к тому, что произошло несколько дней назад?
Дамблдор кивнул:
— Это вполне возможно, Гарри. Видишь ли, после изучения этого пророчества, параллельно с биографиями тебя и Тома Реддла, я пришел к выводу, что «сила, которой он не знает» на самом деле огромная человеческая способность любить. Скажи, вы случайно не были… вместе несколько ночей назад, около, скажем, 21:00? — спутав тревогу в их взглядах со смущением, Дамблдор тепло улыбнулся, — Я так и думал. Видишь ли, Гарри, я верю, что когда проклятие Воландеморта оставило этот шрам на твоей голове, это также оставило некую связь и с самим Темным Лордом. Однако эта очень опасная вещь оказалась замаскированным благословением. Я верю, что-то, что произошло между тобой и мисс Грейнджер в ту ночь, породило такую волну любви, что Темный Лорд был просто не в состоянии справиться с чистой силой, которую вы оба создали. Говорят, любовь является самой мощной силой на Земле, и в этом случае я верю, что это утверждение истинно.
— То есть вы хотите сказать, что пророчество было исполнено той ночью? На этот раз он ушел навсегда? — спросил зарумянившийся Гарри.
— Да, мой мальчик, благодаря вам двоим, Том Риддл наконец-то отправился в свое следующее большое приключение. И так как он посчитал нужным взять с собой своих верных последователей, я уверен, что никакого вреда не будет, если общественность узнает об этом пророчестве. Оно объяснит всем случившееся в тут ночь. Конечно, могу сказать, что детали будут приведены довольно расплывчато, по понятным причинам, но я не удивлюсь, если вы оба получите ордена Мерлина первого класса за ваш большой вклад в магический мир. Кроме того, твой крестный отец сообщил мне, и я с ним согласился, что с падение Темного Лорда тебе больше нет необходимости жить на каникулах с кровными родственниками. Я понимаю, что у тебя есть открытое приглашение на переезд к Сириусу. И судя по взгляду на твоем лице, думаю, что знаю твой выбор, — Дамблдор улыбнулся восторженному взгляду, украшающего лицо Гарри, — А теперь, поскольку я уверен, что вы бы предпочли провести вечер друг с другом вместо нахождения в душном старом директорском кабинете, я желаю вам обоим приятного вечера.
— Благодарю вас, сэр! — в унисон сказали парень и девушка перед выходом. Они подождали, пока не окажутся далеко от кабинета директора, и осмотрелись на наличие портретов, прежде чем начать комментировать только что услышанное.
— Значит, он действительно ушел? — спросил Гарри.
Гермиона нахмурила брови в раздумье:
— Ну, давай посмотрим. Фразы о том, что «помечен как равный» и «имеющий силу о которой не знает Темный Лорд» кажутся правильными. «Один может умереть лишь от руки другого» — это немного спорно, но если считать Паркинсон рукой Воландеморта, а меня — твоей, то это обретет смысл.
Гарри кивнул:
— Да, похоже на правду. Думаешь, наш секрет в безопасности?
Гермиона вздохнула с облегчением хотя, ее щеки оставались покрасневшими:
— Думаю да, любимый. Никто ничего не заподозрил, когда Паркинсон нашли у входа в гостиную Слизерина. Это напомнило мне, в ближайшее время, нам действительно надо сделать очень хороший подарок для Добби. Может, какую-нибудь прикольную шляпу?
Гарри кивнул с озорным блеском в глазах:
— Я подумал, что раз война действительно закончилась, ничто не мешает мне попросить тебя выйти за меня замуж и провести остаток нашей жизни вместе, — Гарри сделал еще несколько шагов, прежде чем понял, что Гермиона остановилась как вкопанная. Он повернулся к ней как раз вовремя, чтобы поймать девушку, бросившуюся в его объятия, и начавшую зацеловывать до потери пульса.
Когда они вышли на улицу, Гермиона обняла его с голодным взглядом в глазах, — К сожалению, будущий муж, мы не можем жениться, пока тебе не исполнится 17, — Гарри слегка нахмурился и кивнул. Лицо Гермионы озарила улыбка соблазнительницы, — Однако ничто не мешает нам тратить как можно больше времени на изучение каждого дюйма друг друга.
Гарри усмехнулся:
— Тогда, мисс Грейнджер, я думаю, что всегда готов к первому уроку.
Гермиона поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать любимого:
— Я вся ваша, мистер Поттер.
