***
Гин брёл по ночному Сейрейтею, стараясь заглушить тоску, которая разрывала весь холодный расчёт на части. Парень не мог ни искать реацу своей возлюбленной, ведь если бы сейчас Мацумото оказалась где-то поблизости, то Ичимару непременно рванул бы к ней. Но девушки рядом не было. Гин с облегчением вздохнул и грустно улыбнулся. На миг в его глазах сверкнула искорка тепла, которую никому капитан третьего отряда не показывал. Но только на миг. Шинсо был в ножнах на привычном месте. Шинигами провёл по зампакто кончиками пальцев, ощущая холодную и тяжёлую реацу оружия. Сейчас Ичимару нужно было выполнить одно из поручений Айзена. Гин давно догадывался о том, что капитан пятого отряда замышляет, и в душе вечно улыбающегося парня боролись два желания: убить Соуске, не дожидаясь исполнения задуманного тем плана, или, следуя указаниям, не привлекать к себе внимания и найти способ, как победить его. Ичимару знал, что первый вариант — это самоубийство, и потому снова уверился в своём решении. Холодный зимний ветер трепал капитанский хаори, пронзая ледяным спокойствием мысли Гина, который не любил в зимнюю стужу оставаться один. Внезапно даже для самого себя Ичимару задумался над тем, почему он перед казнью наведался к младшей сестрёнке Бьякуи Кучики и так подшутил над ней. Возможно, сам того не осознавая, капитан третьего отряда хотел уберечь девушку от такой же участи, что настигла его. Взгляд седьмого офицера на долю секунды напомнил парню свой собственный: безжизненно покорный, лишённый проблеска надежды. Сердце Гина сжалось, как и тогда на мосту, теперь он снова ощутил ужас от того, как эти глаза смотрят в его сторону. Ему почудилось, что они потеряли свой цвет, и вся боль, и тяжесть, сокрытые в них, сдавили горло, не позволяя дышать. — Капитан Ичимару, зачем же Вы так? -голос Киры вывел его из полного оцепенения. Гин только теперь заметил, что очутился в казармах родного отряда. «Хорошо ещё, что пришёл, скрыв реацу, иначе мне бы несдобровать,» -подумав, улыбнулся парень и, немного понаблюдав за Изуру, исчез.***
В этот же момент лейтенант десятого заполняла отчёты. Она крайне неохотно этим занималась, то и дело отвлекаясь на бутылку сакэ. Дойдя до режима «навеселе», Рангику должна была остановиться, и девушка понимала это, но желание продолжить банкет взяло верх над инстинктом самосохранения. Мацумото выглушила залпом ещё порцию алкоголя. Вы спросите: «Отчего это лейтенант десятого должна была прекратить? Время-то нерабочее.» Ответ очень прост: дальше наступала стадия лютой грусти, которую Рангику терпеть не могла. Девушка начинала вспоминать Гина и из-за этих мыслей частенько плакала. Вот и теперь она извлекла из какого-то ящичка кисть, которую тайком утащила из кабинета Ичимару при расследовании всех обстоятельств исчезновения трёх капитанов. Лейтенант бережно провела по ней своими длинными тонкими пальцами и вздохнула: — Гин, почему ты всегда уходишь, никому не сообщив? Почему всегда оставляешь ждать тебя? Как можно всё время делать это со мной? Неужели нельзя было хоть раз намекнуть? Я бы вытащила тебя из бездны отчаяния… -Мацумото положила кисть для письма на стол. Девушка сидела неподвижно, не подозревая, что в этот миг бывший капитан третьего отряда стоит подле её покоев и жалеет, что не может войти. В эту минуту Ичимару ненавидит себя за выбранный путь. Он хочет изобрести машину времени или хотя бы заставить того же Урахару под страхом смерти… А, впрочем, будь у него хоть миллион возможностей вернуться в прошлое, Гин не изменил бы это решение. Назло всему и в первую очередь себе самому парень не сожалел ни о чём. Иначе он не был бы тем, кого любила Рангику. Капитан вздохнул. — Кто здесь? -воскликнула лейтенант десятого, вскочив со стула. Он притаился, даже дыхание задержал. «Как по-детски. А ведь когда-то мы так с тобой играли в прятки.» -пронеслось в голове Ичимару. Девушка осмотрелась и, решив, что у неё воображение разыгралось, села обратно. Мацумото налила ещё саке. Гин оставил её одну и направился к казармам первого отряда. Нужно же было выполнить приказ Айзена.***
Ичимару пришёл как раз в нужный момент: собрание капитанов только что началось. Последним пришёл Маюри, недовольно озираясь по сторонам. Гин улыбнулся: «Ничего не меняется.» И был прав: главнокомандующий молчал, изредка кивая; капитаны восьмого и тринадцатого отрядов стояли рядом, не перебивая доклад главы научного отдела; Сой Фонг пристально смотрела куда-то в сторону; Кучики держался так же отстранённо, внимательно слушая оратора; Кенпачи с оскалом зверя вместо улыбки глядел на капитана шестого, желая сразиться с аристократом; Хитсугая выглядел сосредоточенным, но на самом деле было заметно, что мысли его были о Хинамори; Комамура стоял подле главы отдела тайных операций, но с полной уверенностью сказать, думал ли он сейчас о Канаме, было невозможно. Ичимару даже немного расслабился. Прослушав доклад Куроцучи и споры капитанов, парень покинул их.***
Рангику решила немного пройтись, поэтому Гин чуть было не наткнулся на неё у тренировочной площадки пятого отряда. Спрятавшись неподалёку от сидевшей на траве Мацумото, капитан третьего замер. До него донеслись слова девушки: — Надеюсь, мы больше никогда не встретимся. И я забуду всё, что знала о тебе. Ведь все моменты счастья с тобой заставляют меня винить себя в том, что не заметила твоей печали под маской вечной улыбки. Я причинила тебе столько боли, что даже мои чувства и благие намерения не смогут оправдать тот факт, что оставила тебя одного. Мне жаль, что как и сотню лет назад я не могу обнять тебя, Гин. — Рангику… -прошептал парень. Лейтенант десятого обернулась: — Почему я снова слышу твой голос? Наверное, старею. -на её губах появилась грустная улыбка. Ичимару молчал, но как же невыносимо это было. Парень закрыл ладонью рот, стиснул зубы, свободной рукой сжал рукоять дремлющего в ножнах Шинсо. — Мацумото-сан, -раздалось где-то рядом. Гин не смотрел на источник звука. Он и так хорошо знал, кто это был. — Хинамори, как она? -с беспокойством во взгляде поинтересовалась лейтенант десятого. — Стабильно. Только рана, которую оставил ей Айзен, я не смогу исцелить. -уставшая от бессонных ночей у постелей пострадавших ответила Рецу. — Спасибо Вам, капитан. -поклонившись отозвалась Рангику. — Это мой долг. Если хотите, можете навестить её. Мне сейчас нужно позаботиться об остальных шинигами, поэтому я вернусь позже. — Отдохните хоть немного, Унохана-тайчо. — Постараюсь, -улыбнулась женщина. Как только реацу Рангику и капитана четвёртого отряда исчезли, Гин решился убраться из Сейрейтея.***
— Что слышно от капитанов? -спросил Айзен, как только увидел своего подчинённого. — Ничего особенного. Планируют выжидать и зализывать раны. -надев свою обычную маску, сказал Ичимару. — Что ж, это так похоже на главнокомандующего. -отозвался Соуске. — А ведь верно.