Вернуться, чтобы услышать

Тишина. Слышу только своё тяжёлое дыхание, бешеный стук сердца и хруст снега под ногами. Несусь в ту сторону, где ещё минуту назад горел красный огонек твоей рейацу. Сейчас его нет. Не думаю ни о чём – я чувствую тебя сейчас по-другому. Тусклый свет убывающей луны еле пробивается сквозь черные копья леса и слабо отражается от искрящегося синим снега. Хоть так, иначе – полная тьма. Где ты? Воображение начинает предательски сходить с ума, но я заставляю его заткнуться – я тебя чувствую. Ещё немного. Громкий крик за спиной заставляет вздрогнуть и замереть. Это не твой голос, это… Кайен. Ксо... Его же только что там не было. Сомневаюсь не больше секунды. Я не могу его бросить. Разворачиваюсь и бегу в противоположную сторону, направляемый мерцающей серебром рейацу. Теперь уже с ума сходит сердце – вдруг не успею вернуться? Шаг, другой, еще один… Мрачный лес расступается, вижу перед собой поляну, в центре которой тяжело дыша на коленях стоит Кайен и прижимает окровавленные руки к боку. Чертово сердце сжимается. В следующую секунду я уже около него. - Кайен, что случилось? - Кучики-сама… со мной всё в порядке… Их было двое, мы с Ренджи разделились… Он пошел на север... Кхахх... - на белом покрове поляны расцветают багровые пятна крови. Он не видит - чувствует мое сомнение, поэтому повторяет охрипшим голосом: - Со мной все нормально, идите! Сжимаю пальцами его плечо и тут же срываюсь с места. Перед глазами всё плывет - снег, черные обрубки леса, осколок луны на мрачном небе - всё это неважно, я двигаюсь по чувствам. Еще пара десятков метров и я на том месте, где поселений раз чувствовалась твоя рейацу. Вокруг только обугленные и искорёженные поленья бывшего леса, грязный снег, перемешанный с чем-то… красным… Глубоко в сознании мелькнула мысль, что я тебя больше не чувствую. Меня безжалостно заполняет страх, вытесняя все остальные чувства. Машинально продвигаюсь по месту боя, истерично молясь ничего не найти. Когда вижу перед собой неестественно раскинувшееся тело, ноги подкашиваются, и я падаю на колени. Руки дрожат, и я с трудом дотягиваюсь до плеча трупа, чтобы перевернуть его – иначе опознать невозможно, он весь обгорел. Тяну на себя. Бешеный стук сердца отдается в ушах. А потом оно просто замирает. Лицо трупа искажено гримасой боли, левая часть обгорела, правая - в крови. Провожу пальцами по лбу, чтобы стереть кровь и ничего под ней не увидеть. Убираю руку и чувствую, как всё моё тело начинает дрожать. Черные полоски татуировок безжалостно убивают во мне последнюю надежду. Заполнявший меня страх сменяет абсолютный ужас. Что я наделал?.. Я ненавижу себя. Притягиваю твоё безжизненное тело к себе и сижу так очень долго, ни о чём не думая, не говоря и даже не шевелясь. На этот раз оно не рассыпается пылью в моих руках. Ты умер. Навсегда. Они убили тебя и забрали твою душу. Забрали мою жизнь. Из груди вырывается дикий крик, не способный и на сотую долю передать мою… боль? Нет, это уже даже не боль. Я больше ничего не чувствую. Мне ничего не нужно, я ничего не хочу. Внезапно сердце в груди разрывается. Я даже не вскрикиваю. Просто безвольно опускаю голову и вижу торчащую из моей груди катану. С блестящего в свете тусклой луны лезвия медленно стекает моя кровь. Мне всё равно. Последнее желание? Я хочу, чтобы это был конец. Мне не нужна другая жизнь. Ведь в ней уже никогда не будет тебя. Бьякуя резко сел на футоне и непроизвольно прижал руки к груди. Приснился кошмар. Давно такого не было. Подробности сна практически сразу выветриваются из памяти, оставляя после себя только терзающее чувство беспокойства. До утра оставалось не так много времени, поэтому капитан решил больше не ложиться, а ещё раз подробно изучить имеющиеся данные по предстоящей миссии. К рассвету воспоминания о неприятном сне окончательно покинули мысли Кучики. * * * Приятное ощущение тепла, прижимающегося к его телу, заставляло Кайена оттягивать момент подъема уже целых пятнадцать минут. В очередной раз потеревшись носом о шею спящего Сури, рыжий все же заставил себя встать – сегодня он снова отправляется на миссию, и ему уже пора выходить. Поднявшись с кровати, Кайен с нежностью взглянул на спящего и, собрав вещи, вышел – задержись он ещё и вообще бы не ушёл. Кайен с сожалением понимал, что в следующий раз увидит свое синеглазое чудо лишь через несколько дней. А сколько именно этих дней будет, он не знал. Заглянув на полчаса в свой отряд, чтобы привести себя в порядок и взять необходимые вещи, Кучики-младший направился к месту сбора – баракам шестого отряда. Сейчас Кайен как никогда был рад своему решению жить не в особняке, а как все члены его отряда - в казармах. В поместье он приходил на выходные, чтобы повидать родных и отдохнуть. Приближаясь к территории шестого отряда, Кайен всё отчаяннее боролся с расползающейся на его лице счастливой улыбкой, но единственное, что из этой борьбы вышло – превратить её в ехидную ухмылку. Почти все члены группы уже были в сборе, не хватало только капитана и его лейтенанта. На минуту Кайен даже задумался, о том, что, может, эти два упрямых барана наконец-то всё выяснили и, собственно, поэтому и опаздывают… Но появление чуть хмурого Кучики из дверей кабинета, а его сонного лейтенанта со стороны улицы, развеяло и так призрачную надежду. Еще раз выслушав от капитана краткую информацию о предстоящей миссии, их небольшой отряд направился к окраинам Руконгая. Всего их было пять человек – еще Мадарамэ и Аясегава – одни из сильнейших офицеров Готея, не считая капитанов, конечно. Главнокомандующий посчитал, что такой группы будет достаточно – пропадали ведь только местные жители, в большинстве своём не обладающие сколько-нибудь сильной рейацу. К тому же, исчезновения за пределы одного района не выходили, значит, нападать на более сильных противников преступники, или кто бы это ни был, не собирались. Развед-отряд сообщил, что никаких следов рейацу не было обнаружено вообще, и все они вернулись целыми и невредимыми. Значит, враг либо испугался, либо это было просто какое-то совпадение. В общем, с мнением Со-тайчо никто спорить не стал, да и не хотел – всё логично. На место происшествий отряд прибыл ближе к полудню. Соорудив небольшой лагерь и оставив часового, остальные направились к ближайшим лачугам в попытке выведать какую-нибудь информацию у местных. Ближе к вечеру, после не давших результата расспросов и осмотра территории, все члены отряда уставшие разбрелись по палаткам лагеря. Ренджи направился к капитану - нужно было узнать план действий на завтра и передать всё остальным. Кучики сидел за столом и что-то писал – наверняка отчеты; рядом с ним на столе дымилась кружка чая, вырисовывая паром в воздухе замысловатые узоры. Почему-то эта картина вызвала у Абараи ощущение какого-то уюта и тепла, хотя в палатке было довольно прохладно. А им сегодня ещё здесь спать… - Ренджи, – голос капитана заставил лейтенанта очнуться от своих неуместных фантазий. - Завтра, когда мы отправимся в лес, туда, где предположительно и пропали все жертвы… - капитан замолчал, пытаясь подобрать более мягкие, но убедительные слова. – Ты останешься в лагере на случай, если здесь кто-то появится. Реакция лейтенанта на эти слова не имела ничего общего с тем, что представлял себе Кучики. Он ожидал удивления, возмущения, злости – всё это было вполне ожидаемо от его эмоционального подчиненного. Только Бьякуя не учёл, что всё это было ожидаемо двадцать лет назад – всё-таки Ренджи немного изменился, стал более… взрослым что-ли? Абараи внимательно посмотрел на капитана и ровным, слишком серьезным голосом спросил: - Вы мне не доверяете, Кучики-тайчо? Бьякуя чуть не поперхнулся глотком горячего чая. Он никак не ожидал, что его желание уберечь лейтенанта от опасности вызовет у него такую реакцию. - Я тебе доверяю, Ренджи. Поэтому и оставляю тебя здесь на случай если что-то случится, – нелепое объяснение трещало по швам, и Кучики даже не надеялся, что оно сработает. Но того, чтобы Абараи думал, что Бьякуя ему не доверяет, хотелось ещё меньше. - Извините, тайчо, но это не повод. Оставаться сторожить лагерь – это задача для таких как Кайен, – лейтенант начинал терять самообладание, и его вспыльчивость прорывалась наружу. – Зачем вы вообще его взяли? Он же ещё слабак, хоть и дослужился до звания офицера в рекордно короткие сроки... - Кучики Кайен не слабак, – ледяной и жесткий голос капитана, дополненный стуком припечатанной к столу чашки с расплескавшимся чаем, вернул Ренджи в реальность. – Вы забываетесь, Абараи-фукутайчо. Кайен один из лучших офицеров Готея, и это его далеко не первая миссия. А вам после своего долговременного отсутствия и травм ещё нужно подтвердить статус лейтенанта, достойного служить в шестом отряде. И сданный вами экзамен – абсолютно не показатель. Душу Ренджи заполняли обида и разочарование. Да, его долго не было и поначалу он ничего о прошлом не помнил. Но сейчас же всё изменилось – силы его вернулись и даже стали больше, память восстановилась. Как он мог думать о капитане, как о человеке, с которым у него могло быть что-то большее, чем служебные отношения? Этот человек – лёд. Он не способен испытывать какие-либо чувства или эмоции, и ему плевать на чувства других. Он даже не задумывается о том, что своими словами может причинять боль. Расчет и только. Хрупкая мечта в сердце Абараи треснула и разлетелась маленькими осколками, впившимися в душу. Он не нужен своему капитану. Даже как лейтенант. - Если не доверяете мне закрывать вашу спину, могли оставить в Готее, - Ренджи сверкнул глазами и, резко развернувшись, вышел из палатки, бросив напоследок через плечо, даже не будучи до конца уверенным, что его услышат: - …Или не принимать в свой отряд. Я прижился бы и в другом. Последние слова лейтенанта словно тысячи лезвий пронзили тело капитана. Ренджи считает, что он ему не нужен. Осознав последствия своего выпада, Бьякуя на мгновение захотел догнать Абараи и попробовать все исправить – он ведь просто хотел его убедить остаться в лагере. Но здравый смысл взял верх – по сути, он своего добился. Только что теперь делать?.. Ренджи вылетел из капитанской палатки и быстрым шагом направился прочь – куда угодно, лишь бы подальше. Лейтенанта раздирали злость, обида и острое желание доказать этому куску айсберга, что он достоин своего звания. А потом уйти. Уйти в другой отряд. Нет вакантных мест лейтенанта? Пойдет офицером! Хоть к Кенпачи вернётся! Плевать! Лишь бы подальше от этого высокомерного, надменного, бесчувственного, бессердечного, эгоистичного… В сгущающейся темноте зимнего вечера, Ренджи не заметил перед собой фигуру и на полной скорости в кого-то влетел, рухнув вместе с этим кем-то в свежий сугроб. - Ксо… Кого здесь носит?! – Абараи поднялся, ругаясь и отряхиваясь. - Абараи-сан, это вы? – голос сбитого был Ренджи определено знаком, хотя как иначе – это ведь их лагерь, значит, это кто-то из отряда. А так как он ещё не получил по голове, значит это не Иккаку и не Юмичика… - Кайен? …Тебя только мне сейчас не хватало! По дружбе с Сурами дам тебе совет – не попадайся мне на глаза, – Абараи хотел переступить через парня и пройти дальше, но неподдельно обеспокоенный голос почему-то заставил его остановиться. - Абараи-сан, что случилось? – рыжий тоже поднялся и теперь Ренджи мог его разглядеть. Лохматая шевелюра, прям как у папашки и огромные глазища, не оставляющие сомнений в том, кто его мать. М-да, взрывная смесь… Этот взгляд. Так на него всегда смотрела Рукия, когда беспокоилась. Ренджи вздохнул. Если подумать, то Кайен совсем не плохой. И он уж точно не виноват в том, что его дядя ведет себя как последний му… - Абараи-сан? Ренджи снова вздохнул и, немного успокоившись, беззлобно ответил: - Не твоё дело. Лучше скажи, что ты здесь делаешь? Завтра ранний подъем, шёл бы спать. - Не могу уснуть, – Кайен поднял взгляд к небу, и в его глазах серебром отразилась тонкая полоска бледного месяца. - Скучаешь, – Ренджи понимающе кивнул и тоже уставился на месяц. Злость как-то незаметно ушла на второй план, уступив место простому пониманию, что он не за то обиделся на капитана. Он должен был злиться из-за того, что его оставляют вдали от возможных «боевых» действий. А не на то, что не дававший повода думать иначе капитан указал Ренджи на его место простого подчиненного. Сейчас Абараи чувствовал себя полным идиотом – напридумывал себе какую-то ерунду и сам же в неё поверил. Надо будет завтра извиниться за свое поведение. А потом и правда попросить о переводе. Он так долго не сможет. Придуманная ерунда всё же крепко засела у лейтенанта в голове… - Вы поругались с капитаном, Абараи-сан? – вопрос был настолько неожиданным, что Ренджи даже не сразу разобрал его смысл. - С чего ты вз… - хруст веток в ночной тишине раздался слишком резко и громко. Лейтенант сразу подобрался и попытался разглядеть в темноте леса хоть что-то. - Кто здесь? – в ответ раздалось какое-то шуршание и звук скрипящего снега под удаляющимися шагами. Офицеры переглянулись переглянулись. - Надо предупредить капитана, – Кайен хотел было кинуться в лагерь, но крепкая рука лейтенанта его остановила. - Тогда он уйдёт. Нас двое, справимся, – увидев во взгляде рыжего сомнение, Абараи добавил: - Это приказ. Кайен кивнул и они направились в лес, ориентируясь по глубоким следам, оставленным на снегу. Метров через сто следы разделялись и удалялись в противоположных направлениях. - Это похоже на ловушку. - Если хочешь, можешь возвращаться за подмогой, я пойду по этим следам, на север, – Ренджи и сам понимал, что это все выглядит более, чем подозрительно, но крепко засевшее в голове желание доказать капитану, что он достоин быть его лейтенантом, перебивало крики здравого смысла. Абараи вынул Забимару из ножен и скрылся из вида Кайена. Кучики-младший сомневался, но мелькнувшая мысль о том, что если они сейчас поймают этих загадочных похитителей, то завтра утром он уже сможет увидеть своего Сурами, заставила его обнажить свой меч и направиться в противоположную от лейтенанта сторону.