Сон все изменит...

Каждый день воспоминая всплывают... Она понимает, что не справится с ними, но продолжает бороться... Каждый день она видит его лицо. Лицо, на котором больше нет места эмоциям кроме ненависти. Поглощающей ненависти, выросшей из боли. Боль, которую принесла она. Третий раз его предали. Третий... После этого невозможно восстановить доверие к людям. Никогда. Она улетела, улетела далеко, чтобы остаться в одиночестве. Одиночество было ей жизненно необходимо. Ведь с его болью, разбившую душу, все эмоции передались и ей... Она поняла, что все могло быть по-другому, но слишком поздно. Всегда. Она больше не заходит на корабль... Он не заходит больше в лифт... Такие разные, но настолько похожие. Сами этого не понимая, они убивают себя. Убивают медленно, но верно... Больше нет разговоров ночью. Есть только дождь. Нет больше касаний. Нет больше чувства защищённости. Есть только боль, заглушающая все. Опять этот сон. Каждый день оба видят один и тот же сон. Но в этот раз все изменилось. Он стал злее. Она вытерпела. Оба смирились. Каждый оказался в лесу. В том первом воспоминании о них. Только каждый ощущал своё. Она чувствовала всем своим существом, что все тут пропитано той ненавистью, которая исходит от него. Он же ощущал тонкий намёк на ее присутствие. Она убегает. Он идёт навстречу. Но они сталкиваются. Девушка понимает, что не удастся избежать этого разговора. Мужчина видит и в голове всплывает ненависть. - Дура, - рычит он. – Если ты думаешь, что не умрешь, то глубоко ошибаешься. Если веришь в свет во мне, значит, ты еще глупее, чем я предполагал. Она чувствует, как вздрагивают ее губы. Она предала его. Стала тем самым третьим разом, после которого нельзя восстановить утраченное доверие к людям. - Я… Никто? – Рэй рассматривает снег, а затем впивается в него взглядом, выискивая признак любой эмоции. - Для тебя? Импульсивный вопрос. Она не может объяснить себе, зачем задала его, лишь слышит слова, будто со стороны. - Да, - паузы нет. Раздумий – тоже. Глаза абсолютно пусты. Он стоит так близко… Но теперь они по разную сторону баррикад. Возможно, навсегда. Не будет больше сплетенных рук и разговоров тихой ночью под шепот дождя. Внутри нее что-то разрывается. Навсегда. Когда он достает свой меч, наполняя пространство гулом нестабильного луча, она невольно отшатывается с тихим выдохом. «Ты не проснешься, пока я не убью тебя. Таковы правила этих снов». Короткое замешательство. Он выдыхает. Замах. Последнее, что она чувствует – жгучая боль в животе. Он не разрубает ее пополам, как Сноука; не отрубает голову, чтобы смерть была безболезненной и недолгой. Он смотрит, как ее тело падает на снег, словно безвольная кукла. Она дрожит. Под ее пальцами – холод. Внутри – адское жжение от сейбера, проделавшего дырку в корпусе. На мгновение их глаза пересекаются, а затем он уходит, оставляя за собой лишь хруст снега. Вот и все. Никогда. Она остается умирать в одиночестве. Пламя в животе сменяется снежной свежестью зимнего леса. Позже она превращается в пустоту. Звуки постепенно тают… И она растворяется в небытии. Самая страшная боль – не от раны. Смерть в одиночестве - худшее, что Рэй чувствовала за всю свою жизнь. Всегда.