«Дорогая малышка, прости, что пришла так поздно. Мне нет оправдания. Надеюсь, что тот приятный туманный эльф сейчас рядом с тобой. Ты не одна в своем горе. Крепитесь. Твоя любящая сестрица Силейз».
Гинтар прочитал, но на это ничего не ответил. Он не обратил внимания на эти приятные слова о себе, не осознал, кто именно это писал. Какой смысл? Ведь уже всё произошло. — Валанди, — вновь позвал эльф солнечную. — Я могу тебе хоть чем-нибудь помочь? — но всё же он сжал девичью руку с письмом и прижал к своему сердцу, неотрывно смотря в печальные глаза эльфийки. Она ответила не сразу. Боясь поднять на него глаза и увидеть в них разочарование, Валанди открыла было рот, но закрыла обратно. Крепко сжав его руку, она слабым голосом промолвила: — Я… отвратительна. От меня одни проблемы. — Ты прекрасна! — не дав ей и последнего слова договорить, сказал Гинтар. Он коснулся ладонью её щеки и медленно повернул к себе. — Ты прекрасна, что бы с тобой ни случилось, — эльф с охотой, без тени презрения и отвращения потянулся к её губам, но остановился, спрашивая разрешения. Несмело, будто прося прощения, что забирает слишком многое у него, она ответила на этот поцелуй. Но он ей был нужен, нужен Гинтар, весь целиком и только он. Даже то письмо от Силейз — единственного родного человека — не вызвало у нее никаких эмоций. Гинтар целовал долго, словно доказывая свои слова, что ему было все равно. Но целовал невесомо, боясь сделать больно, пробудить воспоминания о вчерашнем кошмаре слишком резкими движениями. — Ты никогда не будешь мне отвратительна, Валанди. А любой, кто посмеет коснуться тебя без твоего разрешения, умрёт. Но он никогда не изменит тебя для меня, ты веришь мне? — Верю, Гин. Спасибо, — и впервые после случившегося она позволила слезам катиться из глаз. С ними уходила вся боль, принося облегчение. — Поплачь, милая, поплачь, — прошептал Гинтар, крепко прижав к себе эльфийку. — Валанди, — никто из них не обратил внимания на то, как проснулся третий эльф. Кая, придерживаясь за плечо, словно маясь и волнуясь перед разговором, неслышно подошла к паре и опустилась позади солнечной на колени, — прости. Если бы я не потеряла тебя из виду, этого не произошло. Я так виновата… Валанди покачала головой из стороны в сторону, мол, не считала виноватой Каю, и сильнее прижалась к Гинтару, пряча лицо. Она сейчас не хотела, чтобы кто-то еще видел ее такой, такой слабой и сломленной. А в это время к ним подошел еще один эльф. Зак положил руку на здоровое плечо оборотня и тихо промолвил: — Оставь. Пусть они побудут одни, им это нужно сейчас, — и добавил, уже обращаясь к солнечной: — Валанди, мы все виноваты перед тобой. Прости, если сможешь. Он развернулся и отошел, призывая Каю последовать за ним. Но солнечная не считала никого из них виноватым, она сама погналась за тем оленем в попытках доказать что-то себе и окружающим. Сама в это вляпалась, впрочем как и всегда. Только в этот раз ей не повезло выйти победителем. А с Заком… она еще поговорит. Ей есть, что сказать ему, что спросить. Только не сейчас, не сегодня. Гинтар оглянулся, чтобы бросить виноватый взгляд на Каю, но лунная уже повернулась к нему спиной. Он извинится перед ней тоже. На коленях будет прощение вымаливать. И перед Заком. Но позже. — Если есть желание, мой брат умеет стирать воспоминания. Мы всё равно сейчас пойдём к туманным. Но, если хочешь, можем заскочить в Сильверсан. — Нет, не нужно, — ответила Валанди, имея в виду заход в Сильверсан. А насчет воспоминаний она еще подумает. Скорее всего оставит их себе в наказание, чтобы больше не быть такой самоуверенной. — А возвращать воспоминания он умеет? — вдруг спросила она, подумав, что хочет сама узнать, что же произошло в тот роковой день. — Не знаю, как возросла его сила, — честно признался Гин. — Запирать легче, чем отпирать, но, думаю, он сможет. А пока нам неплохо было бы найти реку. Кая же присела в полметре от звёздного и, пряча под плащом руки, погладила больное плечо. Она проснулась-то именно от боли, что её сильно волновало — корочка так и не образовалась, а ведь должна была! Место возле ранения было горячим. Кая хотела разжечь костёр, дожарить вчерашние остатки птичьего мяса, но чувствовала — рукой пользоваться просто не могла. — Я отойду пока, — сообщила она Заку. — Помощь нужна? — спросил он ее. Но разумеется, Кая и Зак слышали разговор Гина и Валанди — сидели не очень далеко. И вот лунная как раз нашла видимую причину не присутствовать рядом с ними. — Вот! Точно, я реку поискать как раз хотела, — она поднялась на ноги и бросила мимолётный взгляд на рану звёздного. — Не беспокойся, я ненадолго. И она так и ушла, провожаемая взглядом туманного. Он-то ложь почувствовал, но сомневался, что она будет настолько глупой, чтобы уходить далеко. — Я вчера услышал, что кольца у нас, — сообщил Гин Валанди. — Родителям тоже вчера ещё по пути письмо отправил. Я… я хотел бы вам сразу рассказать о некоторых правилах, которые должны соблюдаться на островах, — и с этими словами он многозначно посмотрел на солнечную. — Это не обязательно, но чем лучше родители к нам отнесутся, тем с большей охотой отец поможет с письменами. Валанди только молча кивнула, соглашаясь с его доводами. А Закнеыл заметил, что Кая странно ведет себя, но подумал, что это из-за чувства вины, поэтому не придал особого значения. — Хорошо, — Зак приготовился слушать. — Теперь обратного пути точно нет. Надеюсь, хоть дальше будет легче. — С моей семьей проблем не предвижу, — сказал Гин, но, нервно усмехнувшись, добавил: — Если только я с Сектаром сцепиться могу, но это семейное. Женщины у нас стоят намного ниже мужчин, однако своих — туманных — мужчины уважают. К чужим же могут отнестись очень плохо. Валанди, запомни некоторые правила — если говорят мужчины — ты молчишь. За столом глаза выше подбородка не поднимаешь. Даже на других женщин. Говоришь только тогда, когда тебя попросят. И… — Гинтар оглянулся, чтобы говорить не только солнечной, но и Заку: — Я могу начать вести себя с вами грубо или так же, как остальные. Вы это заметите. Повторюсь — отцу не нравится, каким я стал, но если он будет к нам благосклонен, то проблем не будет. В ином случае нас могут просто выгнать. Кая-то об этом знает, но, думаю, нужно её ещё подготовить морально и… Валанди, слушая его речь, подумала, что она и так не сможет еще долго на кого-либо поднять глаза, а тем более заговорить. Она усмехнулась своим мыслям. Как легко ее было сломить… похоронить ту уверенную в себе девушку. И от этой мысли ее личность начала собираться по крупинкам вновь. Гинтар перевёл взгляд со звёздного на небо и мысленно о чём-то задумался. Он что-то считал, и ответ на это его явно не порадовал, что отразилось на хмуром лице: — Луна начала расти. Нам надо бы успеть до полнолуния на острова, — и немного помолчав, посмотрел на Валанди и нежно коснулся губами её виска. — Забавно. Мы с вами уже где-то две недели вместе. — А столько всего произошло, — усмехнулся Зак. — Как будто целую жизнь прожили. Ладно, я понял. А что мне делать? Не думаю, что мне будут рады где-либо. Как думаешь, насколько быстро во мне узнают звездного? — Хоть мы и маги, но у каждого при рождении своя… специализация, — объяснил Гин. — Я, например, больше по стихиям, хотя водная мне удаётся лучше всего. Брат мой — по разуму. Мы можем друг друга чему-то научить, но много по не своей специализации сделать не сможем. Среди туманных есть и поисковики, и ищейки… Тебя сразу узнают, просто нужно не выделяться, да и… Пока вы рядом со мной, на вас напасть не смогут, — и чуть улыбнувшись, тихо шепнул на ухо Валанди, в надежде хоть как-то её развеселить: — Ты у нас тут не единственная госпожа. У него получилось вызвать ее улыбку, пусть и короткую. Она фыркнула ему в грудь и буркнула: — Не дождешься, чтобы я тебя называла господином. — Наконец-то, узнаю нашу солнечную, — Зак тоже улыбнулся. Он поднялся с места, чуть скривишись от боли в груди — рана еще беспокоила. — Что-то Каи давно нет, поищу ее. — Да кто просит? — он почувствовал движение губ и то, как они мимолётно улыбнулись. Надеясь ещё раз повторить их жест, добавил: — Мне нравится, что ты сверху. Это было сказано в одно время с Закнеылом, но слишком тихо, Валанди могла не услышать. На слова звёздного Гинтар резко огляделся и нахмурился. — Горе-кошка, — буркнул он. — Я уже здесь! — плотно укутавшись в зелёный плащ, из-за деревьев выбежала лунная. Речку она нашла, что было видно по чистоте её кожи, мокрым волосам и… обнаженному телу. — Закнаел, немедленно ляг! Вот тебе помыться не срочно. Ещё и в рану дрянь занесёшь! Валанди, тут небольшое озеро, буквально в пятнадцати метрах, просто в кустах спрятано. Можешь там ополоснуться. «Почему же она обнаженная?» — такое предположение сделал Гинтар, когда Кая села на корточки перед рюкзаком, и из-под плаща высунулись чистенькие голые ножки. Она выудила чистую рубаху и штаны. Сначала один комплект… Потом второй. Ах да, Гинтар как-то даже успел забыть, что одежды Валанди изорваны и остались у звёздных. — Милая, пока походишь в её одеждах, хорошо? — и чего спрашивал солнечную? Выбора-то нет. — В этом тряпье? — прежняя Валанди возвращалась все быстрее. — Я же покупала… только рубашки, ну конечно. Блеск. Она скуксилась и плотнее завернулась в плащ, бормоча что-то о том, что не хочет разгуливать в подобном виде. — Ну вот, опять она меня заругала, — буркнул Зак, повесив голову, но уселся на место. Вот кто изменился даже больше Валанди. Казалось, что та уверенность, которую звездные отняли у нее, передалась Закнеылу. Он стал более разговорчив и позволял себе отпускать шутки. — Кстати, Гин. Я же все ингредиенты собрала… — всё ещё с опаской обратилась Кая к туманному. — Почитай мне потом, что там с пропорциями и как делать. — Хорошо, но давай этим займёмся вечером? — спросил Гин и улыбнулся, слушая возмущения солнечной. — Думаю, нам ещё нужно прийти в себя. Кая не ответила. Обиделась. Той тут одежду предлагают, а эльфийка ещё и нос воротит. В рюкзаке оборотень также увидела то самое зелёное платье. Хотела предложить Валанди, но оно было ей мало. Пока Гинтар улыбался, всё не отрывал взгляда от своей возлюбленной… Да, пожалуй, в душе он уже с уверенностью говорил это слово. В это время Кая вновь убежала в лес, но лишь для того, чтобы переодеться. Вернулась она, пережёвывая травы, уже непосредственно к Закнеылу, перед которым опустилась на колени и здоровой рукой стала наносить кашицу. От неё пахло травами… даже слишком резко, явно не теми, что она наносила. — А вас, мужчин, перестанешь ругать, как помрёте быстрее, — неуверенно улыбнулась лунная, таки решив ответить на последний комментарий. Закнеыл с подозрением взглянул на лунную. Нет, тут точно было что-то нечисто. И дело вовсе не в чувстве вины — нос ведь его не подводил. Он схватил Каю за руку и притянул ближе к себе, дабы задать вопрос так, чтобы другие не слышали. — С тобой точно все в порядке? — он не скрывал своего беспокойства. Это было так неожиданно, что Кая испуганно дёрнулась и опёрлась второй рукой о его живот, поморщившись. — Да что могло случиться-то? — делая из себя дурочку, эльфийка попыталась выдернуть руку, отводя взгляд — уж больно близко был Зак. Он не стал удерживать ее силой, позволяя убрать руки, но внимательного взгляда не отвел. — Тебе незачем со всем справляться самой, — он не знал, как правильно донести до нее свою мысль, поэтому больше не стал развивать эту тему. Зак позволил ей спокойно закончить перевязку. Вскоре четвёрка вновь двинулась в путь. Гинтар настоял на том, чтобы нести Валанди на собственных руках несмотря на запреты со стороны Каи. — Я поел, силы ко мне вернулись. Не переживай. Гинтар всю дорогу пытался отвлечь Валанди от случившегося. Он задавал ей разные банальные вопросы, которые действительно его интересовали: какой любимый цвет? А любимый цветок? А какое хорошее воспоминание она помнила из детства… Так они и разговаривали, но время от времени он давал ей отдохнуть. Кая вновь шла позади всех, но она чувствовала, что с ней стало твориться что-то не то. Всю дорогу она очень хотела пить. Руку жгло просто невыносимо, да ещё и пульсация в ране добавилась. Стоило до неё дотронуться, так всё тело пробивала острая боль. Но она молчала, всё же проигнорировав слова Закнеыла, надеясь, что сможет подобрать лечение сама. — Родная, я должен поговорить с Каей, — вдруг прошептал Гинтар, крепко целуя солнечную в висок. — Я на две минуты оставлю тебя, не больше. Кая же при этих словах как-то даже испуганно посмотрела на Гинтара, но повиновалась, когда эльф встал и пригласил её отойти глубже в лес, подальше от остальных. Когда они ушли на достаточное расстояние, Гинтар остановил Каю, осторожно взяв за край плаща, а когда она развернулась, туманный медленно встал перед ней на колени и низко склонил голову. Он не постеснялся бы это сделать при Заке и Валанди — ему было не стыдно просить прощение, но это слишком личное. — Прости меня, — не поднимая головы сказал Гинтар. — Я не знаю, что тогда… Нет. Я знаю, но… — Всё нормально, — отмахнулась оборотень. Ей, конечно, было неудобно от такого уязвимого вида туманного, но она смолчала и просто отвернулась от него. — Нет, Кая. Я наговорил тебе гадостей. А ты ещё и поверила мне, глупенькая. Ты не виновата. Ни ты, ни Зак. Я… Помнишь, я три года назад рассказывал тебе о том, что в детстве был… — Неуравновешенным? — таки перевела на него взгляд Кая. — Именно. Боюсь, магия Сектара дала слабину. Да и маленьким брат был, когда накладывал на меня это заклинание. Это единственное, как я могу объяснить своё дикое поведение, — Гинтар чуть поднял голову, но его глаза всё равно не смели подниматься выше живота подруги. Он ненадолго замолчал, что-то обдумывая, потом добавил: — Я подозреваю, это началось ещё на балу. Я помню, что тоже стал странно себя вести, когда Валанди… заплакала из-за меня. Кая долго пыталась просверлить взглядом в друге дыру, будто испытывая на ложь, ища хоть какой-то подвох в его словах. Неизвестно зачем. Может, в плохое просто всегда верится легче? Гинтар не смел подниматься с колен до тех пор, пока Кая не позволила. Но вместо разрешения, она опустилась перед ним точно так же и, обняв здоровой рукой, уткнулась в шею. — Ты всегда принимал меня такой, какая я есть, не жалуясь на раны и укусы; никогда не обижаясь на те слова, которые я говорила тебе. Я не имею права поступить иначе, Гин. — Спасибо, — едва слышно прошептал туманный и крепко обнял подругу. Они бы долго так просидели, но всё же, несмотря на все слова, у Каи остался неприятный осадок, и никакое понимание или осознание причин никак не избавляли от этого чувства. Слова были сказаны, они резанули, теперь оставалось только ждать, когда ранки затянутся. Вернулись к остальным они с невесёлыми лицами. Гинтар чувствовал себя истощенным — пережевания за Валанди перемешались со страхом за себя, за то, что с ним происходило. Ничего… Нужно лишь некоторое время потерпеть, медитировать с Каей на пару. А там они доберутся до острова туманных эльфов, и Гин вновь попросит брата поколдовать с его разумом. Они делали лишь две остановки, во время которых Кая втайне наедалась трав, а Гинтар осматривал Валанди… Кстати, это уже дошло до маразма. — Как ты? Ты устала? Хочешь привал подольше? А есть? И только к вечеру, когда они были близки к равнинам, эльфы сделали привал на ночь. — А сам ты как? — тихо спросила Валанди, когда Гинтар опять начал вокруг нее суетиться. — Устал, наверное, нести меня все время. Я могу идти, честно. Мое тело полностью здорово. — Ты лёгкая, — отмахнулся туманный. — И со мной всё хорошо тоже. Правда. Ага, тоже врун. Сколько он там ночей нормально не спал? Да и после истощения такого масштаба одним куском мяса точно не восстановишься. Однако, то ли магией, то ли умело это скрывал, но выглядел он весьма здоровым и свежим. — Кая, тебе нужно помочь с охотой? — спросил Закнеыл, подходя к оборотню. — Или оставим это до завтра? Звёздный всю дорогу не сводил с нее глаз, наблюдая за состоянием девушки. Ему не нравилось то, что она иногда отставала, а лицо кривилось от боли. Она точно была не в порядке, но не хотела в этом признаваться. Зак рассчитывал отвести ее от остальных подальше и всё-таки разузнать, что происходит. — Думаю, до завтра, — неуверенно сказала девушка. Она тут же поймала на себе удивлённый взгляд Гинтара. Ну да, конечно, она же любит охоту. А тут «до завтра». Но она чувствовала, что не сможет поймать кого-то на трёх лапах. И дабы как-то сгладить края, она улыбнулась. — Я просто устала. Согласитесь, дорога дальняя. А до ближайшего города ещё идти очень долго. Встану пораньше и поймаю что-нибудь. Я первая в карауле, ладно? Последним предложением она подвела черту разговора и, сев ко всем спиной, уставилась вдаль, но слухом она всё ещё следила за ними. Попросив Гина прочитать рецепт, оборотень, пока все отходили ко сну, начала готовить кашицу для клейма Валанди. Готовить его оказалось несложно, но нужно было всю ночь настаивать, так что ранку Валанди можно сделать утром. Смешивала одной рукой и когда услышала ровное дыхание каждого — Гинтар таки не смог не уснуть, поддерживая добрые сны у солнечной, — лунная впервые за день посмотрела на своё плечо и ужаснулась. Всё плечо до локтя было опухшим и красным, словно в него накачали воздуха — один раз ткнуть и рука просто лопнет. Такого с ней никогда не было — регенерация оборотней убивала любую инфекцию и в скором времени залечивала рану, но тут… Скорее всего, на том клинке был яд, но какой именно? Для организма? Или просто не дающий природе лунных эльфов делать своё дело с ранами? Если так, то, скорее всего, с иглами и нитками Кая занесла какую-то дрянь в рану… Но что делать? При любом удобном случае она сбегала в лес и ела не только обезболивающие травы и ягоды, но ускоряющие регенерацию, но они… не помогали. Лунная испугалсь. Очень сильно, ведь она никогда такого не ощущала. Да и в стае ни с кем такого не происходило! А что если… руку придётся отрезать? А если эти боли не пройдут? Кая подцепила один из швов и потянула его, как тут же через маленькую образовавшуюся ранку потёк струйкой гной. Быть может, из-за него всё? Эльфийка обхватила руку ниже раны, нажала на неё, и из всего пореза волной полился тот самый гной, а её руку пронзила такая боль, что задрожали даже кончики пальцев на ногах; ей пришлось постараться, чтобы не издать звука от боли. Стоило руку отпустить, так к ней сразу же присоединилась невыносимая пульсация. Кая оглянулась — все тихо и безмятежно спали. Сначала она никому не хотела говорить про рану из-за волнения, что её обвинят в торможении. Утром она просто была уверена, что справится сама, но сейчас нужно кому-то сказать! Но она не решилась. Теперь же было страшно услышать приговор и укор за молчание. Так! Она справится! Да, она не знает медицину, но она знает травы! Сейчас нужно просто избавиться от гноя, а там ещё раз обработать травами. А что бы больше ничего через рану не попало… прижечь. Думая об этом, лунная поёжилась, но она не находила другого выхода. Не знала, что можно иначе, ведь всегда и везде слышала — после серьёзной раны нужно прижечь место. Что ж, это лучше, чем беспокоить остальных после пережитых ужасов. Кая встала на ноги и бросила взгляд на подходящее оружие. У мужчин клинки были в ножнах, а те плотно прижимались к их телам — разбудит, если возьмёт. Зато клинок Валанди… Он лежал рядом, ведь просто не к чему было его приделать — в штанах лунной не было поясов для этого. Тихонько подойдя к клинку, Кая взяла его и скрылась в лесу. Выбрав достаточно далёкое место от лагеря, дабы не разбудить остальных своими возможными криками, Кая развела небольшой огонь, всунув в него кончик лезвия. Пока кинжал раскалялся, девушка прошлась по лесу в сборе многих трав, половину из которых она тут же съела, а из половины делала какие-то кашицы. Вернувшись к кинжалу, она села у костра, прижавшись спиной к дереву и, взяв кончик своего плаща в зубы, стала надавливать на руку, выпуская гной через рану. Его было много, он был по всему плечу. У Каи помимо искр из глаз полились слёзы, но она стойко терпела боль, не издав даже мычания. Лишь изредка останавливалась, дабы отдышаться и взять контроль над трясущимся телом. Стало необычайно жарко, лицо девушки покрылось испаринами, с висков она чувствовала тонкие струйки пота, и была минута, когда она готова была оставить свой замысел, но мысль, говорившая, что другого выхода нет, а что может быть завтра — только чёрт знает, упорно не покидала сознание. Всхлипывая, беря ткань в зубы удобнее, она продолжила вновь, по сантиметру поднимаясь от локтя к ране, выпуская гной. И лишь когда вместо него стала течь по грязной руке алая кровь без примесей экссудата, Кая дала себе небольшую передышку, тяжело дыша и мысленно проклиная ту звёздную, которая резанула её. Задержав дыхание, Кая взяла клинок и, морально готовясь, смотрела на раскаленный кончик оружия, озаряющий своим светом её мокрое от слёз и пота лицо. Зажмурившись, она поднесла кинжал к ране. — Ты что творишь? — подскочил к ней Закнеыл. Он проснулся, и обнаружив пропажу Каи, тут же пошел ее искать. Завидев небольшой огонек в темноте, Зак направился к нему и не прогадал. А поняв, что она делает, в один прыжок преодолел расстояние, разделяющее их, и схватил ее руку, прежде чем она успела навредить себе. Лунная вскрикнула, но скорее даже от испуга, нежели от чего-либо другого. Не сразу её глаза сфокусировались на лице звёздного, а стоило поймать его взгляд, как Кая отвела глаза. Уже хотела было найти оправдание, что-то соврать, но смысл? Увидел уже всё, да и первый заподозрил, что что-то не то. — Прижигаю рану, — ответила оборотень и вяло попыталась скинуть его руку. — Она не заживает, пришлось прибегнуть к этому. Уходи, не хочу, чтобы кто-то видел. — Твоя регенерация не справляется? — он забрал кинжал у неё из рук и не намерен был позволять продолжать ей сие действо. Он нагнулся понюхать рану и скривился — настолько ужасен был запах. Из-за гноя он не мог разобрать, что за яд попал в организм оборотня, но был уверен, что это именно его действие. — Надо было раньше мне сказать, — разозлился он. — Я же спрашивал, я бы помог. — Что? Что бы ты сделал? — в ответ разозлилась она. — В травах ты не разбираешься. Эту дрянь травы не берут — я уже весь лес перепробовала. Или есть антидот на территории звёздных? И ты бы побежал обратно? Так я тебе и позволила! С каждым словом она повышала свой голос, срываясь практически на крик, но не более, чем просто из-за испуга. Вид Закнеыла встревожил её ещё сильнее, и Кая только и могла теперь представить, что с её рукой могут сделать. Или… что она с ней сделает. — Что, так всё плохо? — попыталась взять себя в руки эльфийка. — Я бы смог определить яд, — он отпустил ее и немного отошёл, успокаиваясь. Ей страшно, нельзя ещё и кричать на неё. Он обдумал возможные варианты и решил расспросить подробнее, чтобы хотя бы сузить круг возможных ядов. — Как ты получила рану? Какое было оружие? Какие первые симптомы? — Когда мы с Гином искали Валанди, на нас напали. На меня звёздная. Она метила в сердце, но я увернулась. Обычный кинжал, — Кая вытерла ладонью лицо, смахивая пот и слезы, и наблюдала за Закнеылом. — Симптомы простой инфекции. Боль сначала была. Утром рука просто опухла, а сейчас… — пожала плечами, мол, и сам всё видишь. — И пить хотела весь день. До сих пор хочу, — она тоже встала на ноги и прижалась к дереву, пряча под плащом рану. — Только не говори Гинтару, — почти шёпотом попросила Кая. — Не хочу чтобы он… злился и волновался. — Хорошо, я не скажу остальным, — Зак вновь подошёл, чтобы осмотреть рану, и пока он это делал, осторожно касаясь руки, продолжал говорить. — Им ни к чему лишнее беспокойство. А если Валанди узнает, что ты тоже пострадала из-за нее, расстроится. Она и так считает себя виноватой во всех бедах. Закнеыл сосредоточился на ране. Он всё никак не мог вспомнить, что это за яд, ведь никогда не пользовался ими. Обычно у звездных мужчины редко пользуются таким оружием. Яд определенно опасен, Кая молодец, что выдавила гной, но нужно было сказать раньше. Возможно, Зак смог бы определись компоненты по запаху, и они быстро нашли бы антидот. Сейчас же это было невозможно. — У меня есть одна мысль, что это может быть, — сделал он предположение. — Похоже на яд подземного ящера, только слабая его версия. Тот не только лишает возможности регенерировать, но ещё и парализует. В этом могли использовать какую-нибудь выдержку, чтобы жертва сопротивлялась ещё какое-то время, а то лёгкая победа неинтересна. — Хочешь сказать, что меня рано или поздно парализует? — она, конечно, двигала рукой меньше, но чтобы чувствовать онемение — нет. — Ай, ай, легче! Кая выдернула руку, но только из-за того, что даже такие слабые и осторожные прикосновения причиняли боль. Слова звёздного её успокоили в том плане, что хотя бы известно было, что именно случилось. Ну, как известно? Предположение. Вот только итог сего, напротив, испугал сильнее. Кая почувствовала себя такой дурой. Виновато опустила голову и до боли прикусила нижнюю губу. — Я не хотела говорить, потому что сначала нам было не до этого, — попыталась оправдаться лунная. — А потом… потом просто испугалась. Только не говори мне, что я умру, умоляю… — эльфика резко вскинула голову, и Закнеыл мог увидеть её испуганные глаза, заполненные слезами, которые она старалась сдержать. — Я не хочу умирать. — Ты не умрёшь, мы найдем противоядие или зелье, — он положил руку ей на здоровое плечо. Хотел обнять, но почему-то сомневался. А как ещё выразить поддержку? Он не хотел видеть её слёзы, боялся увидеть их на лице этой сильной девушки. Зак осторожно притянул Каю к себе, приобняв со здоровой стороны одной рукой, вторую положил ей на макушку и тихо произнес: — Обещаю, мы найдем способ. Вместе, — и поддаваясь импульсу, Зак коснулся губами ее макушки между своими пальцами. «То есть, если не найдём, то умру», — ответила она сама себе в мыслях. Впереди их ждала равнина — пустая и голая, где нет растений. А рана за сутки становилась всё хуже, как и состояние Каи. Осознание этого было последним, что дало толчок слезам. Благо, Зак приобнял её, а она, дабы скрыть слёзы, которые даже Гину не позволяла видеть, уткнулась в его грудь, подрагивая в его руках при каждом всхлипе. — Спасибо, — сказала она. За поддержку, за то, что никому не скажет, за эти слова — благодарила за всё. Гинтара нет, и лунная никогда бы не подумала, что ей всё равно будет кому довериться. А Закнеылу она стала доверять. Может, из-за осознания того, что Гинтар теперь принадлежит Валанди, а не ей? И у Каи просто не было выбора довериться кому-то ещё. Поймав себя на этой мысли, оборотень отмахнула её, ведь… она чувствовала, что прильнула к звёздному сейчас не из-за необходимости почувствовать рядом с собой хоть кого-то. Просто… хотела. Обняв мужчину, Кая плотнее прижалась к нему и закрыла глаза, пытаясь успокоиться, но отчего-то здравый смысл говорил, что ничего «хорошо» уже не будет.***
Гинтар проснулся от ярких лучей солнца. С первой же мыслью о том, что он уснул, эльф вскочил и огляделся. Ни Каи, ни Зака рядом не было. Вещи их были тут, а костёр тонкими языками ласкал воздух, что означало, что его продолжали поддерживать всю ночь — значит, с ними всё хорошо, но… Гин разозлился, что он не только уснул, но его не разбудили на караул. Что ж, может, Кая пошла на охоту с Заком? Вот придёт, он ей всё выскажет, а пока… Ему на глаз попался лист лопуха, лежавший у костра. Там была та самая смесь, которую Кая готовила перед их сном. Уже утро, значит, можно наносить. — Валанди, — ласково позвал он девушку, которая покоилась на его руке под боком. — Милая, уже утро. Она заворочалась сначала с неохотой, а потом открыла глаза, радуясь своему пробуждению. Под утро ей опять снился кошмар, но, к счастью, и без того измождённый мозг не мог выдать что-то такое эдакое. — Ты хоть немного поспал, — легко догадалась Валанди. Ей не нравилось, что Гин тратил свои силы на неё, но она была бесконечно благодарна ему за это. Прижавшись плотнее, она крепко обняла Гинтара. — И из-за этого у тебя были кошмары, — буркнул он, обнял её, но коротко. После чего встал и, подойдя к костру, взял лекарство. — Валанди, я не хотел начинать это с самого утра, но чем раньше мы разберёмся с клеймом, тем лучше. Он подошел к ней, вернулся на своё место и, поцеловав плечико девушки, положил лопух с кашицей перед ней. — Надо сделать надрез. И, несмотря на то, что эти уроды с тобой сделали, я хочу сказать: Закнеыл — не они. И лучше, если надрез сделает он, — Валанди открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Гин остановил её: — Милая, я просто не могу причинить тебе боль. Даже не проси. — Хорошо, — она была недовольна, но все же согласилась. Сама себя не сможет правильно порезать, а Гин не станет, поэтому выбора особо и не было. Она оглянулась в поисках их спутников. — А где все? — Кая обещала сходить на охоту утром. Думаю, Зак с ней, — он не мог не заметить, как испортилось её настроение, и потому туманный взял девушку на руки, как маленького ребёнка и посмотрел в глаза. Смотрел долго и с такой блаженной улыбкой. Вот честно, любовался бы на лицо солнечной всю свою жизнь. — Какая же ты у меня красивая. «У меня», «Моя»… Эти слова вызывали трепет каждый раз, когда он произносил их. Гинтару казалось, что он влюблялся в эти очи с каждым днём всё сильнее. Наверное, это глупо, ведь они знакомы всего ничего. Но эльф был не в силах препятствовать этому. — Только моя внешность и привлекает? — Валанди надула губки, но глаза ее улыбались, и даже спина чуть выпрямилась — все же приятно было слышать комплимент от него. С каждым днём, с каждым часом Валанди понимала, что пропадает все сильнее. Она погружалась в эти чувства все глубже, а после случившегося окончательно перестала замечать кого-либо, кроме Гинтара. — Она тоже, — подмигнул ей юноша, скользя руками к её спинке и ненавязчиво заставляя не только выпрямиться, но и выгнуться. — Ты сексуальна, красива, ты умеешь привлечь мужчину, но… Ты также умна, я бы даже сказал, что хитра. У тебя душа авантюристки, и мне это очень нравится. Ты не носишься за модой, но при этом, ты умеешь одеваться лучше любой королевы. А ещё… — Гинтар нагнулся и коснулся губами её носика, держа её за поясницу, он настойчивее «попросил» выгнуть спинку, прижимая её животик к своему телу: — У тебя просто обворожительный смех и самая яркая улыбка, которую я когда-либо видел. Напрашиваясь на комплимент, она никак не ожидала услышать так много. Чем больше он говорил, тем сильнее на лице выступал румянец, а улыбка становилась шире. Валанди не верилось, что она это слышит, ведь сама считала себя грязной и омерзительной после того, что с ней сделал звёздный. Но Гин смог вернуть ей веру в себя одной лишь этой речью. Какое счастье, иметь мужчину, который смотрит влюбленно, говорит приятные слова, несмотря ни на что. — Спасибо, Гин, — прошептала Валанди, но не было таких слов, которыми она могла выразить всю ту благодарность ему. Поэтому она просто нежно поцеловала его. — А ещё… — но договорить ему не дали. Закрыв глаза, эльф переместил свою руку ей на лицо и, нежно поглаживая щеку и волосы, медленно и боязливо стал углублять поцелуй. Оторвался лишь один раз, и прежде чем что-то сказать, долго смотрел на её лицо. Но это было не просто любование. Он явно хотел что-то сказать, но мялся, переживая о её чувствах после услышанного. — …знала бы ты, как я хочу тебя. Ещё с того момента в лесу, когда ему не дала овладеть эльфийкой проклятая рана. С того дня, и не считая моментов со звёздными, он думал о ночи с Валанди, желал её и грезил о ней, когда отгонял кошмары. Но сейчас было так страшно признаться в этом. Ведь солнечная могла подумать, что он с ней только из-за тела, но это не так. Ох, как же это было не так. И ей хотелось… Боги — свидетели, как Валанди желала этого парня, но… — Не знаю, смогу ли я… — робко прошептала солнечная. Отказать ему было выше ее сил, но она боялась, что их воссоединение могли омрачить воспоминания о звёздном. Валанди не хотела, чтобы прикосновения Гинтара у нее ассоциировались с тем, что творил палач. Она хотела посвятить себя ему целиком и полностью. Но стоило подумать об этом, как перед глазами вставало страшное лицо, а тело непроизвольно сжималось. — Милая, я не прошу этого, — затараторил он. — Ни здесь, ни сейчас, ни когда я хочу! — Гинтар отстранился от девушки, соприкасаясь лишь с её руками, которые тут же стал целовать, вымаливая прощение за свои наглые слова и за то, что она подумала об этом. — Я просто хотел быть честен, что ты будоражишь меня; что ты для меня очень желанна… И если когда-нибудь мне представится честь провести ночь с тобой, то лишь тогда, когда пожелаешь этого ты! От его слов у Валанди на глаза навернулись слезы. Она была так счастлива, что у нее есть Гинтар. Никогда не сможет выразить всю благодарность, всех денег Сильверсана не хватит, чтобы расплатиться с ним. Она бросилась ему на шею, постоянно повторяя «спасибо». Хотела рассказать все, что у нее на душе, но другие слова не шли. Гинтар улыбнулся от её реакции, обнял крепко-крепко, целомудренно целуя её шейку, которая так удачно подставилась под его губы. — И раз речь зашла о честности, я хотел бы ещё тебе кое-что рассказать до того, как мы придём к туманным. Это причина, по которой я ушёл из дома… Но Гинтар замолчал, ведь услышал, как к ним кто-то шёл. Сначала из-за деревьев вышел Закнеыл, а за ним Кая, натянувшая капюшон до самого носа. Гинтар встревожился, видя низ её лица: красная, взмокшая от пота кожа; тяжёлое дыхание, которое было видно невооруженным глазом — всё это испугало туманного. — Кая, ты… — Здесь ничего нет, — не давая ему договорить огрызнулась оборотень. — Даже мышки! Мы слишком близко к равнинам — я ничего не смогла поймать! Гинтар мысленно усмехнулся и с облегчением опустился обратно. Вот оно в чём дело. Ей было неприятно от неудачной охоты, вот и скрывалась за тканью зелёного плаща. — Ничего страшного, родная, — попытался как-то поднять ей настроение друг. — Это и предполагалось, учитывая наше местоположение. Кая вернулась на свою лежанку, на которую плюхнулась спиной ко всем. Гинтар думал, что она устала так долго выслеживать дичь, но он и не подозревал, как девушке сейчас было больно. Утром вновь пришлось выпускать гной; рука болела пуще прежнего, и прежде чем вернуться, она вновь наелась трав, чтобы уменьшить боль и воспаление. — Тогда, если не возражаете, предлагаю двигаться дальше, — сказал Закнеыл, бросив на Каю взгляд. Он хотел дать ей отдохнуть, но чем скорее они доберутся до города, тем лучше. Спросив у Валанди карту, он долго изучал ее. И только когда выбрал приемлемый маршрут, заговорил. — Мы можем пересечь Мертвую равнину по кратчайшему пути, а там сообразить, как перебраться через реку. Я хотел бы зайти в Доусон, там живёт кузнец, он один из немногих, кто умеет работать со сплавом, из которого сделаны мои мечи. После заварушки со звездными мне требуется их починка. Зак придумал эту историю на ходу и надеялся, что прозвучала она правдоподобно. Осталось только убедить пару, что Кая должна пойти с ним. Он посмотрел сначала на Гинтара, поймав его взгляд, выразительно перевёл глаза на Валанди и закончил: — Кая может пойти со мной. Заодно я помогу ей выбрать оружие для тренировок, чтобы у нее было своё, — добавил он для верности. Гинтар долго слушал спутника, и ему не нравился этот план. Хотя бы даже потому, что они опять разделятся. Тем более… — Но мы с Валанди решили, что ты будешь помогать с клеймом. Я не могу сделать надрезы ей, а тормозить с этим делом — неприемлемо. Да и так ли тебе важны клинки? Уверен, в Сильверсане есть не менее лучшие кузнецы. — Гинтар, мы так время сэкономим, — не поворачивая головы сказала Кая. — Я считаю, Валанди было бы неплохо повидаться с Силейз после случившегося. И дабы потом не возвращаться в Доусон всем вместе, мы отправимся туда, а вы с ней вдоль леса в Сильверсан. — Я против! — повысил он голос. — Опять разделение? Вы предлагаете вас отпустить на Мёртвую равнину одних? Там же орки! А если Кошмары? — Эти клинки изготовили специально для меня, вторых таких нет. Нам ещё не раз придётся сражаться, я не хочу, чтобы в самый неподходящий момент меня подвело оружие, — настаивал Зак. — Что касается опасностей, поджидающих нас на Мертвой равнине, с ними проблем не будет. Мы с Каей учуем орков за километр, уйти от них не составит труда. Гинтар открыл было рот, но не мог поспорить с тем фактом, что на равнине их четверых засекут быстрее. Он посмотрел на Валанди, ища в её глазах поддержку, но она смотрела куда-то в пустоту. — Гинтар, да всё с нами будет хорошо, — он не заметил, как лунная оказалась перед ним. Кажется, успокоившись после неудачной охоты, она выглядела лучше. — У меня ещё к тебе вопрос: зачем тебе клинки, если ты тренироваться отказываешься? — ну это уже была совсем глупая попытка туманного. — А ты учитель отвратительный, как оказалось, — разозлилась Кая. — Вот с Закнеалом мне интересно, между прочим. Да и… ты был прав. Моя большая туша в форме зверя — действительно цель легче. Я не могу всегда полагаться на эту форму. Ну да, кажется, его убедили. И время действительно займёт меньше, и Валанди надо увидеться с сестрой — он был уверен, что, даже если солнечная в этом не признаётся, это было нужно. — Хорошо, — неуверенно сказал он. Кая чуть улыбнулась, что ещё больше забеспокоило Гина. И чего это она довольная от того, что разделяется с ним?! Что-то было тут нечисто, и этот подозрительный взгляд он направил на звёздного. — Кая мне очень дорога. Если ты её не убережёшь, я не буду сдерживаться. — Поверь, после того, что я увидел у звездных, мне не хотелось бы стать твоим врагом, — ухмыльнулся Зак. Он был доволен, что его затея удалась, хоть и понимал всю опасность ситуации. Но им надо было спешить, а Валанди их задерживает, пока пребывает в таком состоянии. Он бросил извиняющийся взгляд на солнечную, а затем перевёл глаза обратно на Гинтара, добавив: — И по той же причине я доверяю Валанди тебе. — Не тебе говорить… — Гинтар осёкся. Напоминания о том, что случилось в пещерах, опять слегка вывели его из себя — он это почувствовал. — Прости. Правда, прости. И за то, что я наговорил тебе тогда… — Мальчики!.. — обратив внимание на Каю, Гинтар опустил голову и мысленно выругался. Как сама его извинения слушать, так пожалуйста, а перед другими не даёт. — Ладно. Только будь любезна, к нашей встрече выучи его имя, в конце концов! На что Кая состроила ему гримасу и удалилась на свою лежанку. Обычно, это означало «да пошёл ты…» Ох, не так туманный хотел распрощаться. Совсем не так. — Зак, могу тебя попросить тогда Валанди сделать первый разрез? — с этими словами он приобнял солнечную, как бы поддерживая. Ладно. Придётся себя пересилить и сделать два других самому, но… сейчас не мог, видя её состояние. Закнеыл молча согласился, и пока они с Гинтаром делали то, что нужно, Кая отправилась в лес, собирать себе травы в дорогу. Валанди стойко снесла всю боль и жжение от трав, не произнося ни слова. Туманный поддерживал её, шептал, какая она у него умница, и сидел до тех пор, пока солнечная не перестала морщиться от неприятных ощущений. Только тогда он подошёл к Закнеылу и, как бы смешно это ни звучало, принялся давать советы по поводу Каи. Нет, он не боялся за звёздного, но очень переживал, как лунная будет без него. Они впервые расстаются, и он не мог скрыть удивления, что Кая вообще согласилась на это. И… надо признать, это сильно ударило по его самолюбию. Когда Кая вернулась с травами, он прощался с ней недолго. Отчего-то оборотень была зла и неразговорчива, но Гин вновь смахнул это на неудачную охоту и… ревность. Он давно заметил, как та смотрит на Валанди, но, честно, ничего не мог с этим поделать. Солнечной он был сейчас нужен куда больше. — У меня остались заговоренные письма, — обратился Гин к Закнеылу, попутно наблюдая, как Кая собирает вещи. Сам же он протянул звёздному три небольших пустых листочка. — Я их уже заколдовал. Напишешь что-нибудь, свернёшь, и оно меня найдёт само. Они последние — от нас вестей ждите не раньше, чем когда мы прибудем в Сильверсан. Так они и расстались, идя каждый своей дорогой. И хоть Кая не показывала, как ей трудно разлучаться с Гином, она ещё долго провожала взглядом его спину, пока он и Валанди не скрылись за деревьями, а их запахи не унесли порывы ветров.