Антисчастье

      Мне снился какой-то совершенно сумасшедший сон. Была середина лета. Луг колосился сочным разнотравьем. Бойкая речушка весело журчала прохладной водицей. Я лежал на траве подставив бледное тело жаркому солнцу, а рядом со мной, свернувшись клубочком, спала Тим. Такая хрупкая и маленькая во сне. Я не удержался и легко прошелся вдоль позвоночника пальцами. Она завозилась, потянулась и проворно заползла на меня, сложив ладошки на моей груди, а на них голову. Глаза, чуть мутные с поволокой после сна, светились теплым шоколадным светом. И я плавился, таял под этим взглядом. Поцелуй был таким пронзительно нереально нежным, что я чуть было не проснулся. Но нас внезапно прервали веселые детские голоса:       - Папа, мама! А мы раков наловили, - заголосил мальчишка лет пяти. Вихрастый, тощий, с россыпью веснушек на носу кнопке и пронзительно голубыми глазами. В руках он держал сплетенные из магических нитей силки, где барахтались дюжины три крупных речных раков.       - И рыбы, - добавила девчушка, словно зеркальное отражение брата, только с длинными вьющимися волосами, старательно выговаривая звонкую "эр". Она совсем недавно научилась произносить этот звук правильно, и теперь тщательно тренировалась.       - Как только выманили, негодники? Они же днем прячутся. - С улыбкой глядя на ребятню, сказала Тим.       - Ну, мы магией чуток и готово, - смущенно теребя взъерошенный затылок, ответил сын.       - А что ты будешь делать в священных горах? - Строго спросила она, приподнимаясь и разглядывая добычу. - Где магии с гулькин нос.       - Ну мам, - протянула дочь, становясь рядом с братом. - У нас сегодня выходной и очень хотелось раков. А как их выманить без магии?       - Как-как? Никак! Днем под берегами ручками ищут и из норок вытаскивают.       - А! - Дружно протянули эти поросята и уже было рванули испробовать новый способ охоты, но я притормозил.       - Куда? Нам этого и так с головой хватит. Огонь разводите, как мама учила и будем готовить.       - Ой, а котелка, чтобы сварить их у нас нет! - Вспомнила дочь.       - Ну так сделаем, - безапелляционно заявил сын. Тим только покачала головой.       - Будем запекать! И никаких - сделаем. Марш за хворостом и поленьями. И чтобы ручками! - Крикнула она вдогонку улепетывающей малышне, провожая их хмурым взглядом. - Слишком рано. - Прошептала она встревоженно. - Они даже не знают, как это - быть без магии.       Я обнял посмурневшую Тим за плечи и поцеловал в висок. Она прижалась ко мне всем телом, ища тепла и покоя.       - Ты же знаешь, что Драконы древности владели магией как эльфы, с рождения. И превращаться могли сразу.       - Я знаю, - ответила она мне, утыкаясь в плечо. - Просто я боюсь за них, за их судьбу. Не станут ли они оружием богов в очередном противостоянии?       Я прижал её крепче, потом потянул на себя и уткнулся лбом в её лоб, встречая тревогу любимых глазах цвета теплого шоколада. Потерся носом о мягкую щеку, по которой скользнула одинокая слезинка, и прошептал.       - Я могу обещать тебе, душа моя, что их судьба будет только в их руках и никто никогда ни в одном из миров не посмеет сделать их оружием против их воли.       Она выдохнула, на секунду прикрыла глаза и прошептала в ответ, почти касаясь губами моих губ:       - Я верю тебе...       Едва ее губы коснулись в нежном поцелуе, я проснулся. Резко. Меня вытолкнуло из сна (наваждения?) как выталкивает на поверхность поплавок из воды. Долго я лежал, уставившись в потолок, прокручивая каждую мелочь, каждую незначительную деталь этого удивительного видения. Дети, нежная Тим, магия. Я хотел, очень хотел верить, что этот маленький эпизод моего, нашего с Тим, будущего, но было страшно. Страшно вновь обрести надежду и снова ее потерять.       В окно светила полная луна, заливая комнату мертвенно бледным светом. Я валялся в постели почти месяц и ничего не знал о Тим и малышах. Не в состоянии больше лежать, я встал. Голову повело, но силой воли я заставил головокружение отступиться.       - Что скажете, Мраки? Мне кажется, мы засиделись в четырех стенах?       Ответом мне был дружный рык. Им тоже не терпелось, они так же сильно как я хотели найти Тим. Не долго размышляя, я махнул рукой распахивая створки окна настежь. Чуть не выбил, столько мощи теперь было в моих руках. Придется учиться контролю заново. Но это потом. А сейчас на постели уже отряхивался крупный черный ворон. Он наклонил голову набок, раз взмахнул крыльями для проверки и устремился в ночную мглу. А на кровати остался качественный, ничем не отличимый от настоящего человека, фантом. Я не хотел волновать друзей, да и объясняться с ними - тоже.

***

      Я сутки мотался по Гелиане в поисках этой неуловимой поганки, но тщетно. Тим знала, что я могу найти ее по крови и пряталась. Пряталась так далеко и глубоко, что даже та тонкая ниточка, связывающая нас через детей, терялась за горизонтом. Я пытался звать ее, но она упрямо экранировалась от всего. Не удивлюсь, если ее укрывала мать в Драконьи горах. Только там даже я терял силы, а заклинания сбоили.       После суток метания я проспал еще трое, и собрался было отправиться на новые поиски, когда меня поймала Бель. Она заявила, что никакие супер искусные фантомы никогда не обманут дракона и что я должен хорошо питаться нормальной горячей пищей, чтобы окончательно прийти в себя. Я не стал её разубеждать и говорить, что пища мне теперь и вовсе не нужна. За её спиной стояли хмурые Ти и Ар, и я сдался. Они - моя семья, в конце концов. Мое гнездо, опора и поддержка. Кем бы я ни был и кем бы ни стал.       Так дни снова растянулись патокой. События и мысли вязли в ней, словно мухи. Я продолжал искать Тимиредис, но не находил. Никакие знания мира мне не могли помочь, пока она не хотела, чтобы я нашел ее. И я сдался, как сдавался последние двадцать лет. Видя, что я не собираюсь откровенничать, мои друзья все-таки потребовали рассказать, что именно произошло в Тер-Шэррант. Я не стал упираться и ничего утаивать. Просто открыл сознание и показал все, что видел сам. Мы традиционно сидели на кухне в доме Тиану. Солнце яростно заливало потоками света тяжелую мебель. Я уронил голову на стол и молчал. Молчание длилось долго. Никто из нас не знал, что с этим всем делать. Однако, Тиану, все-таки решился.       - Есть одна хорошая новость. Я так понял, что Хашурга теперь нет. Окончательно. И мы можем больше не переживать, что еще через десяток лет повторится очередная атака алтарями. Я правильно понимаю? - Я кивнул, не отрывая головы от стола. Двигаться не хотелось. Тиану тем временем продолжил. - Что до остального, Шон, я верю, что рано или поздно все наладится. И если тебе будет нужна помощь, ты всегда... слышишь? В любой момент можешь на нас рассчитывать.       Я посмотрел на друга, перевел взгляд на Ара и непривычно серьезную Белль, потом сделал над собой усилие, поднялся и обогнув стол, обхватил всех сразу за плечи, обнимая. Бель шмыгнула носом и прижалась ко мне ближе, обнимая за талию, а парни обхватили сверху.       - Спасибо, - прошептал я единственное, что было действительно важно. И после этого половина плиты, размером с гору, упала с моего сердца и мне стало немного легче дышать.       Дни тянулись, жизнь шла своим чередом, сезон сменялся сезоном: за тяжелой весной пришло теплое лето, а за ним урожайная осень. Зима в этом году была суровая и щедрая на снег. И в этом стылом белесом сумраке я не находил себе места от беспокойства. "Я вернусь, когда время придет." Но когда же? Когда, Тим?       В ночь нового года полная луна медленно поднималась над миром. Девятая по счету. Я стоял у окна в тревожном оцепенении, что не отпускало меня с самого утра, и вглядывался, вглядывался до рези в глазах, вдаль за горизонт. В замке Дейл никого больше не было. Не хотелось никого видеть. До начала нового года оставалось пять минут, когда за моей спиной открылся портал и из него осторожно вышла бледная словно выпавший снег Тим.       - Шон, - проговорила она надтреснутым голосом, - время пришло.       Я растерялся на секунду. Ждал этого долгих девять месяцев, но все-таки растерялся. Но когда Тим побледнела еще сильнее, до скрежета сжимая зубы и закрывая глаза, отмер, подлетел к ней и осторожно подхватив, уложил на кровать.       - Я позову Ардена, он поможет... - не успел я договорить. Тим сильно, так сильно, как может женщина в тягости, готовящаяся сбросить бремя, сжала мою руку и проговорила:       - Только ты и я, вдвоем. Иначе, я уйду.       Я нахмурился, но не стал спорить. На всякий случай кинул Ару мысль, объяснив ситуацию и что если что - буду его звать. Когда он пообещал, что в любую секунду будет готов прийти, я немного успокоился.       Это была долгая ночь. Хоть я и присутствовал на родах у Белль, хоть и был подкован теоретически, периодически я в панике просил Ара, по тихому через меня, посмотреть все ли в порядке. Шло тяжело. Тим то металась в беспамятстве, то застывала, сжималась, в попытке перетерпеть, пережить эту муку. Я хотел облегчить ей тягость, но она категорически отказывалась от обезболивающего заклинания. Только шептала, что это она может вынести, это ей по силам. А я делал, что мог: массировал спину, приседал вместе с ней, подавал воды, то проветривал комнату, то нагревал. И болтал, болтал без умолку, заговаривая ей зубы, отвлекая. Нес какую-то несусветную чушь. Кажется даже цитировал фолианты про уход за детьми. А она смотрела так пронзительно, в её таких совсем недавно равнодушных глазах, плескались отголоски эмоций - благодарность, страх, боль, радость. И это рвало мои сердце и душу на части. Рвало в клочья так, что я задыхался. Неужели?       В один из моментов затишья, она стиснула мою руку так, что захрустели кости. Я, как и она, снял все щиты, чтобы быть еще ближе. Я замолк и в тишине раздался ее хриплый шепот:       - Я рада, что ты рядом, Шон, - шептала она в пространство. - Думала, что справлюсь сама, что только принесу тебе малышей, но... - она сделала судорожный вздох, а я наоборот - замер, боясь спугнуть эту секунду откровения. - Я так испугалась... - еще тише прошептала она. - Против Хашурга идти не боялась, а когда почувствовала первую боль, паника накрыла с головой. Хотя я думала, что забыла какого это - бояться. - Проговорила она и посмотрела мне в глаза абсолютно здравым и трезвым взглядом.       В этот момент в голове сложилась картинка. Её поведение, её поступки, последние события - все встало на свои места и вместе с этим, в груди вспыхнула ярость. Неистовая и испепеляющая. Несвойственная рассудительному и равнофигиственно настроенному Шону тер Дейлу, зато очень даже знакомая сыну богини драконов. Я закрыл глаза и выдохнул сквозь стиснутые зубы, загоняя догадки и эмоции в глубину моего сознания. Здесь и сейчас самым главным в этой вселенной были жизнь и здоровье Тим и детей. Моей Тим и моих детей.       Рассвет первого дня нового года огласил крик новорожденного. Сын пришел в этот мир с первыми лучами восходящего солнца. Спустя десять минут за ним пришла и дочь. Все прошло хорошо. Малыши родились крепкими и здоровыми, молодая мать отдыхала от трудной работы и после нескольких восстанавливающих заклинаний, забылась здоровым сном. Я бродил по замку, как пришибленный, не зная, что именно делать и за что хвататься. Только отчитался Ару, что все хорошо и, открестившись от дружеского визита, пообещал держать в курсе.       Несколько часов прошли для меня как в тумане, когда естественные нужды организма напомнили, что еда - лучшее лекарство для дракона. Когда я зашел в спальню, Тим уже была на ногах и стояла у импровизированной кроватки из магических нитей, где тихо сопели два маленьких чуда. Кончиками пальцев она нежно касалась головки нашего сына и что-то тихо бормотала. Я застыл на пороге напряженный. Тим была полностью одета, а за её спиной тускло мерцало зеркало портала.       - Ты... - голос меня подвел и окончание фразы я просипел, - уходишь?       Она вздрогнула, видимо не заметив моего появления, и развернувшись уставилась в глаза. И тут я заметил разницу. В глазах мешались отголоски живых эмоций, как-будто блоки, держащие ее все эти годы, треснули. Она пыталась быть отстраненной и холодной, но именно - пыталась. Я шагнул к ней навстречу, не отпуская взгляда и жестко, может даже жестоко сказал:       - Если уходишь, то больше не возвращайся. - Тим отшатнулась, словно я ударил ее, трещин в ледяной корке стало больше. - Пусть лучше они вовсе не будут знать мать, чем раз за разом будут чувствовать себя брошенными.       - Вы - моя жизнь... - прошептала она, закрывая глаза.       - Но ты любишь свободу больше жизни, - закончил я за нее. - Поэтому уходи и не возвращайся.       Она снова дернулась и сделала шаг назад. Неудачно и как-то даже неуклюже споткнулась о край перехода и начала заваливаться назад. Время будто замедлилось. Тим, падая назад, открыла было рот, но схватилась рукой за горло. Я поймал ее взгляд, полный хлынувших через край эмоций и в мгновение ока оказался рядом, чтобы ухватиться за протянутую руку, дернуть и прижать к себе стальными оковами. Портал схлопнулся сам собой, а я почувствовал, как Тим задыхается в прямом смысле этого слова. Спазм сдавил горло так, что она не могла ни сказать ничего, ни вдохнуть. Пришлось срочно снимать, чтобы Тим не задохнулась под напором нахлынувших чувств.       Сделав пару судорожных вздохов, она подняла на меня взгляд и это стало последней каплей - ее прорвало. Она рыдала так, словно не было этих долгих лет холодности. В голос, надрывно, шмыгая покрасневшим носом и изливая на мою рубашку весь талый лед, долгие годы сковывавшись ее сознание. И при этом как-то еще умудряясь передо мной оправдываться:       - Терять любимых так невыносимо больно. Было бы легче уйти за грань, чем вынести эту боль. Поэтому я думала, что быть одной - лучше. Ни к кому не привязан - некого терять. Но сейчас я поняла, что обрекаю себя на еще большую боль. Одиночество - это словно терять любимых каждый день, из года в год. А ведь я не хотела. Никогда не хотела тебя потерять, Шон! - Говорила она между рыданиями, а я слушал, обнимал, стирал слезы руками и целовал везде, где мог дотянуться.       В кроватке мирно сопели два смысла жизни. Третий рыдал у меня на плече, а я чувствовал, как становлюсь собой. Словно воспоминания и чувства прошлых жизней подергивает пелена, отводя все на задний план, а вперед выпускает пусть и позврослевшого, но такого знакомого Шона тер Дейла, Придворного мага, ученого-эксперементатора, готового всегда и везде ввязаться в историю, если она покажется интересной. А в глазах напротив таял шоколад, принося за собой даже не надежду, а твердую уверенность, что все будет хорошо.       Уже много часов позже, когда Тим, исчерпав все силы в истерике, мирно спала на кровати свернувшись клубочком вокруг сытого спящего сына, словно ограждая его от всего мира, я укачивал на руках неспящую дочь. Она удивленно изучала мир ярко голубыми глазами и мило сопела, видимо пытаясь поделиться впечатлением.       - Красивая... - пропел сзади колокольчиком знакомый голос.       - Почему ты, Лариша? - Не оборачиваясь, бросил я в темноту.       - Шер сложно быть в этом мире, а Дин... - Она запнулась, но все-таки продолжила. - Вы и в лучшие времена терпеть друг друга не могли, а уж теперь...       Она замолчала, и я тоже молчал. Не собирался проявлять ни уважение, ни почтение. Игры богов дорого мне стоили.       - Ты можешь не верить, Шон, но это был наилучший исход. У нас долго не получалось найти то, ради чего Тим хотелось бы жить, но она сама же все и сделала, пообещав тебе ваше продолжение.       - Эмоциональные блоки - тоже ваших рук дело? - зло выдохнул я, вспоминая давнишнюю догадку, так внезапно осенившую голову.       - Без них она не смогла бы выдержать, победить. Ты сам понимаешь, как сильно эмоции и привязанности мешают в бою. А она должна была быть готовой и спокойной.       - Почему мы не могли быть вместе в этом бою? Двое на одного - лучший расклад.       - Увы, но не для вас. Ты переживал бы за нее, она - за тебя. И никто из вас не смог бы достать Хашурга.       Я закрыл глаза, пережидая всплеск ярости и отчаянья, с ясностью понимая, что она права. Я бы не дал Тим рисковать и уж тем более не смог бы дать проткнуть себя насквозь.       - Удивительные дети, - обойдя меня, Лариша заглянула в уже сонные глаза дочки. - Сильные. Они станут новым началом.       Я напрягся и прижал малышку к себе крепче. Она зевнула, закрыла глаза и затихла.       - Дай слово, - прошипел я, с трудом сдерживая обуревавшие меня эмоции. - Поклянись, что они не станут игрушками в ваших руках. Что их судьба, будет принадлежать только им.       Она смотрела долго, как будто раздумывая чем ответить на подобную дерзость. Но в конце концов произнесла.       - У тебя есть наше слово, черный дракон, любимый сын Шарриоран, признаный отпрыск Дианура... - замолчав на мгновение, с улыбкой добавила, - племянник. Ни одно существо не сможет подчинить их своей воле. Но судьба твоих детей будет удивительной и без нашего вмешательства. Еще даже не войдя в этот мир, они спасли его. Ибо, если бы Тим умерла, ты бы стал кошмаром и концом этого мира. А теперь они станут началом давно забытого, ибо в них течет кровь и сила перворожденных.       Я нахмурился, не до конца понимая о чем она говорит, но вспомнив видение-сон, неохотно кивнул, принимая сказанное. Лариша исчезла не прощаясь, просто растворилась с первыми лучами восходящей луны. Я стоял с дочкой на руках и осознавал действительность. Тим вернулась и подарила мне два комочка счастья. Пусть они дети сына богов и даже им до конца неизвестно, что ждет их впереди, но пока мы с Тим будем рядом, будем учить их и оберегать, все будет хорошо. Вместе мы обязательно справимся.       А на следующее утро, не спрашивая нас, гости заявились спозаранку. Императорская семья пришла в полном составе, включая и Ринон с Шао и годовалой Мирайн. А за ними следом появился Аскани. Тим расчувствовавшись, повисла на шее у кузена, и всхлипывая что-то горячо шептала ему на ухо. Он обнимал её до хруста ребер и кажется едва сам сдерживал слезы.       Бель, на правах Императрицы, громко и невероятно торжественно провозгласила:       - Добро пожаловать в мир, юные драконы тер Дейл. - Теодор и Аэлла даже притихли, внимательно смотря, словно понимая все торжество момента. Бель улыбнулась им светло и радостно, а потом обернулась к Тим, что так и стояла около Аса, и тепло произнесла. - С возвращением, Тим. Мы скучали.       Она прижала руку ко рту, в очередной раз сдерживая рыдание. Я вихрем пересек комнату, схватил её в охапку и прижал к себе. Она охнула, но схватилась за мои плечи, прижимаясь еще ближе. Тихо тихо, в самое ухо, я прошептал:       - С возвращением, оляпка! Мне тебя не хватало. - Она всхлипнула, а я сказал пожалуй самые главные слова в моей жизни. - Больше мира, жизни и магии я люблю тебя, моя летящая против всех ветров, Тимиредис.       Она отстранилась, так серьезно посмотрела в глаза, что я даже напрягся. А она выдохнула и прошептала не опуская взгляда.       - Люблю тебя больше крыльев и свободы, мой черный дракон, ворон, маг. Люблю тебя, Шон.       И мир потерял четкость. Звуки, очертания предметов смазались. Унылый черно-белый калейдоскоп моей двадцатилетней реальности рассыпался прахом. Теплый луч зимнего солнца заглянул в спальню и осветил девушку стоящую напротив. Мою Тим. Губы коснулись губ в нежном и осторожном поцелуе, а в глазах напротив плавился и тек теплый шоколад.