-Заткнись, бешеный пёс! Как только вернемся с миссии, я научу тебя другим командам, кроме как убивать..!

Взгляд фиалковых глаз смотрел куда-то в пустоту. Он не выражал никаких эмоций, был бездумен, в тоже время наполнен недоумением, и.грустью. Глаза были на мокром месте. Смятение. Недоумение. Печаль. Судьба ее бросила, а если нет, то очень сильно усмехнулась. Она по видимому не любила Атсуши. Родители бросили, приют выкинул за дверь.Акутагава её соулмейт. Да, именно из-за этого черноволосого парня Атсуши выглядела такой…разбитой. Она никогда еще так недоумевала. Не уж то судьба решила связать двух первых попавшихся людей? Накаджима шевельнулась, поднесла руку к черной пряди волос, появившейся совсем недавно. В то же время, и точно так же, как и белые кончики на черных прядях Рюноске, обычно обрамляющих его бледное лицо. Судьба ошиблась? Атсуши ничего не испытывала к Акутагаве, особенно в момент появления этих черт схожести, которая по идее, должна была перевернуть их жизнь в лучшую сторону. Битва с Гончаровым чуть не сошла на нет. Они смогли собрать последние силы, и победили. Но потом, молча вышли к Мафии и Агентству, поджидающих героев с уже пойманным Пушкиным. Встретили они их тишиной, заметив изменения. Как бы они не хотели, они не понимали что произошло. Но и поговорить об этом не могли. Обоих сразу же вводило в ступор, только при прямом контакте взглядов. Они оба не ожидали. Атсуши сейчас сидела на холодном полу своего дома, облокотившись о такую же холодную стену и наблюдая за пейзажем из окна. Осень. Дождь. Темнота. Только огни Йокогамы можно было увидеть сквозь плавно спускающиеся капли дождя. Тишина резала уши, хотелось получить ответы на свои вопросы. Хотелось отрезать эту прядь, но это ничего не изменит. Накаджима знала это не понаслышке. В дверь постучали. Неуверенно. Отрывисто. Накаджима провела рукавом по красным глазам. Она так и не посмела проронить слезинки, и те быстро смахнули с глаз, оставив мокрый след на бледной коже. Девушка поднялась с трудом. Ей далось пару шагов. Она так и не сказала, что была ранена Йосано-сан. Регенерация быстро подшила ее, а после возвращения домой, Атсуши почувствовала очень большую боль. Болело сердце, не смотря на то, что основной удар пришел на спину. Возможно, Атсуши не жалела, о том, что Акутагава ее соулмейт, но…это было настолько спонтанно, что Накаджима увязла в раздумьях о том, какие чувства она испытывает к Акутагаве. Страх? Ненависть? Возможно. Девушка ни раз слышала такие слова, — «От любви до ненависти — один шаг». Но она ни разу не испытывала к кому-то такие чувства… Однако, она представляла их, как что-то тёплое, что согревает душу, и заставляет живот гудеть от бабочек.дыхание возле уха вводящее в эйфорию. От Акутагавы она лишь слышала пожелания о смерти и холодные, колкие укоры. Подползя к двери, она оперлась на ручку, едва держась на ногах, открыла дверь. За ней стоял тот, кого видеть хотелось меньше всего. Сил не было даже захлопнуть дверь, да и если он пришел убить ее, Расемону не составит труда ее выбить, поэтому она лишь подняла глаза. И увидела обеспокоенный взгляд. Это было настолько неожиданно, что девушка подумала, что она спит. Однако щипать себя она не стала, — и так хреново. — Что…ты тут делаешь, Рюноске? — прохрипела она, смотря на своего соулмейта, напарника и врага. Уникальный человек, сумел все в себе сложить. Имя сорвалось с губ очень легко, как будто она называла его каждый день. — Мне позвонил Дазай-сан. Назвал твой адрес, и сказал, что тебе угрожает опасность. Усмешка сорвалась с губ Атсуши, и она все так же хрипло отозвалась: — Значит, добить меня пришел? Рюноске эта шутка, как ни странно не понравилась. Он бесцеремонно вошел в квартиру Накаджимы и еле успел подхватить обессилившую девушку. Та схватилась последними остатками сил за подоспевшее плечо, стянула белую кофту, оголив ключицы. Акутагава подхватил Атсуши на руки, она показалась довольно легкой. Заметив диван, он уложил девушку на него. Огляделся. Пустые комнаты, в них не чувствовалось домашнего уюта. Но это было не особо важно. Скинув плащ, он вихрем пролетел по комнатам, в поисках намеков на аптечку. Откопав худенькую сумочку с предметами первой помощи, он вернулся к Накаджиме. На ее лице застыла та же усмешка. Глаза начали блестеть от слез. Она впервые видела обеспокоенного Акутагаву. Тем более, обеспокоенного за нее. — Ты так беспокишься из-за того, что тебе поручил Дазай, из-за того или потому что что я твой соулмейт? — задала вопрос Атсуши, смотря на суетившегося с аптечкой, в которой практически ничего не было, кроме бинтов и обезболивающего. Он кинул взгляд на Атсуши. От слов девушки, в глазах промелькнул огонек злобы. — Лучше прекрати нести чушь, и скажи, что у тебя болит.-рыкнул он, смотря на Накаджиму. Та лишь положила руку на грудь, и посмотрела в потолок. — Ничего такого, что могло бы меня убить.физически. Рюноске опустился на диван, рядом с лежащей тигрицей. Его рука потянулась к хрупкой, бледной руке в перчатке. Дотронувшись до пальцев, Акутагава почувствовал холод, обвеявший их. Он и сам не понял, что его так потянуло к Атсуши. Он не знал, почему, но захотелось её обнять, успокоить, утешить и разделить её боль и страдания. Хотелось помочь. Такого не было ранее. До этого он видел в ней только цель, за голову которой давали 7 миллиардов йен, а после помеху. Сейчас она предстала перед ним как сильная личность, и тем не менее, ту, которую он хотел во что бы то ни стало, защитить, уберечь. Боль отлегла от сердца Накаджимы, стоило только горячим пальцам Акутагавы прикоснуться к ней. Тепло растеклось по руке, щеки запылали. «Что он делает?» — пролетели мысли в голове тигрицы. Она при поднялась, так быстро, что чуть не ударила лбом Рюноске. Тот молча, с необычайно теплым взглядом, которого Атсуши ещё никогда не видела и не надеялась, поднес вторую руку к её лицу, тихо поглаживая щеку и стирая плавными движениями засохшие слёзы. Другая рука переплела пальцы с пальцами Накаджимы. Это было приятно, смотреть прямо в глаза, в которых метались искорки недоумения, смущения, возмущения. Акутагава и не думал, что ему когда-нибудь представится понять, какого это, находится рядом с дорогим ему человеком. Хотя, если честно, он сам не понял, как его отношение к Атсуши так быстро изменилось.Он просто.привязался к ней, а Судьба лишь донесла до идиота его реальные чувства. Тогда, во время боя, он испугался за Атсуши на столько, что чуть было не потерял рассудок. Но все обошлось, он был рад, что ей помогла регенерация, но когда Дазай, который судя по всему опять лез туда, где его вообще не ждут, позвонил на номер Рюноске, и сообщил об опасности, тот сломя голову кинулся к тигрице. Но застал душевную боль, которую причинил как раз таки он. Ему самому было неловко за свои действия, но руки сами тянулись потрогать её мягкую, гладкую кожу, которая теперь уже пылала от смущения Что касалось Атсуши, та вообще не понимала, что происходит. Почему враг всей её жизни пришёл и.издевается над её душой, которая сейчас металась в смятении, не в силах понять как ей быть. Но почему-то, ей показалось все бескорыстным. Это то, чего она хотела? Будоражущая душу эйфория, бабочки в животе, стук сердца, подгоняющий комок к горлу? Такое ощущение, что ей было плохо, но и хорошо одновременно. Во рту было приторно, словно Накаджиме пришлось съесть ложку сахара. Нет, все же, это приятно. Уголки рта поднялись, девушка отвела взгляд. «Все же, судьба не ошиблась в выборе», — подумала девушка, прислонившись лбом ко лбу Рюноске, который тоже приулыбнулся. Вот же два идиота, а ведь так и не поняли бы свои чувства, если бы Судьба и Дазай не психанули, и не дождались их взаимопонимания. Хах. Идеальная парочка.