1984 год Космической эры.
Широкие крылья довольно-таки миниатюрного «звездного лайнера» уверенно рассекали бескрайнее звездное пространство, тонкий изумрудно-багровый след, больше похожий на смазанное пятно разлившихся красок, уверенно тянулся за двигателями причудливым шелковым шлейфом. Среди бесчисленных, далеких, как сами Боги, жемчужин-светил корабль казался уродливой черной букашкой, этаким лишним куском металла среди ледяных глыб. По вытянутому носу нагло прогуливались чуточку рассеянные звездные лучи, которые придирчиво осматривали экипаж через защитное стекло, казалось, иногда негромко постукивая по нему своими невидимыми руками — мол, мы здесь, обратите на нас свое внимание. По бокам основного корпуса тянулся целый ряд специальных движков, поддерживающих множество различных систем. Со стороны могло показаться, будто это жабры неведомого морского чудовища, которые он то и дело без повода раздувал. Однако всю картину ломал один из генераторов, слабо искрившись. Молнии голубыми змеями плясали по периметру поврежденного участка, жалили близлежащие массивные пластины, словно бы мечтая вырвать их с корнями, и пытались ловко перепрыгнуть на другую часть судна. К сожалению, исправить повреждение такого рода силами механиков на данный момент не представлялось возможным, — большинство деталей попросту отсутствовало на корабле. Сухо застыл у самой кромки поцарапанного стекла безжизненной куклой и напряженно вглядывался в неизведанную даль. Скорее всего, он даже не замечал, как мимо судорожно пробегали небольшие пояса астероидов, кружилась в диком страстном танце космическая пыль, удивительным образом похожая на молодую девушку в свободном платье, и медленно исчезали с горизонта планетарные туманности. С зеркальной поверхности на юного капитана смотрел хмурый человек с нервно закушенной нижней губой, где уже успели скопиться несколько капелек крови. Взгляд карих глаз, казалось, остекленел, руки, по привычке сцепленные в замок, время от времени нервно подрагивали. Все тело пирата было напряжено, натянуто, как гитарная струна, рискующая с отвратительным визгом лопнуть. Лицо Ким Чунмёна сильно осунулось и стало подозрительно похожим на восковую маску — потрескавшуюся, застывшую свинцовой каплей во времени и совершенно мертвую. Где-то на задворках сознания прозвучал знакомый, полный холодного презрения и недовольства голос кибернетика, нагло требующий обратить на свою скромную персону «царское» внимание. Что уж говорить, их «мозговой центр» всегда так реагировал на удрученное состояние капитана, видимо, считая, что Сухо не должен слишком остро переживать каждую свою неудачу, а в первую очередь думать об остальных. Молодой человек бесцветно улыбнулся на один из многочисленных вопросов (хотя, может быть, то был далеко не вопрос) макнэ и в который раз за эти сутки виновато опустил голову: каштановые кудряшки тут же упали на лоб. Кажется, юноша, сидящий за монитором и недовольно щуривший глаза, сейчас снова начнет свою извечную, нудную, как проповедь людских священников, тираду, однако, вопреки всем ожиданиям Сухо, он только тяжко вздохнул и вполне себе терпеливо повторил: — Капитан, мы пересекли звездное пространство созвездия Орион, начинаем приближаться к Бетельгейзе. По моим расчетам корабль пройдет достаточно далеко, чтобы не попасть под прямое воздействие гамма-лучей звезды, но, чтобы быстрее добраться до туманности «Вороний глаз», нам придется совершить, как минимум, два гипер-прыжка. Для совершения одного из них, наш борт должен практически вплотную приблизиться к Красному гиганту. Чондэ сказал, что корпус спокойно выдержит излучения и температуру, однако за состояние многих датчиков я не могу ручаться, тем более, что система лазеров все еще барахлит, — голос ответственного за внутреннее компьютерное оборудование был тихим и спокойным. Казалось, то, о чем он говорил, совсем не волновало молодого человека и, в принципе, волновать не должно было. Его главной задачей являлось сообщить их примерное местоположение (вычислять точные координаты, сказать по правде, было неимоверно лень) в космосе и предоставить варианты дальнейшего развития событий. А уж как поступать дальше — капитан решит и без его дальнейшего участия. Все члены команды, коих насчитывалось всего лишь шесть, за исключением штурмана и них двоих, сейчас нагло отсыпались в каютах и рабочих шлюзах после тяжелого столкновения с вражеским пиратским судном и последующей за ним починкой. Конечно, отбить кибер-атаку и разнести чужую мачту буквально в щепки не составило особого труда, однако в этот раз бок «Лунного света» все же успело зацепить лазерной пушкой. Разумеется, механики (не забывая при этом страдальчески кряхтеть, аки земные старушки, и жаловаться на сложную жизнь)залатали все меньше чем за пять часов, но потребовали срочного отдыха. В конце концов, капитан устало махнул рукой на подчиненных и позволил всем разбрестись. Единственный, кто, пожалуй, физически не покинул палубу (вернее, попросту не смог), — снайпер. Он как-то умудрился задремать в слабо освещенном углу, неловко привалившись широкой спиной и затылком к прохладной стенке. И, казалось, никакие противный шум от генераторов, громкое попискивание датчиков и приборов и низкий металлический голос бортового компьютера не могли разбудить уставшего юношу. Обесцвеченные волосы переливались неестественными синеватыми нитями из-за рассеянного света иллюминатора и вообще походили на какую-то диковинную, довольно-таки пластичную медь с какой-нибудь малоизученной планеты. Глаза молодого человека были плотно сомкнуты; над левым веком так и зависла активированная проекция прицела, которая зловеще краснела в темноте. Широкая белая рубашка чуть съехала набок, открывая вид на сильно выделяющиеся ключицы и угловатое плечо. Рукава любезно подметали пол. — Чанёль-хён совсем выдохся, — как-то отстранено заметил Сехун и тряхнул небрежно подстриженными черными прядями. Его мозг судорожно искал ответы на вопросы, поставленные капитаном какое-то время назад, а посему отвлекаться на кого-либо просто не было времени. По крайней мере, так считал сам кибернетик, но почему-то уже через минуту, недовольно бурча себе под нос что-то о глупых вояках, осторожно укладывал голову старшего товарища на свою куртку, специально сложенную вдвое для удобства, и аккуратно отключал электронный прицел. Капитан корабля наблюдал за сиим действием с плохо скрываемой улыбкой на губах и совсем тихо, чтобы, не дай Бог, Сехун не услышал, посмеивался в кулак. Правда, от комментариев пришлось все же воздержаться — хмурый макнэ подчастую не понимал даже самых очевидных шуток. — Так что будем делать, капитан? — так и не дождавшись ответа, спросил парень, окатив его легкой волной постепенно зарождающегося раздражения. — Мне придерживаться тех же координат или сменить «Лунному свету» маршрут? — Альфа-движок работает на одном честном слове, — задумчиво пробормотал Сухо и рассеянно погладил подбородок. Эта дурная привычка осталась у него с тех пор, как молодой человек жил на Фаэтоне. — Боюсь, целых два пространственных перемещения подряд он не выдержит. И так коротит, страшно смотреть. Того и гляди, взорвется… Так что смени курс на Триврал. На данный момент, это ближайшая к нам пиратская планета с необходимой ремонтной станцией. Уведомление отправишь, когда будем подходить к ее орбите, а трансформацию корабля совершишь только после вхождения в атмосферу. — Будет сделано, — важно кивнул О и коротко отдал честь лидеру. Длинные пальцы тут же уверенно застучали поочередно сразу по трем клавиатурам, чтобы правильно скорректировать путь до нужной цели. Через пару минут перед глазами юноши зависла небольшая электронная карта, неровно исчерченная зелеными линиями разной толщины. Кое-где показатели шли кривоватыми волнами, где-то прыгали сверху вниз, подобно людской кардиограмме, а где-то и вовсе «лежали» идеально прямой ниткой. Сехун какое-то время пристально вглядывался во все эти пляшущие элементы, внимательно анализировал их расположение, а затем уверенно кивнул своим мыслям. Указательный палец легко нашел нужную точку и, практически невесомо коснувшись, увеличил изображение. — Нам придется взять отклонение примерно на восемьдесят градусов и увеличить скорость до звуковой, если мы хотим, чтобы «Лунный свет» совершил прыжок прямиком к орбите Триврала. Бета-движок с минимальной поддержкой Альфа вполне справится с такой нагрузкой. Если получится, мы даже сможем войти в пространство естественным путем. Однако на один только разгон потребуется около часа, а мы уже и так немного выбиваемся из намеченного графика. — Сехун, порой я думаю, что тебе надо было податься не в пираты, а в королевскую стражу, — тонко поддел своего кибернетика капитан, видя, как мгновенно вспыхнуло лицо молодого человека, а затем снова приобрело хладнокровное выражение. Все же мальчишка и в правду прекрасно умел контролировать всплеск своих эмоций. Единственный человек, пожалуй, рядом с которым О просто не мог оставаться равнодушным, сейчас безмятежно спал у них на палубе. — Благо, наш дорогой штурман слишком занят выстраиванием курса, а не то точно бы напомнил, почему ты бросил академию. Конечно, я не могу ни признать твою любовь к порядку, однако она порой чрезмерна. Не забывай, Се — мы космические разбойники. Уставы измерений не распространяются на наши судна. — Простите мне мою грубость, капитан, однако, на мой взгляд, именно из-за отсутствия на борте устава, как такового, мы и понесли большие потери. Будь хён на своем рабочем месте, эта жалкая горстка Мицарских пиратов не смогла бы даже оцарапать «Лунный свет», не то что повредить Альфа-движок. Благо, что он вообще остался при нас. Удар по столь стратегически важному объекту корабля мог стать необратимым, — едва ли не прошипел кибернетик, от досады со всего маху откинувшись на твердую спинку кресла и грозно скрестив руки на груди. Он хотел добавить кое-что еще, но понял — если произнесет это вслух, то не сдержится и таки повысит голос, а беспокоить полностью обессиленного снайпера совсем не хотелось. …По виску Чанёля медленно стекала липкая кровь, которую молодой человек то и дело вытирал широким рукавом собственной рубашки, — противное ощущение, похожее на лениво ползущего жука, отвлекало от необходимой обороны. Вражеский космический корабль, отдаленно похожий по конструкции на трезубец Посейдона, накренился в опасной близости от их собственного, чуть покореженного борта, грозясь в любой момент зацепить обсидиановую обшивку и содрать верхний пласт защитных листов. Однако громкий возглас главного кибернетика, похоже, все же заставил оглушенного штурмана прийти в себя и резко изменить курс. «Лунный свет» немного неуклюже вильнул чуть ниже чужого судна, на удивление ловко обогнул парочку крупных одиночных астероидов и снова выровнялся. Внезапно корабль сильно тряхнуло, словно он вошел в воздушную яму, которой, в принципе, не могло быть в открытом космическом пространстве. Чанёль с неким ужасом почувствовал, как руки резко соскочили с пульта управления лазерными пушками, крайне неуклюже мазнули по его краям, но так и не смогли толком зацепиться. Ремнем безопасности молодой человек никогда не пользовался из глупого принципа, о чем, впрочем, уже успел десять раз пожалеть; грудь резко обожгло неестественной тугой болью, ребра сперло с такой силой, что снайперу показалось, — перелом ему обеспечен. А, может быть, даже несколько сразу. Воздух больно резал гортань и глотку; возникало ощущение, что бедный паренек разом проглотил целую пачку лезвий. В прошлый раз, когда их тряхнуло, юноша уже успел не хило так приложиться головой, благо удар пришелся несколько выше виска. Конечно, некоторое время координация движений Пака была сбита, перед глазами танцевали размытые пятна, то и дело взрывались красочные фейерверки, и штурману пришлось сильно постараться, пока парень окончательно не пришел в себя. Они уже начали потихоньку приближаться к границе одной из планетарных туманностей, готовые в любой момент совершить грандиозный перескок через тысячи световых лет, когда их компьютерную систему резко начали взламывать без всякого предложения переговоров, а затем вдарили по корпусу довольно-таки сильным зарядом. На тот момент команда была рассредоточена по всему кораблю и среагировала на нападение так быстро, как смогла. На самом деле, «Лунный свет» был пиратским судном, и стычки между представителями одной профессии, так сказать, не были особой редкостью. Королевских постановлений о легализации деятельности космических разбойников не существовало уже около пяти веков, что совершенно развязало им руки. Перехваты и абордажи производились нагло, резко и жестко. О возможности капитулировать, разумеется, можно было навсегда забыть. — Капитан! Курс полностью откалиброван! «Лунный свет» вышел на идеальную точку для серийной контратаки, — едва ли не по словам отчеканил кибернетик и подал условный знак для остальных членов экипажа. Мужчина коротко распорядился о том, что окончательное решение о занятии боевой позиции должен принять их стрелок, неловко соскочил с основной палубы и едва ли не бегом пересек расстояние, разделяющее их со штурманом. Он крепко вцепился в бешено вращающийся штурвал и навалился на него всем телом, пытаясь таким образом помочь своему подчиненному. — Чанёль-хён, указания! — Сехун, быстро откорректируй мне систему прицела, перед глазами все пляшет. Сбиты настройки третьего, восьмого и девятнадцатого лазера. Чондэ, проверь Гамма-движок на наличие повреждений, скорее всего нам придется «идти ломаной траекторией», чтобы уничтожить их центральный двигатель. Минсок, ты с ним, — вдвоем вы управитесь значительно быстрее. Капитан, мне нужно разрешение на использование кодов на короткие прыжки. Если не воспользоваться нашим нынешним преимуществом, то от «Лунного света» останется только красивая вывеска. Курс придется корректировать по мере совершения, — спокойно (насколько это вообще возможно в данной ситуации) распорядился Пак и в который раз за этот бой, стер противную кровь. Руки снова уверенно легли на пульт управления, и уже через мгновение уцелевшие и более менее функционирующие пушки пришли в движение. Какое-то время разнокалиберные круги, соответствующие каждый своему оружию, хаотично кружились по периметру электронного прицела, судорожно мигали небольшие точки и бешено пульсировали небольшие встроенные датчики. Пак недовольно скрипнул зубами и по выработанной с годами привычке сощурился — если сконцентрироваться на одной мишени, наводка настроится сама (по крайней мере, если Сехун вовремя успеет наладить хотя бы парочку приборов). Чанёль с силой дернул пульт управления на себя и одним отточенным движением больших пальцев откинул защитные крышки в стороны. Его взгляд внимательно пробежался по массивному корпусу Мицарского корабля, скользнул по наружным двигателям, а затем зацепился за действительно важное место. Прикрытое лишь одним кругом стальных пластин, отдаленно похожих на широкую пасть Харибды, главное ядро корабля, казалось, пульсировало даже сквозь металл. Довольно усмехнувшись себе под нос, снайпер уверенно навел орудия на предполагаемую цель и прошептал одними лишь губами: «Поехали!» — Бортовой компьютер, активировать Гамма-движок, скорректировать курс «ломанной траектории» на пять гипер-прыжков. Код-подтверждения: «Красная камелия», — сухо распорядился молодой человек. Аппаратура что-то глухо проскрежетала в ответ на запрос главного снайпера пиратского судна и вывела на экран Сехуна точные координаты для мизерных перемещений.— Капитан, Кёнсу, сейчас начнет сильно трясти, пожалуйста, продержитесь это время. Сехун, возьми на себя управление настройками. «Лунный свет» на этот раз ожидаемо подкинуло, пространство вокруг ломало с громким, ломким визгом; оно расходилось в стороны неровными, покореженными по краям кусками, по которым яркими прожилками растягивались золотые, кроваво-красные и неоново-оранжевые нити. В ушах тут же гаденько зазвенело, где-то за задворках слуха, пробиваясь через плотную, густую пелену, бортовой компьютер вел обратный отсчет. Корабль то и дело исчезал в приглушенных вспышках, а затем появлялся в новом месте, чтобы снова раствориться в гипер-Вселенной. Дула лазерных пушек светились изнутри множеством хищных глаз, готовые в любой момент стереть оппонента с этого света. Последний прыжок оставил корабль едва ли не перед самым носом «механического монстра», и Чанёль, довольно осклабившись, выстрелил. Ударная волна от поистине грандиозного взрыва откинула борт в сторону, однако массивный обломок от защитного кольца все равно умудрился зацепить неприятеля даже после импровизированной гибели. …А потом, Сехун, грозно бухтя на безрассудного Пака, как можно аккуратнее вытирал кровь с чужого лица первой попавшейся под руку, более менее чистой тряпкой и изредка шлепал нерадивого хёна по шаловливым ручонкам, которые так и тянулись, чтобы сделать все самому. Весь его недовольный вид так и говорил: «Сиди ровно и не брыкайся, снайпер недоделанный, а то хуже будет». В какой-то момент то ли убаюканный монотонным бурчанием кибернетика и его осторожными прикосновениями, то ли своим стрессовым состоянием, юноша не заметил, когда уснул. В карих глазах стоял песок от длительного пребывания за специфичной электроникой, и Чанёль прикрыл их, казалось, всего лишь на минуточку, едва ли не мгновенно проваливаясь в долгожданную пустоту. Юноша пришел в себя, когда почувствовал, как его мягко потрясли за плечо, а затем также осторожно похлопали тыльной стороной ладони по щеке. Пак недовольно замычал, явно не желая покидать прекрасное пространство Морфея, а затем на автомате махнул рукой, словно будивший его человек оказался назойливой мухой. Однако его попытки отделаться от нежелательного вмешательства не увенчались успехом — кто-то настойчиво продолжал беспокоить уставшего молодого человека. Какое-то время Чанёль не мог понять, где заканчивался сон, а где начиналась реальность; в голову проникали странные булькающие звуки. — Где я? — шепотом выдохнул изнеможденный пират и с горем пополам разлепил налитые свинцом веки. Мир тут же закружился перед глазами цветным калейдоскопом, размытыми, неясными силуэтами. Первые мгновения реальностью завладела царственная тишина. Казалось, она накрыла своей призрачной вуалью весь «Лунный свет», ведя с собой за руку свое младшее дитя — умиротворение. А затем парня накрыло волной из звуков и запахов: противная гарь тут же кулаком ударила в нос, визг постепенно умирающих генератора и аварийной системы колоколом бился в висках. Когда рассеянный взгляд карих, почти что черных, глаз сфокусировался, первым, что увидел Чанёль оказалось обеспокоенное лицо Чондэ. Блондинистые волосы и без того всегда напоминающие ему искусно свитое воронье гнездо, сейчас и вовсе походили на ломкую солому. На щеках и остром подбородке чернели крупные пятна сажи. Длинные, слишком изящные для обычного механика пальцы, как успел отметить внимательный пират, были испачканы мазутом. Темная жидкость причудливыми змеями пробралась даже с самые маленькие трещинки и разлилась под ногтями. Несмотря на довольно-таки плачевную ситуацию, губы юноши изогнулись в привычной кошачьей улыбке, а в слегка подведенных оранжевым карандашом глазах сиял лукавый блеск. Кожаная куртка местами прожжена, а брюки уже успели превратиться в грязную изношенную тряпку. — С добрым утром тебя, — игриво пропел молодой человек и резко дернул товарища на себя, заставляя того подняться. — Поразительно, ты даже не проснулся от этих чертовых грохота и бешено вопящей сирены! Да по сравнению с тобой земные суслики нервно курят в сторонке, — лающе рассмеялся Ким и ловко подхватил все еще растерянного Чанёля под руку. — Ну, я надеюсь, ты помнишь, как мы разнесли в хлам Мицарских пиратов? — Чондэ дождался более менее уверенно кивка и продолжил бодрее: — Нам сильно повредили пространственный движок, нужен ремонт, который явно затянется на всю неделю, — недовольно пробурчал в конце парень. Его рука внезапно нырнула в компанию негромко переговаривающихся членов команды и ловко выцепила растрепанного парня. — Капитан, исключительно по доброте душевной, конечно же, дал разрешение на посадку. И где? Ты представляешь, на Триврале! Здесь же прошлый век, черт возьми… Космическая эра явно обошла эту жалкую планету стороной, а он предлагает найти нам с Минсоком подходящие детали на ремонтной станции или специальном магазине, которого, спорю на мою печень, здесь никогда и не существовало! Чанёль одарил своего товарища непонятным, смазанным взглядом, а затем посмотрел на невозмутимого помощника механика, ловко вышагивающего рядом. Он активно пытался не отставать от высоких парней, иногда переходил на мелкий бег, судорожно приглаживал забавно вставшие дымом болотные пряди. Лисьи глаза горели праведным гневом и явным недовольством, однако каким-то неведомым образом Минсок умудрялся сдерживать себя. Чондэ что-то продолжал вещать на фоне, подобно старинному радио, которое ловило один-единственный канал, однако Пак уже особо не вслушивался. Из всего сумасшедшего потока скоростной речи товарища он только понял, что сейчас троица направлялась на поиски необходимых деталей для поврежденных частей корабля, однако почему его завлекли в компанию механиков оставалось одной большой загадкой. Минсок, явно заметив шальной вид снайпера, только слабо улыбнулся и одними губами шепнул: «Лучше не спрашивай». Этого уж точно… Если младший механик что-то вбил себе в голову и успел дотянуться своими шальными ручонками до друзей — пиши пропало. Хуже всякого бульдозера. И вообще, Ким Чондэ, это не имя, — диагноз. Оставалось только послушно перебирать ножками и помалкивать в тряпочку. Но ничего, уже скоро шебутной парень прибудет на рынок и начнет торговаться, вот там то Чанёль и ускользнет (если, конечно, Чен в порыве эмоций все же выпустит его руку).***
Чанёль показушно скривился и оттянул двумя пальцами и без того свободный ворот рубашки. Тонкая ткань после похода с Чондэ и Минсоком на ремонтную станцию насквозь пропахла противными машинным маслом, соляркой и как ни странно, нефти. Откуда взялся последний запах юноша так и не смог понять, однако этого взрывного коктейля ему более чем хватало, чтобы нервировать чувствительный нос. Когда молодой человек свернул с главной улицы относительно небольшого городка и ловко нырнул в мрачный переулок, его невольно передернуло — узкий проход был похож на сточные трубы. Металлические стены домов в удовольствием пожирали рыжая коррозия, сырость и плесень, по многочисленным ответвлениям с тихим шорохом бежала свинцово-серая вода, из-за многочисленных пакетов с зловонным мусором сверкали черные глазки-бусинки крыс. Пак на автомате сунул руку в карман своих свободных шароваров, проверить — на месте ли его небольшой мешок с массивными межпланетными монетами. Конечно, сбережений было не так уж и много, однако быть обворованным на черном рынке не очень то хотелось. На самом деле, это был далеко не первый поход Чанёля в подобного рода место, но, в который раз, направляясь на улицу нелегальной торговли, он мысленно твердил себе: «Это последний раз, больше ноги моей там не будет». Внутри вечно что-то трепетало, яростно кидалось на тугую клетку ребер, словно бы желая разворотить их, жестко требовало и в то же время жалостливо умоляло заглянуть на всемирно известную ярмарку «Затмение», где продавали рабов со всех концов света. Пак за все время их странствия на «Лунном свете» посетил около пяти таких мероприятий, проходясь между клеток, аки холеный барон, и придирчиво оглядывая предлагаемый товар. Юноша не знал, что (или кого) именно он искал, какие эмоции пытался разглядеть в незнакомых, одинаково обреченных и убитых болью лицах, пустых, безжизненных глазах. Какое-то время Чанёль бездумно шел вперед, прислушиваясь к внутренним ощущениям — неизведанный зверь тихонько скребся острыми когтями где-то глубоко внутри, чуточку недовольно ворчал, но привычно сходить с ума даже не думал. Оживленная улица появилась перед глазами слишком внезапно — юный снайпер даже не сразу понял, что наконец-таки вышел с нелюдимого переулка. В самом начале рынка раскинулись небольшие лавочки с оружием, различными деталями для починки космических кораблей и парочка потрепанных временем обменников. За прилавками стояли существа по меньшей мере десяти рас, но, даже несмотря на это, их все равно «возглавляли» люди и близкие к ним создания. Торговки, их мужья и прочие помощнички довольно-таки громко кричали о своем товаре на гортанных языках, профессионально рекламировали диковинные вещицы, активно жестикулировали. Тяжко вздохнув, Чанёль натянул на лицо неестественную кривую усмешку, которую всегда приписывали всем пиратам Солнечной системы, и весьма уверенно шагнул в подвижный поток. Десятиэтажное здание, разграничивающее обычные прилавки и рабовладельческие угодья, возвышалось над черным рынком величественным, честолюбивым господином. Казалось, стеклянные панели с каким-то хищным, свойственным им блеском наблюдали за раскинувшимся внизу, шебутным «муравейником». По бокам ползли витые стебли плюща, искусно отлитые из черного железа. Массивные листы и острые колючки невольно наводили Чанёля на мысли о камерах пыток, хотя, собственно, для кого-то это место действительно являлось таковым. Мимо, заразительно хохоча (хотя звук, если честно, больше напоминал рев ракетных турбин), пробежала небольшая группка ребятишек, которые что-то активно выкрикивали друг дружке и размахивали склизкими синеватыми щупальцами на голове, если кто-нибудь из нерасторопных товарищей внезапно отставал от их процессии. Чем ближе Чанёль подходил к ярмарке, тем сильнее смыкалась нерушимая, плотная стена народа. Лавировать в таком месте, признаться честно, было весьма сложно, вернее, нереально в принципе, поэтому парень даже не удивлялся и старался не шипеть всякий раз, аки кошка, которой наступили на хвост, когда кто-нибудь ощутимо задевал его. Сначала какой-то, якобы случайно проходящий мимо молодой человек с очаровательной ангельской улыбкой неловко налетел ему на спину, ненавязчиво приобнял за пояс — судя по всему, карманники совсем распоясались. Пак без всякого сожаления шлепнул по шаловливым ручонкам мальчишки, который только и мечтал запустить их в карман с игриво позвякивающими монетками. Неудавшийся воришка, совсем не скрываясь, лукаво улыбнулся снайперу, а затем капризно надул губы, прежде чем отступить в сторону и позволить людскому потоку увлечь себя в свое течение. В конце концов, высокий парень с забавными ушками не единственный, кого можно обчистить на черном рынке. Недовольно цокнув, Чанёль неловко выскользнул из толпы, одним движением отдернул рубашку и уверенной походкой вошел в любезно придержанную каким-то мужчиной дверь. В помещении, как и всегда, было неимоверно жарко, хотя впереди простиралось множество обширных коридоров с отдельными секциями рабов по расам. Впрочем, ожидать чего-то лучше не стоило: в прошлый раз молодому человеку пришлось прикрывать чувствительный нос рукавом рубахи, ибо дышать ртом было мерзко. Казалось, что миазм мгновенно проникнет в организм через глотку и с огромным удовольствием «совьет» во внутренностях Пака импровизированное гнездо. Первые три коридора пират прошел, даже не взглянув в их сторону, а затем постепенно притормозил — вглядываться в серебряные таблички с выгравированными на них мелкими надписями на полном ходу было не слишком то удобно. Секторы со зверообразными существами и морскими тварями он прошел едва ли не бегом (стоило только увидеть соответствующую пометку), а отдел с землянами заставил Пака зло скрипнуть зубами, но смиренно пройти дальше, время от времени воровато оглядываясь. Ведь если проследить его родословную, можно сказать, что Чанёль был на половину представителем этого древнего вида. Признаться честно, он не единожды хотел свернуть туда, однако чья-то невидимая твердая рука и настойчивый голос, который церковным набатом бил по черепной коробке, буквально силой заставляли его идти дальше, пусть ноги и были налиты свинцом. Рассеянный взгляд скользнул дальше, на паркетный пол, стеклянные стены, снова пробежался по табличкам, лишь бы перед глазами больше не плясали неряшливые буквы, явно начертанные от руки. Каким же образом можно получить клеймо на Земле, месте, где в принципе стерты рабовладельческие угодья, черт возьми?! Глухая волна ненависти сама по себе зародилась в груди молодого человека и была уже вот-вот готова вырваться наружу глухим рыком, как тонкая ниточка коммуникатора, надежно закрепленного на запястье, слабо завибрировала и пару раз призывно моргнула. Чанёль резко выдохнул, на всякий случай мысленно досчитал до десяти, а только потом приподнял свободный рукав рубашки и принял входящий вызов. Электронная голограмма тут же расплылась привычным, чуточку изнеможденным образом черноволосого макнэ. Изображение шло мелкими помехами из-за неполадок на корабле, но в остальном все было в порядке. — Я рад, что ты все-таки смог улизнуть от Чондэ-хёна, иначе мне бы пришлось заказывать тебе гроб с надписью: «Заговорили до смерти», — на полном серьезе сказал кибернетик и громко фыркнул. Голограмма пару раз неловко крутанулась вокруг своей оси, внимательно осматриваясь, а затем неприязненно скривилась. — Опять «Затмение»? — несколько устало поинтересовался юноша; на его лице четко выступило отвращение — губы подозрительно дрогнули, но так и остались плотно сомкнутыми, лицо приобрело какое-то странное, отчужденное выражение. Около восьми лет назад Чанёль нашел кибернетика именно в таком месте и, недолго думая, выкупил. К слову, шрамы со спины, бедер и груди так и не сошли. — Как только развеешься, возвращайся и поспи. Ты плохо выглядишь, хён, — уже куда мягче продолжил кибернетик и отключился. Чанёль растерянно моргнул, а затем с легкой улыбкой провел кончиками мозолистых пальцев по кругу браслета. Перед глазами невольно возникло испачканное, залитое кровью лицо с огромными испуганными глазами, которые дико смотрели на него сквозь решетку. Нагое тело прикрывала какая-то грязная, местами порванная тряпка. Руки и ноги, сплошь усеянные мелкими порезами, были похожи на нитки, казалось, надавишь посильнее — сломаются. На шее синела толстая борозда от удавки, губы напоминали кровавое месиво, пару пальцев точно было сломано. Когда Пак попытался поднять уже выкупленного ребенка на руки, он умудрился сильно укусить его за запястье, а потом за шею, едва не оторвав целый пласт мяса. Похоже, мальчишку не кормили больше пары недель. В первую очередь пират отнес тощее тельце в местную дешевую забегаловку и купил немного горячего жаркого. Давать изголодавшемуся парню больше, снайпер просто не решился: мог случиться завороток кишок. Когда он принес уже судорожно цеплявшегося в его плечи ребенка на корабль, он жадно обнюхивал его лицо, словно пытаясь запомнить каждую нотку, а затем осторожно зализывал собственный кровоточащий укус. Естественно, на остальных членов экипажа Сехун шипел, аки рассерженная кошка, которой наступили на хвост, спал исключительно с Паком и носил только его большеватые вещи. Однако вездесущий Чондэ и здесь смог подобрать свой ключик к сердцу макнэ. В конечном итоге уже через две недели команда узнала имя найденыша и услышала робкие извинения. Неприятный комок зашевелился в груди снайпера, когда он, влекомый старыми воспоминаниями, медленно развернулся на пятках и с тяжким сердцем двинулся назад, к коридору с ненавистной пометкой. По правде говоря, инопланетные граждане считали товар с Земли и родственных ей планет (с одной из которых был сам Чанёль) второсортным; рабы не отличались долгим сроком жизни, красота, сила и ловкость вяла буквально на глазах. Так что Пак уже успел морально подготовиться к тому, что увидит в следующее мгновение. Как и предполагалось, помещение было больше обычного — пространство с кучей злорадно чернеющих клеток убегало далеко вперед, сразу на несколько смежных залов, где уже прохаживались другие потенциальные покупатели. Смотрителем представленной секции оказалось довольно-таки утонченное, на первый взгляд, обманчиво хрупкое существо. Оно сидело на высоком стуле и даже не отняло своих удивительных глаз от книги. Казалось, широкий круговидный разрез глаз полностью затопила собой угольная чернота. Блики света то и дело отражались в абсолютно стеклянных очах и вовсе не мешали чтению, хотя, признаться честно, со стороны это было больше похоже на транс. На все той же Земле поговаривали, что бездна смотрит в одну точку и в то же время ее взгляд повсюду. Наверное, только сейчас юноша действительно понял значение этих слов. Синеватая кожа приятного теплого оттенка слабо отливала мелкими перламутровыми чешуйками, присущими рептилиям. Кисть смотрителя была плоской и короткой, а пальцы — тонкие ярко-синие ниточки с небольшими шариками на концах вместо подушек — ловко перебирали тихонько шелестящие страницы. Вместо волос прямо из черепа продолжались длинные щупальца, которые причудливыми кольцами раскинулись на грязном полу. Обычное, вполне себе человеческое тело было облачено в роскошное, кричащее платье, отделанное из тяжелого бархата и сшитое на викторианский манер. Впрочем, Чанёль быстро себя одернул — он пришел сюда не для этого. Юноша нырнул рукой в карман, уже наученный горьким опытом предыдущих ярмарок, и, закрыв лицо платком, медленно двинулся вдоль толстых прутьев. Кое-где железо с удовольствием разъедала ржавчина, где-то оно потемнело от крови заключенных, а где-то вообще остались слишком явные багряные следы с кусками волос. Здесь были люди разных полов и возрастов; начиная от десятилетних детей (младших, как правило не выставляли на продажу слишком рано) и заканчивая седыми стариками. Почти бесплатная рабочая сила, только во время успевай подкинуть кусок заплесневелого хлеба, черт возьми! В первый раз Пак остановился перед клеткой, в которой сидела девочка. По прикидкам ей было около двенадцати, однако грязное лицо, болезненная худоба и резко обтянутые одной только кожей ребра запросто могли скрыть истинный возраст человека. Землянка была темнокожей от природы. Ее лысый череп подчеркивал неровно «вырубленное» лицо, слишком сильно выступающие скулы, смешной нос-картошкой и непрорапорционально узкие губы, которые практически стирались при первом взгляде. Девочка не дергалась, когда незнакомец присел перед ней, внимательно рассматривая, и даже не попыталась отодвинуться подальше. Лишь окинула его равнодушным, совершенно пустым взглядом, а затем снова уставилась вдаль. Сбоку висела небольшая бумажка с большой красной печатью: «Продано». Судя по всему, новый хозяин ребенка не слишком то торопился забрать свою покупку. К горлу юного снайпера уже почти привычно подступила тошнота от мерзкого запаха разложения, мочи и желчи. Увиденное зрелище только подливало масло в огонь. Судорожно зажав рот рукой, Чанёль резко выпрямился и едва ли не бегом пересек большую половину зала. Его бешеный взгляд хищным зверем метался от одного раба к другому, выискивал в изнеможденных лицах что-то свое. Что именно, не мог понять даже сам пират. Каждый размашистый шаг молодого человека отпрыгивал от стен резиновым мячиком, заставляя пленников с грохотом врезаться спинами в дальние прутья клеток. Когда парень уже был твердо намерен уходить, его взор повторно пробежался сгустком страха и глухой агрессии и случайно столкнулся с до обморока прямым, как ни странно, весьма заинтересованным взглядом мальчишеских глаз. Чанёль почувствовал, как чернота сама по себе постепенно заполняла радужку, стремительно смывала карий и жадно рвалась на его место. Зверь в груди подозрительно замурлыкал. Голубые, нет, почти лазурные, еще полные живого блеска глаза заинтересованно уставились на него в ответ, словно оценивая. В этот момент (как бы смешно это не звучало) снайпер ощутил себя заключенным. — Ну, здравствуй, — голос Чанёля бархатным шелестом разнесся по довольно-таки большому помещению, заставляя всех рабов в который раз нервно вздрогнуть в своих камерах и судорожно отползти назад. Кто-то принялся неразборчиво шипеть, кто-то одними губами что-то шептать, а кто-то впился в незваного гостя и, возможно, потенциального хозяина, взглядом, полным ненависти и глухого раздражения. Удивительно, как быстро сменялись эмоции на этом лице! Пират постарался как можно успокаивающе улыбнуться зашуганному пареньку напротив себя и медленно присел перед толстыми прутьями на корточки. — Меня зовут Пак Чанёль, и я не причиню тебе вреда, поверь, — вкрадчиво сказал молодой человек. — Ты понимаешь меня? Молодой человек напротив напряженно замер, словно каменное изваяние, недоверчиво сощурил свои удивительные очи и медленно кивнул. Порядком отросшие сальные пряди цвета вороньего крыла тут же упали притягательному рабу на лоб и защекотали веки. При более детальном осмотре оказалось, что нижняя челюсть паренька совсем недавно была сильно вывихнута, и вставили ее, скажем так, не слишком то удачно. На скуле желтела давняя ссадина, одна кисть висела бревном, явно сломанная, о чем свидетельствовал широкий фиолетовый «браслет», который пионом расцвел на запястье. Как и у большинства рабов, тело мальчишки прикрывало лишь жалкое тряпье. — Ты с Земли? — негромко поинтересовался молодой человек и параллельно задрал рукав рубахи, коснулся своим коммуникатором небольшой электронной панели на верхушке клетки, куда бы не смог дотянуться сам заключенный. Какое-то время Чанёль тяжелым взглядом гипнотизировал красный экран и от глухого раздражения к тупой машине уже был готов позвать сотрудника этого сектора в голос, как табло загорелось приятным зеленым светом. Мальчишка, со смешанными чувствами наблюдая за нехитрыми манипуляциями незнакомца, нагло проигнорировал вопрос. Чанёль отчетливо видел, — человек прекрасно понял, что он только что сделал. И реакция, скорее всего, будет несколько схожа с реакцией Сехуна. В этот момент и без того смрадный, тяжелый воздух вовсе превратился в свинец — голубоглазое чудо судорожно глотало кислород короткими рваными порциями. Как описывал позже их кибернетик, гортань и легкие резало так, словно он до отвала нажрался наждачной бумаги; дышать было неимоверно трудно и больно. Чужие глаза теперь смотрели на молодого пирата до обморока прямо и проникновенно, даже холодно, безразлично, но с каким-то странным немым интересом, непониманием и, вместе с тем, осознанием — это реальность. В кои-то веки, это реальность, а не красивый сон, который может в любой момент рассыпаться пеплом желаний. Наконец, спустя мучительно долгую минуту, которая, казалось, растянулось для пары на целую вечность, из ниоткуда торопливо вырулило то самое непонятное существо, неслышно, без всякого видимого отвращения ступая босыми ногами по грязи. Оно остановилось в нескольких шагах от потенциального покупателя, в приветствии склонило голову набок, показало открытую ладонь, а затем провело другой рукой поверх. Самый простой жест межпланетарного общения: «Будете покупать товар?» Чанёль еще раз окинул задумчивым взглядом клетку с явно напрягшимся в ней человеком и утвердительно кивнул, а затем и вовсе заговорил на гортанном, ломанном языке: — Я говорю на межпланетном. Сколько? — если честно, Пак едва ли смог узнать свой, внезапно севший на два тона голос. Да и это чертово наречие, больше похожее на ломкий визг при столкновении стекла с металлом, явно не украшало его речи. — Я бы не посоветовала вам именно эту особь, господин. Состояние этого экземпляра оставляет желать лучшего. Он был весь переломанный. Кости слабые, здоровье тоже хромает. Да и характер у него скверный, господин. Я могу предложить вам товар поинтереснее, если вы пройдете со мной. — Я, кажется, спросил — сколько? — едва ли не прорычал пират и с такой силой вцепился в прутья, что побелели костяшки пальцев. Мальчишка подозрительно затих, хотя до этого пытался хоть как-то заглянуть на экранчик, а затем почти невесомо коснулся чужой руки, так же мягко, как кот пушистой лапкой. Чанёль ощутимо вздрогнул и перевел удивленно-настороженный взгляд на необычного пленника. Пират осторожно отпустил прутья и осмелился переплести свои пальцы с чужими. Собственная кожа казалась неимоверно горячей. Парень какое-то время тоже внимательно рассматривал незамысловатый замок из рук, а затем посмотрел на будущего хозяина. В удивительной радужке плескался океан отчаяния, глухой боли и слабо теплящаяся искра надежды. Существо отреагировало на всплеск чужой злобы довольно-таки ровно и все так же невозмутимо назвало чуть большую цену, чем Чанёль когда-то давно отдал за Сехуна. Признаться честно, сам снайпер уже успел позабыть о стороннем зрителе. — Хорошо. Я заберу мальчишку сразу после оплаты. Не забудьте предоставить на него планшет с информацией. Существо вежливо попросило клиента подождать и уже без лишних вопросов направилось к небольшой комнатушке, где располагался архив. Уже через пару мгновений Чанёль без всякого сожаления расстался почти с половиной своих сбережений и трепетно прижимал к себе хрупкое, мелко дрожащее тельце, уже успевшее отвыкнуть от осторожных прикосновений. Землянин (в отличие от недисциплинированного Сехуна) кусаться даже не думал, но и расслабиться до конца, впрочем, тоже не позволял. Скорее всего, все еще ждал подвоха. — Ну вот, теперь ты свободный человек, — негромко вещал Пак, чувствуя, что мальчишка внимательно прислушивался к каждому его слову. За спиной стремительно исчезали проклятые коридоры небезызвестной ярмарки. — Сейчас мы с тобой перебежим этот осточертевший черный рынок и пойдем в сторону моего корабля. Там, конечно, будут другие люди, кроме меня, но ты не бойся их. Они только с виду шальные, а так добрые, — молодой человек не знал, зачем он все это говорил; просто была в этом какая-то… необходимость, что ли? На самом деле, сейчас пират как никогда ощущал себя разговорчивым Чондэ. — Там тебя накормят, поправят здоровье, выделят отдельную комнату в жилом отсеке. Хорошо тебе, будешь жить один. Наслаждаться тишиной, когда захочется, почитать книгу или посмотреть какой-нибудь фильм. И на кровати сможешь вытянуться во весь рост, раскинуть руки с ногами. И не будет к тебе никакой растрепанный Чондэ посреди ночи залезать в кровать и отбирать теплое одеяло, мотивирующий это тем, что он, видите ли, мерзнет, — тараторил юноша, уже активно пробираясь сквозь толпу. — Впервые, кстати, вижу такого землянина. У него будто бы мотор в одном месте прикручен. «А ведь действительно, — внезапно осознал Чанёль, — просыпаться в обнимку с Ченом уже вошло в дурную привычку. Наверное, это малость шокировало мальчишку, если он все же понимает, о чем я. Все же не все могут вот так с легкостью принять его чудаковатые повадки», — хмыкнул себе под нос снайпер. Интересно, как ребята отнесутся к неожиданному пополнению в их рядах на этот раз? —…А вообще в команде нас всего шестеро человек, включая капитана. Ты, разумеется, еще успеешь со всеми ними познакомиться лично. Извини, в забегаловку я не могу тебя отнести. Сейчас на улицах слишком много народа. Поедим уже на судне. Потом… — Чанёль внезапно подавился концом фразы. Поверх его щеки неуверенно легла здоровая рука мальчишки, легко огладила, указательный и средний пальцы плавно очертили линию губ, которые дрогнули в неуверенной улыбке от довольно-таки забавного действия. Далее пальцы перетекли на подбородок, шутливо ущипнув, переместились на шею, с явным интересом огладили выступающий кадык и наконец опустились на плечо. …Когда Чанёль занес на «Лунный свет» заснувшего молодого человека, Чондэ, который уже было кинулся на него с обвинениями, послушно замолк и притормозил. Привычное дурашливое выражение тут же сошло с лица юноши, а уголки губ сами по себе опустились, — кажется, дело действительно серьезное. Ким окинул неожиданного «найденыша» задумчивым, профессиональным взглядом и, одним отточенным движением вытащив из кармана куртки шнурок, собрал длинную челку забавной пальмой и осторожно, стараясь не разбудить, забрал новичка из рук Пака. Одного короткого кивка хватило, чтобы Минсок мигом отложил все свои провода и последовал за единственным медиком на их корабле в качестве помощника. Как бы смешно это не звучало, когда Чондэ еще жил на Земле, он каким-то совершенно магическим образом сначала умудрился закончить медицинский университет, а только потом поступил на службу космической станции, где пришлось освоить и дело механика. Снайпер порывался двинуться за исчезнувшей за поворотом троицей, но его остановила сильная мужская рука, внезапно приземлившаяся на плечо и крепко сжавшая его. Чанёль устало выдохнул и полуобернулся на молчаливого визави — Сехун отрешенно глядел перед собой, слабо покусывал губы, словно пытаясь настроиться. Юноша явно хотел что-то сказать, — видно невооруженным глазом — однако, почему-то не решался. Наконец, спустя долгую минуту кибернетик шумно выдохнул, по привычке тряхнул черными волосами и мягко потянул хёна за собой. — Я полностью откорректировал работу лазерного оружия и слегка переделал систему прицела, — предельно ровно сказал О и слегка надавил страшему товарищу на плечо, вынуждая последнего сесть. — Попробуй открыть прицел по моему сигналу, — коротко попросил он и аккуратно раскрыл левое веко Чанёля двумя пальцами. — Сейчас я проверю исправность микросхем в твоей радужке и можешь пробовать. А теперь, посмотри, пожалуйста, налево, — Сехун безжалостно посветил фонариком прямо в глазное яблоко молодого человека и, дождавшись того момента, когда темная точка зрачка станет отличима от радужной оболочки, одним отточенным движением запустил тоненькую игру в чужой глаз. Чанёль пробормотал что-то нечленораздельное сквозь плотно сжатые зубы и с силой вцепился в подлокотники, чтобы, не дай Бог, ненароком не дернуть кибернетика за руку. — Только не дергайся, — строго предупредил парень и принялся медленно совершать круговые движения. Микросхемы, подобно крохотным льдинкам, тающим при первом прикосновении, пошли крохотными, можно даже сказать, едва заметными голубыми искрами. Процедура пусть и короткая, но довольно-таки болезненная. Поэтому уже через две минуты Пак активно старался не смаргивать выступившие слезы и вообще не дергаться, хотя глаз жгло так, будто в него только что плеснули раствором разбавленной серной кислоты. — Так, все системы в норме, вынимаю иглу. Не вздумай моргать. Все, закрывай. А пока все отходит, слушай меня внимательно. Во-первых, проекция теперь будет передаваться прямиком на сетчатку в режиме реального времени. То есть теперь тебе не придется бешено кружить глазами по орбитам, чтобы нормально настроить сразу несколько мушек. Все точки будут концентрироваться по мере фокусировки твоего зрения на определенном объекте. В общем, система управления стала проще и удобнее. Единственное, что я так и не смог убрать — красный цвет. Так что извини, хён, но левый глаз во время перестрелок теперь будет приобретать соответствующий цвет. Что касается ремонта… Как ни странно, Чен и Сюмин смогли починить практически все. Дело осталось за малым. Скорее всего, «Лунный свет» может оторваться от Триврала уже сегодня вечером. Если, конечно, капитан вовремя вернется с официального приема правительства, на которое его пригласили сразу после вашего отбытия на рынок. Его коммуникатор, к сожалению, молчит, хотя мы наконец-то нашли тоненькую ниточку, связывающую нас с загадкой «Мрачной цитадели». — Наш радар засек какой-то сигнал? — голос Чанёля резко подпрыгнул; сам он нервно дернулся в кресле, готовый в любое мгновение сорваться с места, чтобы лично убедиться в словах макнэ. — Но если это так, значит, их генетическая база под угрозой. Иначе с чего бы пиратам исчезнувшей планеты обнаруживать себя? Черт, как же все это не вовремя! — раздосадованно прорычал молодой человек и с тяжким стоном откинулся на жесткую спинку. — Переживаешь за того мужчину? — осторожно поинтересовался Сехун и как бы между прочим прижался бедром к его ладони. Пак слегка приоткрыл раздраженно пульсирующие веки, одарил кибернетика нечитаемым взглядом сквозь ресницы, но ничего не сказал. Какая-то странная глухая боль разлилась в груди у обоих. Вот только у первого если у первого человека на фоне пробивалось что-то еще, расплывчатое и нечеткое, то у второго злорадным аккомпонементом звучала горечь. В конце концов Пак неловко поднялся с места и буквально на ощупь направился в сторону больничного отсека, оставив О тихонечко умирать прямо на палубе. Из-за своей временной дезориентированности парень шел медленно, продвигался буквально по шажку и активно старался не наступить на сваленные в неряшливую груду провода. Когда юноша наконец-таки добрался до желанной цели, Чондэ уже успел обработать все раны неизвестного паренька, наложить парочку тугих повязок и надежно закрепить гипс на сломанном запястье. Чанёля, впрочем, доктор впустил далеко не сразу, руководствуясь то ли природной злопамятностью, то ли неустройчивым состоянием пациента. Осторожно присев в ногах уставшего человека, чтобы ненароком не побеспокоить его некрепкий сон, Чанёль неловко прислонился спиной к стене. В легком полумраке лицо юноши выглядело еще более осунувшимся и тревожным. Паку невольно хотелось прикоснуться и ласково убрать слишком явные следы страданий. От всей этой сложившейся ситуации было непередаваемо горько и тоскливо на душе, причем настолько, что, казалось, парень чувствовал на языке физический вкус этого самого отчаяния. Находиться с этим милым мальчишкой было необъяснимо приятно и как-то… спокойно. Никогда в его душе еще не было так тихо, пусто, темно и просто ужасающе жарко. Мысли как будто лопнули — их не осталось ни одной. «Но это, пожалуй, даже к лучшему», — подумал Чанёль, засыпая. К сожалению, он не видел, как заинтересованно блеснули чуть приоткрытые лазурные глаза.