Fleeting

      Крики стихают не сразу. Какое-то время Изуру продолжает слышать взаимные упреки и бесконечные оправдания. Сжимая в руках чашку с горячим чаем, парень в раздумьях застывает посреди комнаты. У него есть выбор: остаться на кухне и продолжать познавать всю глубину соседских проблем или же пойти в комнату, где спит Хинамори Момо.       Отхлебнув обжигающего напитка, Кира опускается на табуретку и вздыхает. Его девушка, которую он чудом не разбудил своими бессонными похождениями, не должна страдать из-за него. Да и не стоит ей слышать чужую ссору — сразу же побежит помогать Рукии, не разобравшись в причинах и следствиях. Женская солидарность, чтоб ее…       Как же он сейчас сочувствует Ренджи. Вопли до хрипоты и битая посуда — трещинки брака ничем не зашпаклюешь, он трещит по швам. Ниточки, связавшие эту прекрасную пару, рвутся прямо на глазах, и Изуру знает, что, а точнее кто, сделал первый надрез. Кира ни раз и даже ни два встречал в городе маленькую брюнетку и короткостриженного рыжеволосого парня, ютящихся в укромных уголках.       Парень вздрагивает — опять в стену летит какой-то кухонный предмет, но то, как осколки осыпаются на пол, перекрывает всего один вопрос:       — Почему, Рукия?!       Ответ застревает где-то за обоями и путается в паутине, которая растянулась над кухонным шкафчиком. Кира даже не пытается его разобрать. Он отхлебывает чай и греет замерзшие руки о теплую кружку.       Он все еще помнит, как бывшая Кучики стояла перед ним и умоляла подождать, сохранив втайне ее встречи с неким Куросаки. Изуру молчал. Долго молчал, ожидая, что Ренджи все поймет сам. Мир раньше, чем добрый сосед, сжалился над парнем, безоговорочно верившим своей возлюбленной. Случай пролился ледяным дождем и заставил Абараи вступить под крышу маленькой кафешки на другом конце города. Неожиданная встреча, бессмысленный разговор и попытка простить…       Абараи Ренджи не может отпустить ее так легко. Он снова пытается выстроить отношения: кирпичик за кирпичиком он цементирует их надломленную любовь, но едва ему удается залатать один раскол, как трескается другая часть. А когда ты строишь семейную крепость в одиночку, твои старания заранее обречены на провал.       «Дай ей уйти», — одними губами шепчет Кира, водя пальцем по узорам на скатерти. Если бы на месте Рукии, была Момо, он бы вернул ей свободу. Он не из тех, кто станет бороться до последней капли крови. Он трус.       Кажется, сейчас отношения семьи Абараи проходят ту самую грань… Наконец-то раздается жалобный всхлип, и голоса тонут в бетонных стенах, переходя в другую комнату и затухая. Громко хлопает входная дверь, и скандал, случайным свидетелем которого он становится, подходит к своему завершению.       Кира, не вставая со стула, поворачивается к окну и видит убегающего в порыве чувств Абараи.       «Глупостей бы не натворил», — думает Изуру. В соседней комнате поскрипывает диван.       — Ты чего не спишь? — шлепая босыми ногами по полу, Момо сонно прислоняется к дверному косяку и поправляет упавшую бретельку своей майки. Глядя на ее растрепанные волосы и заспанное лицо, Изуру не может сдержать улыбку. Отставив пустую кружку, он протягивает ей ладонь, мягко заставляя ее опуститься к себе на колени. Хинамори обвивает его шею, и Кира дарит ей легкий поцелуй, думая о том, что не может позволить своему счастью исчезнуть. Он не позволит…