Из студентов в пираты: Туда, но не обратно

       Под медленную, плавную речь преподавателя по экономике, глаза невольно закрывались, да и поздний час и чернота за окном играли свое дело. Больше половины студентов, сидящих на лекции, спали, сложив головы на парты, и мирно посапывали буквально с самого начала пары.       Однако преподаватель будто бы и вовсе не замечал того, что его слушают и конспектируют лекцию лишь несколько самых стойких студентов. Понятия не имею как, но я оказалась как раз таки из этого самого малого числа, мирно записывая информацию. Подавив очередной зевок, быстро моргнула пару раз, вновь раздумывая о том, зачем нам, дизайнерам, надо знать экономику. Вопрос на миллион, этим же вопросом задавался наш педагог по этому предмету.       Николай Романович — мужчина в самом расцвете сил, у него красивый голос и внешность, а так же спортивное, подтянутое тело, чем и он заработал себе море фанаток (и даже фанатов) среди студентов, у которых преподавал. Но из-за того, что его пара стоит у нас последней и заканчивается почти в 9 вечера, то в основном все спят. Радует, что он всё понимает и особо на нас не давит. Золотой мужик, да до сих пор один, хотя об этом знаю лишь я и, походу, виновата в этом тоже я.       Что-то меня немного занесло в глубь своих мыслей, поскольку пара закончилась и Николай Романович уже будит всех жителей сонного царства, которые с трудом понимают, что происходит, но поднимаются и, попрощавшись, топают домой.       Убрав все вещи в сумку, закинула её на плечо, после, потягиваясь, последней направилась к выходу из аудитории.       — Оля! Может тебя довезти?       Голос преподавателя догнал меня уже в дверях и, обернувшись к нему, я успокаивающе улыбнулась.       — Не стоит, Николай Романович, мне не далеко, а вам совсем в другую сторону ехать.       — Уверена? Ну ладно, всегда ты этим отмазываешься, иди, только будь осторожней по пути домой, всё же уже поздно.       — Конечно, я всегда осторожна. Не беспокойся, Коль, дойду в целости и сохранности, обещаю.       Поборов желание развернуться и уйти не попрощавшись, быстро подошла к собеседнику и легко поцеловала в щёку, ушла из помещения так же быстро, пусть и шагом.       Мужчина ещё несколько минут после ухода девушки сверлил взглядом дверной проём, чувствуя, как в душе все сильнее становится чувство тревоги, заставляя беспокоится о дорогому сердцу человеке, волнуясь за его жизнь.       Облегчённо выдохнуть смогла только после того, как в довольно спешном темпе покинула своё учебное заведение. Такое внимание со стороны преподавателя экономики льстило, но мне всё равно было немного не по себе. Ведь ответь я на его чувства или же заметь кто подобное его обращение ко мне, у нас обоих могли бы быть ужасные проблемы. Всем было известно, что ректор не терпит никаких отношений учитель-ученик, и поговаривают, что это все из-за того, что когда-то он был влюблен в свою студентку, но она жестоко кинула его, сначала ответив на чувства, а после разбив их.       А поскольку мне не хотелось создавать проблемы, в первую очередь, Николаю Романовичу, приходится отталкивать его, одновременно с этим не давая понять того, что у него нет шанса, наедине обращаясь к нему по имени и совсем легко оказывая признаки внимания.       Словно что-то подсказывало мне, что оборвав окончательно все его надежды и растоптав любовь, я попрощалась бы с этим светлым и понимающим мужчиной. Вместо него появился бы совершенно другой человек, пустой и безразличный ко всему, подобно нашему ректору.       Мотнув головой из стороны в сторону, с досадой заметила как вновь ушла с головой в мысли, не особо торопливо двигаясь в сторону дома. Прибавив шага, я не стала доставать наушники, все же было у меня плохое предчувствие надвигающейся беды, только вот понятия не имела, когда эта беда произойдет, но ответ на это получила всего лишь через каких-то 20 минут.       Идя по одному из немногих тёмных переулков на пути к дому, неожиданно почувствовала как, внутри все сжалось от страха, а неожиданно обострившаяся чуйка завопила во всю силу, заставляя дёрнуться в сторону и отпрыгнуть назад. Как оказалось, вполне вовремя, ибо в том месте, где я только что стояла, валялся нож для разделки мяса, и должен был он, как мне кажется, посетить моё бренное тельце, а не врезаться в крепкий асфальт.       Не завопить благим матом было трудно. Но я справилась. Испуганно вытаращилась на нож. Со стороны загрохотали чьи-то шаги. Словно по чьей-то указке, я резко подняла нож и, направив руку с ним в сторону шагов, стала медленно пятиться назад, мысленно вереща от паники, пытаясь понять, что делать.       — Ну-ну, малышка, не стоит так пугаться, мы всего лишь хотим немножко поиграть с тобой. Не надо убегать, иначе будет только хуже.       По началу хриплый и тихий голос звучал в тишине оглушающе громко, но под конец фразы обладатель голоса уже глухо и зловеще посмеивался, из-за чего кровь стыла в жилах. Что-то в его речи насторожило, и я замерла, тут же осознавая: он сказал «мы», а это означало, что… ЧТО ЗА МОЕЙ СПИНОЙ, БЛЕАТЬ, ЕЩЁ ОДИН ТАКОЙ ЖЕ ОТМОРОЗОК СТОИТ!       Одновременно с этими мыслями я ощутила, как меня схватили крепкие руки, на ухо дыхнули, и я почувствовала конкретный запах перегара, а бедром ощутила явный стояк, от чего тело словно окаменело, не позволяя двинуться или хоть как-то отпихнуть мужчину. Хотя сомневаюсь, что что-либо получилось бы, уж слишком крепко он меня держал.       Моя рука с ножом задрожала, опускаясь и перехватывая его лезвием к себе. Тело сделало это само, в то время как мысли охватил ужас осознания происходящего.       — Ну же, детка, расслабься, мы сделаем тебе только приятно.       Горячее дыхание обожгло кожу шеи, в голове кто-то словно щёлкнул выключателем, рассудок моментально очистился и появилось стойкое знание того, что следует сделать в следующий момент, наплевав на последствия. Крепко сжав рукоять ножа, резко дёрнулась в сторону, в тот же момент замахиваясь рукой и вгоняя нож куда-то в живот мужика, благодаря чему тот ослабил хватку, позволяя вырваться и отскочить в сторону.       Время словно замерло, он всё стоял и смотрел на то, как футболка на его животе, от куда торчит нож, всё быстрее и быстрее окрашивается в алый цвет. Его дружок с шокированным выражением лица, не сводя взгляда, смотрел на своего товарища, не веря в произошедшее. Ещё миг, и он, закатив глаза, завалился на спину и, упав, обмяк, не подавая признаков жизни. Спустя пару секунд секунд, лицо второго мужчины преобразилось: на нем больше не было шока, лишь глухая ярость, что плотной пеленой застилала его взор.       В голове промелькнула мысль, что не стой я столбом эти долгие секунды тишины, могла бы и убежать, спастись. Но так и не сделала этого. В последний момент заметила рывок второго мужчины к себе; он буквально рычал от переполняющей его ярости, всаживая нечто похожее на заточку мне в лёгкое. Затем ещё и ещё, несколько раз, но уже ниже, в живот, продолжая наносить удары даже тогда, когда моё тело начинает сползать по грязной стене переулка, а глаза гаснут под взглядом убийцы.       Я испытывала лишь боль, что пронзала каждую клеточку тела, особенно те места, из которых начинала непрерывно течь кровь. Она быстро наполняла лёгкие, не давая вдохнуть, но позволяя захлёбываться ею. Глаза все так же неотрывно, словно в замедленной съёмке, следили за тем, как мужчина повторно заносит руку для удара. И вдруг, неожиданно, где-то в стороне выхода из переулка послышался звук тормозов, и состоявшийся убийца вздрогнул, испуганно роняя заточку, а после на удивление быстро скрываясь в тени переулка, убегая прочь.       Не очень вовремя, но я и сама осознала, что я — такой же состоявшийся убийца, как и этот убежавший, только вот, я-то и сама сейчас умру… И тут вопрос, почему я не сделала так же, когда была возможность? Какой хороший вопрос, да без ответа.       Мои размышления прервал торопливый звук шагов, а затем, ещё не закрыв глаза, я увидела перепуганное лицо… Николая Романовича?.. что он тут делает? Хотя глупый вопрос, сама же знаю, что иногда он проверяет, добралась я до дома или нет. Что ж, в этот раз был второй вариант, ибо как-то я сомневаюсь, что с такими ранениями продержусь дольше 5 минут…       — О Господи, Оля, только не это! Боже, держись, ты только держись! Прошу тебя, не закрывай глаза.       Он тараторил, не зная, что делать и в бесполезных попытках пытался остановить кровь, прижимая руки к ранам. Думаю, он понимал, что мне это уже не поможет, о чем свидетельствовали льющиеся из глаз слёзы, однако не принимал этого, просто не мог. В попытке что-то сказать, я закашлялась кровью, рвано вдохнув жалкие крохи воздуха. Голос был хриплым и еле слышным, больше похожим на шёпот. Собрав все силы, старалась говорить без пауз, что было невероятно сложно.       — Коля, прости, но… Кажется, я немножко не сдержала обещание…       Затем выдержала ещё один приступ кашля, позволяя крови спокойно литься изо рта. Слабо улыбнувшись уголками губ, через силу и боль заставила себя поднять руку, коснувшись сначала кончиками пальцев, а затем и всей дрожащей, перепачканной в крови ладонью его щеки. Слёзы сильнее начали литься из-под его век, осознание неизбежного мелькало в глазах, голос дрожал от разрывающей душу боли.       — Не говори, ничего не говори…       Ощущая дыхание смерти буквально в свой затылок, сумела перебить его, произнося свои последние, похоже, слова.       — П-прос-ти…       Глаза стали непроизвольно закрываться, все эмоции и чувства будто отрезало, тело налилось свинцом, а ослабевшая рука безвольно упала на холодный асфальт, залитый кровью из ран.       Я уже не слышала крика своего преподавателя, не видела его лица. Погружаясь во тьму и издавая последний вздох, подумала лишь о том, что надо было слушать маму и не ходить домой пешком, или, хотя бы, согласиться на предложение Коли подвезти.