Cruz Ramirez
В моей жизни не было ничего необычного. Я, так же, как и все, ездила на работу, где тренировала гонщиков-новобранцев. Я очень сильно любила один вид спорта — гонки. Но меня не допускали к соревнованиям по разным причинам. Некоторые даже казались смешными. Но чтобы как-нибудь смягчить боль от несбывшейся мечты я пошла работать тренером в тренировочном центре. Мне нравилась моя работа. В моей жизни не было ничего необычного до тех пор, пока в наш центр не пришёл новенький. Его зовут Джексон Шторм, и, как ни странно, ездил он совсем не как новичок. Его поставили на индивидуальное обучение ко мне. С самого первого занятия я поняла, что он очень обаятелен и красив, не говоря уже о его характере. Уже на второй день буквально пять девушек вешались ему на шею. Что до меня — я принимала его таким, какой он есть. Весь его темперамент и характер. Но с самого начала нельзя было отрицать одно — он очень красив!Месяц спустя…
Мы с Джексоном тренировались на протяжении месяца. За это время мы оба кое-чему друг у друга научились. Можно даже сказать, что мы стали друзьями. Май, 24. 21:30 В это время закончилась тренировка. У меня и Джексона, когда мы вышли на тёмную улицу из тренировочного центра и стояли у дверей, состоялся краткий диалог: — Хорошо сегодня потренировались. Только я очень устала. — Это верно. Слушай, я тут слышал одну новость. — Ему удалось меня заинтересовать. Ведь, если бы в центре что-то происходило, я всегда об этом узнавала. — Какую? — Завтра в центр приедет новенький. Говорят, знаменитость. — А ты слышал, кто именно приедет? — Нет. Но я догадываюсь. — Он посмотрел на меня со своей фирменной ухмылкой, от которой многие девушки в нашем центре сходили с ума. — В любом случае, мы это узнаем завтра. А сейчас пока и сладких снов! Он сел в свою чёрную тачку и уехал. А я ещё стояла пять минут, наслаждаясь ночным воздухом, затем тоже села в свой жёлтый Ягуар и поехала домой по засвеченной яркими вывесками магазинов и реклам дороге. Мысль о новом гонщике меня очень заинтересовала. Вдруг это Франческо Бернулли или Молния Маккуин? Хотя, зачем таким опытным гонщикам нужны тренировки в таком центре? Но и зачем некой «знаменитости» они нужны? Вопросов было много, но я слишком устала, чтобы думать об этом. Май, 25. 8:00 С самого утра атмосфера была лёгкая и непринуждённая. Я сидела на залитой утренними лучами солнца кухне. Пока я заваривала кофе, мне вдруг пришло сообщение на телефон. Сообщение было от Джексона. Он переслал новость со словами: «Эта новость уже взорвала интернет и весь мир! Ты обязана это узнать, как бы это не было больно для тебя». Это не было похоже не спам. Шторм — серьёзный человек, который никогда не пишет пустяки. Я уже напряглась, но всё же открыла вкладку. Она повергла меня в шок. Фотография и заголовок просто потрясли: «Страшная авария великого Молнии Маккуина!» — И фотография его разбитой вдребезги машины. Этой легендарной машины. Молния Маккуин — это тот гонщик, на которого я постоянно равнялась. Я ловила каждое его слово, смотрела каждые интервью и гонки с его участием. И вдруг я узнаю, что девятнадцатого мая он попал в страшную аварию. Кумир всей моей жизни сейчас находится на грани жизни и смерти. Я хотела прочитать подробности, но слёзы навернулись на глаза. И желание читать совсем пропало. Я решила прямо сейчас ехать на работу в центр. Нужно отвлечься. Сейчас мне страшно хотелось увидеть Джексона. Порой мне казалось, что он — единственный человек, которому я могу полностью открыться, поделиться своими бедами и радостью. И тот Джексон, каким он кажется на треке — лишь его часть. Весь его пафос — это лишь его часть. Я смогла разглядеть истинного Джексона Шторма. Его обаятельность — не пафос. Вообще, он очень сложный человек, но если присмотреться, в нём можно увидеть очень хорошего друга. Все мысли спутались. Я очень переживала за Маккуина. Как только я припарковалась, сразу выскочила из машины и направилась к Джексону, который стоял неподалёку. Уткнувшись носом в его мощную грудь, я рыдала. По-настоящему рыдала. Он меня приобнял и дал выплакаться. Сам Джексон, так или иначе, но всё же влиял на психику. Некоторых он бесил, некоторые сходили от него с ума, а некоторым он давал некую жизненную энергию. Через пятнадцать минут я немного успокоилась. Джексон положил свои ладони мне на предплечья и попытался утешить: — Тише, Круз. Всё будет хорошо. Ты читала подробности? — Нет, — дрожащим голосом ответила я. — Серьёзно пострадала только его машина. Сам он приедет сегодня в этот центр. — Его слова меня ошеломили. — Значит, с ним всё хорошо? — Мои глаза стали как блюдца. — Да. С ним всё в порядке, — говорил он спокойным и басистым голосом. — Идём скорее в центр. — Он вёл меня в центр, идя рядом. Я немного опиралась на него. Май, 25. 9:00 Мы пришли в тренерскую, где я присела на стул, выпила стакан воды и окончательно успокоилась. — Всё в порядке? Просто, я не хотел скрывать это от тебя. Иначе было бы больнее. Он прекрасно знал о моём подражании Маккуину, но этот поступок был заботливым. Вообще Джексон Шторм любит всё говорить напрямую. Такой у него темперамент. Но он прав. Позднее было бы больней. Через пять минут мы оба находились в его машине на треке. Он разогнался до двухсот пятидесяти километров в час. Это была обычная скорость для Джексона и для меня. После тренировки был назначен перерыв. Я ушла в тренерскую по своим делам, а Шторм пошёл по своим. Конец перерыва. Я проходила мимо дальнего от входа угла и заметила двух парней. Одним из них был Джексон. Другого я не знала. Шторм стоял параллельно шатену. У него мягкие и невыразительные черты лица и голос не такой низкий, как у Джексона. Я встала за стену и едва выглянула, чтобы наблюдать за ситуацией. Мне стало страшно, потому что у них намечался явно не дружелюбный разговор. Не могу сказать, что Джексон не способен создавать и ввязываться в драки. Но обычно он мужественно побеждал во всех драках. Некоторые парни так и хотели врезать кулаком по его красивому лицу. В главном зале больше никого не было. Лишь я, Шторм и шатен, стоящий параллельно Джексону. — Ты о чём, вообще? — вопросительно произнёс Шторм, сложив руки на груди. — А ты будто не знаешь! Забыл, что сам обещал?! — Шатен уже срывался на крик. — Я не обещал! С чего ты вообще взял, что это я?! — Потому, что только ты способен на такое! — Не трогал я её! Это всё твои дружки! Оба парня уже кричали, и внезапно Джексону прилетел кулак прямо в лицо. Это было так неожиданно, что Шторм сделал два шага назад. В ответ шатену прилетел мужественный кулак гонщика прямо в щёку. Видимо, Джексон целился в глаз, но промахнулся. Я, видя такое развитие ситуации, выскочила из-за угла и влезла между ними. Сейчас мне было всё равно, что между ними произошло. Нужно не допустить кровавого исхода их «беседы». — А ну-ка успокоились! — Обе мои руки были упёрты в трос каждому. Я старалась как можно дальше отдалить их друг от друга. Вдруг шатен отстранился на шаг назад. — Небось, эту тоже увёл у кого-нибудь? — С усмешкой обратился он к Шторму, смотря на меня. Я взглянула на Джексона. Конечно, удивлена таким поворотом событий. — Да пошёл ты, — бросил гонщик. Шатен вышел из центра и скрылся за поворотом. Я посмотрела на Джексона. А точнее, на его разбитый нос. Сейчас я не волновалась ни о каких причинах этой бойни. Нужно залечить рану. — Круз, я тебе сейчас всё объясню, — начал он, а я лишь взяла его за руку и стремительно повела на второй этаж, где находился медпункт. Постучавшись и услышав «входите», мы с Джексоном вошли. Медсестра, увидев состояние гонщика, сразу же потянулась за белой коробочкой, откуда достала пластырь. Она усадила раненого на белоснежный стул и заклеила ранку пластырем. Шторм лишь зажмурился, потому что, всё-таки, было больно. Но, думаю, у того незнакомца больнее будет. Через пятнадцать минут нас выпустили из кабинета. Я встала напротив Джексона, сложив руки на груди. — Я тебя слушаю, — сказала я, смотря немного подняв глаза выше. Шторм был немного выше меня. — Понимаешь, в меня ведь много девушек влюбляются… — Да что уж там, на тебе желает жениться добрая половина Америки, — перебила я его. — Вот, и парни этих девушек обвиняют меня в том, что их девушки уходят о них, — усмехнувшись, ответил тот. — А иногда бывает, что меня обвиняют мои знакомые, у которых много дружков-бабников. И вот сейчас был именно такой случай. — Джексон не умел врать. Если он врал, то говорил бы невнятно и медленно. Я бы это сразу заметила. Но сейчас он точно говорил правду. — Ты серьёзно? — с улыбкой сказала я. — Конечно, глупая ситуация, но да. — Главное, что ты обошёлся такой маленькой ранкой. У того парня точно рана похуже будет, — проговорила я, и обняла его. Он обнял меня в ответ. Вдруг, он заметил приближающийся красный трейлер. — Смотри. Кажется, твой гонщик приехал. Я посмотрела в большое окно, через которое можно увидеть почти весь город. — У него вообще-то девушка есть, — с улыбкой сказала я и мигом пошла к своей подруге в тренерскую. Шторм ещё минуту стоял на месте и произнёс что-то себе под нос. — И хорошо, что есть, — сказал он и стремительным шагом направился за мной. Я не успела зайти в тренерскую, как заметила Миру у входа в центр. Сразу же подбежала к ней. — Хей, Мир, что у тебя? — Привет, Круз. Это мой новый ученик — Молния Маккуин, — гордо сказала подруга. Я не могла поверить своим ушам. — В смысле? Он твой ученик? — Я сделала акцент на слове «твой», потому что ожидала, что его поставят к другому, более опытному тренеру. — Да. Так сказал Мистер Стерлинг. — Оу, ну, удачи тебе. Тут подошёл Джексон. — Привет, Мир. Что, твой, что ли, ученик? — с насмешкой произнёс Шторм. — Да, Шторм. Он тебя ещё уделает на треке, — усмехнулась Мира. Шторм и Мира не ладили. Всё время в ход шли подкалывающие шуточки. Тут я заметила, как подходит Стерлинг. — Оу, здравствуйте, Мистер Стерлинг! — поздоровалась я. Мира и Шторм тоже поздоровались. — Привет всем! Ну как, приехал наш знаменитый гонщик? — Конечно, вот он. Тут в зал вошёл легендарный Молния Маккуин. Кумир всей моей жизни. Тот, с кого я брала пример. Тот, кого я обожала. Его манера общения, его движения, его голос. Всё в нём казалось мне идеальным. На нём были надеты красная рубашка с надписью «95», синие джинсы, красные кеды. Позади него вошли Луиджи и Гвидо. Самой последней зашла девушка, одетая в нежно-голубое платье, туфли на шпильках и с распущенными волосами. Я сразу узнала Салли Карреру, она девушка Молнии. Салли лишь немного старше меня, а шпильки делали её выше Шторма. Каррера сразу обратилась к Мире: — Здравствуйте все. Вы тренер Маккуина? — мило спросила девушка. Мира сначала даже растерялась, но потом быстро собрала себя в руки: — Да. Это я. — Отлично! Думаю, раз Стерлинг порекомендовал именно вас, вы справитесь. Потренируйте его как следует, — сказала Салли смеясь. Она была очень милой девушкой. — О да! Это очень хороший тренер в этом центре, — добавил Стерлинг. Маккуин стоял позади Салли, поэтому она подошла к Мире и прошептала: — Только не напоминайте ему про Хадсона Хорнета. Это больная тема. Хорошо? — Конечно, — ответила Мира. Джексон стоял с непринуждённым лицом. Его не восхищало, что его будущий соперник будет тренироваться с ним в одном центре. Но вида он не подавал. — У нас лучший центр во всей стране! — гордо произнесла я. Нужно разрядить обстановку в этой беседе. — Не беспокойтесь за нас. Всё будет хорошо. Мистер Маккуин, пройдите с Мирой в тренерскую комнату. — Я знаю, поэтому и обратилась именно сюда, — улыбаясь произнесла девушка. — Ну что, милый, ты справишься? — Милая, ну конечно же да. — Ну, тогда я пошла. До встречи, дорогой! — Она поцеловала его в губы и ушла воздушной походкой супермодели. Мира, Стерлинг и Маккуин ушли в кабинет Стерлинга. Мы со Штормом лишь смотрели им вслед. Причём, Джексон стоял со своей фирменной улыбкой, что меня безумно умиляло. И опять мы с ним остались вдвоём. В последнее время все стали считать нас с Джексоном «друзьями не разлей вода». «Всегда вместе», — говорили все вокруг. Но мы действительно в тренировочном центре были всегда вместе.