Cannot Control It

Он резко прижал её к грубо обработанной стене и мгновенно задрал подол платья, успев увидеть огонёк страха в её глазах. — М-м-мистер Малфой, что Вы делаете? — Imperio. Рассудок и взгляд девушки помутнел, и Драко наконец смог припасть поцелуем к её шее. Контролируя её разум, он заставил её наслаждаться его ласками, и девушка издала слабый стон и подалась телом вперёд. Выглядело это чудовищно фальшиво, но Малфою было плевать: он получал малую долю той нежности, которой желал от Гермионы. Мужчина спустил рукава платья девушки и оголил небольшую грудь, к которой тут же припал с поцелуями. Гермиона запустила пальцы в волосы Драко и снова тихонько застонала. Рукой она нащупала его член и сжала через ткань дорогих брюк, другой рукой расстегивая ширинку. После этого Малфой не смог сдержаться: он смело поднял комбинацию девушки, раздвинул её ноги и, почувствовав влагу пальцами, грубо вошел в нее. Конечно, она не была девственницей: эта их встреча стала десятой? пятнадцатой? Драко сбился со счёта. Но каждый раз она приносила ему море наслаждения. Он мерно двигался в податливом теле, раз за разом вжимая Гермиону в шероховатую поверхность стены. Он покрывал поцелуями её лицо, не касаясь губ, шею, плечи, ключицы. Она же просто предоставляла доступ к телу и тяжело дышала на ухо мужчине. В какой-то момент мышцы её влагалища стали сокращаться чаще, и девушка громко выдохнула с наслаждением. Малфой задвигался быстрее, приближая себя к эякуляции. Кончив, он прижал к себе обмякшую девушку правой рукой, левой же извлёк из нагрудного кармана противозачаточное зелье и влил в полуоткрытые губы любовницы. Она открыла глаза, и Драко понял, что действие заклинание закончилось: теперь перед ним была настоящая Гермиона. Не желая, чтобы она помнила то, что между ними произошло, он снова, как и в предыдущие двадцать раз, прошептал: — Obliviate.

***

— Подавайте ужин. Демонстративно холодный тон хозяина дома словно отрезвил всех слуг. Они суетливо начали разносить блюда и напитки. Поместье Малфоев сегодня принимало около ста гостей разных чинов и сословий: аристократы сидели подле мещан, епископы возле баронов. Рыцари позволяли себе шлёпнуть симпатичных служанок по заднице, отчего те краснели и старались больше не подходить к нахалам. Место хозяйки дома было пусто: уже прошло полгода, как её забрала свирепая чума. Драко Малфой и его сын Скорпиус скорбели, но грусть на публику не выносили — недаром их считали самыми безэмоциональными людьми Англии. Казалось, будто они никогда не снимают маску безразличия. Хозяину поместья и его отпрыску прислуживала молодая прислуга, на которую Малфой-старший бросал неоднозначные взгляды. Когда девушка была совсем маленькой, всего трех лет от роду, её родителей убил напавший на их домик вор. Малфоям ничего не оставалось, как забрать ребенка к себе и растить её. Спустя несколько лет у пары появился сын Скорпиус, и Гермиона стала отличной нянькой для малыша. Вот уже двадцать с лишним лет девушка прислуживала семье и ничем не предала их доверия. Только была одна проблема. Она была чертовски привлекательной. Драко не мог перестать смотреть на тонкие черты лица, выбивающиеся пряди медового оттенка, пухлые розовые губы, точеную фигурку. Он иногда жалел, что она не из знатного рода, а простая грязнокровка, ведь тогда бы он смог отбросить все принципы и сделать её своей. Свои проблемы Малфой привык решать магией, поэтому темная магия пришла к нему на помощь. Но мужчине хотелось не простого секса, который девушка даже не помнит. Драко хотелось взаимности, которую он не получил от жены. Драко хотелось нежности (вместо холодных ласк Астории). Драко хотелось любви. Но ровно такие же желания он читал на лице своего сына. Семнадцатилетний отпрыск начинал дышать чаще, стоило Гермионе приблизиться к нему с очередным блюдом; улыбался, как дурачок, в ее присутствии; готов был надавать ей миллион поручений, лишь бы она была рядом. С одной стороны, Малфой-старший не мог допустить связи Скорпиуса с грязнокровкой; с другой же, он его так понимал. В глазах сына он видел отражение своих эмоций, которые тщательно скрывал, своих желаний, которые тщательно маскировал. Сегодняшний приём не отличался от сотни подобных, которые гремели в поместье Малфоев. Чистокровная аристократия волшебного мира снова обсуждала свое превосходство, полукровки, случайно попавшие на застолье, предпочитали отмалчиваться и копаться в тарелке. К полуночи большинство гостей были в стельку пьяные: некоторые (даже духовенство!) уводило понравившихся барышень в темные уголки замка. Драко с тревогой высматривал Гермиону; ему бы не хотелось вырывать ее из рук пьяницы. К счастью, она стояла рядом и ждала приказаний. Мужчина снова засмотрелся на девушку, и в его помутневшем от дорогого огневиски мозгу возник план. Он захотел овладеть ею без магии. Со скучающим видом он наблюдал за вакханалией, которая творилась в его доме. Казалось, всех и каждого охватило безумие: некоторые особо смелые мужчины лезли под подол дамам и служанкам прям за столом, а хихикающие и икающие священники только подбадривали их. Отвратительное зрелище. Но так надо было. Чтобы поддерживать образ семьи, Малфоям приходилось устраивать такие вечера. Драко порывался звать ещё и ровесников сына, чтобы тому было не так скучно, но сам понимал, что ни один заботливый родитель не позволит своему ребенку наблюдать этот ужас, поэтому сам отсылал своего отпрыска спать к разгару безумия. Поэтому и сейчас он, легко кивнув Скорпиусу, отправил его в спальню. Мальчик встал со своего места и, пошатываясь, побрел к своим покоям, по дороге прощаясь со всеми знакомыми семьями. Малфой, избавившись от мыслей о безопасности сына (накануне он наложил около десяти родовых защитных заклинаний на его комнаты), погрузился в свои похабные мечты, попутно высматривая объект вожделения. Но... Её нигде не было. Драко заволновался: в последний раз он видел Гермиону до ухода сына, и неприятное чувство скрутило его живот. Он подорвался, даже не извинившись перед гостями (они даже не обратили на это внимание), и бросился в хозяйскую часть дома. Гермиона пропала. Худшие предположения пока не оправдывались, но Малфой, как безумный, заглядывал во все комнаты, сжимая в руке волшебную палочку, осматривал ниши, одергивал занавески. Он пытался себя успокоить, находя тысячи причин ее отсутствия: задержали на кухне, присела отдохнуть, заболталась с подругами. Но беспокойство, охватившее его сердце, не отпускало. Драко решил проверить сына, который по его расчетам должен был уже спать, поэтому, поднявшись на третий этаж мэнора, он прошел по темному коридору до комнаты ребенка и без стука зашел. Сын не спал. Более того, нашлась Гермиона. Скорпиус сжимал в объятьях служанку, которая, похоже, не была особо против. Их лица были приближены друг к другу, и казалось, губы парня исследовали лицо девушки. Будто замедленно Драко наблюдал, как губы Скорпиуса переместились с щек на мочку правого уха, следом скользнув на шею. Гермиона прерывисто дышала и запустила руки в волосы партнера. Драко начало трясти мелкой дрожью, и он сам не заметил, как выбросил вперед руку с перстнем и выкрикнул: — Круцио. Тело Скорпиуса метнулось к потолку, а комната наполнилась криком Гермионы. Парень, привыкший к пыткам отца, молчал, но его ломало, било дрожью. Малфой-старший подошел, пылая яростью, к девушке, схватил ее за локоть и потащил прочь из комнаты. Она билась, пыталась вырваться из рук хозяина, визжала что есть сил, но ему было плевать, он продолжал вести ее в сторону своей опочивальни. Захлопнув дверь своих покоев, Драко швырнул Гермиону на каменный пол и присел перед ней на корточки. Взяв пальцами острый подбородок девушки, он повернул к себе заплаканное лицо служанки и всмотрелся в большие, сверкавшие в темноте глаза. В них читалась обида, злость, разочарование и... возбуждение. Малфой хмыкнул: казалось, свое желание он все-таки исполнит. — И давно ты с моим сыном развлекаешься? Она молчала, силясь вырваться из рук мужчины. — Отвечай или будет хуже. — Это было в первый раз, честно, сэр, — пролепетала Гермиона. — Я замечала на себе его взгляды, попытки прикоснуться ко мне. А сегодня он попросил подготовить ему постель, и, пока я выполняла его просьбу, он вошел и поцеловал меня. Я его пыталась оттолкнуть, но... — Тебе понравилось, — резюмировал Малфой. Девушка, покраснев, кивнула. Мужчина, отпустив ее подбородок, положил свои руки по обе стороны ее тела, и прошептал прямо на ухо: — Тогда наслаждайся. Оставив первый влажный поцелуй на ее щеке, он властно захватил ее губы. Дрогнув, девушка медлила, не размыкала губ, но, ощутив легкий укус, раскрыла его, впуская язык Драко. Его руки опустились на талию Гермионы и придвинули ее ближе к себе. Нависнув над ней, он аккуратно положил ее на мягкий ковер и сжал одной рукой грудь. Девушка запустила в его волосы пальцы и притянула ближе, впиваясь грубее в губы партнера. Малфой оторвался от нее, переводя дыхание и одновременно с этим снимая с себя шелковую черную рубашку. Гермиона приподнялась на локтях и, затаившись, наблюдала за процессом. А посмотреть было на что: мужчина обладал крепким телосложением, широкими плечами и узкой талией. Закончив с рубашкой, он переключил свое внимание на скромное платье девушки. Ряд пуговичек был расположен спереди, и, несмотря на то что их было много и они были маленькими, он терпеливо начал их расстегивать, оставляя поцелуи на оголявшихся частях тела. Гермиона прерывисто задышала, и из ее губ вырвался тихий стон, когда мужчина оголил ее грудь. Легонько закусив сосок, он продолжал освобождать ее тело из одежды. Стянув платье с худых плеч, он спустил его до пояса и, не удержавшись, рванул вниз, оголяя девичьи бедра. Проведя ладонями по талии, он раздвинул ее ноги и расположился между ними. Его губы снова накрыли ее рот, только теперь телам не мешала одежда, поэтому они вжимались друг в друга. Робко рука Гермионы скользнула к паху мужчины и через брюки сжала его член. Драко сходил с ума от желания, и этот, казалось бы, невинный жест, отключил все меры предосторожности. Он рванул пуговицы на своих штанах, приспустил их, освобождая свое достоинство, и отодвинул трусики девушки. Подняв глаза на нее, он на мгновение поймал себя на мысли, что она слишком раскованно действует для девушки, убежденной в своей невинности, поскольку их первый секс был для нее первым разом. Но она, будто почувствовав его немой вопрос, произнесла в возникшей тишине: — Я легилимент. Ваш Obliviate не действует на легилиментов. А Imperio уж подавно. Поэтому я обо всем знала с самого начала. И мне не приходилось притворяться. Малфой, отрезвленный словами Гермионы, почувствовал свое превосходство (она хотела и желала его тела так же, как и он сам!), мгновенно погрузился в готовое тело девушки. Она громко застонала и сомкнула ноги на его бедрах для большей близости. Он задвигался быстрее, вжимая ее в мягкий ворс ковра, и в то же время продолжал покрывать ее тело поцелуями, оставлять метки на ее бледной коже. Она положила руки над головой, предоставляя доступ к податливому телу. Кончив, Драко лег рядом с Гермионой и сжал ее в объятьях. Девушка счастливо выдохнула и зарылась носом в широкую грудь мужчины. Они лежали в полной тишине, пока он не прервал ее: — А ты знала, что твой статус крови перекрывается способностями легилимента? Тебя могут сделать полукровкой, а при моем содействии даже чистокровкой, если ты докажешь их. А тогда я смогу официально оформить с тобой брак, и тогда... — Вас это сейчас действительно волнует, сэр? — спросила Гермиона, подняв на него глаза. — Прошу тебя, давай без этих "сэр"... — Тебя это сейчас действительно волнует? — повторилась она. — Я была счастлива ровно до того момента, как ты затеял этот разговор. Мне не важен твой статус крови, а свой я всегда считала нелепым. Кто вообще додумался делить людей по социальным слоям, если мы все равны, если мы все состоим из плоти и крови? Во время этой пылкой речи у Гермионы раскраснелось лицо, а грудь вздымалась то вверх, то вниз. И тогда Драко понял: а плевать. Он готов был горы свернуть ради девушки, без разницы, родилась она в семье семи поколений или в жалкой лачужке у озера. Уверив ее, что ему без разницы, кто она и кто он сам, он обнял ее и наблюдал, как она засыпает под треск камина. И все же стоит повысить ее статус крови.