Позор и спасение

Раз уж я сам настоял на этом, значит, придется начинать уроки. — Разжигать страсть вы уже умеете, хотя учиться этому и не нужно было — теперь этот талант у вас в крови. Я усмехнулся, смотря на элегантно одетого дворецкого. Эти очки и указка. О, как же я люблю этот образ! Не раз я заглядывался на темные глаза демона сквозь аккуратные стекла очков, а про свои фантазии на счёт его утончённой строгости я уж и вовсе умолчу. — Ты имеешь в виду это? Я с хищной улыбкой щелкнул пальцами, и тут же тело дворецкого дернулось, с его губ сорвался тихий стон, а сам он едва устоял на ногах. — Мой лорд, не надо... Я еще немного полюбовался медленно сходящим с ума Себастьяном и махнул рукой — возбуждение тут же покинуло стройное тело моего слуги. Себастьян судорожно выдохнул и опустил голову, беря себя в руки. — Мой лорд, будьте… — Осторожны в своих желаниях. Я не удержался. Себастьян усмехнулся и поднял на меня взгляд. — Что ж, тогда мы потренируемся в превращениях. — Ты имеешь в виду это? Я приподнялся с кресла и подпрыгнул — на стол приземлился маленький черный котенок с синими глазами. Тут же Себастьян оживился, подлетая ко мне и осторожно беря на руки. — О, как прелестно! Я с удивлением наблюдал, как Себастьян кладет меня на свою руку спиной вниз и начинает гладить пушистый живот котенка. Черт, этот инстинкт кошки... Я не удержался и, довольно закрыв глаза, замурлыкал от нежных прикосновений. Тихий смех Себастьяна. — Мой лорд, кошачьи повадки в этом облике неизбежны. Пальцы Себастьяна скользят по ушку, мордочке, наконец, его рука сжимает кошачью лапку, и он с умилением мягко нажимает на подушечку. Острые коготки выскальзывают сами. — Вы просто прекрасны в этом облике, господин... Легкий румянец касается щек дворецкого, и он с невероятным удовольствием проводит кончиком пальца по когтям. Я всегда знал, что у тебя какая-то нездоровая любовь к кошкам. Ты готов замурлыкать на месте от этого! Усмехаюсь про себя, а наружу рвется тихое мяуканье. Под ласки дворецкого попадают и усы, и шея, и хвост. Он меня всего затискал! Недовольное шипение. — Ну-ну, не стоит мой лорд. Себастьян прижимает пушистый комочек к своей груди, слегка гладя котенка за ушком. А быть кошкой оказывается сложно... Точнее сложно управлять инстинктами, потому что мурчание снова раздается у уха Себастьяна. Какая у него довольная улыбочка сейчас. Прижимаю лапку к его губам, лизнув мочку уха. Он аж задрожал от удовольствия. — Я тоже безумно люблю вас, господин, — тихонько шепчет он, и я разваливаюсь на его руках, играя лапами с его губами. Неожиданно губы дворецкого начинают целовать подушечки лап, и я ловко выворачиваюсь, спрыгивая на пол. — Мой господин, вы так легко возбуждаетесь. — Дальше. Сиэль Фантомхайф оборачивается к своему дворецкому. — Хорошо. Может быть, попробуете контролировать трансформацию в демона? Себастьян подошёл ко мне, и я не сдержался – сорвал очки, а с ними и повязку с глаза, и тут же метка вспыхнула от интереса Себастьяна к моим действиям. — Вот это получается только когда я в бешенстве. — Возможно, это будет сложно на первых уроках. Как известно, демон может принимать человеческий облик, такой, какой он захочет. Может быть, попробуем сделать из мальчика юношу? Я удивленно изогнул бровь. Юношу? — То есть? — Вас, в возрасте, к примеру.. 25 лет. — Такое возможно? — Для демона это очень просто. Я недоверчиво разглядывал Себастьяна, но все равно медленно кивнул головой. Он наклонился и начал шептать что-то на ухо. *** Я проговариваю то, что нужно сделать для превращения. Сиэль не совсем понимает, но внимательно слушает. — Попробуйте. Господин секунду раздумывает и закрывает глаза. В комнату ворвались черные вороновы перья и — через мгновение передо мной предстает красивый высокий юноша. Черты лица его — это черты лица Сиэля, волосы немного длиннее, пальцы тонкие, аристократически красивые, стройное сильное тело, прямая спина. Глаза юноши открываются, и я задыхаюсь от этого зрелища — они сверкают красотой и глубиной синих сапфиров, длинные ресницы, властный резкий взгляд. О, я готов упасть на колени перед этим прекрасным юношей. Удивление Сиэля от того, что теперь наши лица на одном уровне, и господин резко отворачивается, его взгляд падает на зеркало. Тело юноши замирает. — Это я? Дух захватывает от чуть низкого, но знакомого голоса, такого возбуждающего, такого глубокого… — Вы… Мой лорд, — становлюсь на колено перед ним, не в силах отвести взгляд. Граф оборачивается. Его губ касается хищная улыбка. Ой, не к добру это... Граф подходит ко мне и наклоняется, его губы будто нечаянно скользят по моей шее, когда он начинает шептать мне на ухо. — Себастьян, ты возбужден. Констатация факта, но я все равно покраснел и смутился. Сильные руки графа тут же дергают меня вперед за ворот пиджака, и я с легкостью подчиняюсь. Дикое возбуждение овладело мной мгновенно — но на этот раз это не было силой демона, это было мое воображение, рисующие картины, где мой господин... Я хотел подчиняться его голосу и рукам. Грубоватый собственнический поцелуй, руки графа тут же прижимают меня к полу, и я судорожно выгибаюсь навстречу, когда длинные пальцы сжимают мой пах сквозь ткань брюк. О, эта манера поцелуя, властные движения! Я сойду с ума. Улыбка красивых губ не предвещает для меня ничего хорошего, но я готов выдержать все, что прикажет мне мой господин. — Раздевайся, Себастьян. Судорожно выдыхаю, не в силах бороться с властью этого низкого властного голоса, и руки послушно метнулись к пуговицам фрака. Не отрывая взгляда от господина, я ловко избавляюсь от одежды, не смея подняться с пола. Брюки отлетают в сторону, и я замираю, ожидая новых указаний. Но Сиэль не торопится отдавать приказы. Длинные пальцы юноши начинаю медленно скользить по моему телу, легко проходя по груди и намеренно задевая соски. Тело дергается навстречу, но граф отводит руку, не давая мне ощутить его пальцы. — Господин... — как-то жалобно вырывается из моего горла, и я закусываю губу, чтобы больше не допустить подобной ошибки. Но, похоже, граф хочет обратного. Руки его скользят дальше, вниз по животу, бедрам, намеренно не касаясь моей возбужденной плоти. Возбуждение становится болезненным, но юноша и не думает менять правила игры. Мой судорожный вздох прерывается пальцами графа — они обводят контур моих губ, а я готов выть от отчаяния. Властные пальцы раскрывают мои губы и ловко скользят в мой рот, зажав кончик языка между собой. Несдержанный стон рвется из груди, и я судорожно сжимаю губы, лаская длинные пальцы языком, посасывая их и слегка прикусывая. Граф возбуждается почти сразу, но умело сдерживает себя, в отличие от меня. Я подаюсь вперед, но грубый тон обрывает меня. — Лежать. Я послушно прижимаюсь к полу не в силах ослушаться воли графа. Его ловкие пальцы играют с моим языком, лишая возможности говорить. Через несколько мучительны секунд граф медленно вынимает пальцы из моего рта, заменяя их своими губами — страстный поцелуй кружит голову, унося за грани реальности. Я почти не замечаю, как колено юноши раздвигает мои бедра, но четко ощущаю, как влажные от моей слюны пальцы резко врываются в мое тело. Тут же тело вздрагивает, из горла стоном вырывается имя графа, а бедра подаются навстречу, развратно насаживаясь на длинные пальцы Сиэля. — Себастьян, чего ты хочешь? Шепот в губы. Я резко распахиваю глаза, понимая, что эти слова я где-то слышал. Пальцы Сиэля умело находят нужную точку, надавливая на нее и начиная размеренные резкие движения. — Мой лорд! — криком вырывается из моей груди, глаза заволакивает туманом, а тело, словно безумное подается навстречу уверенным движениям пальцев графа. — Во... Возьмите меня... — Как-то неубедительно. О, дьявол! Что вы со мной делаете, господин, я же сейчас умру от желания! Он мучает меня легкими касаниями пальцев к моему члену, сжимая головку и скользя по стволу более чем уверенно, властные пальцы в теле заставляют потерять контроль, я уже не вижу грань между унижением просить и удовольствием подчиниться. — Умоляю! Мой лорд! Жаркое дыхание на ухо и резкие укусы в шею окончательно лишают рассудка, тело податливо гнется под руками юноши, укусы болью и наслаждением разливаются по телу… Я больше не выдержу. — Пожалуйста!! — Раздень меня. Тут же кидаюсь исполнять приказ, отданный ровным голосом, камзол графа с рубашкой и брюками оказываются на полу, и я едва не задыхаюсь от легкого шока, опустив глаза на пах господина. Неужели я способен принять в себя достоинство подобных размеров?! Господин видит мою растерянность и его мелодичный смех на ухо говорит сам за себя. — Перевернись. Я вздрагиваю, но послушно подчиняюсь, все тело ноет от предвкушения близости и как-то тяжело слушается меня самого. Наконец-то принимаю нужную позу, тут же чувствуя ослепительную вспышку боли. Мой крик тонет в ладони графа, которая прижалась к моим губам. Наслаждение разрядом врывается в дрожащее тело, а член графа полностью входит в меня, вызывая боль вперемешку с удовольствием. Движения становятся яростными и резкими, я невольно прогибаюсь, падая грудью на ковер и задыхаясь от нового чувства — никто еще не делал со мной такого... Грубый толчок — мой крик, тихий стон графа на ухо и лёгкий поцелуй в шею. В глазах темнеет от наслаждения, и я сам начинаю двигаться навстречу, насаживаясь на член Сиэля. Невероятные ощущения... Даже Белет не способен «насиловать нежно», как это делает мой господин. — Сильнее… Прошу… Через миг понимаю, что это мои слова, моя просьба, которую граф выполняет с удовольствием — болезненные толчки вырываются протяжными стонами удовольствия, но нежность все равно пробивается сквозь грубость — безумный коктейль, который сводит с ума, еще никогда ничего подобного в моей жизни не происходило! Крики и стоны заставляют охрипнуть — голос срывается, мои пальцы с силой впиваются в ворс ковра, белея и вырывая нити, тело мечется от дикого экстаза, метка горит так, что отбрасывает фиолетовые отблески на ковер. Безумие! Это просто безумие! Громкий стон графа только подливает масла в огонь, его руки начинают скользить по моему телу, сжимать соски, оставлять яркие царапины на коже и синяки, которые сладкой болью заставляют тело прогибаться ниже, укусы, стоны, шепот на ухо — меня начинает трясти.. И когда умелые пальцы графа сильно сжимают мой член, я резко кончаю, забившись в сладких судорогах и чувствуя, как в мое тело врывается горячая сперма господина. Не устояв на коленях, я рухнул на пол, задыхаясь и пытаясь сделать хоть один вдох. Но сильные руки резко переворачивают меня на спину, губы мои запечатывает поцелуй и.. я теряю сознание, не в силах справится с сильным оргазмом. — Себастьян. Медленно открываю глаза. Надо мной склоняется маленький мальчик с темно-синими глазами. Коварная улыбка на его губах тут же заставляет прийти в себя — я резко сажусь, а тело все еще не отошедшее от эйфории, мгновенно напрягается. Тихий стон с моих губ. Юный господин улыбается, садясь верхом на мои колени и касаясь пальцами рук моего лица. Шепот на ухо. — Ты еще никогда так не кричал, Себастьян. Румянец заливает щеки, и я с улыбкой прячу лицо в волосах мальчика, обнимая его и прижимая к себе. — С возвращением в детство, мой лорд... — хриплый шепот. Я все-таки сорвал голос, господин. *** Каждый приезд Лиззи становился маленькой катастрофой для этого поместья. Вот и сейчас, стоило её карете появиться на дороге, как в доме начался переполох. Мне где-то даже нравилась эта шумная, уж слишком подвижная девочка. Но, спорить не стану, проблем она доставляла много. Против обыкновения, Сиэль сам встретил свою невесту у порога. Мальчик вёл себя на редкость вежливо и учтиво, поэтому в моей душе сразу зародились сомнения. — Себастьян, мы с Лизи будем в моём кабинете. Проследи, чтобы никто мне не мешал. Да, и чая тоже не надо, — добавил граф, давая понять, что и я мешать не должен. Я вздрогнул, пропуская мимо себя изрядно удивлённую девочку, держащуюся за руку моего господина. — Видимо, это будет важный разговор, — сказал я с усмешкой, хотя на самом деле был напряжён. — Очень. Мне ведь надо оттачивать мастерство быть демоном не только на тебе, — шепнул он, он хищно улыбаясь. Сиэль зашел в кабинет следом за девочкой и захлопнул дверь перед моим носом. Со злости я выскочил из поместья в сад. О, как я был зол на Сиэля! Что он задумал?! Выхватив садовые ножницы из рук Финни, я направился в ту часть сада, из которой были видны окна кабинета. Возникший передо мной Грель только ухудшил состояние. Я не обращал внимания на повисшего на моей шее жнеца. Он что-то верещал про любовь, Спирса, графа и так далее. Бешенство и жгучая ревность сжигали мое сердце. Наконец-то я не выдержал болтовни Греля и, со злостью обрезав одну из роз, заткнул ее бутоном рот жнеца. — Помолчи. Грель даже замер на месте. Я кинул разгневанный взгляд на окна кабинета графа. О, где мои силы, когда они так нужны?! Я настолько утонул в ревности и отчаянии, что не заметил то, как сжал в ладони стебли роз, а острые шипы вонзились в руку, пропитав перчатки красными каплями крови. *** Демоны могут заставить человека делать все что угодно, верно? Вот и посмотрим… Лизи вошла в мой кабинет, передо мной. Дверь за нами закрылась, и я начал действовать. — Сядь. Девочка тут же подчинилась, хотя раньше стала бы допытывать, зачем мне это нужно. — Сыграем в шахматы? — Но Сиэль, ты же знаешь, что я так и не научилась в них играть! — Ничего, я помогу, если забудешь. — Хорошо! Лизи хотела было кинуться ко мне на шею, но передумала. Отдавая мысленно приказы, я заставил ее сесть обратно. Шахматная доска раскрылась перед нами во всем ее великолепии. Сначала силой мысли я заставил девочку правильно расставить фигуры. Она удивленно вскинула на меня взгляд. — Правильно? — Да, видишь, ты справляешься и без меня. Я только усмехнулся, когда она радостно захлопала в ладоши. — Ты играешь белыми. «поэтому первый ход твой» — Поэтому первый ход мой? — Верно. «пешка на «Е3»» Рука девочки коснулась фигуры, и она передвинула белую фигурку на правильное место. Я снова усмехнулся. Оказывается это легко. А как на счет… — У всех людей есть свои желания. А вот чего хочешь ты? — я скучающе передвигал фигуры на доске, с удовольствием понимая, что все мои негласные приказы точно исполнены. — Я много чего хочу, — непонимающе пожала плечами девушка, мило улыбаясь. — Но есть ведь что-то самое главное? Ради чего ты бы отдала всё на свете? По моему «приказу» девочка поправила волосы. Что ж, пора переходить к более сложным вещам. — Ой, я даже и не знаю... — она задумалась, приложив пальчик к щеке. — А всё на свете — это что? — Это всё, — я терял терпение. — Ну... Может я бы отдала все ради нашего прошлого? Я вздрогнул, а девочка наоборот оживилась. — Когда ты был маленький, когда твои родители были живы и ты смеял… «Прекрати!» Лизи замолкла, удивленно смотря на меня. Она явно не понимала, почему остановилась. Упоминание о моих родителях выбило меня из колеи. Резко встал и отошел к окну, пытаясь успокоиться. И тут же наткнулся на взгляд Себастьяна. Я спокойно выдержал его гневный взгляд в мое окно, его окровавленная рука, сжимающая розы, дрожала от бешенства. В моих глазах сверкнули малиновые огни, но дворецкий и не подумал отвернуться. Я резко отошел от окна. — Ты продала бы душу дьяволу, чтобы вернуть это прошлое? — Сиэль! Как ты можешь такое говорить, предать Бога это же… «Соглашайся!!» — Продала бы… — она была окончательно смущена и подавлена. Поэтому демоны и играют людьми. Последние просто не могут сопротивляться тогда, когда это нужно. Отлично на сегодня хватит. Я повернулся к окну и жестом позвал Себастьяна. *** — Это было так просто, — мальчик наигранно зевнул, опускаясь в кресло. Я уже успел проводить леди Элизабет в гостиную. — Глупо, — сухо кинул я, отвернувшись. Я был не просто зол. Я был в ярости. Но надо было сдерживаться. — Что ты имеешь в виду? – о, сколько грозности во взгляде и голосе! — Вы не знаете смысла слова «глупо», мой лорд? – ехидно спросил я. – Так вот всё ваше поведение вполне объясняется этим словом. — Да что ты себе позволяешь?! – я в миг оказался напротив него, яростно сжимая кулаки. — А что вы себе позволяете?! Игрушку нашли? – я больше не мог сдерживаться. – Ты не знаешь ничего и лезешь в такие дебри, что не найдёшь потом! Ты что, думаешь, поиграл с девочкой и всё? Ты герой, она «это было не сложно»? — Я с ней не спал, — равнодушно бросил мальчик. — Не спал?! Ещё бы ты с ней спал!! То, как ты сейчас… что ты… Идиот! – выкрикнул я, не в силах сдержаться или хотя бы объяснить, что демоны никогда не шутят с такими вещами, и что, вынудив человека сказать, что он готов продать душу, должны либо заключать сделку, либо же потом отвечать… Резкий звук пощёчины, моё лицо дёрнулось в сторону. Щека горела, но ещё больше горела моя душа. От обиды и злости. — Ой, что тут случилось у вас? – Грель влетел в комнату и замер, почуяв неладное. Гробовщик ограничился тем, что просто засунул голову в дверной проём. — Глупый мальчишка, — прорычал я, наплевав и на то, что Сиэль теперь демон, и на метку в моём глазу, и на то, что я всего лишь простой его слуга… — Заткнись! – в ответ воскликнул граф. Его глаза горели малиновыми огнями, и я кожей почуял холод. – Ты не смеешь указывать мне, что делать. Ты просто дворецкий, простой слуга. Ты должен служить мне, должен всячески угождать… Ты, слышишь, Себастьян, ТЫ, должен выполнять все мои приказы. А не выговаривать мне, кто я и что сделал не так! — Ой-ой, маленькому ребёнку конфетку не дали! – ох и пожалею я потом об этом… знаю, что пожалею, нутром чую! – Может, хватит уже вести себя, как полный придурок?! Я твой слуга, да? Ну конечно, когда ты на коленях у меня сосал, чтобы я тебе жизнь сохранил, я тоже «только прислугой» был? — Сейчас же замолчи! Это приказ, — его рык разнёсся по кабинету. Я видел, как округлились глаза Греля, слышал усмешку Гробовщика… они не решались вмешаться, ни один из них. Чёрт, неужели я! Да, я озвучил условия нашей второй сделки. На это никто не имел права, и я в первую очередь… — Сиэль, — моя злость была слишком сильна, чтобы просить прощения. – Попробуй хоть иногда думать головой! – добавил я громче и вышел из кабинета, демонстративно хлопнув дверью. Последним, что я слышал, был удивлённый вопрос младшего жнеца: — Что это с ним? – за ним последовал заливистый смех Гробовщика, а потом немного растерянный ответ Сиэля. — Не знаю… *** Не знаю, сколько времени я провёл в своей комнате, просто развалившись на кровати и взглядом прожигая потолок. Я был в бешенстве. Неужели он не понимает, что чуть было не убил эту девочку? Неужели мой граф настолько глуп, что способен лишь играть в свои игрушки? Нет, Сиэль Фантомхайф не был глуп. Он был неосмотрителен, неосторожен, но не глуп… А вот я повёл себя по-настоящему глупо и безответственно. Накричать на хозяина, да ещё и при посторонних… выдать причину нашего с ним второго соглашения… как я мог позволить эмоциям настолько захлестнуть меня?! Но, с другой стороны, он сам виноват… Чёрт, как сложно быть человеком! Однако надо было что-нибудь делать. Поговорить тет-а-тет? Возможно, если он вообще захочет меня видеть. Я вышел в коридор с твёрдым намерением раз и навсегда объяснить графу, в чём он не прав. — Себастьянчик! – только этого красного бедствия не хватало. Он кинулся мне на шею, и успел-таки зацепиться – как же мне не хватает прежних скорости и ловкости! — Ну что ещё? – сердито фыркнул я, отстраняя жнеца. — Ты должен мне рассказать! — Что рассказать? – не понял я, впадая в лёгкое замешательство. — Про второй контракт! Значит, Сиэль у тебя его выпросил? Или ты его изнасиловал, а потом почувствовал, что совесть мешает? Или вы уже давно были любовниками, и ты даже не собирался убивать его? Или… — Хватит! – ох, я в тот момент готов был его убить! – Вас, мистер Сатклифф, не касается, почему я тогда изменил условия контракта. — Но вы так громко распространялись о причинах, Себастьян, что даже у меня проснулось любопытство, — ехидный смешок Гробовщика окончательно выбил меня из колеи. — Что вам всем от меня нужно? — Мне лично просто любопытно, как вы теперь намерены мириться с графом, — с расстановкой произнёс старший жнец. — С чего бы вдруг? – огрызнулся я, намеренно прибавляя шаг. — Вы так опрометчиво поступили, отчитав Сиэля при зрителях. Да ещё и на такие интимные темы… — он явно получал удовольствие. Чёрт, да я и сам это всё знаю! — Не думаю, что мне стоит отчитываться перед вами. — Ну конечно, ведь примирение достигается различными средствами… — промурлыкал Гробовщик, и я лишь огромным усилием воли сдержался. — Я могу заняться своими делами? – подчёркнуто холодно спросил я, приближаясь к кабинету графа. — Я мог бы помочь советом. — Не нужно, сам справлюсь, — фыркнул я, открывая дверь. — А зря, — пожал плечами жнец, за руку утаскивая Греля за собой. *** Да как он посмел?! Как он мог говорить такое?! Ещё и при этих двоих! Что он вообще себе позволяет? Я уже выместил злость на одном из стеллажей, и теперь обломки досок вперемежку с книгами, валялись на полу. Но мне было всё равно – ярость и обида никуда не делись. Ох, в тот момент я просто ненавидел его. — Господин, — он открыл дверь, и я услышал из коридора тихое «Зря» Гробовщика. — Что, растрезвонил по всему поместью, на каких условиях ты мне жизнь сохранил? – ледяным тоном спросил я. Он хотел помириться – это заметно по его эмоциям. А вот ничего подобного я не хочу! Пусть добивается, или же лучше проваливает. — Вы не справедливы. Нам нужно погово… — Я не хочу с тобой разговаривать. И видеть тебя не хочу! – я резко щёлкнул пальцами и дворецкий согнулся. Возбуждение, граничащее с болью, мешало ему вздохнуть нормально. — Это… неправильно. Вы повели себя глупо, и я … должен был… — он старался не поддаваться, и говорил с трудом. То и дело стоны смешивались с его словами. — Должен был кричать о том, как я у тебя в парке сосал? — Я переборщил, но и всё же… — новая волна уронила дворецкого на колени. — Переборщил?! – я вплотную подошёл к нему, поднял за подбородок его лицо и усмехнулся. – А ты знаешь, что будет, если я слегка переборщу? — Не…не надо… — его возбуждение грозило свести с ума. Я резким движением заставил его откинуться назад, зам при этом сжав его пах. Громкий стон. — Я не хочу больше слышать твоих нравоучений. И больше не позволю порочить мою честь в глазах других, — мой голос был холоден и ровен. Он же задыхался от страсти. — Господин… пожалуйста… — не выдержал дворецкий. — Уходи. И лучше до вечера не попадайся мне на глаза, — прорычал я, отворачиваясь от Себастьяна. Он удивлённо взглянул на меня, ещё не до конца придя в себя. Человеческая страсть – страшное оружие, уж поверьте мне. *** Выйдя из кабинета Сиэля, я притащился к себе в комнату и упал без сил. Внушённое демоном возбуждение постепенно отпускало меня. Я сплюнул, понимая, что ситуация накалилась до предела. Чёрт возьми, ну и что теперь со всем этим делать? За этими мыслями я задремал, и очнулся незадолго до ужина. Дьявол, а когда мне его готовить теперь? Я выскочил в коридор, мысленно молясь, чтобы Барт хоть что-то приготовил. Мимо вихрем пролетел Грель все с той же излюбленной тележкой. Видимо снова старается угодить Сиэлю. Я последовал за ним. Большие лестницы с первого на второй этаж с двух сторон от зала, соединенные между собой коридорчиком с такими же перилами, по которому летела тележка... Мгновение и крик. — Себастьян! Только сейчас я понял, что неуправляемая тележка налетела на графа, который потерял равновесие и упал спиной на перила. Раздался треск, и деревянная конструкция начала клониться вбок. — Мой лорд! Ужас охватил меня мгновенно при виде того, что господин падает вниз, практически со второго этажа… я кинулся к перилам, потеряв способность соображать, и всё же успел схватить мальчика за руку, перегнувшись за обломки перил и едва удержав равновесие. Пальцы графа сомкнулись на моем запястье. — Господин! — Барт и Финни, выскочившие на шум, тут же кинулись вверх по лестнице. Но я уже сам успел втащить графа за перила на пол высокого коридора. Потеряв равновесие, я упал на пол — господин тут же рухнул на меня. Я, все еще охваченный ужасом, резко сел, крепко прижимая к себе самое дорогое, что было у меня в этой жизни — юного графа. — Господин! Посмотрите на меня! Вы целы?! Я взял в ладони его лицо и слегка приподнял. Боль пронзила мое сердце, когда в глазах юного графа я увидел страх и шок. — Господин! Он не понимал, что произошло, и даже ответить мне не мог. Ярость мгновенно завладела мной. — ГРЕЛЬ! Я кинулся вниз по лестнице, передав господина в руки Мэйлин. Бешенство затуманило разум, сила резко вернулась в мое тело — я соскочил с лестницы и кинулся к замершему от шока жнецу. Резкий удар тут же повалил красноволосого на пол, а ярость во мне посыпалась на тело жнеца ударами. Я порвал перчатку, она была в моей же крови и крови Греля. Всё новые и новые удары сыпалась на горе-дворецкого, но он даже и не думал сопротивляться. Жнец явно понимал, что не мог убить Сиэля – демонам простые тележки не страшны, но понимал он и то, насколько сильно я волновался. Повреждения могли быть слишком сильными, а боль, которая могла бы пронзить тело господина — невыносимой. Это сводило меня с ума, мой граф, мой хозяин, мой господин едва не разбился! — Стой, хватит! Мою руку схватили за запястье. Я от ярости не сразу понял, что это Сиэль, который все-таки смог прийти в себя. — Ты убьешь его! Прекрати! Я тяжело дышал, не в силах пошевелиться, жнец на полу подо мной был без сознания, но жив. Господин тут же оттащил меня от него, повернув к себе лицом. Мгновенно ярость пропала, заменяясь новым приступом страха и я, упав на колени перед Сиэлем, резко обнял его, прижав его к себе и зарывшись лицом в его волосы. Кровь на руках, судорожная дрожь во всем теле — меня просто трясло от пережитого волнения. — Мой лорд… Мой мальчик… Я только крепче прижимал к себе испуганного ребенка, закусив губу до крови, чтобы не сорваться снова. *** — Мне уже можно делать гроб? Хихиканье Гробовщика, который появился ниоткуда и теперь склонился над потерявшим сознание Грелем, вырвало меня из шока. — Он еще жив. — Как досадно, — наигранно — расстроено протянул Гробовщик, наблюдая, как Барт берет на руки неудавшегося "убийцу". Я повернулся к дрожащему дворецкому. — Себастьян? Он поднял на меня взгляд, и я даже вздрогнул. — Я.. я мог не успеть… — Но успел же. Ты спас мне жизнь. Спасибо, Себастьян. Первое "спасибо" за все наше знакомство. И как ты мог подумать, что ты мне больше не нужен?.. — Господин, я… Не стоит… — Успокойся. Я в долгу перед тобой, Себастьян. Скажи, что ты хочешь – я выполню любую твою просьбу. — Любую? – его глаза сразу загорелись, и я задумался, не слишком ли опрометчивым было обещание? — В таком случае, — он наклонился к моему уху и прошептал то, из-за чего я чуть было снова не впал в шок. — Ты уверен, что хочешь именно этого? – я побледнел, с трудом сдерживая подступающую ярость. — Да, мой лорд. Я хочу именно этого, — он широко улыбнулся, явно наслаждаясь моим замешательством. — Лучше бы ты меня не спасал, — пробормотал я себе под нос, нехотя поднимаясь по лестнице. *** О, даже разжалованный демон остаётся демоном. Я уже полчаса крутился перед зеркалом, с ужасом наблюдая своё в нём отражение. Длинное платье с розовыми цветами. Лента на тонкой талии. Изящные белые руки. Цветочек на шее. Шляпка на левый глаз. Миловидная девочка с большими синими глазами. Ох, если бы я не дал ему слово выполнить любое желание! Если бы я был осмотрительнее! Но моё слово – это закон. И вот я покинул комнату, предусмотрительно обернувшись котёнком. Если кто-то в доме увидит меня в подобном… — А я уже заждался, господин, — встретил меня Себастьян, весело усмехаясь. — Скажи спасибо, что я вообще пришёл! – вспылил я, отряхивая юбку. — Ах, вы, кажется, забыли о своём обещании? – эта его улыбка! Даже будучи человеком, он так обольстительно улыбается! — Забыл? – я ошарашено оглядел платье, на котором так настаивал мой слуга. – Что тебе не нравится то? — Вы должны не только выглядеть, но и вести себя, как леди. — Я и так не плохо себя веду. — По-женственней пожалуйста, — он присел на кровать, жестом предлагая мне кресло. — Может, мне еще и пол поменять? – проворчал я, совсем не по-женски плюхаясь в него — Кстати, для демона это вовсе не сложно... — Извращенец! – вспыхнул я, лишь потом понимая смысл своих слов. — Сиэль! – он грозно сдвинул брови, и я решил на время подчиниться. В конце концов, никто меня за язык не тянул, когда я слово давал. — Ах, Себастьян, не предложите ли даме чаю? – борясь с собой, выдал я. Не просто, ой как не просто всё это! — Ну, разумеется, миледи, — он широко улыбнулся, подходя к столу и наливая чай в чашку. — Вы так любезны! – я захлопал ресницами и стыдливо прикрыл рот. — О, не стоит, миледи, — Себастьян наклонился ближе, почти касаясь губами моей шеи. – Желаете ли пирожное? — Нет, благодарю, — опущенные глазки, легкий румянец. – Вы смущаете меня, Себастьян! — Прошу простить меня, миледи! – его губы коснулись моих пальцев. Я покраснел, но сдержался. Его губы поползли выше, по запястью, локтю… — Себастьян! – воскликнул я, вскакивая на ноги. – Да что вы позволяете себе? Пригласить в гости милую скромную девушку, и столь откровенно к ней приставать! Как недостойно! – я верещал, намеренно сделав голос ещё более высоким. Дворецкий лишь огромными усильями удержался от смеха. Видимо, актёр из меня всё же не слишком плохой. — О, моя леди, как вы могли только подумать такое? – он широко раскрыл глаза, и метка сверкнула фиолетовым светом. — Мне показалось, Себастьян? – наигранно невинно спросил я всё тем же высоким голоском. — Да, показалось. Позвольте пригласить вас на танец, моя леди? – он галантно поклонился, протягивая руку. Я покраснел, но, помня, что леди в таком случае не может отказать, присел в реверансе. — С удовольствием, — я коснулся рукой его руки, и дворецкий прижал меня к себе, сразу положив руку на бедро. — Ах, мне кажется, что что-то не так! – проворковал я, и его рука поднялась на талию. — Теперь вам всё нравится, миледи? – бархатным голосом спросил он, увлекая меня за собой в танец. Что, опять эта пытка?! Мало того, что я всё время путаю ноги и наступаю ему на носки ботинок, так ещё и платье мешает нормально двигаться. И как только эти девочки в них ходят?! — Себастьян! – воскликнул я, налетая на него. – Я устал..а! — Вам следует быть аккуратнее, миледи, — заметил он, подхватывая меня на руки. Он сел на кровать, и я оказался на его коленях. Руки дворецкого нахально лезли под юбку, и я ничего не мог сделать. Он провёл по внешней стороне бёдер, по колену… Неожиданно Себастьян отстранился, снял меня с колен и встал. Я непонимающе наблюдал за тем, как он отошёл к шкафу и что-то достал оттуда. Занимаясь игрушками для детей, я, конечно же, слышал про игрушки «для взрослых», и сердце моё упало в коленки. Он наклонился ко мне и прошептал. — Закройте глаза, — приказал он, и я подчинился. Холодный шёлк коснулся век. Я вздрогнул, и тут сильные руки перевернули меня, роняя лицом на кровать. Себастьян резко задрал мою юбку и принялся довольно жёстко сжимать ягодицы. — Ай! – не выдержал я, когда его ладонь со шлепком опустилась мне на попу. — Терпите, миледи. Порой вам так не хватает хорошего воспитания… так что сейчас мы это исправим, — ровно проговорил Себастьян. Второй шлепок оказался чувствительнее, а третий – напротив, легче. Я повернул голову, но повязка не пропускала совершенно никакого света. Я не знал, что происходило вокруг. Демоническое чутьё? Я не мог… я не хотел его использовать. Ладонь дворецкого обжигала мне ягодицы, и тут резко два пальца ворвались в меня, сразу, без предупреждения, начав ласкать чувствительную точку… Я застонал, подаваясь ближе к Себастьяну. Пальцы исчезли так же быстро, как появились. Неожиданно его рука заставила меня приподняться на локтях, и в губы ткнулось что-то горячее и чуть-чуть влажное. Я послушно открыл рот и принялся сосать его член. Мне нравилась его грубость, нравилось то, как по-свойски он имел меня в рот, то и дело сжимая или шлёпая попу… Он толкнулся вперёд, я и заглотил его член полностью. Слёзы против воли выбежали из глаз, но я не отстранился. Ещё несколько движений, и его член покинул мой рот. И почти тут же ворвался в зад, заставляя изогнуться и вскрикнуть. Себастьян именно что насиловал меня. Жёстко, грубо и совершенно равнодушно. Я же метался под ним, то умоляя продолжать, то просто не сдерживая стонов. Он полностью вошёл, и полностью вышел. И так ещё несколько раз. Я сходил с ума от желания, член тёрся о простынь… Почему это так возбуждает меня? Почему я так хочу, чтобы он не останавливался, чтобы глубже имел меня? Его палец касается моих губ, и я принимаюсь неистово сосать его. Мои стоны, мои крики… Его рука едва коснулась моего члена, как я кончил. И его имя слетело с моих губ. Как и всегда, впрочем. Он вышел из меня, и вновь уткнулся членом в рот. Я принял его, стараясь вновь захватить полностью, сжимая и разжимая губы… Он кончил мне в рот, и не вышел, пока я не проглотил его сперму. Его руки подняли меня, сняли повязку, но я не открывал глаз. Себастьян обнял меня, прижимая к себе, будто ребёнка. — Теперь мы в расчёте, — пробормотал я, ненавидя себя за это. Другие слова хотел сказать я в тот момент. Улыбка Себастьяна была вежливой, но тепло по крупице покидало её. Он нервничал, я знаю… — Спасибо…тебе, — прошептал я на ухо своему любимому, лбом прижимаясь к его груди. Он улыбнулся в ответ, нежно целуя меня в висок. Да, он понимал меня, чувствовал, знал… и лишь с ним я мог расслабиться. За то я его и благодарил, хотя он никогда не ждал этого.