Готова выиграть

Королевы бала всегда поправляют помаду и тушь после истерики, а затем улыбаются так, будто (не) разбиты внутри. И Вероника Лодж готова заверить, что бриллианты на не ее короне — слезы Шерилл Блоссом. Она поправляет жемчуг на своей шее и руками нащупывает застежку, Бетти говорит, что к ее темной коже так идет этот камень. Вероника старается дышать спокойно, ровно, стоя под софитами, яркими слепящими огнями величия, и сглатывая ком волнения. Вероника смотрит на часы — без тридцати минут восемнадцать лет — и замечает парочку лучших друзей вдалеке. Арчи с ярко-рыжими волосами и Бетти в кремовом платье. Где-то позади мелькает фигура Джагхета. Но Лодж ждет лишь одну персону. Ее Ривердейловское величество — кхм-кхм, вообще самопровозглашенное — Шерил. У нее красная помада на губах появляется чаще, чем улыбка, а рыжие волосы всегда уложены. Шерил будто Нью-Йоркское дуновение, американская принцесса, Шанель номер пять с идеальностью, как края помады от Диор — Шерил будто была создана заходить в помещение и становиться центром внимания. Вероника соткана из тех же материалов. Она поклоняется брендам, как капитанам баскетбольных команд тринадцатилетние девочки. И упаси кому-то наступить на ее туфли от Манола Бланик. — Здесь становится слишком жарко, Вероника, — шутит Арчи. — Может тебе стоить ослабить свое волшебство? — Буду считать это за комплимент, Эндрюс, — колко отвечает Вероника. — О, Джагхед. И ты сегодня решил присоединиться к тошнотворному празднику с воздушными шарами и музыкой из девчачьих мюзиклов? Джонс передергивает плечами и поднимает свои глаза, впившись взглядом прямиком в нее. — Ты записываешь за мной? — сквозь улыбку видна боль; у него на скуле багровеет пятно. — Ты подрался? — Что за нелепость? Упал. Вероника замолкает, подставляет руку к его щеке и привстает на носочки. Ее новая коллекция Мисс Сицилия от Дольче Габбана остается на его скуле. Джагхед, отпрянув, мотает головой в разные стороны, старательно избегая взгляда — такого, что будто насмехается над ним — и с нечленораздельным япошелзапуншем покидает компанию. — Вероника! — укоризненно встревает Бетти. — Вы не можете постоянно вот так вот вести себя. Вы либо сходитесь, либо оставляете друг друга в покое. — Арчи, хоть ты ей скажи, что мы просто развлекаемся, — отбивается от правдивых слов Вероника, чувствуя как ее сердцебиение учащается. Джагхед ей явно симпатичен; но влюблена она не в него. — Ничего не могу поделать. — Тогда я пойду и налью себе пунша тоже. Вероника стучит по полу спортивного зала своими шпильками, острыми, как ее язык, и останавливается на полпути, замирая. Шерил женственно идет меж столов и дружелюбно здоровается со своей свитой — рыжие волосы развиваются. Блоссом сама доброта, сама Елизавета вторая в ее лучшие годы, само очарование в красном. Кармен современности. — Что, готова проиграть? — спрашивает Шерил у Вероники, пальцами пройдясь по ожерелью. Кажется, ее ногти вонзаются в кожу лезвием ножа. — Готова выиграть.