Акт 1. Школа
В центре основного коридора школы, возвышалась изумительная Ёлка, покрытая гирляндами, игрушками и искусственным снегом. Под ней находился небольшой ящик, на котором была надпись: «Пожелания». Буквально, двумя часами ранее, возле ящика толпились два десятка людей желающих написать свои пожелания. А сейчас, возле неё стоял один человек, и не спеша, попивая капучино, писал искренние слова. Его одежда была в бордово — коричневых тонах сверху вниз: свитшот, брюки и ботинки. Сам он был шатеном, возраста девятнадцати. Сколько знают его друзья, по утрам у него всегда было при себе кофе: капучино, мокко или американо. Дописав последнее слово на листочке, он улыбнулся, согнул листок пополам и просунул в отверстие ящика. Он ещё раз одарил своим вниманием Ёлку, размышляя о предстоящем празднике, но, внезапно его заключили в объятия. Шатен удивился. — Доброе утро Иккинг! — поприветствовала его блондинка на голову ниже его. Её одежда была в сине-голубых тонах: шапка, шарф, кофточка, свитер под ней, джинсы и меховые ботинки. Энергичная, импульсивная, уверенная в себе девушка, которая любит своих друзей. Пару раз друзьям доводилось видеть, как она смотрит футбол по телефону, и ликует при каждом забитом в ворота мяч. — Хей, Астрид! — обнял он в ответ. — Как прошел первый урок? — отстранился и спросил. — Скукота, — махнула она рукой. — Мистер Бьерн, опять говорил о своей жизни, а не о химии, — скрестила руки на груди. — Не повезло тебе, — хихикнул он. — У меня вот, репетиция была, миссис Паула запланировала мероприятия в эту пятницу, вот и репетировали, — с улыбкой на лице, говорил Иккинг. — Да, Хедер тоже пригласили участвовать. Все уши мои прожужжала, — скривила она лицо. — Глупая затея. — Это отличная возможность поднять настроение к празднику, Астрид. Это не глупо, — отрицал он. — Потом расскажешь. Пошли в столовую, я ещё не завтракала. — Окей, пошли. В столовой было людно. Но все же, два, три столика были свободны. Туда и направились Иккинг и Астрид, после покупки еды. Они беседовали о всяком, что душе угодно. Пусть это будет упавшая вилка или ложка утром, либо падения на льду. Они любили вот так просто говорить. Иккинг стал её другом в средней школе, на контрольной по математике, он тогда быстрее всех решил все задачи, и собирался сдать работу, но заметил, как его соседка с другого ряда, сидела с опущенной головой, и мучительно вздыхала. Возле неё лежала стопка черновиков, что были запичканы решениями, но ни одно из них не подходило. Она почувствовала на себе взгляд, и повернула голову. Иккинг смотрел на неё с сочувственным видом, не решаясь что-то сказать. Астрид показала ему большой палец улыбаясь что есть силы. После, она подняла руку и попросила выйти. В умывальника, она ополоснула лицо холодной водой, и собралась с мыслями. Вскоре, Астрид зашла обратно в класс. На доске вычеркнуто имя —В кабинете физики
Преподавателя не было, ученики занимались своими делами. Кто-то беседовал с соседом по ряду, а кто спокойно сидел и слушал музыку. Астрид воткнула в уши наушники, записывая в свой дневник новую запись. Внешняя сторона дневника была покрыта бежевым, матовым покрытием. Она считала, что глядя на этот цвет, вдохновляешься, и с радостью заполняешь страницу словами. Сейчас Хофферсон записывала мысли об Иккинге, что вечно видит её на сквозь, и знает, о чем она думает, куда смотрит и куда пойдет. Иногда, это выбивает из колеи, а в трудных моментах, сильно помогает. В один осенний день, Астрид сильно поругалась с родителями, и выбежала на улицу. Легко одетая, голодная и уставшая. Она минут сорок ковыляла вокруг парка, и не находила себе места. В итоге, она расположилась на скамье под ивой, и дала волю слезам. В следующий момент, Астрид почувствовала теплую одежду на себе, и крепкие объятие. «Дура! Ты почему раздетая вышла!? Вся замерзла! Почему не позвонила?!», — срываясь на крик, спрашивал Иккинг. Хофферсон округлила глаза, находясь в ступоре, не имея понятие как он тут оказался. Остальные слова Хеддока, она пропускала мимо ушей, глядя на его лицо, на котором читалось столько эмоций: злость, счастье, грусть, сочувствие… Вскоре, Астрид заткнула его пальцем, и спросила: — Что ты тут делаешь? — Тебя искал. Разве не видно? — недоумевал Хеддок. — Но как ты узнал что случилось и где меня искать? — Твои родители позвонили мне, и спросили тут ли ты или нет? — наконец успокоился он. — Ты хоть представляешь, каково мне было это узнать? — Чего это они тебе позвонили? Почему они вообще кому-то позвонили? Я же ущербная дочка, что вечно доставляет им проблемы! Зачем я им?! Нахрена они вообще меня родили на свет?! — сорвалась Астрид, выпуская пар на Иккинга. Минуту отдышавшись, она восстановила дыхание, и уткнулась в грудь Хеддока, выпуская новую партию слез. Иккинг крепко прижал её к себе, радуясь что нашел, и что она цела. «Астрид, они переживают за тебя и твое будущее. Не воспринимай это так. Ты единственная, чем они дорожат, но забывают это сказать», — гладил он её по волосам. «Я прибежал сразу же сюда, потому что знаю, что ты сюда приходишь, когда тебе надо отдохнуть от всего. Я тоже переживал. И я рад, что нашел тебя., — говорил он ей, глядя на небо. Просидели они так, недолго, а после, Иккинг отвел её домой. Родители Астрид, сразу же накинулись на неё, обнимая и извиняясь. Хеддок стоял в стороне, и счастливо улыбался. Вспоминая этот момент, Астрид ощутила тепло внутри, и была так благодарна жизни, что не подготовилась к той контрольной, и что Иккинг помог ей тогда. Она отложила ручку, закрыла дневник, положила его в сумку, и уткнулась в книгу, которую она так любит перечитывать.Акт 2. Спектакль.
До начала выступление.
Зрители постепенно заполняли актовый зал, оставляя меньше воздуха в помещении, но кому какое дело, главное внимание на сцену. Шестеро главных актеров репетировали в гримерках, готовясь совершить фурор зрителям, один из них нервничал. «Это — остров Олух… нет не так. Это — остров Олух, один из самых удивительных мест в мире… Эх, я сама безнадежность», — репетировал Иккинг, отчаянно хватаясь за голову критикую собственную речь. Он упал на свое кресло, взвывая свое лицо вверх. Для него эта пьеса была очень важной, от этого зависела его оценка по творческому искусству, поэтому, он сильно нервничал. Хеддок оглядел свой маскарад. Зеленая, потрепанная кофта с шерстяным жилетом и коричневые, колючие штаны заправленные в ботинки на веревочках. Гример постарался с одеждой; даже очень. А гримером была Астрид, чем она была недовольна, только и делала что кричала на актеров, которые неправильно застегнули пуговку, или вовсе не так надели костюм. Иккинг улыбнулся. Прозвенел звон, а значит всем актерам пора выходить. Он встал с кресла, глубоко вдохнул и выдохнул, собрался с силами, и покинул гримерку. «Я справлюсь».***
Потух свет, зрители умолкли; все внимание на сцену. «Это — остров Олух, одно из самых великолепных мест на свете. На острых скалах удобно расположилась деревня — племени хулиганов. Тут может быть и холодно, и не слишком благоприятные условия для жизни, но все жители довольны. Многие говорят что наша племя сошла с ума, что только глупцы будут жить с такими питомцами. Они правы, может мы и глупые, но летать верхом на драконе — разве не весело?»***
— Слушай, Форни. Вождь, это так почетно, не каждый заслуживает это. Подумай, — играла роль воительницы Хедер. — За Беззубиком я присмотрю. Ты нужен народу. — Ингрид, это не моя жизнь, все эти речи, раздача указов… — играл роль Иккинг. — Это его жизнь. Ну а я, совсем не такой, — присел он на искусственный обрыв. К нему подошла Хедер, и присела рядом. — Форни, то что ты ищешь, не где-то там за горизонтом, а тут, — положила ладонь на его грудь. — Может, ты просто этого не видишь, — поцеловала она его в щечку. Астрид, стоя за кулисами, наблюдала за спектаклем. Эта сцена с поцелуем, вызывала у неё отнюдь не радостные эмоции. Она крепко сжала листки со сценарием, почти рвя их. Её брови сильно нахмурились, а взгляд пылал яростью. «Хедер, переигрываешь. Отцепись ты уже от него», — скалилась Астрид. — Хей, что с тобой? — спросил Сэм, указывая на её руки. — Все просто отлично, — не глядя на него, ответила Хофферсон. Сэм посмотрел в сторону, куда смотрела Астрид, и хитро улыбнулся. — Как тебе игра Хедер? Отлично, не правда ли? — положил он ладонь на её плечо. — Она так вжилась в роль. — О да, я бы её похвалила лично, — скалила зубы Хофферсон, представляя в голове эту мысль. — Знаешь, ты так напряженна, и твои скулы, они так дрожат, — массажировал её плечи, Сэм. — Нет, все в порядке. Я просто в таком восторге, — лепетала Астрид, наблюдая за парочкой на сцене. — Знаешь, а ты бы неплохо смотрелась рядом с Форни, из тебя бы вышла великолепная валькирия, — говорил свои мысли вслух, Йоргенсон. В миг, Астрид задумалась, ослабив хватку, и сменив взгляд. Она повернулась к Сэму, выражая интерес. — Так, просто мысли, — пожал плечами он. — Пойду готовиться. Скоро наступит мой звездный час, — лучезарно улыбнулся он, оставляя Астрид наедине с мыслями. Она опять повернулась на сцену, и теперь, смотрела на спектакль с другой перспективы. «Рядом с Иккингом?», — пробовала на вкус она эти слова, представляя эту картину. «С Иккингом».***
Форни встал на одно колено, готовясь принять дань вождя. Старейшина нарисовала символ племени хулиганов на лбу викинга. После, отошла назад, и широко улыбнулась. «Наш вождь вернулся!», — прокричал один из актеров. Все начали ликовать, а аплодисменты посыпались с зала. — Я же говорила, ищи тут, — подошла к Форни, Ингрид. — Да-да. Иди сюда, — обнял он её за талию, и поцеловал. Затем, они отстранились, глядя в друг другу в глаза. И на этом моменте, занавес опустился.***
Зал гремел аплодисментами и воплями. «Все прошло отлично, замечательно! Все молодцы! Иккинг, ты получишь высший бал!», — подмигнула мисс Паула, и выбежала на сцену. Хеддок улыбнулся, и дал пять всем участникам. Затем, он отправился в гримерную навестить Астрид и поделиться хорошими новостями. По пути, Иккинг встретился с Робом и Хедер, что любезно обнимались. — Извините что помешал. Астрид в гримерной? — спросил Хеддок. — Нет, там только Сэм. Он опять любуется собой, — сказал Роб. — Астрид мне сказала, что ей срочно надо домой, — поделилась Хедер. — Странно, почему она мне не сказала? Мы планировали сходить в торговый центр, — рассуждал Хеддок, снимая меховой жилет. — Увидимся позже ребята, — ушёл он за дверь. Внутри стоял Сэм, одетый в повседневную одежду. Он причесывался. — Иккинг, Астрид попросила передать, что она ждёт тебя в кабинете 105. И я не знаю, почему она тебе не сказала лично, — проговорил Йоргенсон, зачесывая назад надоедливую челку. — Окей, — ошарашенно протянул Хеддок. В кабинете 105, Астрид стояла напротив большого окна, и смотрела на одинокий фонарь, что время от времени моргал. В голове у девушки был сущий хаос, словно груда камней свалилась на её плечи. Она думала над словами Сэма. А ведь действительно, в тот момент, она хотела быть на месте Хедер. А то что она чувствовала, это была не злость, а ревность. Сколько часов она провела рядом с Иккингом, сколько вечеров просидели с друг другом смотря кино, сколько лет они просто друзья, и ничего больше. И только сейчас, Астрид стала думать об Иккинге, в роли парня. Её парня. Этот спектакль, показал, как дорог ей Иккинг, и что она не любит делиться им. Он только её. Его лохматые волосы; его грубые, но тёплые ладони; его рельефный торс; его изумрудные глаза; его ослепительная и глупая улыбка; все это - принадлежит ей. «Неужели, я люблю его?», — подумала Астрид. Она прикоснулась к своим губам, и ей стало интересно, каков на вкус его губы. Она облизнулась и куснула нижнюю губу представляя это. Вдруг, сомнения окатили Астрид. «А есть ли у него чувства ко мне?», — задавала себе вопрос Хофферсон, глядя на свое отражение. Что если он видит в ней сестру, и ничего больше. И если она скажет ему о своих чувствах, и он не ответит ей, а лишь отведет глаза и неуверенно взлохмачет себе волосы. Что тогда? Астрид почувствовала слабость в ногах, и дрожь в руках. Её глаза щипало, а дыхание участилось. Она уткнулась лбом в стекло, и представила, что случится, если его рядом не будет. Внезапно, дверь открылась. «В кабинете 105», — бормотал про себя Иккинг, и увидел Астрид. Он сразу же подбежал к ней. — Что с тобой? Почему ты вся дрожишь? — недоумевал он. — Всё в порядке, — отошла в сторону. — Я так не думаю. Ты не выглядишь в порядке, — подошёл он вплотную. — Что-то не так? — сомкнул домиком брови. Подумав немного, она спросила: — Иккинг, я тебе нравлюсь? Хеддока застал врасплох этот вопрос. Он отвел глаза, не зная что сказать. Тщательно обдумав слова, он ответил: — Разумеется, ты же моя лучшая подруга. — Давай я повторю. «Нравлюсь ли я тебе?», — более настойчиво, она повторила. — К чему такие вопросы, Астрид? — стал серьёзнее Иккинг. — Ответь на вопрос!, — сорвалась на крик. Хеддок повернулся к ней спиной, опустив голову. Этот разговор, был тяжек для него, и если, он ляпнет лишнее, то обречен. Неужели, Астрид заметила как он на неё смотрит, как сдерживается при виде её губ, как печалиться, при расставании? Его устраивало нынешняя дружба с Астрид, и менять что-то, он боялся. Иккинг боялся потерять её. Навсегда. Но, он не сможет сделать Астрид счастливой. — Нет, — обернулся, и взглянул ей в глаза. — Ясно, — опустила она взгляд, но собрав в себе силы, натянула улыбку. — Я боялась, что ты влюбился в меня. Но, кажется, мне просто показалось. Друзья? — протянула руку. — Конечно друзья, — протянул он в ответ. «Просто друзья», — подумали в унисон. После этого разговора, они пошли домой, глядя друг на друга, и повторяя заветные слова: «Просто Друг».Акт 3. Одинокий вечер
Наступил канун рождества. Всюду висели разноцветные гирлянды, слепленные снеговики в шапках Санта Клауса, и конечно же, рождественские Ёлки с яркой звездой на кроне. Радовал слух, весёлые вопли маленьких детей, что вечно шатались на улице в снегу, и играли в снежки. Астрид расположилась на подоконнике, над горячим радиатором в своей комнате, с кружкой горячего шоколада, и любовалась праздничным днем. В комнате у девушки, царил порядок. Постель на кровати свежая и поглаженная, пыли на рабочем столе не было, окна зеркально чистые. Над кроватью висела фотография Астрид и её дяди Финна. Они стояли на причале, а в руках у Астрид — большой карась. На её лице висела широчайшая улыбка. Ей тогда было семь лет. В те времена, она очень часто приезжала к дяде, чтобы отправиться с ним на рыбалку или охоту. Он учил её выживанию в дикой природе, без электричества и интернета. Астрид тоскует по нему. Тихую идиллию в комнате нарушил звук уведомление на ноутбуке. Астрид положила стакан на подоконник, подошла к столу, и открыла чат. Хедер: С наступающим, Астрид! Как проводишь время? Астрид: Привет Хедер. И тебя тоже с наступающим. Да вот, сижу, пью горячий шоколад. А ты? Хедер: Ты не представляешь. Все утро бегала, то в супермаркет, то в торговый центр, то к родителям. Ужас полнейший! Астрид: Я тебя понимаю. Такой же кошмар и у меня. Хедер: С кем планируешь праздновать? С Иккингом? Астрид: На вряд-ли. Я с ним не связывалась уже три дня. Что-то у нас туго в последнее время. Никак разговор не клеится. Хедер: Что? Почему? Вы же не разлей вода. Всегда вместе. Астрид: Видимо, не всегда. Хедер: Сегодня видела его в супермаркете, так странно выглядел. Сонный какой-то, и весь на нервах. Впервые вижу его таким. Астрид: Да, на него не похоже. Хедер: Вы, случаем, не ссорились? Астрид: Нет, ничего подобного не случалось. Был конечно неприятный разговор, но, это личное. Хедер: Раз личное, так личное. Ох, что-то я засиделась, мне пора готовить. Увидимся! Астрид: Пока! Астрид достала из кармана телефон, и набрала номер Иккинга. Несколько секунд, она не могла решиться, но все-таки нажала на кнопку. Послышались гудки. «Это Иккинг», — услышала Астрид, по ту сторону телефона, и улыбнулась. И только она хотела поздороваться, её перебили: «Сейчас я не могу ответить, потому что занят. Но, можете оставить сообщения после сигнала», — ответил его автоответчик. Астрид расстроилась, но решила оставить сообщения:*Перезвони мне, Иккинг*
Она отключила вызов, и грустно улыбнулась. Она давно не видела его, и скучает. По его веснушкам, по теплому голосу, по изумрудным глазам…***
Наступил вечер. В доме Астрид царил дух праздника. По всем комнатам были развешаны разные украшения удивительных цветов; на окнах были наклеены снежинки и эльфы в забавных шляпах; гирлянды мерцали в холле и гостевых комнатах, что приятно радовало глаз. Все было готово к Рождеству. Астрид надела звезду на крон Ёлки, и лучезарно улыбнулась. В миг, она подумала об Иккинге. Она считала, что ему это понравилось бы. Вдруг, звезда соскочила и упала на пол. Астрид сразу же подняла её, выискивая трещину. В самом центре украшения, образовалась трещина, что напоминала кривую букву «H». Это напомнило ей, один рисунок Иккинга, что он нарисовал когда-то. — Смотри Астрид, теперь это моя эмблема, — показал он ей рисунок. — Но, Иккинг, тут всего лишь кривая буква «H». — Именно! Это моя фишка. Теперь, если ты когда-нибудь увидишь этот символ — значит, это мой зов о помощи, — глупо улыбался Хеддок, изображая Бэтмена. — Дурак, — хохотала Астрид. «Просто совпадение», — подумала она, обратно кладя звезду на верхушку. Вдруг, раздался дверной звонок. Астрид пошла открывать, размышляя кто пришёл. Она посмотрела в глазок. Там стояла Хедер с Робом и близнецами. Астрид открыла дверь, и на неё сразу же посыпались подарки. «С наступающим!», — крикнули в унисон ребята. Хофферсон пригласила их домой. — Что вы тут делаете? — Ну, ты сказала что не знаешь с кем будешь праздновать, — снимала куртку Хедер. — Вот я и собрала всех. — Не стоило, что ты. — Да ладно, Астрид. Мы же подруги, — обняла она её. — Ты самая лучшая подруга, — улыбалась Хофферсон. — Только вот, до Иккинга никак не могла дозвониться. Но Сэм сказал что за ним зайдет, — сочувственно улыбалась Хедер. — Понятно, — опустила она взгляд, но вспомнив о еде, резко подняла голову. — Что стоим? Идём! Я столько еды приготовила!***
В доме Хеддока
Сэм сидел рядом с Иккингом на диване, и пытался уговорить его. На кофейном столике, стояла бутылка Jack Daniel’s и коробка с пиццей. Дом Хеддока был не наряженным, и вокруг веяло грустью. Видимо, в этом году он не намеревался праздновать. — Да признайся ты ей уже, и пойдём праздновать. Что тут сидеть одному? — переживал за друга, Сэм. — Не могу, Сэм. Да и нет у меня желание праздновать в этом году. К черту все, — попивал он виски. — Иккинг, какой же ты пессимист. Она тащится по тебе! Как ты не видишь? — накрыл он ладонью лицо. — Я реалист. И она точно не тащиться по мне. Астрид мне сама говорила. — Да врала она тогда, я тебе точно говорю! Это же бабы, всегда все усложняют, — ревел от злости Йоргенсон. — Астрид не такая. Она прямолинейная. — Эх, запарил, — выдохнул Сэм. — Пошли, а? Ради меня, Иккинг, — строил он глазки. — Я же лучше её? Иккинг улыбнулся. — Заманчиво, но я пожалуй откажусь, — отпил он глоток. — Сэм, я понимаю что ты сейчас делаешь. Я правда ценю это. Иди, развлекайся, — дал кулак Иккинг. Немного подумав, Йоргенсон дал кулак в ответ. — Хорошо, но если вдруг станет одиноко, позвони, окей? — Окей. Кстати, пока ты не ушёл, — достал он коробку из-под стола. — С рождеством! Сэм принял подарок. Он открыл коробку, а внутри оказался футбольный мяч с росписью. — Это же… — не верил он глазам. — Он самый, — подмигнул Иккинг. — Было тяжело его достать, но, что не сделаешь ради друга. — Спасибо, Иккинг, — обнял его Сэм. — Не за что.***
Астрид стояла на кухне, и наблюдала как близнецы соревновались в питье Кока-колы. Пока что выигрывал Задирака, но у него с носа текла газировка. Астрид смеялась. В дверь позвонили, и Хофферсон пошла открывать. За дверью стоял Сэм. Она сразу же открыла. — С наступающим, Астрид! — поздравил он её. — И тебя Сэм. Проходи, — впустила она в дом. — А где Иккинг? — огляделась блондинка. — Он не смог прийти. — Почему? — Долго объяснять, — снимал с себя куртку Сэм. — Вечер долгий у нас, так что рассказывай, — стояла на своем Астрид. Йоргенсон подумал. «Потом спасибо скажешь», — прошептал он, уводя Астрид в другую комнату.***
Иккинг лежал на своей кровати держа в руках фото Астрид, вздыхая. «Нет, я не тот кто ей нужен», — бросил фото на пол. «Она найдёт кого-то получше», — лёг он на живот, уткнувшись в подушку. Он был пьян, и это губило его. А точнее, не алкоголь в крови усугублял его положение, а не трезвые мысли. Иккинг гнобил себя. С одной стороны, он представлял себя рядом с Астрид, как они гуляют по парку, говоря обо всем; как крепко обнимаются в холодные вечера; как пробуют на вкус губы друг друга. С другой стороны, он видит как Астрид плачет, что не счастлива с ним; что, это не то что она хотела, и это было ошибкой. Его рвали на куски мысли, и причиняли столько боли. Внезапно, Иккинг почувствовал на спине шаги. Маленькие и аккуратные. Он улыбнулся. «Беззубик, как ты во время», — перевернулся он на бок. «Только я тебя делаю счастливым. Да, малыш?», — почесал его за ушком. Затем, чёрный кот вплотную лёг к лицу Иккинга, и начал облизывать его нос. «Спасибо, малыш», — прошептал он, прежде чем уснуть.***
На утро, Иккинг проснулся от прикосновений на лице. Что-то мягкое и тёплое гладило его нос, принося великолепное ощущения в груди. «Беззубик, ещё рано. Дай поспать», — протянул он руку. Но то что он почувствовал, была отнюдь не шерсть. А волосы. Шелковистые, мягкие и густые. Иккинг приблизил голову к ним, и уткнулся носом. «Какой чудесный аромат», — прошептал он, и ещё сильнее прижался к ним, вдыхая этот запах. Вдруг, Хеддок коснулся до чего-то голого, и тёплого. «Шоколад», — узнал он запах. Он прикоснулся губами. На вкус, шоколадом не было. Иккинг услышал хихиканье. Он приоткрыл правый глаз, и сквозь мутное очертание, показался силуэт Астрид. Хеддок выдохнул, и перевернулся на спину. «Ах, сколько я выпил что б такое привиделось?», — издал он жалобный стон. — Если судить по твоему перегару — то много, — сказала Астрид. Иккинг сразу распахнул глаза, и встал со спины. То что он увидел, привело его в шок. Ему не привиделось, это действительно Астрид, и она лежит с ним в кровати. — Ч-что я тут делаю? — огляделся он, и понял, что это его комната. — Ч-что тытут делаешь? — прикрылся он одеялом. — Лежу. А ты что делаешь? — спокойно отвечала Астрид, посматривая на торс шатена. — Что? — не понял Иккинг. — Я имею в виду тут в кровати, и в моем доме! «Эх», — закатила она глаза, схватила Хеддока за шею, и прильнула к его губам. Она вложила в этот поцелуй, всю свою любовь к глупому Иккингу. Хеддок вылупил глаза, но спустя секунду, он ответил на поцелуй. Он обнял её за талию, и повалил на кровать. В этот момент, его мысли не имели для него значение, Иккинг лишь хотел насладиться моментом. Он крепко прижал её к себе, и углубил поцелуй. Вдруг, Астрид перевернула его, и оказалась сверху. — Ты знаешь, я не люблю когда меня прижимают, — хитро улыбнулась она. — Астрид, прости меня за все. Я просто… Просто… — Я все знаю, — прикрыла его рот пальцем. — Я тоже виновата. Так что, мы в расчёте, — улыбнулась она, и снова прильнула к его губам. — Я люблю тебя, — признался Иккинг, когда Астрид отстранилась. — Я тоже люблю тебя.