Вернуться, чтобы услышать

В последний день перед экзаменом все мысли Ренджи были далеко от предстоящего события. Он никак не мог перестать думать о том, что раньше испытывал к своему капитану. Конечно, с воспоминаниями эти чувства не вернулись, но их отголоски заставляли признавать, своё существование и тот факт, что они были не простым влечением. Будет ли он испытывать всё это вновь - Ренджи не знал. Но то, как он был рад видеть своего капитана прошлым вечером и то, как хотелось увидеть его поскорее вновь, наталкивало на глупые мысли, что "от судьбы не уйдешь". Невесело ухмыляясь этим выводам, Абараи решил провести последний день перед экзаменом не в изнуряющих тренировках, а в одиночестве, отдыхая. Бездумное брожение по окраинам Сейретея вывело Ренджи к обрыву, с которого открывался живописный вид на ближние районы Руконгая и необычайно красивое небо над ними. Не смотря на уже давно вступившую в свои права зиму, день выдался солнечным и довольно теплым - на бледно-голубом небе почти не было облаков, и Ренджи, довольно прищурившись, подставил свое лицо едва теплым солнечным лучам. Простояв так какое-то время, Абараи огляделся. "Очень красивое место". Довольно густой лес будто специально отступил от края обрыва, оставляя перед ним небольшую площадку, чтобы с неё можно было полюбоваться окружающей красотой. Ренджи с некоторым собственническим удовольствием подумал, что это не очень популярное место, потому что сюда его завела еле заметная тропинка, петлявшая между деревьями, и, судя по количеству снега, не тревожимая уже как минимум пару недель. Сейчас эта площадка была завалена сугробами, и Абараи не сразу заметил на её дальней стороне небольшое возвышение с виднеющимся над ним столбиком. - Хм… на могилу похоже… - почти по колено утопая в снегу, Ренджи начал пробираться к краю обрыва. Через некоторое время он достиг цели и окончательно убедился, что это действительно могила. Протянув руку к столбику, Абараи отряхнул его от прилипшего снега и пораженно уставился на надпись. - Абараи Ренджи, лейтенант шестого отряда Готей-13… - Ренджи чуть не задохнулся от неожиданности и непроизвольно сделал шаг назад. Утонув одной ногой в сугробе, он не удержал равновесия и грохнулся в снег. - Ксо… - Абараи поднялся, отряхиваясь, и неуверенно сделал шаг вперёд. Еще раз прочитав надпись, Ренджи грустно вздохнул. – Моя могила… Никогда не думал, что увижу такое… Подойдя ближе, Абараи стал дальше отряхивать со столба снег, сам не до конца понимая, зачем он это делает. Через некоторое время его замерзшие пальцы наткнулись на какую-то деревяшку. Отняв на минуту руки, чтобы согреть их своим дыханием, Ренджи продолжил раскопки, и вскоре в его руках оказалась небольшая дощечка с вырезанным на ней деревом сакуры, цветы которого покрывали лишь половину тонких веток. Деревяшка была привязана к столбу черной шёлковой лентой. Ее явно кто-то регулярно менял, иначе бы она уже давно сгнила за столько-то лет. Ренджи повертел дощечку в руке и внезапно перед его глазами всплыли обрывки воспоминаний, из которых он понял, что это он сам сделал её, и что сделал он её для своего капитана, но так и не осмелился подарить. - Откуда она здесь?.. - Я её сюда принес, – Ренджи вздрогнул, услышав этот холодный и чуть хрипловатый голос, и от неожиданности выронил несбывшийся подарок в снег. * * * Весь прошлый вечер Кучики Бьякуя пребывал в приподнятом настроении – мало того, что он, наконец, поговорил с Ренджи и услышал от него, возможно, для других ничего не значащие, но для него очень важные слова, так ещё и этот парень – как его? Сурами, кажется, – он вроде как с его племянником, Кайеном. Кайен, Хисана. Рождение этих двух чудес было, пожалуй, единственным счастливым событием для капитана в Сейретее. Он очень любил обоих и всегда заботился о детях, как о своих собственных. Хотя к своим Кучики, вероятно, был бы гораздо строже. К удивлению и радости остальных членов семьи и близких друзей, которые теперь часто появлялись в их поместье, Бьякуя не скрывал своих чувств и тепла, которые он испытывал к этим детям. Любил Бьякуя обоих одинаково сильно, но к Кайену капитан относился немного по-другому, чем к маленькой Хисане. Если к девочке любовь была абсолютной и безграничной, то племянника Кучики не просто любил, он его уважал и доверял ему. Бьякуя чувствовал в парне силу, видел в нём смелость и благородство, знал о его преданности и честности. Для Бьякуи Кайен стал одним из немногих людей, которым он бы доверил свою жизнь и жизнь своих близких. Поэтому капитан сам часто тренировался с племянником – он быстро научил его основам кидо и шунпо ещё до поступления в Академию, которую, кстати, Кайен закончил досрочно и без проблем был принят в девятый отряд Готея. Кучики занимался и образованием племянника, в котором последний делал неплохие успехи. Все это очень сильно их сблизило, и в Генсее их бы все называли лучшими друзьями. Но самым важным в теплых отношениях с Кайеном для Бьякуи было то, что племянник стал для него единственным человеком, которому он мог рассказать всё - о своём детстве и вообще о прошлом, о Ренджи и о своих чувствах к нему, о боли, которая ни на минуту не покидала сердце капитана, и об обещании и надежде, которые заставляли это сердце биться. Мог, но не рассказывал. Бьякуе было достаточно того, что такой человек есть рядом и что если он когда-нибудь что-то и расскажет ему, то в ответ получит лишь нужные понимание и поддержку. К тому же, Кучики знал, что в семье все и так уже давно знают о его чувствах, но никто об этом не говорит. И за это он был им очень благодарен. Единственное, что немного расстраивало Бьякую в поведении его племянника, это то, что Кайен всё время таскал всякий хлам с грунта – как никак нарушение дисциплины. Хотя кто бы говорил – ещё не так давно капитан сам чуть ли не каждую ночь без разрешения Со-тайчо срывался в Генсей, чтобы хоть немного побыть с Ренджи. * * * Проснувшись довольно рано, Кучики привёл себя в порядок и направился в гостиную к семье сестры - он хотел найти своего племянника, чтобы узнать у него про того самого курсанта. Бьякуя должен был четко знать, что он не станет для него помехой. Когда капитан вошел в гостиную, стоявший у стеллажа Кайен вздрогнул и поспешно спрятал что-то у себя за спиной. - Доброе утро, Бьякуя-сан! – рыжий широко улыбнулся, пытаясь скрыть легкую нервозность. - Доброе утро, Кайен. Ты не занят? Я хотел с тобой поговорить. Можем прогуляться. Заодно покажешь, что приволок с грунта в этот раз, – естественно от Кучики ничего не укрылось, на что Кучики-младший чуть обреченно вздохнул и извлек из-за спины тот самый плеер. - Я как раз собирался в Академию - хочу навестить Сурами, я ему обещал кое-что… - Кайен снова с грустью взглянул на плеер – обычно, когда дядя застукивал его с контрабандой, за этим следовала тренировка, от исхода которой напрямую зависело, вернется к нему вещица или нет. - Думаю, что пару дней наша тренировка может подождать, – Бьякуя чуть заметно улыбнулся уголками губ. – Обещания надо выполнять. Кайен приободрился и, быстро собравшись, вместе с дядей покинул поместье. День выдался очень солнечным и ясным, снег приятно хрустел под ногами, заставляя проснуться ощущение приближающегося праздника. Сначала они шли молча – Кайен витал в облаках от предвкушения, что вскоре увидит так понравившегося ему Сури, а Бьякуя думал как бы ему начать разговор, чтобы не выдать своего волнения. - Вы с Сурами довольно быстро сдружились, не так ли? – подчеркнуто равнодушный тон капитана спустил Кайена на землю. - А?.. А, да… - рыжий немного покраснел, но ему почему-то вдруг захотелось поделиться своим ощущениями, которые он испытывал впервые. – Если честно… Впервые я увидел его ещё пять дней назад, когда вернулся с миссии. Я пришел на полигон, хотел познакомиться с Ренджи… - Кайен запнулся и покосился на своего дядю, который, как ему показалось, слегка усмехнулся. – В общем, я не хотел мешать тренировке и решил подождать её окончания в стороне от всех. Тогда я и увидел Сури… Он так внимательно следил за боем, в его глазах было столько восхищения… - Кучики-младший как-то мечтательно улыбнулся. – Черные волосы, спадающие на лицо, легкий румянец, наверное, от холода, и чуть закушенная губа… тогда он показался мне таким… притягательным… Сразу захотелось к нему прикоснуться, – Кайен вдруг замолчал, и улыбка исчезла с его лица. – Но я так и не подошел тогда. И в следующие дни тоже. Не знаю почему, но я жутко боялся, что он может меня… оттолкнуть… - Почему ты так думал? – Бьякуя впервые слышал что-то подобное от своего племянника и был немало удивлен услышанным. - Ну… - Кайен смущенно почесал затылок. – Я и сам тогда ещё не знал, что это… что я чувствую и чего хочу. И боялся, что вдруг он не захочет со мной общаться, я ему не понравлюсь или вдруг… у него кто-то есть, – офицер от смущения закусил губу и чуть отвернулся в сторону от Бьякуи. Он, конечно, знал, что дядя его не осудит, но говорить о таком все же было как-то непривычно. – Я даже сначала решил, что не стоит его беспокоить, чтобы не доставлять неудобств… Что я просто могу иногда наблюдать за ним издалека и… - И что же изменилось? – Кучики старался скрыть в голосе нетерпение, которое вдруг охватило его с головой и требовало, чтобы его племянник поскорее всё рассказал. - Ну… Вчера, когда я вошел в гостиную и увидел его там… Моё сердце словно остановилось на мгновение, потом забилось с новой силой ещё быстрее... Это было так необычно и так… приятно. А когда мы с ним заговорили, я понял, каким был идиотом, решив не приближаться к Сури. Понял, что хочу быть рядом с ним, даже если он никогда не ответит мне взаимностью. Он такой… А его улыбка… Я готов на всё, чтобы увидеть ее снова. И вчера я для себя решил, что если у меня есть хоть малейший шанс, я обязательно им воспользуюсь и постараюсь сделать Сури… счастливым. Кайен замолчал и снова залился смущенным румянцем, а потом подумал, какой же он дурак. Во-первых, рассказал о своих чувствах, когда сам ещё не был уверен, что именно они значат. А во-вторых… во-вторых, он рассказал о них человеку, который уже двадцать лет страдает от того, что не может быть рядом с любимым и боль которого он даже не мог себе представить… - Спасибо, Кайен, – парень с удивлением ощутил на своем плече теплую ладонь дяди и, подняв взгляд, увидел перед собой тепло улыбающегося Бьякую с каким-то странным блеском в глазах. - Мы пришли, – Кайен обернулся и только сейчас заметил, что они стоят у ворот Академии. – Удачи. Бьякуя развернулся и направился в сторону небольшого леса, находившегося прямо возле Академии. Кайен улыбнулся и, уже толкнув тяжелую дверь, тихо проговорил вслед удаляющейся фигуре: - И вам удачи, Бьякуя-сан. * * * Еще на полпути к Академии Бьякуя почувствовал слабую вспышку знакомой рейацу где-то на окраине Сейретея. Кучики слегка удивился, потому что был уверен, что его бывший лейтенант последний день перед экзаменом проведёт в тренировках. Когда же капитан попрощался со своим племянником и направился в сторону огонька красной рейацу, он невольно вздрогнул, осознав, где именно тот находится. «Ксо, Ренджи… И как ты её нашел?» Перейдя в шунпо, Кучики уже вскоре стоял на окраине леса прямо перед тем местом, где двадцать лет назад хоронил своего любимого человека, которому так и не успел сказать самых важных слов. Тогда он думал, что вместе с ним хоронит и своё возможное счастье, своё будущее, себя. Бьякуя сразу увидел Ренджи, и его сердце тут же забилось в бешеном ритме, словно толкая своего хозяина вперед. Кучики приблизился к своему бывшему лейтенанту и заметил в его руках ту саму картинку, которую нашёл в его комнате и над предназначением которой размышлял довольно долгое время. - Откуда она здесь? – от голоса Абараи у Бьякуи чуть не закружилась голова. - Я её сюда принес, – капитан заметил, как Ренджи вздрогнул и выронил дощечку в снег. В воздухе повисло неловкое молчание, и не в силах его терпеть, Бьякуя подошел к Абараи и поднял деревяшку из сугроба, отряхивая её от прилипших снежинок. - Расскажешь, что это? - Кучики протянул вещицу Ренджи и с трудом заставил себя посмотреть ему в глаза. «Ксо… Вот это я зря. Я же теперь не смогу отвернуться…» - Это… я… Я сделал это для вас… Но так и не подарил, – Абараи прикусил язык, запоздало понимая, что ляпнул лишнего. Хотя то, что он не смог сказать этого тогда, а сейчас смог – может, это значит, что сейчас ему всё равно или хотя бы не так важно? Но тогда почему сердце в груди сходит с ума? - Ты сделал это для меня? – Бьякуя взглянул на протянутую ему обратно картинку и мысленно расплылся в широкой улыбке. – Спасибо, Ренджи. Забирая из рук лейтенанта подарок, капитан слегка коснулся его пальцев и ощутил их неестественный холод даже через свои перчатки. Спрятав картинку в косодэ, Кучики стянул свои перчатки и протянул их Ренджи. - Надень. Твои руки замерзли. Абараи изумленно уставился на своего капитана и решительно не мог понять, что происходит. - Н-нет.. спасибо, Кучики-тайчо. Со мной всё нормально. К тому же, тогда вы замерзнете… - Ренджи спрятал покрасневшие руки в карманы, которые, к его сожалению, не особо согревали. Капитан, словно что-то решив для себя, сделал шаг вперед и резко вытащив руки Ренджи из карманов, взял их в свои, поднес к губам и, не касаясь, выдохнул горячий воздух, согревая заледеневшие пальцы. - У тебя завтра экзамен. Нельзя, чтобы такая мелочь, как замерзшие руки, помешала сдать его на «отлично». От этих прикосновений и обжигающего дыхания у Ренджи затряслись руки и в голове помутнилось. Ему казалось, что еще немного и он потеряет сознание. «Что он делает?.. Что это? Что со мной?.. Что происходит?... Нет-нет-нет!! Не отпускай меня, пожалуйста! Еще немного…» Абараи был уверен, что он сошел с ума или, что это просто сон и что он сейчас проснется в палате четвёртого отряда и окажется, что ничего этого не было. Ни разговора с Бьякуей, ни подаренного спустя столько лет подарка, ни этого неожиданного проявления… заботы и… нежности? Нет, этого он не хотел. Ренджи непроизвольно закрыл глаза и поймал себя на мысли, что он просто нагло наслаждается моментом. «Если он сейчас не откроет глаза, я его поцелую…» - Бьякуя сдерживал себя из последних сил, отчаянно краснея в мыслях от только что совершенного поступка. Но он просто не мог больше терпеть невозможность прикоснуться к любимому человеку. Когда Кучики уже был готов податься чуть вперед, ближе к таким желанным губам, Ренджи вдруг открыл глаза и высвободив свои руки, снова спрятал их в карманы. - С-спасибо… Кучики-тайчо… - Идем. Тебе лучше вернуться в Академию, иначе совсем замёрзнешь, – капитан мысленно поблагодарил Ренджи за то, что тот не дал ему совершить глупую ошибку. После разговора с племянником Бьякуя тоже решил для себя, что будет бороться за их счастье до конца и сделает всё, чтобы те чувства, которые, возможно, испытывал к нему его лейтенант двадцать лет назад, запылали с новой силой. А если и не испытывал, то он просто разожжет их в нём сам. Только не стоит так торопиться, чтобы ничего не испортить.