Задание

— Дженсен! А у тебя ноги не затекают, когда ты свой режим стелс включаешь? — Нет. — И что, ты всегда вот так, — взмах ладонью, чечётка пальцами, — из укрытия в укрытие крабиком перебегаешь? — У тебя фиксация на крабиках, Макриди? Ария прыскает в ладонь. Дункан усмехается, но как-то без ответной язвительной реплики. — Агенты, — приветствует Миллер, заходя на кухню. Вопрос больше адресован к Дженсену и Макриди, директор очень не любит стычки между ними. Адам кивает в ответ, Дункан вообще весело салютует. Миллер берёт с полки большую керамическую чашку, ставит под кофеварку. Пока кофе заваривается, все очень прилично молчат. — Так что, — начинает Макриди, как только Миллер покидает опасный периметр. — Так и ползаешь, врастопырку? — Макриди, — устало говорит Адам безо всякого выражения, — ты надоел. — А что ты мне сделаешь, Дженсен? Порубаешь в капусту своими вжик-вжик лезвиями? У Арии становится очень серьёзное лицо. Адам и сам косится на шотландца с недоумением. Тот слишком весел, слишком напорист и навязчив. Обычно он так нервничает на заданиях, с удовольствием задирая Адама и сбрасывая адреналин. Ребята из его группы говорят, что с ними он нежен и спокоен — потому что отрывается на «апнутом». Баланс, мать его. И сейчас никакого задания нет. — Ты, Макриди, полегче, — роняет Адам. — А то что? — куражится тот. — Врежешь? Устроишь мне супер биг бэнг? Адам утыкается в планшет, отпивая подостывший кофе, — горячий ему не очень нравится, специально ждёт, чтобы так не жёгся. — Или, может, настучишь начальству? — Макриди идёт вразнос. — Ты у нас в любимчиках ходишь, такой особенный. Наверное, и в своих сисях был таким же? «Сиси» — это он так о «Шариф Индастриз». — Я сделан с любовью, — не удерживается Адам. — Тебе это не светит, Макриди. Наверное, скажи он «чистый» — и то Дункан не смог бы больше взбелениться. — Ах ты, говнюк продажный! Нашёл свою дорожку в карьере? Ария хватает Дункана за плечо: — Ты совсем с ума сошёл? — старается вполголоса, но выходит звонко. — Ты пьяный, что ли? — Я твой начальник, так что цыц, — Макриди стряхивает её хватку, но не получается; железная ладонь крепко держит плечо. — Иначе верну обратно на место дежурного техника в тире. У Арии темнеет лицо, она теряется от такого оскорбления, но держится по-прежнему, не сдаваясь. — Макриди, — роняет Дженсен. — Ты сначала Миллеру доложи, что ты тут главный, а то он не в курсе. — Ты ему доложишь, любимчик, — вместо кривой ухмылки настоящий оскал. Дженсен откладывает планшет, выпрямляется, сгребает Макриди за форму. У того такая радость на лице — словно добился своего, начала драки. — Ну так пошли, вместе скажем, — предлагает Адам. У Макриди тухнут глаза. — Ну, пошли, — но огрызается зло, без тени смущения. *** Миллер рассматривает их обоих с огромным неудовольствием и усталостью. На его лице написано крупным шрифтом, как они его заколебали своими распрями. — Что на этот раз? Макриди косится на Дженсена и выступает вперёд. — У нас крот в ОГ29. И я уверен, что это он. Палец, мозолистый от пускового крючка, утыкается в Адама. У Адама брови ползут вверх. У Миллера тоже. — Доказательства? — роняет сипло Миллер. — Наедине, — угрюмо буркает Макриди. Директор несколько секунд буравит обоих холодным синим взглядом, потом даёт отмашку: — Подожди там, Дженсен. «Там» — это во второй комнате директора, прилегающей к кабинету, где кресло НПС-передачи и полная изоляция. Адам какое-то время стоит перед закрытой дверью, подумывая, не включить ли зрение сквозь стены и не полюбоваться ли на театр золотых силуэтов, но плюёт на всё и удобно устраивается в кресле. Вытягивает ноги, укладывает затылок на подголовник и быстро скатывается в дрёму — в последнее время сна катастрофически не хватает, сидеть на подстёгивающих сознание батарейках и гипостиме уже чревато. — Разлёгся, блядь, — слышит он сквозь торопливый, сумбурный сон. — Макриди, — слышит сразу после этого, очень недовольное, резкое — почти рык. — Меня арестовывают? — Адам с трудом поднимает голову, промаргиваясь и активируя линзы. — Агент Дженсен, вы ко мне, — официально обращается Миллер. — А ты, Макриди, побудь здесь. — Ну вот ещё!.. — заводится Дункан, но у Миллер лицо человека, который сейчас займётся расчленёнкой. Или приставит дуло к виску, наплевав на привычки снайпера. Они меняются местами — Адам заходит в кабинет директора, за Дунканом закрывается в полную изоляцию дверь. — Что он сказал? — говорит Адам. — Лучше будет, что скажешь мне ты, — Миллер сцепляет руки за спиной, хмуро замирает у стола, широко расставив ноги. Они с Адамом одного роста, но Дженсену кажется, что он сам сейчас гораздо ниже. — Я под подозрением или могу идти? — Адам уже не шутит, а внутренне подбирается. — В чём меня обвиняют? Миллер смотрит не мигая, потом неожиданно берёт Адама за плечо: — Ты кому-то говорил, что мы летим в ГАРМ? — Нет. — Но ты считал, что информацию Марченко слил я? Адам запинается. Линзы очень хороши — не выдают взгляда, куда двигаются зрачки, как смаргивают ресницы от неожиданности. Лицо же привычно-каменное. — Я думал об этом, — уклоняться нет смысла. — И говорил с Чикане? — Прийти к вам с такой версией было бы странно. — Разумно. — У Макриди свои источники информации? — Не совсем, — Миллер морщится. — После Лондона он совсем с катушек съехал. Считает, что не выполнил свою боевую задачу. — Не выполнил, — отрезает Адам. — Чудесно, — говорит Миллер. — Я так понимаю, ты поделился с ним своим мнением? — Это моё личное мнение. С задачей прикрытия он не справился. — Чудесно, — повторяет Миллер и отпускает Адама. — Вы оба очень резво идёте на понижение в должности. Или на общий сеанс психотерапии к доктору Озен. Адам невольно морщится. — Оставим ваши распри в стороне, — жёстко продолжает Джим, внимательно наблюдая за ним. — Макриди подал хорошую мысль насчёт ГАРМа. Надеюсь, ты её уловил. Твой КАСИ работает? — Хотите применить его на Чикане? — Мягко и нежно, агент. Адам задумчиво трёт щёку: — Себя вы исключаете из уравнения? Миллер не перебивает. — Или кого-нибудь четвёртого?.. — У нас есть Лондон, агент Дженсен, — спокойно роняет Джим. — Он расставил все точки над «i». Скажу честно, раньше я в тебе тоже сомневался. Были... поводы. — Озвучите? — Нет. Если ты и спалишься, то на чём-то другом. — Не доверяете? — Это значит, что я даю тебе шанс. Или карт-бланш, если угодно. Думай головой. — Такое ощущение, что я в карцере перед тем, как отправиться в «Пентхауз», — пробормотал Дженсен. — Ты отличный агент и умный парень. Звучит не как похвала, а как предупреждение. — Значит, я должен пробить Чикане? — У вас с Макриди общее задание. Придумайте сами, как — сводить в бар на посиделки коллег или посочувствовать с годовщиной Инцидента... сообразите. Адам снова морщится — теперь от досады. Точно. Сегодня — два года назад — случился сигнал. Понятно, чего Макриди так сорвался с резьбы. Непонятно, почему Адам начисто об этой дате забыл. — Сколько времени на задание? — уточняет скупо, отбросив вопросы о том, что на своих коллегах запрещено использовать аугментации, что это неэтично и попахивает... грязью. — Сутки, — короткий ответ. — Завтра должен быть результат. Однозначный, агент Дженсен. Миллер собранный, жёсткий, словно находится на боевом вылете или в засаде, угнездившись в укрытии снайпера, который должен защищать своих. Обычно он нервный и ссорится по телефону со всякими мэрами, начальниками полиции и прочей швалью из городских властей, но сейчас совсем другой. Прицел — выстрел — результат. — Запись с КАСИ передашь из рук в руки. Никакой служебной почты и файлов, которые можно оставить в компьютере. Разумно. Раз уж даже НПС директора ОГ29 взломали, передавая в Нью-Йорк оперативные секретные данные... — Значит, я чист? — Пока. — И вы. — Можешь хоть сейчас взломать меня КАСИ, — разводит руками Миллер. Смотрит не мигая и не улыбаясь. После «Орхидеи» он всё ещё бледен и на боевые вылеты не выходит, остаётся в кабинете, злой и недовольный. Адам молча склоняет голову в коротком кивке. Ценит предложение, знает, что им не воспользуется. — Хорошо, — Миллер подходит к двери во вторую комнату, открывает её. Макриди выпадает сразу, словно так и стоял, собранный и агрессивный, по ту сторону, не отходя ни на шаг. Смотрит на Миллера, потом на Дженсена, быстро оценивает ситуацию: — Мне премию, если я с этим уёбком найду крысу, — заявляет отрывисто. И добавляет: — За нервы. — Задание ясно, работаете вместе, — отрезает Джим без новых танцев вокруг каждого. Разговор окончен. *** Дженсен с Макриди не сговариваясь шагают обратно на кухню на первом этаже. Адам молча выливает остывший в лёд кофе, Макриди откупоривает бутылку минералки. — С ним ты больше цацкаешься, — буркает в спину Адаму. — Ты и начнёшь. — Куда его? — В бар «У Махоуни», я там уже пристроюсь, подсяду к вам ненарочно. У Дженсена ощущение, что все руки в нефти — покрыты чёрной вязкой плёнкой. — В семь. — Хорошо. Дам тебе пятнадцать минут на разгон, любимчик. — Сам не напейся, пока я буду работать, — цедит Адам. — И мели про Инцидент побольше. — О, — усмехается криво Макриди, так и удерживая минералку перед собой. — Мне есть что рассказать, апнутый. Соловьём буду разливаться, святые заплачут от моей истории. Он разворачивается и уходит, шагая очень твёрдо и чётко. Адам ставит под кофеварку чистую кружку.