I have always wanted to write

Джен
G
Завершён
51
автор
Размер:
2 страницы, 1 часть
Метки:
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено копирование текста с указанием автора/переводчика и ссылки на исходную публикацию
Награды от читателей:
51 Нравится 4 Отзывы 7 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
"Мне кажется, что мой друг Детлафф скоро умрет. Мне грустно". Регис перечитывает эту надпись, прислонившись спиной к каменной плите гробницы в крипте, раз, другой, третий, словно надеется, что на сотый раз строчка распадется на отдельные, ничего не значащие слова и буквы. Этого, конечно, не происходит. "Мне кажется, что мой друг Детлафф скоро умрет". Сначала Регис, поддавшись секундному порыву, встает, кидает дневник на стол и вымарывает запись пером. Буквы просвечивают сквозь чернила и, кажется, насмехаются. Регис решительно вырывает страницу и комкает ее в руках, ровными чернильными строчками внутрь, но и это не помогает. Надпись словно жжет ладони сквозь перчатки. Регис кидает бумажный комок в огонь. Помятая страница медленно прогорает, разворачивается от жара, и на последнем издыхании весело подмигивает блекнущими, выцветающими на потемневшей бумаге буквами: "...скоро умрет". Регис вздыхает. Чуть погодя он кидает в огонь весь дневник. Записи, думает Регис, ведутся для того, чтобы не забыть ничего важного — а у него накопилось достаточно важного, что он хотел бы забыть сию же секунду. Записи также ведутся и для того, чтобы когда-нибудь потом, через много лет, посмотреть на себя со стороны и предаться приятной ностальгии — и этот момент Регис тоже предпочел бы пропустить. Регис смотрит, как бумагу пожирает весело трещащий огонь, и жалеет, что этот спонтанный акт деструктивного поведения не приносит ему ни малейшего облегчения. Его последняя запись все еще стоит перед глазами, как живая. Что ж, думает Регис, вновь прислоняясь спиной к прохладному камню, если это не всяческий провал благородной миссии, то он даже затрудняется предположить, что еще можно охарактеризовать подобным выражением. Детлафф мертв, и если долго проговаривать это про себя, то эти слова тоже почему-то не перестают терять смысл, лишь наполняются новым звучанием. Сианна мертва, и Регису страшно от того, какое удовлетворение он испытывает от этой мысли. Анна-Генриетта мертва, и ему страшно еще и от того, что помимо вполне объяснимой печали он испытывает злость от того, как же глупо ей нужно было свести на нет все их усилия. Туссент в трауре. Геральт в трауре и винит себя — и Регис устает ему напоминать, что в его обязанности никогда не входило читать мысли неких взбалмошных и суицидально настроенных девиц княжеского происхождения. (Хотя бы Сианна мертва, с облегчением думает Регис и вздрагивает. Он очень не хочет стать второй Боклерской бестией, а ненависть, как показывает практика, первый путь к потере себя). Сам же Регис... Он пожимает плечами, потому что сам понятия не имеет, как он на самом деле. Его скорбь глуха, невыразительна, молчалива и не вполне ясна даже для него самого. Регис снова поднимается на ноги. Прежде всего у него есть еще одно незаконченное дело. Прежде всего он все еще благодарен Геральту — за то, что он попытался решить дело миром, за то, что он не хотел убивать Детлаффа, пусть все и кончилось самым ужасным образом. В ярком лунном свете Регис видит даже лучше, чем слепяще-ярким днем — особенность, доставшаяся всем вампирам от их темной, бессолнечной родины, которую Регис никогда не видел и вряд ли когда-либо увидит. Они могли приспособиться, да, перестать страдать от солнечного света, но все еще оставались созданиями ночными, и в уютной серой палитре угольных теней и ярких силуэтов на фоне темного неба Регис чувствовал себя спокойнее всего. Регис улавливает и шорохи в высокой траве, вибрацию звуков — хотя, конечно, не так четко, как в нетопыриной форме, и тонкие, едва слышимые запахи, и ощущение присутствия других вампиров рядом с ним. Две бруксы уже бездвижно распростерлись на земле, но Регис знает, что будут еще. Что из Туссента нужно убираться, а может быть, и не только из него. Слухи расходятся быстро, и рад ему не будет никто. — Я, — говорит Регис, — испытываю непреодолимое желание выпить. Строго говоря, Регис испытывает неопреодолимое желание выпить чего покрепче, чем даже самый крепкий спирт из мандрагоры, но становиться кровезависимым после всего произошедшего было бы глупо, крайне нерационально и отдавало бы дешевизной, а Регис дешевизну терпеть не может. Геральт поглядывает на него со скрытой тревогой, и Регису неприятно — и печально — что он не успел справиться с проблемами раньше, прежде чем тот заметил. Регис не хочет, чтобы Геральт чувствовал себя виноватым еще и из-за этого. Они сделали то, что должно, и никто в этом не виноват. Геральт, конечно, ничего не говорит — очень удобный человек для того, кто не хочет ничего обсуждать. Просто сидит, смотрит на щербатый край луны и красочно иронизирует. Регис не знает, кто тут кого поддерживает, потому что вдруг замечает, что впервые за эти дни улыбается в ответ на какую-то мрачноватую шутку. — Мне жаль, что все так вышло, — неожиданно говорит Регис. — И мне... Жаль, что все так закончилось с Сианной. Геральт кивает, и Регис надеется, что когда-нибудь это действительно станет правдой. Чувствовать злость непривычно и неуютно. Когда занимается рассвет, Регис встает, чтобы отправиться куда подальше. — В Нильфгаард, например, — говорит он. — Очень развитое, лишенное предрассудков государство, где совершенно не верят в вампиров. Он улыбается, обнажая полный комплект клыков, и Геральт протягивает ему руку для прощания. — Ты будешь в порядке, Регис? — спрашивает он. Вопрос из многочисленной череды вопросов, которые ему только предстоит задать самому себе и найти на них какой-нибудь удобоваримый ответ. — Да, — говорит Регис наконец, пожимая его ладонь. Геральт смотрит на него пристальными умными глазами. — Не сегодня и не завтра. Но когда-нибудь — обязательно. И Регис понимает, что, пожалуй, теперь это действительно правда.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.