Важнее

Холодно. Ладони покрываются коркой льда, а ресницы тяжелеют под образовавшимся на них инеем. Снег впивается в шею, живот, оставляя крохотные ранки на коже. Кровь проступает сквозь бровь и алыми каплями усеивает снег. Борясь за жизнь, разбивая костяшки кулаков в кровь, он выбрался из-подо льда. Течение безжалостно рушило все его попытки. Он выплыл на заснеженный берег, цепляясь за каждую ветку, корень или камень. Каждый вдох причинял ему огромную боль, обдавая холодом лёгкие, а выдох обжигал их поддельным теплом. От холода он терял сознание и погружался в обманчивый сон.

***

– Брось, Скотт! Ты думаешь, что я всё ещё опасен? – гремя цепями, спросил Рэйкен. – Я думаю, что ты всё ещё заноза в заднице, Тео. – Так отпусти меня, и я свалю из этого города, страны и даже континента! Ты меня больше не увидишь! В чём проблема? – вспылил Рэйкен, погнув пару звеньев цепи, чуть не разорвав её. – Не стоит, – сверкая золотыми глазами, сказал Лиам. Тео посмотрел на Данбара, издал еле слышное рычание и уселся на ступеньки спиной к Скотту. Его плечи прогнулись под тяжким грузом усталости. Он тяжело вздохнул и провёл рукой по волосам, как будто сметая пыль вины с головы. – Я просто не могу, – начал Тео. – Не могу спать здесь… Сердце Лиама содрогнулось при его словах. Тёмный подвал Хейлов, в который усадил его Скотт, так похож на могилу. Сырость, плесень, торчащие из стен корни, спёртый воздух, и всё это освещается маленькой лампой под потолком, которая то гаснет, то включается. Пахнет крысами и страхом Тео. – Я присмотрю за ним. Пусть живёт в моём подвале, там хотя бы есть старый диван, – выпалил Лиам. Скотт тяжело вздохнул, понимая, что держать Тео здесь, в цепях, как ручную зверушку, не выход. Он видел, что Рэйкен уже не тот, что был раньше, но что-то в нём оставалось по-прежнему настораживающим. – Клянусь, я не сбегу, – хрипло сказал Тео. Рэйкен идёт посередине. Его руки всё ещё закованы в ржавые цепи. Мысли Рэйкена кричат: «Я могу их разорвать! Могу сбежать!» Но он не бежит, потому что обещал, потому что хочет единственный раз сделать что-то правильно. Старый подвесной мост скрипит под снегом, издавая жуткие стоны. Ветер завывает в ветвях деревьев, путается и возвращается обратно. Холодный металл впивается в кожу. Скотт идёт впереди, настороженно проверяя каждую доску своим весом. Цепи между ним и Тео натягиваются. Сейчас только он контролирует свободу Рэйкена. Лиам идёт последним, беззаботно ступая след в след. Он смотрит на Тео, на его плечи, спускается вниз и останавливается на пояснице, затем краснеет, боясь взглянуть ниже. Ветер становится сильней и расшатывает мост. Данбар роняет телефон вниз и устремляется за ним, перегибаясь через канаты. Ветхий мост нагибается в его сторону и сбрасывает Лиама вниз. Он едва успевает схватиться за прогнивший канат, который тут же начинает распускаться. Тео кидается ему на помощь, впивается когтями в руки. – Держи, не отпускай его! – кричит Скотт, выпуская натянутые цепи из рук. Теперь Скотт не контролирует свободу Рэйкена, но свободен ли он? В падении, держа Лиама за руку, свободен ли он? Лиам падает на лёд первым, разбивая руки, колени, нос. Раздаётся треск хрупкой поверхности, по которой разбегаются паутинчатые полосы. Затем падает Тео, проламывая лёд, ускользая под него. Вода забирает их обоих. Скотт кидается на берег вылавливать, цепляться за них. Рука пробивается сквозь острые осколки льда. МакКолл вытаскивает ржавую цепь, тянет за неё. Тео выплывает из-подо льда. – Где Лиам? – кричал Рэйкен, стуча зубами. – Всё ещё внизу! Тео рвёт цепи и ныряет обратно. Лёд колется на части и уносится течением. Ещё минута, и Рэйкен снова выныривает, держа Лиама за толстовку. Он с силой отбрасывает его на лёд, к Скотту, но сам уходит вниз. МакКолл хватает его за руку, но Лиам снова тонет. – Нет! Он! Он важнее! – кричит Рэйкен, что есть сил, удерживая Лиама на льду. Скотт вытаскивает Лиама на берег, но не успевает к Тео, и он ускользает вниз. Лёд накрывает пролом, и течение уносит Рэйкена вниз по реке. Холодно. Где-то среди сломанных веток, коряг и камней борется за свою жизнь "несвободный" Тео Рэйкен. Он рвётся наверх, сквозь огромные глыбы льда. Вода просачивается в его лёгкие, перекрывая доступ кислороду. Он задыхается, но из последних сил, с верой в того единственного пробивается сквозь лёд наружу. Выцарапывает свою жизнь когтями, впивается в неё клыками и остаётся на берегу реки совсем один. Он не свободен. Среди алого снега, лёжа в заледенелой одежде, он не свободен. Его свобода – тот неуклюжий мальчишка с взъерошенными волосами, вечным смущением и щенячьим взглядом. Тео засыпает на снегу, и в его душе теплится надежда о спасении, о шансе снова увидеть его улыбку и, наконец, впиться в его манящие губы. И, может быть, это сон или явь, но Лиам делает это первым. Кто знает? Рэйкен уже ничего не чувствует.