Shards Of The Dreams.

Рука в руке, переплетение пальцев, нежных и грубых. Не знавшим боли и тех, что несут лишь боль. Инь и Янь. Черное и Белое. Ангел и Падший. Глаза в глаза, дыхание на двоих. Маски скроют лица, позволив нечто большее, нежели при обычной встрече. ИМ это нравится. Не сдержанно, по краю, на одном дыхании. Микан выгибается в его руках белым лебедем, доверяя всю себя. Наивная, нежная, болезненно воздушная и эфемерная. Того и гляди рассыплется белыми перьями, уносясь в поднебесье к собратьям, оставляя Нацумэ одного на это перепачканной золой и кровью земле. Вокруг вальсирую другие пары, но для них исчезло все. Вакуум где ни вдохнуть ни выдохнуть. Где под ногами пепел их крыльев и разрушенных мечтаний о свободе. Хьюга кладет свои ладони её на талию притягивая резко и близко. Она хватается за его плечи, отклоняя голову назад, оголяя тонкую шею, дыша загнанно, с испуганно мечущимся под ребрами сердцем. Русые волосы стекают по плечам водопадом и ,кажется, отсвечивают золотом. Вязкая карамель глаз тянется белой дымкой надежд и отчуждения. Музыка отдается на периферии легким шелком ласкающим разгоряченное тело. Ей это нравится. Это мнимая свобода, что так нужна ей сейчас. Она чувствует, как он ведет её по коридорам. Темным, бархатным, тихим. Сердце все так же отплясывает где-то в горле собственные ритмы, а Сакура хочет плакать и плакать в истерике, разбивая свои нежные руки о стену. Она - птица в клетке по собственной глупости. Мнимое счастье горит в руках тлеющим огнем, а за спиной шрамы оторванных крыльев. Дитя неба тянется домой, вот только двери закрыты. Маски летят на пол, поблескивая в свете луны, что льется из огромного окна, освещая две фигуры, прижавшиеся друг к другу в поисках тепла. Губы встречаются трепетно, неаккуратно, быстро и отчаянно. В рубиновых глазах живое пламя, оно сжигает, распаляет желание жить. Тянутся к свету. В глазах цвета карамели, неожиданно видны миллионы галактик и звезд, они дарят свет, поют колыбельную млечного пути, заставляя забыться, уйти в небытие. Они соприкасаются лбами и тихо смеются, забывая о крыльях и свободе. У них свой мир, свои кометы и планеты. Остальное лишь сны, сладкие, с привкусом яда на чужих губах. С осколками в глазах напротив, с щемящей грудь нежностью и словами, срывающимися громким шепотом с любимых уст в ночной тиши в лунном свете.