Искру изменить нельзя.

      Оптимус ушёл в офлайн почти сразу. Мыслей не было, и бот был очень благодарен своей поистине чудовищной усталости, которая огородила его от моральных мучений. Пусть ненадолго. Пусть потом он будет мучиться намного сильней, но сейчас эта передышка была жизненно необходима перегревшемуся процессору и до предела напряжённым нейронным цепям. Перерыв. Тайм-аут.       Симуляция был странной. Он никогда раньше не встречался с подобным. Хотя, может, он просто не помнил?       Он был правителем Кибертрона. Мудрым и справедливым. Города, великие и статные, поднимались вокруг буквально из ничего. Разрушенные здания, архитектура, учебные заведения, снабжение энергоном — всё возрождалось, восстанавливалось, возвращалось на круги своя. И все благодаря ему. Все любили великого Оптимуса Прайма и восхваляли, но ему без надобности была слава. Также, как и ещё кто-то.       Раб — Мегатрон. Униженный и побеждённый. Никому не нужный. Всего лишь предатель, недостойный даже умереть. Но он не желал бывшему врагу зла. Не хотел такой участи. Это ведь ужасно, верно? Быть рабом у своего победителя.       Бот вздрогнул и вернулся в онлайн от необычно тихих шагов. Ох, он так глубоко ушёл в собственное сознание, что совсем потерял счёт времени. И он так долго был на платформе как нормальный бот. Шлак, теперь просто страшно представить, что с ним будет потом. Такая наглость не останется безнаказанной.       Хозяин… он так близко. Внимательно его осматривает, не отводит взгляда как Оптимус. Сколько же он пробыл в офлайне?       — Отдохнул? — мех приподнял одну оптогрань и уселся рядом.       — Да… хозяин, — Оптимус чуть прижал антенки. Признак страха.       Да, его аудиосенсоры могли слегка двигаться, то прижимаясь к шлему, то, наоборот, вставая торчком. Впрочем, последнее было намного чаще, чтобы нормально уловить сигнал и не подпустить врага близко. Жаль, сейчас эта модификация была ему ни к чему. Она осталась скорее как бесполезный индикатор его настоящих эмоций, которые он не мог контролировать.       А некоторым мучителям очень нравилось заставлять его локаторы двигаться. Он никогда не понимал почему.       — Отлично, — мех ухмыльнулся. — А теперь давай посмотрим, чему тебя научили.

***

      Мегатрон рассматривал вполне спокойную игрушку, и лишь чуть прижатые антенны выдавали состояние раба. «Удивительно бессмысленная и милая вещь» — отметил он про себя, сдерживая желание полапать бота именно за них, потискать, спустить статику, заставить дрожать сильнее.       Грубо толкнув раба на платформу, заставляя повалиться на неё, растянувшись во весь рост, десептикон снова оглядел своё развлечение. Шлак, а посмотреть было на что: приливший к фейсплейту энергон, раскаляющий его изнутри, смущённо отведённая в сторону оптика, чуть расставленные серво и сжатые на термопокрывале манипуляторы делали Оптимуса… невероятно милым и привлекательным. Мегатрон просто не мог не признать этого. Но что-то во всём этом было не так. Наигранность? Да. Раб играл, стараясь привлечь хозяина всеми силами и умениями, и ему это почти удалось. Почти. Мех нахмурился, вызвав едва заметную панику. На шее раба тихо брякнул ошейник. Протянув манипулятор, Мегатрон сжал подбородок Прайма, повернув к себе и внимательно вглядываясь в широко раскрытую, странно блестящую оптику.       Всё возбуждение растворилось в тот же клик. Он словно оказался на месте собственной игрушки. Почувствовал всё. Нет, не всё. Всего лишь малую часть той боли, унижения и страха. Ох, не-е-ет… Великого Оптимуса Прайма не сломали. Его сломили, даже не притрагиваясь к протоколам процессора и Матрицы. Взгляд животного с маленькими крупицами постепенно угасающего разума. Забитого, пребывающего в активе с одной лишь целью — служить, выполнить все, что прикажут, лишь бы не деактивировали. Неважно какой, но это был актив. Неважно, кем он стал. Оптимус Прайм не хотел покидать этот мир. Вопреки всему не хотел. Это странное стремление. Мегатрон знал такое чувство. Во что бы то ни стало — выжить. Любой ценой. И это не боязнь деактива. Совершенно другое. Совершенно. Праймус, он так похож на него самого!       Теперь было просто страшно представить, какие методы использовали его «учителя», сделав такое с Праймом.       Мегатрон резко оттолкнул испуганного бота. Шлак, он не желал ему такого! Такой участи — Прайму. Никогда.       Мех потряс шлемом, совершенно по-другому взглянув на ничего не понимающего раба, пытающегося как можно естественней улыбнуться. Чуть прогибающегося в талии, притушив оптику. Соблазняющего.       — Оптимус… — слова вырвались непроизвольно. Мегатрон широко раскрытыми окулярами разглядывал катастрофически изменившегося бота. И как он мог этого раньше не заметить?! Шлак, что за маньяки его готовили? Ведь он совершенно не следил за будущим рабом, полностью отдав его… он уже и не помнил кому.       — Кто это сделал с тобой? — вопрос случайно вылетел из вокодера, глупо прозвучав в мёртвой тишине его кварты.       Раб удивлённо взглянул на него, вернув оптике былую яркость. Светло-голубые, почти белые, но не из-за переизбытка энергии, окуляры. Этот свет был вызженно-бледным и прекрасно гармонировал с посеревшем корпусом Прайма. Гармонировал…       — Что? Я не понимаю, о чём Вы? — бот снова изогнулся в соблазнительной позе и несмело придвинулся.       «Должен удовлетворить хозяина» — звучала в процессоре команда. Мегатрон как будто слышал приказы, отдаваемые самому себе Оптимусом. Пробегая по обугленным нейронным сетям, они, словно путём телепатии, легко достигали головы бывшего врага.       — Ох, Прайм…       — Я — раб, — тихий, но необычайно твёрдый и обречённый голос. Шлак, а чего он ожидал? Не радости же. Особенно после того, что он собирался сделать…       В позе бота ничего не изменилось. Он, несмело спустившись на пол и прогнувшись в талии, потёрся фейсплейтом о чужое коленное сочленение, отводя полный боли и страха взгляд.       Десептикон снова качнул головой в непонятном жесте, то ли в утвердительном, то ли отрицательном. Поверить в происходящее было сложно.       Но всё оказалось гораздо сложнее, чем он думал поначалу.       Если бы Мегатрону было все равно на судьбу бывшего Прайма, то всё было бы нормально, но ему не всё равно.       И с этим тоже стоит разобраться.