Ёлочная атмосфера

Макс курил на кухне, стоя у приоткрытого окна. Бездумно смотрел на привычный двор — лавочки, площадка, мусорные контейнеры, его чёрный «икс» на парковке, соседний дом, окна которого уютно светились где обычным жёлтым электроосвещением, а где и переливаясь разноцветными огоньками гирлянд. До нового года оставались считанные дни, и на многих сайтах появились своеобразные счётчики, отсчитывающие время в обратном порядке. На других — мигали праздничные баннеры. Почти все считали своей обязанностью влепить какое-нибудь украшение — будь то или дополнительные графические элементы в виде новогоднего декора, или изменение фонового изображения, или добавление эффекта в виде падающего снега. Больше всего бесил этот снег. Особенно на тёмном фоне. Особенно, если админы перестарались, и долбанные аляповатые снежинки бесконечно херачат по экрану, вызывая головную боль и рябь в глазах. Работать невозможно. Поэтому Макс и прервал свой рабочий процесс на перекур. Он понимал, конечно, что таким образом создатели сайтов учитывали основные законы маркетинга. Декор привлекает внимание, позволяет создать впечатление, что если сайт украшен, то за ним следят, обновляют, и там может быть полезная информация. Создаётся дополнительное праздничное настроение, которое, хоть и незначительно, но может влиять на поведенческие реакции потенциальных клиентов. Всё это было Максу ясно и понятно, вот только нахрена ебучий снегопад на биржевой площадке — этого он понять не мог, как ни пытался. За несколько часов работы глаза просто выпали, и даже сейчас, казалось, перед взглядом ещё мельтешат эти падлючие снежинки. Проморгавшись, Макс понял, что это не остаточная рябь в глазах, а самый настоящий снег. Снежинки медленно и как-то даже торжественно падали с ночного неба, превращая серый унылый двор в нарядный и праздничный. Постепенно белели деревья и тротуары, снег скапливался на крыше «бэхи» Макса и подъездных лавочках, сыпался всё сильнее и сильнее, будто наконец-то решил отдать долги всем, кто так ждал его этой зимой. Макс не ждал, и снегопады, как и зиму, не любил в принципе. Приятного мало — любой выезд из гаража начинался унылой расчисткой от наметенных за ночь сугробов. Да и под окнами уже машину не бросишь. Это он каждую зиму ставит качественную шипованную «хаккапелиту», а сколько идиотов гоняет на лысой резине, да ещё и каждый мнит себя крутым гонщиком. Опять же, дворники дворы расчищать не спешат, особенно если снегопады ежедневные, и есть риск попросту не выехать. А пока обметёшь эту белую гадость с крыши, капота, фар и лобовухи, уйдёт почти столько же времени, сколько и на расчистку выезда из гаража. И это ещё если не примёрзнет. В условиях климатических особенностей данной местности температурные скачки — обычное дело, как и их последствия в виде гололёда и налипания мокрого снега. Но несмотря на неудобства, Макс всё же признавал, что сейчас — со снегом — двор выглядел посимпатичнее, чем без оного. Во двор въехал «ниссан» семьи из соседнего подъезда, из приоткрытого багажника которого торчала верхушка сосны. Семейство, вывалившись из машины, принялось разгружаться, вытаскивая пакеты с едой. Со стороны мусорных баков шёл ещё один сосед, помахивая ведром. — Здорово, Колян, — хозяин «ниссана» открыл багажник и вынул новогодний символ, горделиво поставив пушистую сосну на асфальт и придерживая, чтобы не упала. — Заскочите с Танюхой? — Привет, Вованыч, — Колян остановился, поставил своё ведро и подкурил, прикрывая огонёк зажигалки от ветра. — Собирались, ага. Суперская ёлка. — Да мои весь мозг вынесли, — Вованыч улыбался, рассказывая об истории покупки, — купи ёлку, да купи ёлку. Ну вот, купили. — А что, — подключилась к разговору жена Вованыча, покрикивая на расшалившихся близнецов, которые бесились и уже пытались валяться в свежем снегу, — правильно всё. На новый год должна быть ёлка. Какой новый год без ёлки? Да никакой! Должен же быть хоть какой-то праздник. «Должен же быть хоть какой-то праздник, блин, — Максу сразу вспомнились такие же слова Валерки, в запале выкрикнутые во время их ссоры, — а ты как чурбан какой-то бесчувственный». Внутри заныло, потягивая и передавливая дыхалку. Макс одной затяжкой добил оставшуюся треть сигареты и со злостью раздавил окурок в пепельнице, плотно закрывая окно. «Заебали этим идиотизмом, — с раздражением думал он, — праздники, суета, мишура, ёлки эти блядские. Каждый год вся страна превращается в каких-то одержимых зомби. Все носятся, вытаращив глаза, по магазинам, сгребая недельные запасы провианта. Покупают эти облезлые ёлки, рыщут в поисках подарков, выбрасывают кучу денег на никому ненужную ебуру, а потом полмесяца сидят чуть ли не впроголодь. Но зато отметили «не хуже других». Причём, это «не хуже» заключается не в на самом деле отличном отдыхе, а в тупой тусне алкогольно-обжирательской направленности. Как будто если не нальют и не выпьют, не ужрутся вдребезги, новый год их и знать не будет и не настанет вовсе. И ёлки эти, блядь. Ладно, соседи — у них вон дети малые, понятно ещё. А Валерку-то с какого запаяло на этих ебучих ёлках? Двадцать три года парню, и туда же — ёлку ему». Что не в несчастном дереве основная проблема, Макс, конечно же, понимал. Просто эта перепалка стала критической, поставив логичную точку в их отношениях. Логичную, потому что изначально эти отношения были обречены. Валерка отличный парень, хотя и порывистый в своей эмоциональности, но это его не портило, наоборот, добавляло яркости к его и так искрящейся непосредственности. Чем он, собственно, и притянул к себе. Вот только Макс не учёл того, что они изначально разные. И что его желания и склонности усмирить не так-то просто. А ломать Валерку он не хотел. Странно, но до встречи с этим парнем, Макс вообще не задумывался над тем, чтобы с кем-то так осторожничать. Но и длительных отношений, как с Валеркой, у него ни с кем не было. Можно ли назвать длительными отношения в несколько месяцев? Для Макса — вполне. А учитывая то, что раньше он не то, что ни с кем не жил под одной крышей, но и не встречался более недели-двух, то это для него вообще было чем-то из ряда вон. Покрутив в пальцах полупустую пачку сигарет, Макс бросил её на подоконник и вышел из кухни. Ноющее ощущение внутри не отпускало. В горле образовался какой-то колючий комок, который никак не сглатывался. «Напиться, что ли? — с тоской подумал Макс, падая в одежде на широкую кровать. Но для него это было бы проявлением слабости. А слабостей Макс себе не позволял. Нашарив рукой телевизионный пульт, он включил плазму, бездумно переключая каналы. Везде новогодняя атрибутика, какие-то праздничные сюжеты… С раздражением он выключил телевизор и уставился в потолок спальни. Темно. Тихо. Тишина такая, что перепонки рвёт. И пустота. Валерка заполнял собой всё пространство Макса. Его всегда было как-то слишком, но только теперь Макс ощутил, насколько не хватает этого вихря эмоций, смеха, дурацкой суеты и бестолковых путаний под ногами. «Нужно машину в гараж поставить. Не хочется никуда выходить. Ничего вообще не хочется. Чёртов новый год, блядские принципы, ну вот что, переломился бы он от этой долбанной ёлки? Такая мелочь, на самом деле…» Горло сжало ещё сильнее. Макс простонал сквозь зубы, пытаясь взять себя в руки. Не получалось. Ни черта не получалось. Всё полетело вверх тормашками с того самого момента, когда… Он отчётливо помнил этот момент. Такое разве забудешь? Он, всегда ценящий комфорт и удобство, и так безрассудно отдавшийся этой бешеной страсти в ангаре автосервиса. Прямо на грязном капоте его машины, среди промасленных тряпок и б/ушных шин. С Валеркой, которого увидел впервые в жизни, приехав на очередную замену масел и фильтров. Его тогда словно накрыло безумием, когда симпатичный автомеханик, закончив с техобслуживанием и вытирая свои руки серым обрывком полотенца, посмотрел ему в глаза и, облизавшись, сказал, что всегда мечтал потрахаться в такой машине. Вот так вот прямым текстом и сказал. Когда магия рассеялась, Макс, ещё толком не пришедший в себя после оглушительного оргазма, отчаянно подбирал оправдания, чтобы хоть как-то объяснить своё озверевшее состояние, в котором он разложил парня на капоте. Но Валерка, улыбнувшись пьяной безбашенной улыбкой, даже не натянув одежду, прижался к нему всем телом и шепнул куда-то в шею: — Спасибо. Мне было ахуенно. Погуляем сегодня вечером? Я через пару часов освобожусь, у меня ещё два клиента сегодня. Тогда ошарашенный Макс сослался на неотложные дела. Слишком уж сильно пересеклись в его сознании «ещё два клиента» с происходившим недавно. Но после, вернувшись домой и всё ещё находясь под впечатлением, пришёл к выводу, что парень имел в виду совсем не то, что показалось распалённому мозгу Макса, а всего лишь свою работу на сервисе. Хотя полностью уверенным в этом Макс быть не мог. Именно это останавливало его, когда желание позвонить и встретиться с этим отвязным автомехаником захватило его настолько, что думать ни о чем другом не получалось. В итоге, решив, что такой расклад даже к лучшему, он набрал его номер. — Привет, — он ответил после первого же гудка, как будто всё это время только и ждал звонка. — А я уже думал сам тебе позвонить. У нас же клиентская база… Соскучился. А ты? Максу оставалось снова только глотать воздух. Так просто у него ещё ни с кем ничего не получалось. — Погуляем? — охрипшим от волнения голосом предложил Макс. — Идёт, — парень рассмеялся, — я сегодня свободен, когда и где? — Где тебе удобно? Подхвачу машиной. — Ммм, машиной, — улыбка в его голосе. — Давай через часок возле «мака» в центре. Идёт? — Договорились, — Макс нажал отбой, ощущая, как сердце выламывает рёбра, заходясь тахикардией. И с той самой прогулки они уже не расставались. Такого совпадения в физическом смысле было ещё поискать. Макс упивался ощущениями, с удивлением осознавая, что и к его прежним увлечениям практически не тянет. Валерка заменял всё. Секс был умопомрачительным. С такой отдачей у Макса ещё никого не было. И когда, спустя несколько недель их встреч, Валерку внезапно выперли со съёмной квартиры из-за нагрянувших к хозяйке родственников, Макс ни секунды не сомневался, предлагая парню разделить жильё с ним. Валерка, надо сказать, удивил. Обычно легко на всё соглашающийся, на предложение Макса он как-то резко дёрнулся, упал в дизморал и сказал, что подумает. Думал дня три, ночуя у друзей и иногда на работе. За эти дни с Максом не встречался, хотя раньше они каждый день находили время, и почти каждую ночь Валерка оставался ночевать. Считай, что они и так жили вместе, поэтому Макс психовал, не понимая подобного поведения, но и не давил. В итоге, соскучившись до зубовного скрежета и навязчивой эрекции, Макс поздно вечером приехал на сервис и чуть ли не за шиворот вытащил Валерку с вещами к себе в машину. Тот сидел насупившись, и со всеми разумными доводами соглашался. А после вдруг выдал: — Я не хочу тебя стеснять, понимаешь? И ещё со мной тяжело. И я вообще не уверен, что тебе это нужно. Но Макс отмёл все его сомнения, решив за обоих. Валерка остался. И вроде бы как был всем доволен. Как и Макс. Вот только отношения понемногу стали портиться. И на первый взгляд ничего серьёзного — Макс понимал, что притирка неизбежна. Да и все перепалки так горячо заканчивались в постели, что иногда, грешным делом, Макс думал даже о том, что Валерка специально провоцирует, нарываясь. Но в искренности парня не сомневался никогда. Да и как можно было сомневаться, когда тот так отдавался, что крышу срывало. Такие вещи симулировать не получается. И всё бы было хорошо, если бы Макс, через какое-то время насытившись первой страстью, не ощутил вновь эту свою тёмную тягу. Ещё до звонка Дракона — организатора и вдохновителя их тематических вечеринок, на которых Макс был частым и желанным гостем, — он почувствовал этот «зуд», как именовал свои пристрастия. Изголодавшись по определённого вида взаимодействию, Макс всё чаще ловил себя на мысли, что смотрит на Валерку как на потенциального сабмиссива. А ещё позже стали прорываться и некоторые действия. Валерка воспринимал нормально, видимо списывая на порывы страсти, но Макса это пугало. Сказать прямо, чего бы хотелось на самом деле, он не мог. Боялся отпугнуть, потерять. Ведь одно дело просто какие-то шлепки по заднице во время секса, заламывание рук и грубые фрикции, и совсем другое — более выраженное воздействие. А с учётом того, что Макса привлекал не только физический аспект Сессий, но и доминирование, объяснить подобное казалось просто нереальным. Да и как ни крути, подобные желания должны быть у обоих. А Валерка как-то ещё вначале их отношений, попав случайно на подобный ролик в интернете, высказался весьма однозначно. А ролик-то почти безобидным был. Всего-то связывание и флагелляция. Но Валеркино «больные какие-то, скажи ж» отбило у Макса всё желание делиться своими пристрастиями. Поддакнув, он перевёл разговор в другое русло, но тем не менее, видел, что Валерку увиденное как-то слишком впечатлило. Весь вечер парень находился в каком-то угрюмом и подавленном расположении духа, а на сверхнежность Макса ночью реагировал непривычно вяло. С тех пор Макс и зарёкся. И даже на вечеринки забил, надеясь, что отпустит. А после позвонил Дракон, именуемый в быту Дмитрием. — Приветствую, — в привычной манере поздоровался Дмитрий. — Давненько ты, Макс, у нас не бывал. Скучают по тебе, знаешь ли. — Что ж поделать, — Макс усмехнулся, ощущая, как подзабытые ощущения затапливают сознание. — Отошёл я от Темы, Дима. Потерянный для вас, можно сказать. — Так уж и потерянный, — Дракон засмеялся. — Тебе ли не знать, дружище, что это не отпускает. Рано или поздно… да. Так вот, я, собственно, чего звоню-то, — он сделал паузу. — Скажешь, — Макс щёлкнул зажигалкой, подкуривая. — Помощь мне твоя нужна. Заказали новую фак-машину для новогоднего экшена, а помещение пришлось срочно менять. Девать её некуда, я себе домой и так почти всё, что имелось, забрал. Что по мелочи, рассовали другим участникам, а это мне не хотелось бы, чтобы кто-то видел до планируемой вечеринки. — Так, а я здесь при чём? — Макс поглядывал на часы, ожидая прихода с работы Валерки. — Тебя хотел попросить, чтоб ты у себя подержал пока, — Дракон вздохнул. — Пойдёшь мне навстречу? — Дим, ты же знаешь, я бы с радостью, — Макс вздохнул. — Но у меня… я не сам сейчас живу, а паренёк — ваниль* полнейшая. Ты представляешь его шок, если он это увидит? — Ну тем быстрее обратишь в правильную веру, — подстебнул Дмитрий. — Очень смешно, — парировал Макс. — Вот не связывался бы я на твоём месте с ванильными мальчиками, — хохотнул Дракон. — Ладно, ладно, шучу. Она в плотной упаковке, в разобранном виде, ничего там не поймёшь, если и увидишь. Хоть в гараже пристрой. Вещь ценная, там потрясающие функции… — Дим, избавь меня от подробностей, — Макс начинал чувствовать возбуждение. — Гараж не охраняется, чтоб там такую ценность хранить. Мало ли. Если много места не займёт, я придумаю, куда деть. Завози. Договорившись о встрече, они закончили разговор. Потом пришёл Валерка, фонтанируя идеями о предстоящих новогодних праздниках, и Макс, отвлёкшись, успокоился. Машинку Дракон привёз через несколько дней в Валеркино отсутствие. Засунув коробку с агрегатом в шкаф под замком, где хранились личные девайсы Макса, он выпил с другом чаю и распрощался, оставив на столе визитку-приглашение. Чёрный прямоугольник с серебристым тиснением Макс убрал в тот же шкаф. С тоской посмотрел на всё находящееся внутри и решительно захлопнул дверцу, провернув два раза ключ в замке. Валерка этим шкафом не интересовался. Он находился в отдельной комнате, где Макс хранил некоторые запчасти, ненужные вещи, стройматериалы и прочий хлам. В комнате планировался ремонт, но пока она играла роль кладовой. Шкаф стоял в самом углу и в глаза не бросался. К тому же, Валерка дома без Макса почти не бывал. Вероятность несанкционированного доступа практически исключалась. А через день случилась первая серьёзная размолвка. Валерка сообщил о приглашении на корпоратив, который планировался в загородном посёлке и предполагалось, что затянется на несколько дней. В программе, кроме обычного застолья, предусматривалась зимняя рыбалка, баня и катание на санях. Зачем представительству сети салонов и автосервисов подобный кич, Макс не понимал. И хотя особой ревности не испытывал, но от всей этой истории как-то дурно пахло, о чём он и сообщил Валерке. А тот взбеленился. И сказал, что на корпоратив всё равно поедет, и что Макс его не остановит, разве что только на цепь посадит. Услышав эту фразу, Макс, прохватив сладострастный спазм по всему телу, оставил все дальнейшие попытки взывания к разуму. Но Валерка почему-то обиделся не на шутку. Он бубнил весь вечер, цеплялся к любой мелочи, мотал нервы и в итоге довёл Макса практически до белого каления. А затем, видимо почувствовав, что перегнул, стал предельно понятливым и послушным. И даже насчет корпоратива своего дурацкого, потупив глаза, выдавил, что если Макс не хочет, то он и не поедет. На это взбешённый Макс рявкнул: «Ну уж нет, поезжай. А то и правда решишь, что я тебя здесь третирую. Вот в чём в чём, а в идиотской ревности меня ещё никто не обвинял». Тогда они таки помирились. Но осадок остался и занозился где-то под диафрагмой. Макс старался об этом не думать. А ещё больше старался отгонять другие мысли: о сидящем на цепи Валерке — в ошейнике, наручниках, с кляпом во рту и пробкой в исполосованной плетью заднице. Валерка собирался на свой корпоратив, как на парад в завоёванный кровопролитными боями город. С гордо поднятой головой и гордостью победителя. Макс снисходительно посмеивался, а когда за парнем захлопнулась дверь, согнул пальцами чайную ложку, которую держал в руках. А после позволил себе расслабиться, что бывало достаточно редко, выпив несколько бокалов коньяка. Видимо, коньяк виной тому, что к вечеру Макс набрал Дракона и попросил подобрать ему кого-нибудь. К чести Дмитрия, от подъёбок тот воздержался. Макс провёл экшн, надеясь, что сбросит адовое напряжение, ломавшее его в последнее время. И всё бы ничего, если бы на месте тела разового нижнего, он не видел растянутое на кремальере тело Валерки. Тем не менее, Сессия помогла немного прийти в себя. Макса уже не загибало настолько, что контролировать себя становилось невозможно, и он встретил вернувшегося с отдыха Валерку в благодушном состоянии. Чего было не сказать о парне, который, добившись своего, тем не менее, продолжал психовать. Макс не узнавал своего всегда весёлого и беспроблемного Лерочку. Полезли даже мысли о том, что парень жалеет, что связался с ним, а то и нашёл кого-то другого. Нервное напряжение достигло апогея, когда Валерка, приехав домой после работы, уселся под носом у Макса прямо на компьютерный стол. — Лер, ты мне мешаешь работать, — мягко заметил Макс, сдвигая в сторону свои бумаги. — Может я тебе и жить мешаю? — с полоборота завёлся Валерка. — Так ты скажи, не стесняйся. — Может хватит уже? — Макс держал себя в руках. — Что хватит? Мешать тебе хватит? Может, и хватит, — Валерка подскочил и забегал по комнате. — Вот скажи, зачем я тебе? Что ты от меня хочешь? — В смысле? — Макс развернулся вместе со стулом, понимая, что работу всё-таки придётся отложить. — Да в прямом смысле! — не унимался Валерка. — Нахрена я тебе сдался? — Мне хорошо с тобой, — пожал плечами Макс. — Я думал, что и тебе тоже. — Я тоже так думал, — он уселся на спинку низкого кресла, нервно щёлкая суставами пальцев. — Но по факту… Тебе на меня ведь похрену совсем. — И с чего этот, блядь, эпичный вывод? — Макс снял очки, в которых работал за компьютером и, прищурившись, смерил Валерку взглядом. — Да с того! — подскочив, он снова забегал по комнате. — С того, Макс. Ты даже не муркнул мне ничего, когда я домой пришёл. Элементарные вещи. Неужели так сложно сказать простой «привет»? — Это все предъявы или ещё будут? — Макс тоже начинал постепенно заводиться. Валерка ведь прекрасно знал, что ему нужно кровь из носу сегодня закончить свою срочную работу. — Так ты мне сразу весь список огласи. — Ну вот видишь, — Валерка с раздражением пнул ногой кресло, — видишь, я тебя просто бешу. Мы живём каждый своей жизнью, мы только спим вместе, и всё. Нас больше ничего не связывает, кроме ебли. Люди к праздникам готовятся, подарки покупают, ёлки… — Ты ёлку что ли хочешь? — пробормотал ошарашенный Макс. — Да хоть бы и ёлку! — рявкнул Валерка. — Что в ёлке плохого? Красивая, пахнет, праздник, опять же. Но куда там, мы же настолько на пафосе, что не опустимся до простых радостей быдла, да? — Хм, — Макс вообще ничего не понимал. Ну да, он не был приверженцем всех этих традиций и считал это глупостью, но пафос? Или это со стороны так кажется? Или Валерка просто охренел и ищет повод поругаться? — Это вот о пафосе сейчас серьёзно было? — Поехали ёлку купим, — Валерка вдруг присел около ног Макса и заглянул ему в глаза. Того снова прошило судорогой от этого тягучего взгляда снизу. — Докажешь мне, что ты не пафосный ублюдок. Вроде бы пошёл на примирение, но здесь вожжа под хвост попала уже Максу. Скорее всего из-за собственного же насилия над своей сутью. — Я никому ничего доказывать не собираюсь, — жёстко отрезал он, чётко отделяя слова в фразе. — И мне никакая ёлка нахрен не упала. Не в ёлках тут дело… — Мне уйти? — прервал его Валерка. — Как хочешь, — Макс сказал это спокойным тоном, но внутри всё сжалось и задрожало. — Я тебя не держал и не держу. — Вот как, значит, — Валерка поднялся и побрёл в прихожую. Макс, подавив в себе желание рвануть следом, успокоить, исправить, что-то сделать, чтобы вот сейчас же, сию же минуту прекратило всё рушиться, упорно продолжал сидеть на месте. Только пальцы, крепко вцепившиеся в стол, побелели. Валерка вернулся в комнату, скидывая в спортивную сумку свои вещи. Макс молчал. Внутри, где-то в районе солнечного сплетения, в режущее крошево бились стёкла. «Куда он пойдёт? Или есть куда? К кому? Пусть идёт, достал, сил нет. Сказать по-человечески, что не так — это мы не умеем, а истерики закатывать — так запросто. Хватит с меня. Либо он научится общаться нормально, либо…» — С наступающим, Макс, — Валерка оборвал его мысли, бросив на стол пакет, перевязанный тёмной лентой. — Хотел под ёлку положить, но ты ж против ёлок, — он криво усмехнулся. — Ладно, я пошёл. — Стой, — прохрипел Макс, утрамбовывая куда-то к ебеням свою гордость. — Объясни. — Да что объяснять, — Валерка пожал плечами. — Здесь либо есть, либо нет. Прости, что я такой. Мне с тобой на самом деле было очень хорошо. Но я… в общем, я больной ублюдок, поэтому я ухожу. — И что, вот так вот? Из-за какой-то вшивой ёлки? — Макс не находил слов. — Ты просто эгоист, Лера. — Скорее всего, — он уже стоял у порога, выкладывая на комод свой комплект ключей. — Наверное, это можно назвать эгоизмом. Прости. И удачи тебе. — Взаимно, — рявкнул Макс, решив, что больше не станет унижаться из-за этого неуравновешенного идиота. Дверь мягко закрылась за Валеркой, и в тот же момент на Макса рухнула тишина, раздавливая своей массой. И эта тишина теперь его везде преследует. Тишина и ёлки. А прошло всего трое суток и девять часов. И семь минут. Восемь. Девять… Макс смотрел на бегущую по слегка подсвеченному циферблату хронометра секундную стрелку. Десять. Одиннадцать… За эти несколько дней Макс почти потерялся во времени. Ему было так отчаянно пусто, как будто бы в середине живота кто-то пробил огромную дыру. Он не замечал времени, смены дня и ночи, утопая в обрывках воспоминаний и захлёбываясь тоской. Взорвавший тишину телефонный звонок оглушил его, заставив резко подскочить от неожиданности. «Лерка?», — с надеждой застучало сердце. «Дракон», — светился контакт на дисплее. «Наверное, за агрегатом своим. Нужно хотя бы душ принять и побриться. Нельзя показывать своей слабости. Может, не отвечать вовсе? Ну его всё…» Мобильный, отзвонив положенное время, снова взорвался мелодией. «Ссука», — Макс скользнул пальцем по иконке «Принять». — Приветствую, — Дракон как всегда в своём репертуаре. — Как насчёт воспользоваться приглашением? — Не знаю, — Макс не хотел ничего, но перспектива торчать дома в одиночестве, насилуемым тишиной, тоже не прельщала. — Я подумаю. Ты свою ценную вещь когда забирать думаешь? — Да на днях, а что, мешает? — Нет, просто спросил. — Понял. Чего убитый такой? — надо же, Дракон умеет улавливать настроение? — Убили, — хохотнул Макс. — Кто посмел? — Неважно, — Макс крутил в руках забытую Валеркой резинку для волос. К горлу подступал ебучий комок. — Информативно, — хмыкнул Дракон. — Так что, ждать тебя? — Не знаю, Дим, — Макс вздохнул, крепко сжимая в кулаке резинку. — Нихуя не знаю. Тошно мне. А в таком состоянии, сам понимаешь, какой в пизду экшн? — А я тебя предупреждал, не связывайся ты… А, ладно, — Дракон помолчал. — Отпустит со временем, надеюсь. Ты это, звякни тогда, если надумаешь, лады? — Лады, — Макс нажал «сброс», перевернулся на живот и уткнулся лицом в Леркину подушку. «Вернуть его. Купить ему эту ебучую ёлку, мандарины, всякой новогодней ебуры, найти его и вернуть. Ага, и что? Снова сходить с ума от невозможности сделать с ним всё то, что так безумно хочется? Снова выяснять отношения? У него скорее всего просто кто-то есть, поэтому и ушёл. По надуманному же поводу на ровном месте скандал закатил, как баба истеричная. Точно, причину искал. Нашёл. Доебался. Ушёл. Всё просто. Забудь». Макс поднялся и, спотыкаясь в темноте, снова побрёл курить на кухню. За окном от выпавшего снега непривычно светлел двор. Макс распахнул окно, подставляя лицо залетающим снежинкам. Подкурил, затянулся, выпустил дым через ноздри. «Дожили. Несгибаемый Топ, сама выдержанность и непоколебимость — и как малолетка убивается по какому-то придурку, который его ни в грош не ставит. Заебись ситуация. Нужно выходить из этого. Хватит сопли жевать». Во двор, дрифтуя и взвизгивая истёртыми колодками, влетела серая «мазда» с «шашками», остановившись в опасной близости от кормы «икса». К багажнику её крыши была примотана небольшая сосна. «Вот просто преследуют меня эти блядские ёлки везде», — подумал Макс, борясь с желанием спуститься и набить дебилу морду. Сам дебил, выбравшись из машины и поскальзываясь на укатанном снегу, принялся открывать заднюю дверь, пытаясь что-то из неё вытащить. — Слышь, ты на поворотах поаккуратнее, — всё же не выдержал Макс, высунувшись из окна и окликая водилу. — Здесь тебе не трасса для дрифта, здесь люди свои машины ставят, между прочим. — Я видел, — прокричал тот, добродушно скалясь. — Не ссы, чувак, я с пятнадцати лет за рулём. «Угу, а сейчас тебе сколько? Восемнадцать?» — с раздражением подумал про себя Макс, но в полемику не вступил. Стало как-то неожиданно похрен, даже если бы этот Кен Блок недоделанный сейчас бы взял, и в хлам разъебошил его тачку. А тем временем, тот уже почти вытащил из своей машины какое-то невменяемое тело. По растрепавшимся тёмным волосам и яркой красной куртке со светоотражающими вставками, Макс узнал в этом куске проспиртованного мяса своего Валерку. Куртку эту они вместе покупали, в отделе аксессуаров салона БМВ. Макс верил и не верил своим глазам, постепенно понимая, узнавая. Хотя, сердце узнало, наверное, раньше, так как сжавшись, отчаянно забилось ещё до того, как мозг успел проанализировать информацию. — В каком подъезде сорок восьмая квартира? — проорал тем временем водила, задрав голову. — Мне вот, клиента доставить нужно. — В моём подъезде, — ответил Макс, который и был владельцем той самой сорок восьмой. — Я сейчас спущусь. Потом они вместе с водилой, чертыхаясь, тащили невменяемого Лерку на этаж к Максу. Сгрузив ношу в прихожей, водитель, взяв предложенную сумму за услуги, улыбнулся и, поздравив Макса с наступающим, неожиданно выдал: — Ты подожди, не закрывай, сейчас я ещё ёлку занесу. — В смысле? — Макс чуть ли рот не раскрыл от удивления. — Ну на машине сверху, видел? Это клиента. Он ещё когда в машину грузился, успел адрес назвать, а потом уже вырубился. Ёлку его я сам приматывал. В общем, я в душе не ебу, куда именно он её вёз, если не тебе, но мне она не нужна, у меня дома стоит уже. Так что, сейчас притащу. Получив сосну и закрыв за водилой дверь, Макс в полном ахуе попытался растормошить Валерку. Но тот спал мёртвым угашенным сном. Вздохнув, Макс стащил с него шмотки, а самого перенёс на кровать в спальню. Уложил. Сел рядом. И смотрел, смотрел… Насмотреться не мог. И столько взаимоисключающих эмоций у него не было ещё никогда. И радость. Такая, что скакать от восторга хотелось. И удивление. И возмущение, что Валерка так надрался, а с его поджелудочной ему вообще нежелательно. И тёплое, затапливающее внутренности чувство, похожее на нежность, но Макс не был точно уверен в его правильной идентификации. И тянущее низ живота желание. И чешущиеся наподдать по этой округлой, упругой заднице ладони. Его хотелось целовать, тискать, гладить, сжимать, облизывать, кусать, драть… Его хотелось. Макс неимоверным усилием держал себя на самой грани. Решив не искушаться Валеркиным задом, который тот бесцеремонно выпятил, повернувшись чуть на бок, Макс вышел из спальни. Покружил вокруг ёлки, а после нашёл большую кастрюлю, болты, проволоку, и установил лесную гостью в центре комнаты. Хвойный аромат раскрылся в тепле, наполняя комнату дыханием леса. Макс присел в кресло, любуясь деревом, и внезапно пожалел, что в доме нет ни единого ёлочного украшения. И сейчас ему было искренне жаль, что это так. «Ничего, завтра вместе купим что-нибудь… — Макс осёкся на мысли. — Да с чего я вообще взял, что он ко мне вёз эту чёртову ель? И что он вообще вернулся? Мало ли, куда он ехал. Адрес мог по пьяни перепутать. А я тут уже рассиропился. Идиот малодушный. Ладно, проспится — выясним». Уснуть в ту ночь Макс так и не смог. Лежал на диване в комнате с сосной и пялился то на дерево, то сквозь коридор в приоткрытую дверь спальни, то в окно с белеющим на ветках снегом. Несколько раз его тянуло встать и пойти лечь рядом с Валеркой, но Макс останавливал себя. Ещё ничего не ясно, а навязываться он не собирался. Хотя мысль получить вознаграждение за гостеприимство слегка грела. Фантазия уже рисовала полноценный экшн, а бельё немного подмокло. Казалось, ночь тянулась бесконечно. Рано утром Макс сходил в душ, побрился, сварил кофе. Завтрак проигнорировал — сейчас кусок в горло не лез. Тем более, уже минут пять, как из спальни слышалось шевеление. Вот Валерка удивится, обнаружив себя голым и в его постели. Небось подумает, что что-то было. А Макс ему снисходительно пояснит, что ничего не было и быть не может, потому что… — Привет, — абсолютно голый Валерка, красуясь утренней эрекцией, стоял в проходе, опираясь плечом о дверной косяк. Улыбался, ни капли не смущаясь. Как так и надо. — Ты её всё-таки поставил. — Кого? — Макс изо всех сил пытался сконцентрироваться и не пялиться на Валеркин член — крайняя плоть стянулась, обнажив головку. Яйца поджались. Вены красиво переплетаются, выступая над кожей. — Куда? — Ёлку, — засмеялся Лерка. — Я думал, вышвырнешь и её, и меня вслед за ней. — Ты мне ничего объяснить не хочешь? — Макс не хотел никаких разборок, но ему было крайне нужно прояснить для себя момент, к нему ли вообще ехал Валерка, и если к нему, то что было четыре дня назад, и главное, по какой причине. — А что объяснять? — Лерка пожал плечами. — Мне с тобой лучше, чем без тебя. — Ага, вот так, значит? — Макс внутренне закипал. Получается, Лерке на его чувства похрен, главное для себя разобраться, где ему лучше, а как он поступает с другими, то это вопрос второстепенный. Ну что же, отлично, блядь. — Ну чего ты закусываешься? — Лерка механически поправил член. — Давай обойдёмся без этих всех выяснений и прочих ненужных разговоров. «Заебись, расклады, — Макс уже еле сдерживался, чтобы не поддаться бешенству, — он, значит, накосячил по полной, а я должен это молча схавать? Просто потому, что Лерочка такой весь из себя невъебенный? Стоит тут, хуем машет, эгоист хренов». — Да здесь, я так понимаю, бесполезно что-либо выяснять, — Макс старался глубоко дышать и не сорваться в ор. — Здесь, по-хорошему, выдрать нужно, чтоб на жопу неделю не сел. И дело с концом. — Выдери. «Что, блядь?» Он так просто это сказал. И так спокойно. А Макса словно кипятком изнутри ошпарило. Пульс виски выламывать начал, сердце куда-то в горло подскочило. И картинки замелькали перед глазами. Яркие такие. Объёмные. Красочные. — Я не в смысле выебать, — враз охрипшим голосом просипел Макс. — Я в смысле выпороть. — Да не вопрос, — Лерка улыбался. Улыбался, блядь. — Я серьёзно, — Макс еле справлялся с чем-то судорожно сокращающимся в районе диафрагмы. — Да я тоже, — Валерка снова сдвинул плечами. А эрекция и не думала спадать. Странно, он что, думает, Макс с ним шутки шутит? Или он сам решил таким образом пошутить? Тогда пусть считает, что дошутился. — Я только в душ по-быстрому, сполоснусь. «В душ, значит. Он всё-таки думает, что я не серьёзно это сказал, — в хаотичном смятении путались мысли Макса, — А я серьёзно? Чёрт, да похоже, что даже более, чем. Сил никаких нет уже всё это терпеть. А этот хренов провокатор ведёт себя так, будто… Вот он что, думает, получит пару шлепков по заднице, как это иногда бывало, на том и кончится? Ну логично, что так думает. В душ пошел, значит. На секс рассчитывает? Так и думает — наподдам по жопе и выебу. Ну-ну, Лерочка, на этот раз всё будет совсем иначе». Макс решительно вышел из кухни и направился к своему шкафу. О том, что это, возможно, будет последняя их встреча после всего того, что он собирался сделать, Макс старался не думать. Все сомнения вытеснялись под яростным давлением голодного желания. Макс открыл шкаф и словно под гипнозом пропустил сквозь пальцы хвосты развешенных в идеальном порядке разнообразных плетей. Защемило в яйцах, растекаясь по всему телу предвкушающим ознобом. Хотелось. Неимоверно и бескомпромиссно. Даже под страхом возможного армагеддона. Это будет потом, а сейчас… — Я готов, — тихий голос от двери. Макс оборачивается и видит Валерку — такого же голого, но с влажными на концах волосами и каплями воды по коже. Полуэрекция, волоски на руках дыбом, мурашки по коже. Во рту мгновенно пересыхает. Язык липнет к нёбу. Пальцы на руках подрагивают. Макс не узнаёт сам себя. Так его ещё никогда не штырило. — В комнату иди, — отлепив язык от нёба, распорядился Макс. — Туда, где ёлка эта твоя стоит. Я сейчас. Валерка беспрекословно подчинился — развернувшись и сверкнув ягодицами, скрылся в гостиной. Макс ещё раз погладил хвосты «кошки», вздохнул и снял флоггер из конского волоса. Для начинающего «кошка» была бы слишком жёстким инструментом, а вот этот девайс может давать как мягкое, разогревающее воздействие, так и весьма чувствительно жалить. Зависело от того, какое усилие прикладывать при ударе и как укладывать на кожу хвосты. Ну и сами свойства конского волоса бесспорно имеют ряд достоинств. Им можно спокойно работать по самым нежным и чувствительным местам, не опасаясь нанести вред. Он единственный из флоггеров, позволяющий ощутить жгучую боль, подобную укусам крапивы, но как никакой другой бережёт кожные покровы. И выглядит не так устрашающе, как та же «кошка». На первый взгляд может даже показаться несерьёзным и исключительно фетишным, но в руках умелого Мастера становится отличным инструментом. Немного поразмыслив, Макс, прихватив ещё пару мотков бондажной ленты, пошёл вслед за Валеркой. Тот сидел на мягком подлокотнике кресла и выглядел бы полностью расслабленным, если бы не беспокойно бегающие по кожаной обивке пальцы. — Я не думал, что настолько серьёзно, — глаза Валерки выхватили плеть в руках Макса, а голос предательски сорвался. — Ты ещё можешь отказаться, — Макс почти заставил себя это сказать, — если тебе так страшно. — Мне? Пффф, — Валерка ожидаемо повёлся на «слабо». — Да и чего стрематься? Оно же даже на вид пушистое и мягкое. И потом, я вроде бы как накосячил, так что всё справедливо. Давай, — он поднялся и наклонился, развернувшись и упёршись руками в подлокотник. — Нет, не так, — Макс приблизился и мягко провёл ладонью по ягодице Лерки, сразу же чувствуя отдачу дрожью. — Коленями на оба подлокотника стань. Пока Лерка взгромождался на подлокотники, Макс с удивлением заметил, что эрекция у парня окрепла. Но, видимо, мешало волнение или даже страх, потому что член ещё не полностью стоял. Но сам факт того, что Лерку это возбуждает… Ну да, многих возбуждает, пока на своей шкуре не прочувствуют. Некоторые остаются, но большинство сбегает после первого же невинного, почти ванильного, экшена. Нужно остановиться пока не поздно. Уйдёт ведь. В голове всплыл тот пресловутый видеоролик и искажённое лицо Валерки с искривленных губ которого вылетело это «больные». Хотя, он и так вполне уйти может, и уже даже уходил раз. Вернулся. Но это ещё ничего не значит… — И что дальше? — Валерка стоял коленями на подлокотниках, раскорячившись и придерживаясь руками за спинку кресла. «Да к чёрту, как будет, так и будет», — Макс почувствовал, как его пальцы изо всех сил сжимают рукоять плети. Он подошёл к Валерке со стороны лица и заглянул ему в глаза. Снова пробило судорожной волной от его взгляда. Смесь страха, волнения, покорности и … похоти? Именно, похоти, Макс не мог ошибиться. И это выносило куда-то в запредел. — А дальше ты мне говоришь обо всех своих ощущениях и состоянии. Если не сможешь терпеть или почувствуешь, что-либо неприемлемое для себя, остановишь меня. Но в процессе может быть фиктивное отрицание, когда на самом деле ты хотел бы продолжить. И все «нет» и «не надо» можно воспринять неоднозначно. Поэтому если ты на самом деле захочешь всё закончить, назовёшь слово, по которому я сразу же прекращу. Ну, скажем, «красный». По аналогии со светофором. Ну или само слово «светофор», если вдруг забудешь. Ассоциации всё равно останутся. Придумывать что-либо иное у меня сейчас фантазии не хватает. — Это у тебя-то фантазии не хватает? — нервный смешок Валерки. — Ага, я заметил. Я понял, «красный», если что. Кивнув, Макс опустил спинку кресла, сдвинув её так, что она оказалась под животом Валерки. Держаться тот мог за выступающую впереди часть каркаса, а в случае, если устанет удерживать вес тела, мог животом лечь на сложенную спинку. Порадовавшись, что приобрёл именно кресло-трансформер, Макс зафиксировал бондажной лентой Леркины запястья к каркасу и принялся приматывать к подлокотникам его ноги, начиная от коленей. — А это зачем? — Лерка попытался подёргать руками и повернул голову к своей уже привязанной ноге. — Это для того, чтобы ты, если вдруг дёрнешься, не причинил сам себе вреда. Хвосты могут соскочить и не попасть в то место, куда я направляю удар, если ты будешь крутиться. И вообще советую тебе максимально расслабиться. Это как при инъекции — чем больше зажимаешься, тем больнее. — Макс, я… — Валерка заёрзал. — Я… блин, я себя как-то по-идиотски чувствую. Может, ну его, а? — А как тебя ещё уму-разуму учить? — притворно вздохнул Макс, а сам понимал, что прекратить сейчас почти не в состоянии. Но стоп-слово же не прозвучало. Хотя напомнить обязан, обязан, блядь. — Чтобы ты понимал, что свой эгоизм нужно контролировать и, прежде чем принимать какие-то опрометчивые решения, стоит подумать о последствиях как для себя, так и для других, — Лерка молчал. — Так что, «красный»? Сдаёшься? — Нет, — сжав зубы и упрямо мотнув головой, Валерка уставился перед собой немигающим взглядом. — Продолжай. Привязав вторую ногу, Макс проверил прилегание ленты. Убедившись, что нигде ничего не пережато, но вместе с тем надёжно зафиксировано, он отошёл и полюбовался на свою работу. Валерка стоял в максимально открытой позе, дыхание его участилось, а лицо слегка покраснело. «Идеален», — подумал Макс и сделал первый, неширокий замах, опуская флоггер на ягодицы. — Ауч, — Валерка дёрнулся и сжал ягодицы. — Что, так больно? — удивлённо поинтересовался Макс, выясняя порог чувствительности. — Н-нет, скорее неожиданно, — Валерка прислушивался к своим ощущениям. — А будет больно? — Будет, — Макс не мог отказать себе в небольшом нагнетании. — Но не сильно. — Ну хорошо, — Лерка опустил голову. — Пусть. — На локти стань, — Макс погладил ладонью внутреннюю сторону бедра парня с удовольствием наблюдая за мурашками на коже. — Не могу, — пробубнил тот. — Почему? Неудобно? Не должно. Стань, так легче будет, ягодицы расслабятся. — И жопа вверх торчать будет, — Валерка отвернулся. — Блин. — И так торчит, — Макс подавил улыбку. — Опускайся, живо. Несильно хлестнув ещё пару раз, Макс надавил Валерке между лопаток: — На локти, — сказал тихо, но внушительно. И почувствовал растекающееся по венам тепло, когда под его давлением Валерка опустился на локти, ещё больше раскрываясь сзади. — Отлично, — Макс нанёс ещё несколько лёгких ударов. — Охрене-е-еть, — протянул Валерка. — Просто охренеть. Откуда это всё у тебя? И, главное, как ты… — Вот посторонних разговоров не нужно, — Макс усилил воздействие. — Только о себе и своих ощущениях. — Хорошо-о-о, — провыл Лерка на более сильном ударе. — Жжёт, я думал оно совсем ни о чём, а оно… Вау, оно таки… ох, бля… — Не зажимайся, — Макс работал флоггером, проворачивая кисть руки восьмёркой, захватывая оба полушария ягодиц, разогревая кожу и стараясь не цеплять особо нежных мест. — Расслабься, ну! — Я не могу, — громким шёпотом пожаловался Валерка. — Не могу я. И я… блядь, я хочу… Поэтому не расслабиться никак. — Хочешь, значит? — Макс ещё немного увеличил силу ударов. — И привык всегда получать то, что хочешь, да? Не считаясь ни с кем и наплевав на остальных? Творя всякую херню, устраивая разборки и скандалы? — Я больше не буду-у-у-у, — взвыл Валерка, когда Макс, увлёкшись, не отследил захлёст по промежности. — Не будешь, — подтвердил Макс, продолжая сечь. — А если будешь, получишь ещё раз. Но уже другим девайсом, пожёстче. Да расслабься же, — из-за зажимающихся ягодиц и вихляния ими Валеркой, Макс снова промазал с местом, куда направлял хвосты флоггера. — Оно само, — Валерка тяжело дышал, закусив губу. — Само, Макс. Я не нарочно. — Подожди пару минут, — Макса внезапно посетила идея, как помочь Лерке не сжимать задницу. — Передохни. Осознай. Я сейчас вернусь. Он вышел на кухню, продолжая держать в поле зрения привязанного парня, чтобы в случае форс-мажора немедленно отреагировать. Вынул из холодильника имбирный корень, который притащил фанатеющий по имбирному чаю Дракон в своё посещение, промыл его, отрезал недлинный, но достаточно толстый «палец» примерно около двух сантиметров в объёме. Тщательно очистил, обрезал все неровности и загладил края. Проведя им по внутренней стороне своего локтевого сгиба, проверил, чтобы ничего нигде не цеплялось и не резало. Сделал углубление в основании, ещё раз отшлифовал и хорошо вымыл под холодной водой. Взяв с собой своё «творение», вернулся в комнату. Лерка ёрзался членом по спинке кресла, приподнимая задницу. Увидев входящего Макса, покраснел ещё больше. Теперь вместе с лицом порозовела и его шея, и даже немного плечевой пояс. Макс обошёл сзади и, смочив слюной задний проход парня, ввёл в него очищенный корень. Входило не очень легко, как если бы по смазке. Но смазка перекрыла бы весь эффект имбиря, которого и добивался Макс. Фиггинг* проводят без смазочных гелей, предварительно лишь намочив имбирь водой. Введя до сделанного им углубления, Макс снова взял в руки плеть. — Что ты за пробку в меня запихал? — Валерка покрутил задницей. — Лучше б член… Ого, оно греет. — Это имбирь, — Макс снова хлестанул по уже раскрасневшейся коже ягодиц. Лерка по привычке сжался и тут же изогнулся, стараясь максимально расслабиться. — Еба-а-а-ть, — провыл он. — Блядь, это что такое? Это ж… — Чем сильнее ты сжимаешься, тем сильнее жжёт внутри, — пояснил Максим. — Но не волнуйся, это постепенно сойдёт на нет и никаких последствий в виде ожогов не оставит. Такой вот эффект, — с улыбкой закончил он. — Бли-и-и-н, — Лерка задышал ещё чаще, — сволочь ты, Макс. Мне ж теперь ещё больше… — Ещё больше, что? — переспросил Макс, снова начиная работать плетью. — Хочется ещё больше, — проскулил Лерка. — Блядь, пиздец какой-то. Просто дикое желание, чтоб в зад засадили. Бля-я-я, Макс, выеби меня, а? — Извини, — Макс, видя, что кожа ягодиц Валерки уже достаточно разогрета, вкладывал в удары всю силу. — Но придётся потерпеть, пока не закончится эффект. — Сделай что-нибудь, — Валерка тёрся членом о кожаную обивку, заляпывая её выделяющейся время от времени секреторкой. — Ох, бля… Ах-х, больно… хорошо… Твою мать, не могу больше. И жопа горит, и внутри всё… Макс уже и сам еле сдерживался, так ему хотелось разрядки. Но обратка в процессе штырила куда сильнее. Поэтому он продолжал флагелляцию, качаясь на волнах возбуждения и кайфа от разнузданных стонов умолявшего трахнуть его Валерки. Кончить тому не позволяли возвращающие в реальность хлёсткие удары, но Макс понимал, что ещё немного, и процесс будет необратим. Но вот беда в том, что сам Макс имбирный сок переносил очень плохо. Даже пальцы на руках немного чесались, а локтевой сгиб покрылся мелкой сыпью. Аллергия всё равно проявилась, хотя и прежде чем обрабатывать имбирный корень, Макс принял антигистаминный препарат. Конечно, можно было трахнуть Валерку в рот, но хотелось доставить удовольствие и самому парню… «Заодно и испытаешь», — всплыли в памяти слова Дракона. А это мысль. Оставив извивающегося Валерку ещё ненадолго, Макс сходил за механическим агрегатом. Быстро собрав конструкцию перед расширившимися глазами Валерки, он выбрал изогнутую для более сильной стимуляции простаты насадку и прикрепил её на движущийся поршень. Что Максу понравилось, так это то, что насадка крепилась намертво, но при этом не надевалась на поршень целиком и была упруго-мягкой. Это не позволит принимающему партнёру травмироваться, если вдруг в процессе он как-то сместится. Передвинув механизм к заду Лерки, Макс обильно смазал насадку гелем. После вынул из Лерки имбирный плаг и выдавил гель на его сжимающийся и разжимающийся пульсацией анус. Направил насадку в задний проход, слегка введя вручную головку. Лерка всё это время почти безостановочно стонал и бормотал что-то невнятное. Макс включил машину, устанавливая медленный режим. - Ох ты ж бля-я-я-я-а-а-а-адь, — заорал Лерка, когда поршень погрузился внутрь него. — С-с-сука-а-а… ка-а-к же хорошо-о-о. Макс уже тоже не мог больше терпеть. Казалось, яйца сейчас просто разорвутся. Вынув свой практически окаменевший член, он ткнул его в губы Валерки. Тот сразу же всосал, жадно и глубоко, со всхлипом и стоном, мягко обволакивая губами и скользя языком. С рычанием Макс толкнулся глубже, упираясь в стенку глотки и запуская пальцы в Валеркины волосы, сжимая их в кулаке. Подался назад и снова вогнал почти на всю длину. Слезы на глазах у Лерки и стекающая по подбородку слюна превращали Макса в неуправляемого зверя, но он всё же старался давать передышку. Подстроившись в один ритм с механизмом, таранящим Валерку сзади, Макс чувствовал, что долго не продержится. Лерка тоже дрожал всем телом, тёрся о кресло членом и булькал горлом. Подавился от особо глубокого толчка Макса, закашлялся. Вытащив член, Макс обхватил его ладонью и в несколько рывков слетел вслед за сорвано-хриплым, финальным криком Валерки, кончая на искажённое экстазом лицо парня. После они расслабленно валялись на диване. Макс бережно прижимал к себе влажное и разгорячённое тело Валерки, гладил его по волосам и думал о том, как это всё теперь объяснять. Валерка тоже молчал, периодически вздыхая. — Прости, — прошептал Макс куда-то в макушку парню. — Прости, это я здесь самый больной. — Макс, — Валерка посмотрел ему в глаза, — ты разве так ничего и не понял? — В смысле? — Макс напрягся. — А что я должен был понять? — Блин, — Валерка завозился. — Как бы это?.. Ты мой подарок вообще видел? — Подарок? — Макс усиленно соображал. Ну да, о подарке он как-то забыл, погрузившись в тоску со всеми событиями. — Чёрт, вылетело из головы. — Так получается… — Валерка сел на кровати, охнул, потёр задницу и перевернулся на живот. — Получается, что ты сам… вот это вот всё? Ну, то есть тебе тоже это нравится? — Это? — Макс отчаянно тупил. — Что, это? — Ну это всё. — Лерка сделал неопределённый жест руками. — Что было. — Ну да, — вздохнул Макс. — Такой я, что поделать? Не постоянно, но время от времени мне это очень нужно. Говорю ж, больной. Как в том ролике… — Да блин, — Валерка рассмеялся, — так не бывает просто. Это ж джек-пот, мать его, — глядя в растерянное лицо Макса, добавил: — Понимаешь, я давно уже… ну, хотел. Вот так. Но сказать… не мог, понимаешь? А тут этот ролик. И меня так накрыло. И я сказал наоборот. А ты согласился. И я понял, что не светит мне. Оттуда и все эти прогрёбы… Блядь, Макс, ну почему ты мне раньше не сказал? — А ты почему? — в голове Макса взрывались фейерверки. — Но подожди, судя по всему, опыта у тебя не было, или совсем, хм, незначительный. — Ну почти не было, да, — Лерка засмущался. — Так, по мелочи. Но так хотелось. А с разбегу же не предложишь, — он подхватился и приволок свой подарок, сунув его Максу в руки. — Открой. Вот поэтому я и решил такое подарить. Намекнуть, типа. Понимаешь? Макс шуршал упаковочной бумагой. Пальцы дрожали от волнения и нетерпения. Что-то звякнуло внутри. Макс дёрнул, разрывая бумагу и оторопело замер. На его колени упал ошейник на длинном цепном поводке. — Чтобы было чем в следующий раз привязывать, когда не захочешь меня куда-то отпускать, — потупив взгляд пояснил Валерка. — Я ж не знал, что у тебя всё… по серьёзному так, — он кивнул на всё ещё стоящую в комнате фак-машину и лежащий на кресле флоггер. — Лерка, какие же мы с тобой оба придурки, — засмеялся Макс, притягивая к себе смущённого парня. — Нет бы всё сразу выяснить. Я люблю тебя, знаешь? — И я тебя, — выдохнул куда-то в плечо Максу Валерка. — Очень. За окнами медленно и торжественно продолжал падать снег.