Рождественское чудо

      Элизабет Купер, чёрт возьми, идеальная до дрожи в коленках, херов плюс для минусовой Тони. Она счастливо улыбается, целуя Джонса в щёку и щебет что-то о «мне нужно в школу, скоро ведь Рождество, подготовка и бла-бла-бла», но брюнетка знает, что через сто метров она свернёт за ближайший поворот, где будет ожидать именно её. Тони не спеша поднимается с исписанной неприличными словами лавочки и медленно идёт к пункту назначения, пряча ладони в рукавах кожаной куртки с изображением змея. На запястье прячется витиеватое «Элизабет Купер», а в кармане пачка дешёвых сигарет.       — Боже, ты что, идёшь из Китая? Можно было и побыстрее, между прочим.       Змея усмехается, отпивая из банки противного пива, и сцепляет блондинистые волосы у себя в кулаке. Бетти замолкает, испуганно взглянув на Топаз, и собирается закричать, но резко передумывает, когда ей в лицо тыкают каллиграфическим «Элизабет Купер» с запястья. Южанка подпирает собой обшарпанную стену, сдерживая слёзы, и бездумно чиркает зажигалкой, стараясь успокоиться. Бетти старательно делает вид, что всё было и, более того, остаётся хорошо, как и (не) было прежде, но сама понимает, что на самом деле всё «идёт по пизде» с красноречивых слов саутсайдовской девчонки.       — Я… Это странно, Тони! Очень и очень странно, надо сказать… Я не могу обещать тебе ничего, но… Может, стоит попробовать?       Девчонка среди «Змеев» заливается хрипловатым смехом, выкидывая окурок в урну, и показывает фак, прошипев в ответ, мол, «я тебе не продажная шлюха, если вдруг произойдёт чудо, и ты решишься, знаешь, где меня найти». Элизабет оглядывается на заснувшую около урны девушку и, пожав плечами, уходит домой, обдумывая собственное предложение. Тони допивает пойло и истерично откидывает банку от себя, разразившись громкими рыданиями и причитаниями о ебучей жизни. Бетти на другой стороне города тоже тихо ревёт в подушку, запивая резкое вино из коллекции матери обычной водой и сбрасывает вновь позвонивший контакт с наименованием «Джагхед».       — Тони, я правда долго думала. Нам не стоит даже пытаться, забудь те слова, которые я тебе говорила тогда. Это была ложь. Прости, но я люблю лишь Джага, и никакая судьба мне в этом не помешает.       Топаз бьёт кулаком о стену над головой блондинки и напористо целует, надеясь доказать себе, что ничем не хуже Джонса и вернуть всё на законные роли, прописанные судьбой по сценарию. Только Купер отталкивает её от себя, уходя к «мальчику в шапке-короне» и оставляет «девочку с розовыми волосами и несбыточными мечтами» с глубоким разочарованием и неизлечимой обидой на весь мир. Тони думает, что на самом деле рождественского чуда вовсе не существует (по крайней мере, лично для неё, точно) и заходит в ближайший ларёк, вновь покупая-выпрашивая излюбленное пойло.       Рождество — хуйня.       Любовь — хуйня.       Жизнь — хуйня.       Она бредёт по дороге, орёт, срывая голосовые связки: «пошли все на хер» и совсем не замечает едущую впереди машину, которая разгоняется ещё больше и, наконец, лишает девушку всех жизненных страданий, как и было предначертано судьбой по изначальному сценарию.