Они никогда не были дружны, пока не пропала Джо Хокинз. Потому что самая сильная причина, которая может объединять людей, учащихся бок о бок столько лет, это смерть кого-нибудь из них. Казалось бы, такими причинами должны быть весёлые моменты вроде школьных поездок или танцев, шуток над учителями, сплетен и чем-то подобным, но всё это одна сплошная ложь. Исчезновение Джо — это то, что станет обсуждением в первые два дня, затем всех охватит страх, что любой из них может стать следующим, и они станут упоминать о Джо лишь шепотом, краем глаза смотря на её пустую парту; позже снова кто-то пропадёт, и об юной мисс Хокинз забудут. А потом найдут её обезглавленное, не имеющее конечностей тело, и имя девочки произнесут только на похоронах.
Эдди Каспбрак слышал его, когда маленькие хрупкие останки его одноклассницы, заточённые в скромный гробик, погружали в землю, где они останутся навсегда. Это ужасало. Не сама процессия, но осознание насколько
страшно потеряться в Дерри. И Эдди пробивает дрожь: трясущимися руками он аккуратно достаёт свой ингалятор, но всё равно роняет его, к сожалению, не в силах за ним нагнуться, потому что взгляд юного мистера Каспбрака прикован только к этому гробу. А ведь Джо часто одалживала Эдди конспекты.
Он не помнит, как приходит домой. Понятия пространства и времени возвращаются к нему, лишь когда он в очередном приступе астмы ищет свой ингалятор и не находит. Эдди спешит к столу: там непременно будет запасной. Быстрыми движениями он обеспечивает организму доступ кислорода и обессиленный валиться на кровать. Эдди отчётливо помнит, что пообещал Биллу помочь с проектом по биологии, но усталость его одолевает, и он засыпает средь бела дня.
Эдди снятся кошмары.
Он идёт по залитой очаровывающим закатом улице. «Прямо, прямо, налево, прямо, снова налево, а теперь направо и немного вперёд». Эдди оказывается прямиком перед домом этого чёртова балабола. Он смотрит на дверь в надежде, что Ричи вот-вот откроет её и пригласит Каспбрака в дом, чтобы поговорить наконец о том, какое бельё сегодня надела его мамка. Но этого не происходит ни сейчас, ни две минуты спустя, ни десять. Эдди не понимает, отчего попросту не может сам подойти к этой хреновой двери и постучать в неё, и всё же сдвинуть с места своё собственное тело он не может: Каспбрак так и стоит на лужайке перед домом Тозиера. И он находится там до тех пор, пока солнце не начинает медленно засыпать. Лишь тогда Эдди понемногу двигается вперёд.
Когда Каспбрак наконец оказывается прямо у самой двери, готовый протянуть свою руку к ней, всё вокруг неожиданно поглощается серым цветом, и несколько капель чего-то красного капают неподалёку от кед мальчика. Эдди неуверенно поднимает голову, чтобы найти привычное светило, но его больше нет.
-Такого… такого не может быть… - Каспбрак прижимает руку ко рту, чтобы не закричать в ужасающую тишину города. - Оно не настоящее.
Эдди Каспбрак не верит.
Он знает, что это никак не может быть частью Дерри, но не способен заставить себя проснуться. Просто не способен. Оттого мальчик видит это, небо, затянутое частями изуродованных человеческих тел, погружённых в органы и ещё во что-то липкое и отвратительное. С ужасом Каспбрак всматривается в мелькающие лица, надеясь не найти среди них своих друзей. Ему хочется отвернуться, он дрожит, и ноги невольно подкашиваются, но Эдди продолжает искать. Вот тот паренёк, подрабатывающий в аптеке, вот соседский дедуля, вот… Погодите! Генри? Так этому ублюдку и надо! Вот ещё девчушка, что машет Эдди каждый раз, когда проезжает мимо его дома на своём розовом велосипедике, а вот ещё… Джо?.. Эдди стошнило. «Это всё ненастоящие! Ненастоящее, чёрт возьми!»
Каспбрак не успевает снова подняться на ноги, когда вдруг начинается кровавый ливень. Потому Эдди, уже пропитанный им, поспешно вбегает в дом, где темно, где тихо и окна заливает кровью.
-Ричи! - не медля окликает друга Каспбрак. - Хей, Ричи! Чёртов балабол!
Но ответа нет. Лишь какое-то шуршание слышится на кухне: Эдди уверенно, но медленно идёт туда.
-Ричи!
-Да? Эдди? Эдди, я в шкафу, - доноситься приглушённый и всё же такой привычный голос друга.
-Что за хрень? В каком ёбаном шкафу?
-Здесь. На кухне. Прямо над раковиной, Эдди.
Каспбрак идёт к шкафчику не спеша. Ноги уже почти не держат, руки трясутся, а голова невыносимо гудит, но Эдди идёт. Ведь там Ричи.
Живой Ричи! Эдди тянется к ручке и решительно открывает дверцу.
-Привет, Эдди-спагетти.
Его друг там, прямо в шкафу, лежит по частям, барахтаясь в собственных вывернутых наружу органах и ещё какой-то жиже, похожей на ту, которой заполнено всё небо. Каспбрак не может на это смотреть, не может больше стоять на ногах, потому он падает на пол и в немом ужасе глядит на Ричи. На какого-то
другого Ричи Тозиера, но не его лучшего друга.
Эдди снова тошнит.
***
Проснувшись, мальчик в панике ищет окно, чтобы увидеть привычное, всё ещё дневное небо, и облегчённо вздыхает, найдя его таким же, каким оставил, предпочтя Дерри мнимому спокойствию снов. Несмотря на то, что в городе уже так давно царствует прохладна осени, в комнате Эдди жарко: он спешит открыть окно, но то поддаётся с трудом, и лишь с четвёртой попытки отворить его, Каспбраку это всё же удаётся. Он глубоко дышит свежим воздухом, думая о том, что этот сон всего лишь остаточное восприятие его мозга на похороны Джо Хокинз и не более. Но Эдди страшно. Страшно потеряться в Дерри, страшно оказаться на
тех небесах. Сейчас ему как никогда нужно, чтобы с ним был кто-то рядом, кто-то, кого просто нельзя не заметить.
Эдди спускается вниз, чтобы позвонить.
***
-Языком ты явно работаешь быстрее, чем ногами, - возмущённо сказал Эдди. - Ты как всегда опоздал.
-Просто мой язык был занят твоей мамкой, Эдс.
Каспбрак закатил глаза.
Усевшись на скамейку в парке, давно горевшим огнём, Ричи тут же начинает болтать о разных вещах, которые приходили ему на ум и которые Эдди уж точно не слушал. Каспбрак шёл сюда лишь с одной мыслью, лишь с одной идеей, что требовала, скорее всего, уже не слов, но наверняка действий. Потому он не собирался тянуть.
-...Билл ещё тог...
-Поцелуй меня, Ричи, - говорит Эдди, смотря другу прямо в глаза.
-Оооо, - протянул Тозиер, мгновенно отвлекаясь от предыдущей мысли. - Неужто наш милый Эдди ещё ни разу не испытывал столь прекрасного чувства поцелуя дамы? Только вот я не девчонка, Эдс.
-Я серьёзно, Рич. Правда серьёзно.
Тозиер не был удивлён подобной просьбой, потому лукаво улыбнувшись, он пододвинулся к Каспбраку ближе и без стеснения коротко поцеловал его в щёку.
-По-настоящему, Ричи, - говорит Эдди и сам тянется к нему.
Этот поцелуй был неловким и неумелым, но он определённо был тем поцелуем, который этим двоим не забыть. Их первым поцелуем.
Ни Ричи, ни Эдди никогда не казались такие вещи чем-то неправильным. Им было уютно рядом друг с другом. Не зачем отрицать того, что чувствуешь. А эти ощущения уже давно теплились в сердцах двух мальчишек. Они знали наверняка, что это всё ещё не стало любовью, но симпатия, притяжение не были им чужды.
-Если я тоже, Рич… - говорит Каспбрак, отдаляясь от Тозиера. - Если я тоже
потеряюсь в Дерри, пожалуйста, не забудь этот поцелуй,
не забудь меня.
-Если ты потеряешься в этом чёртовом городе, я
найду тебя, Эдс.
Эдди улыбнулся. Немногим слова Ричи успокоили его, но дышать и правда стало легче. Пожалуй, сейчас ему уже не нужен ингалятор. Ведь Каспбрак попросту не может думать о чём-то ужасном, пока этот хренов балабол рядом.
Всегда рядом.
