Да вы даже не представляете себе, каково это!

- РЕДЖИНА! – вопль Свон заставил блондинку подскочить на месте. Женщина не так давно смогла выбраться из чертового кокона и теперь отдыхала в своем рабочем кресле. Конечно, стоило бы добраться до дивана или кровати, чтобы принять горизонтальное положение, но на это совершенно не было сил. Этот чертов кокон долгое время самопроизвольно восстанавливался, совершенно не давая возможности выбраться, но в какой-то момент замер, будто его отключили от питания. - РЕДЖИНА! – вопль повторился с новой силой, заставляя Миллс подскочить вновь. Устало стянув повязку с глаз, женщина встала из-за стола и направилась к двери. - РЕДЖ… – брюнетка не договорила, увидев блондинку прямо перед дверью в кабинет – Фух, с тобой все в порядке – уперев руки в колени, Свон согнулась, чтобы отдышаться. Большая потеря крови, а теперь еще и пробежка по особняку давали о себе знать. Пространство слегка расплывалось, но это не помешало Эмме заметить ужас в глазах Миллс. - А, извини, боюсь эту одежду проще выбросить, чем отстирать – женщина выпрямилась, натыкаясь на активную жестикуляцию Реджины, явно желающей узнать, что произошло – Ну, я же спряталась в кабинете, да? Моргнула значит, и чувствую в руках клинок Темного и желание его применить… А вокруг так темно, будто глаза открыть не могу… Понятия не имею откуда он взялся и где сейчас, но чтобы этого не сделать, я порезала тебе вены… А потом, кажется, Голд залечил раны… Ну, вероятно, кинжал теперь у него… А потом… А потом я очнулась на кухне… Да, я очнулась на кухне и поняла, что в этот раз все было по-настоящему! В этот раз мы и впрямь могли умереть – прошептала Свон, кинув испуганный взгляд на блондинку. В этот раз? По-настоящему? Значит, были и другие случаи? Кажется, стоит встряхнуть Руби на тему попыток Эммы не по-настоящему умереть во благо общества. Бред какой-то. Тяжело вздохнув, Миллс приобняла брюнетку, чье тело пробила мелкая дрожь. Стоило привести Эмму в чувство и проследить, чтобы той не стало плохо где-нибудь в ванной.

***

Все было как будто в тумане. В голове шумело так, будто вчера была выжрана в одно горло бутылка самогонки. Тело сковывало тяжелое платье с корсетом, сдавливающее ребра так, что дышать было почти невозможно. Хотелось расшнуровать этот чертов корсет, но руки совершенно не слушались. Тело не слушалось. Женщина уверенным шагом шла по улицам Сторибрука. Куда она идет? Зачем? Глаза слипались, а каждый новый взгляд на город будто переносил ее на другую улицу. Переулочки, дворики, главная улица, полыхающая башня с часами. Стоп, что? Кто спалил башню? Двери библиотеки открыты. Ночью? Темно, безлюдно, явно ночь... взгляд поднимается выше в небо. Кровавое зарево не может не пугать, но почему-то из груди вырывается довольный смешок. У дверей неподвижно сидит Белль, ее руки неестественно выгнуты, голова откинута назад, а глаза закатились. К окровавленному телу медленно подбирается огонь полыхающей библиотеки. Хочется броситься к ней, оттащить подальше от языков пламени. Вдруг ее еще можно спасти?! Но на лице не дергается и скула, что уж говорить о теле. В голове проскальзывает странная мысль, что смерть на пороге библиотеки достаточно иронична. А женщина продолжает идти. С каждым шагом с лица будто срывается пелена розовых очков. Они разбиты. Розовые осколки, еще не выпавшие из оправы, опасно качаются рядом с глазами, но не хочется снимать их. Не хочется видеть того, что они скрывают. Не хочется. Но где-то внутри растекается наслаждение от вида полыхающего города. Новый взгляд и ее рука уже оказывается в чьем-то теле. Лерой, бедный, бедный Лерой кривится, когда пальцы легко переминают его сердце. В руках гнома бутылка с зажигательной смесью. Он явно собирался швырнуть ее во врага. В ведьму. Устроить сожжение на костре без костра, но не успел. От тряпки, торчащей из бутылки, остались жалкие клочки, дающие какие-то секунды. - Уничтожь их – ласково шепчет женщина, отталкивая от себя Лероя, а вместе с тем и вынимая его сердце. Нет, гном не послушает ее, но инстинкт самосохранения в последнюю секунду заставит бросить бутылку. Взрыв. Осколки впились в кожу, пламя быстро распространилось по телу, а из здания, куда не успела долететь бутылка, выбежала фея спасать своего любимого. Оставила бедных детишек ради пьяницы и грубияна. Женщина ухмыляется, глядя на мерцающее сердце в своих руках. Кажется, фея справляется. Сможет ли она любить его теперь? Когда он еще и изуродован, когда он практически неподвижен? А впрочем, какая разница, если они оба скоро умрут? Новая улица - новые жертвы. Здесь не горит ни одного здания, но множество разодранных тел. Кто мог это сделать? Каких тварей наслала на город эта ужасная женщина? Ответ оказывается слишком печален. Огромный свирепый волк вылетает из-за угла, разбрасывая куски чьего-то тела в стороны. Вот оно. Вот тот, кто, возможно, сможет спасти всех. Сейчас Руби заметит ее и раздерет на части, выскребет эту тушу из отвратительно неудобного платья и покончит со злом. Но волк не нападает, он медленно, прихрамывая, подходит. В налитых кровью глазах не плещется и капли человеческого сознания. Зверь, что только что разодрал кого-то из жителей этого городка, ластится к женщине. Его морда перепачкана чужой кровью, на теле виднеются жуткие шрамы, а на шее проплешины от привязи, на которой его держали. Жалобно прижав уши, волк приподнимает лапу, из которой торчит стрела. Маленькая, от арбалета. Видимо Бабушке пришлось бороться с собственной внучкой. Женщина гладит волка по голове, чешет за ушком, а после присаживается, чтобы вынуть стрелу и залечить рану. Внутри кипит невообразимая ярость, действительно способная снести город с лица Земли. Правда, от него и так уже почти ничего не осталось. Женщина медленно обходит волка, ведя рукой по его спине. Запекшаяся кровь на ранениях от меча, длинные стрелы от лука торчат из бочины. Явно встретился с четой Прекрасных. Отвратительная мысль о том, что Белоснежка была оставлена на «сладенькое», чтобы насладиться тем, как в ее сердце вопьет свои когти тьма, заставляя идти на крайние меры ради спасения остатков своего королевства, свербит в мозгу, заставляя отказаться от желания прибить ее здесь и сейчас. Волк благодарно машет хвостом, облизывается, когда видит переливающееся сердце в руках женщины. Она обещала скормить сердце Лероя собакам - она скормит его волку. А история феи и гнома оборвется. Злорадный смех разливается по улицам города, когда волк, сожрав подарок, отправляется искать следующую жертву. Женщина оказывается около склепа. К одной из внешних стен ветвями прикован Генри. На его запястьях виднеются кровоподтеки. Он пытался выбраться долго и упорно. Пытался. Перед ним стоит большое старинное зеркало в полный рост, где транслируется происходящее в городе. Он и без зеркала видел, как медленно исчезало все то, во что он верил, но то было вдалеке, а не прямо перед глазами. Бедный мальчик больше не сопротивляется, не кричит, не двигается. Он жив, он дышит, но больше напоминает мертвеца. Ни детского озорства, ни упорства истинно верующего, ни страха. Его остекленевшие пустые глаза не выражают ничего. Женщина медленно подходит к сыну, ласково берет его голову в свои руки. Он поддается, словно кукла, молчит и лишь глаза медленно следят за женщиной. Она счастливо улыбается, целует его щеки, лоб. - Я создам новое королевство, где ты сможешь править – шепчет женщина, трепля его волосы. - Я рад – отвечает она за сына, сжимая пальцами его щеки, чтобы челюсть открылась, имитируя разговор. Женщина в последний раз целует его ладонь и направляется в склеп. На полу у стены лежит Румпельштильцхен, из его груди торчит кинжал Темного. Тело мужчины изуродовано, а на лице застыла гримаса боли, но не физической, а душевной. На лезвии выгравировано новое имя, хотя именем назвать это сложно: « Dark Queen ». Кафе «У Бабушки»: место встреч, место веселья, место, которое не тронуло всепоглощающее пламя, место, которое дорого ее волчонку. В черном сердце неприятно закололо от мысли, что его придется уничтожить, но это был единственный оплот выживших. Тех выживших, что решили следовать за четой Прекрасных. Но скоро они изменят свой выбор. В плечо вонзается точно пущенная стрела. Приветствие от Белоснежки. Больно, хоть и совершенно бесполезно. Лучница стоит на крыше, готовая выстрелить вновь, а из кафетерия выходит принц с пригоршней гномов, готовых к бою. - Вы, сказочные идиоты, все еще надеетесь, что сможете меня остановить? После того, как я уничтожила практически всех вас? Или вы, может, надеетесь на чудо? – женщина, ухмыляясь, наблюдала за Снежкой, ожидая, когда тьма перевесит чашу. - Ты сдашься сама, чтобы не оказаться сожженной на костре, когда жители решат устроить самосуд – уверенно произносит Дэвид, приставляя меч к горлу Темной. Усмешка слетела с ее губ. - Малыш, я не из вашей сказки и не верю в «долго и счастливо», так что я покажу вам, как поступают в жестокой реальности, а не в вашем сказочном мире, где добро всегда побеждает зло, не давая и малейшего шанса на счастье! – с этими словами женщина растворилась в клубах дыма, моментально появившись за спиной Белоснежки. Темная нежно приобняла женщину, когда лезвие вонзилось в самое сердце. Какие-то секунды, и враг, чья смерть должна была растечься сладостью по венам, уже не дышит. В сказке никто не посмел бы опуститься до такой наглости. Убить, просто появившись за спиной, это же немыслимо! Но это уже давно не сказка. Глаза Дэвида, когда-то Прекрасного Принца, налились яростью. Если бы он мог, он бы взлетел прямо на крышу и отомстил за свою жену. И плевать, если его переполнит тьма. Гномов оплели вдруг вырвавшиеся из-под земли ветви. Эти букашки могли все испортить. Платье, конечно, не лучший наряд для битвы на мечах, но и принц слишком разъярен, чтобы продумывать стратегию. В руках женщины вместо кинжала появилась элегантная сабля, и она спустилась на землю. Последний бой. Вообще-то он должен был состояться там, на крыше, после убийства Дэвида, но что-то рука соскользнула и поменяла порядок смертей. Женщина довольно ухмылялась, отбиваясь от яростных атак принца. Он был предсказуем. - Мне кажется или кто-то из гномов сейчас умрет? – невзначай поинтересовалась Темная, наблюдая, как тело мужчины дернулось в сторону заложников. Этого хватило, чтобы быстрым выпадом вонзить саблю в живот. Сдохнет или выживет, в принципе, было плевать, главное, что сейчас он не сможет помешать. Темная Королева шествовала по руинам старого мира, желая закончить начатое. Солнце не должно вставать после кровавого заката. Оно и не встанет. Сломанная табличка «Сторибрук» на границе города окрасилась в цвет вишни от крови несчастного доктора Хоппера, который пытался вразумить женщину еще до того, как город был сожжен. Понго до сих пор сидел рядом с трупом своего хозяина. Темная заливалась смехом, глядя на свою работу. Сквозь зарево кровавой луны начинали пробиваться первые рассветные лучики. Времени оставалось мало. Женщина вытянула руку вперед, создавая огненный шар. Табличка была последним напоминанием о старом мире. На мгновение перед глазами появилась гостевая комната и спящая там блондинка. Что бы это могло значить? Огненный шар странно дергался в руке, да и сама ладонь будто пыталась сжать его. Картина с гостевой комнатой начала появляться чаще, будто в телевизоре сбоил сигнал и два канала накладывались друг на друга. Огонь уже не чувствовался огнем, он бился, бился в руке, словно сердце. Женщина жмурится, надеясь избавиться от ряби в глазах, и в следующую же секунду ее отбрасывает потоком магии. Больно. Свон ошарашено вертит головой, осматривая темную гостевую, где сидит не менее ошарашенная Реджина. Блондинка не с первой попытки включает лампу и встает с кровати. - Твою мать, Свон, что ты, черт возьми, творишь и с какого так вырядилась?! – рычит женщина, разглядывая одно из лучших платьев Злой Королевы. - Т-ты говоришь – подмечает Эмма, осторожно поднимаясь с пола. Кажется, у нее на спине скоро появится немаленький синяк от дверной ручки шкафа, в которую она влетела. И правда, это ужасно неудобное платье. Откуда оно? Женщина срывается с места, чтобы заглянуть в окно, но путается в подоле и вновь падает на пол. - Мисс Свон, я требую объяс… - Реджина откашливается и пытается продолжить, но голос вновь покидает ее. Эмма, кряхтя, поднимается на ноги и собирает подол в руки, чтобы он больше не мешал. - Знаешь, мне не спалось что-то, вот я и решила проверить как вы там, в сказке, ходили в этих нарядах! В твоем платье совершенно нечем дышать! – выпалила Свон, прежде чем убежать.