Звезда счастья

      Свежая летняя ночь растворила в себе город, поглотив его суету, суматоху и расцвела мягким светом фонарей. Разбрелись припозднившиеся парочки, исчезли гуляющие компании – только изредка автомобили расчерчивали темноту зигзагами фар. Всюду царило умиротворение и мятный запах лета.       Только в одной маленькой квартирке поселилось горе.       Оно скорчилось у детской кроватки, вцепившись в ребенка черными заскорузлыми пальцами.       Малыш, разметав худые ручонки, стонал, не в силах ни спать, ни плакать. Его глазки, полные боли, глядели с обреченностью старца, уже не прося, прощая. Изможденная мать, обессилев, сидела прямо на полу, слушая стон, всхлип. Уже ни на что не надеясь.       А город по прежнему жил… И на опустевшей было улице вдруг показались две женщины. Хорошо, что никто не заметил, откуда они вышли – ведь они спустились по сотканной лунным светом лестнице, прямо с темно-синего неба. Хорошо, что никто их не видел, вдруг решил бы, что сошел с ума?       Но сейчас они ничем не отличались от простых прохожих. Разве что одна из них, ну просто писаная красавица, в нарядном платье, с пышной русой косой через плечо. Шла, будто танцуя, сияла счастливой улыбкой, влюбленная в этот мир, в это небо, город, в каждого, кто встретится (и не встретится) на ее пути, в этот мятный запах. Она радовалась этой ночи, и шла дарить миру счастье и любовь, которое несла прямо в своей красивой сумочке. В этой сумочке, украшенной чудными узорами, лежало что-то, чей ярко-огненный блеск не могла скрыть даже плотная ткань. Красавице пришлось снять с плеч алый платок и прикрыть сумку, дабы не привлекать лишнего внимания.       Ее спутница не была столь же хороша и радостна. Напротив…       Сухая старуха, седая, неопрятная, всклокоченная, она еле-еле волочила ноги, стараясь не отставать. Свою клюку она с такой злобой впечатывала в асфальт с каждым шагом, будто дорога в чем то перед ней провинилась. Временами она останавливалась передохнуть, бросая из под косматых нависших бровей тяжелый колючий взгляд. Она тоже тащила на плече сумку, но совсем другую, драную, грязную, неопределенного цвета. Из прорех в ней тоже что-то поблескивало, но совсем неярко, мутно, как старушечьи подслеповатые глаза. Прикрывать свою ношу старуха не стала.       Если бы кто-нибудь повстречался им на пути, если бы кто-нибудь поглядел на улицу с балкона или из окна, он бы, вероятно, удивился - очень уж странная пара! Но никто их не видел. Горожане дремали, убаюканные сладким запахом летней ночи, все спали: и добропорядочные служащие, и беспечные тусовщики, даже патрульные. Всех сморил волшебный мятный сон.       Только необычайно крупные звезды мерцали в бархате неба.       - Красота какая! – восхищенно выдохнула юная девушка, остановившись и задрав голову.       - И что ты там опять углядела? – проворчала старуха, обхватив согнутую поясницу. – Восьмую тысячу лет туда пялишься, и все тебе «красота». И как не надоест?       - Ладно тебе, сестренка! – засмеялась молодая. – Тебе-то как не надоест восьмую тысячу лет ворчать? Погляди только, какие звездочки! Какое небо!       - Ага, погляди… Тебя-то клятый хондроз не мучит… Ладно, Доля, давай уже делом займемся. А то время идет, а работы только прибавляется…       Она запустила скрюченную ладонь в свою сумку, не глядя схватила что-то. Но теплая ладошка Доли живо легла на руку сестры, не позволяя вынуть это что-то.       - Не надо, Недолюшка, миленькая! Давай-ка лучше я… - и быстро, пока старуха не успела ей помешать, выхватила из своей нарядной сумочки ярко вспыхнувшую звездочку и подкинула ее высоко вверх. На миг оставив в воздухе золотой росчерк, звезда взмыла в небо и «прилепилась» там, довольно засияв, словно там всегда и висела. Ее свет отразился в счастливо распахнутых глазах красавицы Доли.       - Ах ты… негодяйка, - покачала головой Недоля, сдержав готовое вырваться крепкое словцо. - Вот что ты творишь? – ее крючковатые пальцы разжались, и мутная звезда несчастья с глухим стуком упала обратно в сумку.       А Доля смеялась, кружилась, приплясывая, напевала добрые пожелания малышу, чьи щечки впервые порозовели, а дыхание стало ровным, сонным. Сложила руки в шутливо-угрожающем жесте, дунула – и Горе свалилось с кроватки, больно ушибившись, и выскочило в окно, тая в звездном свете. Доля развеселилась еще больше, захлопала в ладоши, подпрыгнула – и алый платок слетел с ее сумки. Она раскрылась, и на миг вокруг стало светло, как днем.       - Что такое? Что случилось? – проснулись перепуганные жители. Но уже никого и ничего не было.       Вспышка света разбудила задремавшую у детской кроватки мать. Она вскинулась, перепуганная тишиной, включила свет.       Ребенок крепко спал. И улыбался во сне.