Ты действительно не убивал ее?

Наруто внимательно смотрит на свое зеркальное отражение и нерешительно, быстро кивает. В глазах клубится беспокойство, светлые волосы взъерошены из-за глупой привычки запускать в них пятерню (и как избавиться от этого?), губы изломлены в натянутой улыбке. Наруто одергивает белый халат и ведет плечами. Чертова осень. Самочувствие ужасное. - Доктор, у Вас в четвертую палату новенький поступил, я его оформила и… - Да-да, я помню, - Узумаки вздрагивает и оборачивается на молоденькую медсестру. Та, в свою очередь, отвечает ему милой улыбкой и кокетливо заправляет розовую прядь за аккуратное ушко. – Уже иду. Девушка кивает, аккуратно кладет кипу бумаг ему на стол и выходит из кабинета. Наруто идет по коридору, освещенному холодным светом, машинально кивает другим врачам и важно здоровается с некоторыми пациентами, которым позволено и которые в состоянии разгуливать по больнице. Он заворачивает направо, рассеяно прижимает к себе еще пока что практически пустую историю болезни и мечтает о том, чтобы таблетка обезболивающего, наспех закинутая час назад, начала действовать как можно скорее. Чертова погода, от которой организм сходил с ума. Наруто терпеть не мог осень. И не только из-за хреновой погоды и бесконечной слякоти под ногами. Это еще и время обострений у его пациентов – время шизофреников, невротиков, психотиков и иже с ними. До четвертой палаты остается несколько шагов. Доктор протягивает руку и открывает дверь. - Доброе утро, - начинает привычно. Смотрит вскользь на документы, читает и машинально повторяет написанное. – Уважаемый Саске Учиха… - а затем запинается, губы, чертовы губы немеют, ноги подкашиваются. Дрожь. Разбивающееся о ребра сердце. Он широко раскрытыми глазами взирает на юношу, лежащего в постели, и смотрящего на врача не менее ошеломленно. – Саске? - Наруто? – Учиха щурится и как-то затравленно, боязливо озирается. –Ты... Ты один? - Один, - медленно кивает и осторожно прикрывает за собой дверь. – Я не могу поверить. Что случилось? Мы ведь виделись с тобою в последний раз лет пять назад, верно? - Да, около того, - Саске напряжен, бледен и словно чем-то напуган. Потерян. Маленький замерзший котенок, сидящий на обочине. Наруто смотрит на него и едва ли сдерживает себя от того, чтобы обнять человека, который был когда-то близок, который… который и остался близок, даже не смотря на уродское прошлое. – Ты мой доктор, верно? – Учиха тяжело вздыхает и криво усмехается. – Чертова Земля. Она все-таки круглая. - Надеялся запрятаться от меня в каком-нибудь углу? – Узумаки широко улыбается и присаживается на стул у постели. Саске не отвечает и внимательно следит за его действиями. – Что произошло? Почему ты здесь? Несколько секунд звенящей тишины. Напряжение между ними материально, его можно почувствовать на кончиках пальцев, оно дробью стучит по ребрам, взбалмошно цепляется за шею и давит. - Ты ведь и так знаешь, - холодно чеканит Учиха. – Думаю, все давно уже задокументировано и ты наверняка ознакомился с… - Это неважно. Это записи. Всего лишь буквы, Саске. Я хочу услышать это от тебя. Тихо. Только отзвук бешено стучащего в груди сердца. - Они думают, что я убил свою жену, - юноша пожимает плечами. Леденящий. Стальной. – Они думают, что я свихнулся, Наруто. - А ты не убивал? - Господи, нет, конечно! – Саске ненавидяще смотрит на собеседника и отворачивается, прикрыв глаза. Устало вздыхает. – Я никогда бы не убил ее. Никогда бы не сделал ей больно. Я… я бы не посмел… понимаешь? – Наруто понимает. Наруто сжимает зубы и старается сохранить невозмутимое лицо. – Мы с ней утром поссорились, я сказал лишнего, накричал. Мы посылали друг друга, она запустила в меня вазой, кричала что-то… да это ведь не впервые, это нормально после пяти лет отношений. Ругались громко, так, что слышали соседи. Я уже и не помню, что кричал… не помню, я ничего не помню! Выбежал, хлопнул дверью, ушел на работу. Вернулся вечером и застал ее… если это вообще можно назвать моей Хинатой. Я… я не могу. Я… ее внутренности, они были разбросаны по всему дому, эта тварь распотрошила мою жену, разбросала ее части по комнатам, словно бы игралась, словно бы… я…я… - Наруто не выдерживает и подается вперед, прижимает к себе Учиху, который, расшатываясь на месте, и беззвучно рыдая, прикрывает лицо дрожащими руками. – Я был в крови. Весь в ее крови, Наруто! На кровати лежала ее голова и… матка… Господи… она ведь была беременна, она ведь… - Тшшш, - тянет Наруто, прижимая к себе Саске. – Тише. Хватит. Хватит думать об этом. Юноша беззвучно рыдает, весь дрожит и льнет к доктору. Узумаки чувствует, как тугой ком внутри сжимает его легкие. Ему жаль. Ему искренне жаль. И если бы он мог, он забрал хотя бы часть боли. Но он не мог. Нет, в этом у него не было никакой власти. Единственное, что он мог сделать – это дать свое заключение правоохранительным органам. Решить – здоров ли психически человек, который когда-то разбил его сердце. И, как говорят, убил свою жену.

***

У Учихи Саске прямая, напряженная спина, черные, цвета вороного крыла волосы, тонкие губы и пронзительный взгляд. У Учиха Саске изломанная жизнь и отчаянное желание сдохнуть. Наруто внимательно сморит на своего пациента, что-то записывает в историю и задумчиво хмурится. На фоне терапии Учихе становится лучше, он больше не кричит по ночам и не бросается на санитара; он больше не кусает подушку и не царапает собственное лицо. Саске действительно становится лучше. Но Узумаки отчаянно хочется прекратить лечение. Потому что этот безвольный овощ… нет, это не то. Восковая кукла. Изваяние. Наруто подслеповато щурится, несколько раз моргает от неприятного жжения в глазах. - Устал? Узумаки вздрагивает и поворачивается к Учихе, который, оказывается, все это время внимательно за ним следил. - Да, - кивает, мягко улыбаясь. – Глаза болят от вечной писанины. - Ты не спешишь домой, верно? – Саске склоняет голову к плечу. Улыбка медленно сползает с лица врача. Наруто отворачивается и качает головой. - Я не думаю, что нам следует обсуждать это. Мне уже пора. Уходи. Не задерживайся. Вырывайся из палаты, иначе ты потонешь, завязнешь, запутаешься. - Скажи, а ты когда-то думал о том, что было бы, если бы мы не разошлись? Уходи. - Ты хочешь сказать, если бы ты меня не бросил? – Узумаки горько усмехается, но тут же берет себя в руки. Этика и деонтология. Врач и пациент. Но… Раны должны заживать, рубцеваться и если и болеть, то глухо, тянуще! Они не должны кровоточить постоянно! Это неправильно. Он слишком любил – Саске знает об этом. Знает, но бьет по больному, вгрызается в загривок, как гончая, почуявшая кровь. – Саске. Мы давно это обсудили, и оставили прошлое в прошлом. Нет смысла строить что-то там, где даже почва зыбкая. - Я знаю. Знаю… я вспоминал о тебе. Часто. Знал, что сделал ошибку, тогда, в прошлом. Поступил, как слабак и сбежал от проблем. Да уходи же ты, придурок! - Прекращай, - Узумаки встает с места, сжимает листы дрожащими пальцами и уверенно направляется к двери. - Беги. Беги теперь ты, Наруто. Легче всего свалить от этой боли. - Иди к черту, Учиха, - замирает на самом пороге. – Тебе ли рассуждать о моей боли. Умоляю. Уходи. - Наруто, - Узумаки уже выходит из палаты, когда слышит голос – не леденящий, словно утренние заморозки, а тихий, надломленный, просящий. – Прости. Прости. Прости. Не уходи. Прошу тебя. Мне страшно. И он не уходит.

***

Их отношения начались еще в школе. Учиха – снежный принц, отпрыск богатых родителей, горделивая заноза в самой заднице. Тонкий, хрупкий, хрустальный. Сталь и утонченность. Сила и гибкость. И Наруто – этакий рубаха-парень, душа компании и извечный заводила. Они ненавидели друг друга. Насмешки, тычки, подножки. Язвительные фразы и разбитый нос. Шипение, крики, скандалы. Холодная война… … и секс в кабине душевой. Искусанные губы. Кровавые засосы на шее. Тихое «ненавижу тебя» на грани срыва, и облегченное «иди к черту» в самое ухо, скользя влажным языком по коже. Она искрили, между ними было напряжение, вольты, безумие. Они рвали друг на друге одежду, сжимали запястья до синяков, оставляли метки, кусались и жили в каком-то сумасшествии. Они ненавидели друг друга. Не меньше, чем любили. А потом все закончилось. Последний курс медицинского у Узумаки, бесконечная работа в фирме отца у Учихи. Стресс, утомление, ссоры и грубые фразы. Недопонимание. Насмешливое «отвали» и усталое «я так больше не могу». Все кончилось резко. Тогда, когда Саске зашел в их спальню, облокотился о дверь и устало протянул «я люблю другую, я больше не хочу тебе врать». Тогда что-то сломалось. Разбилось. Разлетелось на тысячи осколков. Тогда что-то умерло.

***

- Я не смогу этого забыть. Никогда, - голова Саске лежит у Узумаки на коленях, Учиха лениво жмурится и задумчиво смотрит в потолок. Наруто откинулся назад, прислонившись к стене, и рассеяно перебирает пряди черных волос. – Иногда мне казалось, что кто-то следит за мной... Это больной уебок… Господи... пусть он сдохнет в муках. - Саске, - мягко тянет Наруто. – Не нужно. - Хорошо. Но ты знаешь, я все равно не могу до сих пор понять, на кой ему этот браслет понадобился… - Браслет? - Да. Я подарил Хинате браслет на годовщину знакомства. Не то чтобы дорогой, она терпеть не могла украшение, скорее очень символичный, знаешь? Там была подвеска в виде сердца, а на обратной стороне первые буквы наших имен. Не понимаю. Возможно, этот сукин сын… - Саске. - Просто… ладно. Молчу. Наруто кивает и с нежностью смотрит на человека, льнущего к нему, жмурящемуся под его руками. Внутри тепло и радостно, пусть это и неправильно. Внутри него оживает что-то забытое, закованное в стальные цепи. Внутри полыхает жар и клокочет сердце. - Ты знаешь, это очень хорошо, что все-таки кто-то видел тебя в обеденный перерыв в парке. Потому что если бы не алиби, то… Саске, мне даже страшно подумать, что бы было дальше. Они упекли бы тебя за решетку. - Не важно. Главное – ты мне верил. Верил тогда, когда даже я сам сомневался в себе. Это… Наруто, понимаешь, это единственное, благодаря чему я еще жив. - Скоро начнет отпускать. Боль уходит. И все будет хорошо. - Будет. Знаешь почему? - Почему? - Ты рядом. И я тебя не отпущу. Завтра, когда меня выпишут, я хочу увидеть твои вещи дома. В той квартире, которую мы снимали, помнишь? Я купил ее. Я больше не смогу вернуться в прошлый дом… я… - Саске… - Наруто. Умоляю. Не отказывайся. - Никогда. Я буду рядом. Клянусь.

***

Завтра начнется новая жизнь. Завтра – его ждет счастье, любимый человек и начало новой истории. Настоящей. Не тень от прошлого и напрасные воспоминания. Не лживые мечты. Вещи упакованы в чемоданы. Наруто стоит у окна и улыбается. Он собрал все, что нужно. А прошлое он оставит в прошлом. Склонив голову к плечу, мужчина чуть щурится и смотрит на свою ладонь, в которой лежит украшение. «С + Х = навеки» Ирония. Какая короткая бывает у людей вечность. Узумаки отворачивается, и бросает браслет в мусорное ведро. Все хорошо. Только голова болит. Все-таки, он не любит осень. Чертовы обострения.