Omnia agatur ad finales
Многие думают, что алкоголь — решение всех проблем. Стоит тебе запутаться, пойти не той дорогой, то парочка капель алкоголя сделает свое дело и расставит мысли в голове по местам, но это отнюдь не так. Алкоголь лишь спутывает мысли сильнее, посылает сомнения и разрывает окружающую реальность напополам. Наверное, это чувствовал Чимин, когда еще не знал о Юмми. Наверное, именно это чувство смятения преследовало его все это время, не давало спать, не разрешало взяться за ум и заставляло как можно больше и чаще вливать алкоголь в организм. Возможно, чтобы избавиться от кошмаров, от преследующих мыслей, мол Пак сделал что-то не так, не такой хороший сын, не такой идеальный парень, не такой классный и веселый друг. Алкоголь посылал всех на большой и сочный хуй, тем временем руководил процессом соития Чимина и левого альфы из клуба. Алкоголь бил по мозгам, заставлял блядски улыбаться и смеяться настолько наигранно, что даже самый глупый человек в мире, понял бы, что за этой яркой улыбкой и милыми глазами — полумесяцами таится боль и мрак. Душа так и была облита черной и вязкой жидкостью, она съедала Чимина изнутри, она заставляла его плакать в подушку, бояться спать и именно она говорила грубым и низким голосом то проклятое «НЕТ». Но даже с появлением Юмми в жизни Чимина значительным образом ничего не изменилось. Да, он теперь не спал с кем попало, не пил, и не курил. Он больше думал головой и чаще улыбался по-настоящему. Но ночные кошмары продолжали бродить за ним по пятам, продолжали съедать его изнутри, кошмары даже наяву не оставляли своих попыток втиснуть в его голову «Нет», иногда Чимину даже снился тот момент, будто дразня, показывалось это все со стороны и сколько бы Пак не кричал, тот Чимин из парка его не слышал, он так же бледнел, хватался за сердце, начинал плакать и потом изменялся. По щелчку пальцев гасли все живые искры в глазах и в душе Пак Чимина. Боль? Да что вы о ней слышали?! Ударился? Хуйня! Бросил парень? Переживешь! А вот осознавать, что ты был все это время куклой в руках опытного кукловода, знать, что ты сам лично испортил, превратил в пепел, свое счастливое будущее — больно. Больно смотреть на фото и плакать. Больно видеть мармеладную улыбку сына, точь в точь копируемую улыбку отца в проекции воспоминаний. Больно улыбаться весь день и ночью плакать в подушку, закусывая ее угол, чтобы криков никто не услышал. Больно смотреть на веревку в кладовке, понимая, что до свободы пара действий, но осознавая, что так нельзя. Именно это нельзя спасло Чимина от необдуманных поступков, именно это нельзя руководило им последние три с половиной года, и даже сейчас утром, когда летние лучи ласково грели кожу, Нельзя заставляло Чимина улыбнувшись встать с кровати, собрать нужные документы и отправиться на работу, поцеловав сына в лоб. Нельзя проигнорировало Цветика, проигнорировало огромный палящий шар на небе, оно одело Чимина в черные джинсы, в серую толстовку, оно натянуло на него улыбку и именно оно сейчас направляло его тело на надоевшую работу дизайнера. Нельзя отпускало Чимина весьма редко, оно давало свободу лишь тогда, когда Пак оставался дома один и мог спокойно орать запертый в ванне, резать ноги лезвием и царапать кафель короткими ногтями. В остальных же случаях это Нельзя было рядом и блокировало все эмоции кроме натянутой улыбки. Даже Югем со временем бросил попытки вернуть омегу к прежней жизни. Он как и все устал, устал видеть фальшь, мозолившую глаза и ему, и Цветику и самому Чимину. Боль? Ерунда! Больно понимать, что ты ничтожество, что ты лишь кусок мяса, старающийся жить ради одного маленького комочка счастья. Боль — не понимать, что произошло и чем ты это заслужил. Вот что значит боль. Боль — не состояние тела и души, это те мысли, что не дают ночью спать.◄♦◊✻✻✻◊♦►
Обычный день. Только легкое предчувствие непонятного на периферии сознания кричит и показывает всеми возможными способами, что лучше Чимину остаться у себя в кровати и пропустить сегодняшний день. Но Чимин встал, улыбнулся самому себе, натянул ненужные тряпки, пригладил волосы, немного подкрасил глаза и вышел на кухню. Юмми — его маленькое счастье. Его маленький ангел, его мир и свет. Он ласково улыбнулся и протянул к Чимину ручки: — Папочка, может ты позавтракаешь с нами? Его голос звучит словно из-под огромного слоя ваты, будто издалека маленький Юмми пытается как и все остальные вернуть Чимина в нормальное состояние. Цветик, пытавшийся впихнуть в этот момент альфочке ложку овсянки, недовольно поморщился. Он точно знал, что скажет Чимин, потому что предсказуемость Чимина сводилась к двум этапам. Когда он вел себя как робот пугая своей дружелюбностью и когда вел себя как нормальный человек. Разговаривал и смеялся. Сегодня Чимин опять робот и поэтому прозвучал уже знакомый всем троим ответ: — Нет, мой маленький, мне нужно идти на работу. Юмми понимающе кивнул и все же открыл рот для очередной ложки противной каши. Уже в коридоре Чимина догнал Цветик, но на вопросительный взгляд Пака лишь махнул рукой и закрыл за другом дверь. Работа это пожалуй то место, на которое стремишься всеми силами в начале своей жизни и стараешься выбраться в самом ее конце. Странное место наполненное мнимыми друзьями, тупыми разговорами и переживаниями, в общем, место пустое и безликое, приносящие лишь удовольствие моральное и деньги, если конечно вы не дворник. Тогда у меня для вас плохие новости. Вот и Чимин ходит туда ради эстетического удовольствия и пожалуй ради того, что бы отвлечься от собственных съедающих мозг мыслей. Высокое здание встретило его приятной прохладой, улыбнувшимся охранником, произнесшим свое дежурное: — Утро доброе, Чиминни! И пожалуй не самым приятным известием. — Сегодня банкет. — Констатирует Марк, его коллега и друг по работе. — Ты тоже есть в списке приглашенных, не будь тебя рядом, мы бы не успели вовремя. Они стояли в самом углу офиса наблюдая за бегающими новичками и за тем, как постепенно огромное помещение наполнялось разнообразными звуками и запахами. Кофе, пончики, лаванда. Руки холодил молочный коктейль, а мысли парили где-то в облаках. Им не давала спуститься зарождающаяся тревога. Марк был омегой, но слишком неинтересным, поэтому мы пропустим его роль в этой истории. — Я не пойду. — Дежурная фраза и дежурная улыбка. Нельзя кивает Чимину в знак одобрения и рвется домой еще сильнее, видя на лице Марка недовольство. — Как так? На халяву выпить дорогущего шампанского не пойдешь? — А потом омега и вовсе удивленно хватает Пака за плечи и трясет. — Проснись Пак Чимин, это же твой шанс встретить того самого и навсегда забыть, что такое скучные дни на работе!!! Пак на это лишь смеется и руки Марка с плеч убирает: — Во-первых. Мне нравится моя работа, а во вторых, я не люблю подобного рода мероприятия, сам прекрасно знаешь, и третье — Мне не нужен альфа я… — Да, да, все мы это прекрасно знаем. — Марк оглядывается в поисках поддержки, но в офисе слишком все заняты горящими сроками не обращая внимания на них. — Ты сейчас скажешь « У меня есть метка, я омега занятый, пусть и одинокий» Тупая отмазка Чимин, так и будешь сидеть всю жизнь один? — А вот и буду! — Якобы обиженно шипит Чимин и легонько толкает друга в бок. Эти и прочие нотации он слышит уже на протяжении четырех лет, и знает каждую наизусть, но против самого себя не попрешь, поэтому он как и все другие придумал себе свою историю и живет искренне веря в нее. Чем он хуже других? Марк еще что-то недовольно бурчит, а потом сдается. — Ладно, раз ты не хочешь проститься со мной на таком шикарном празднике, то хотя бы по скайпу звони. Чимина настолько удивляет эта фраза, что омега даже приостанавливает мыслительный процесс и поворачивается к довольному Марку. — Как это, проститься? — А так это! Пока ты друг мой занятой, сидишь дома, я нашел себе свое счастье и завтра утром улетаю с ним далеко на юг! — Подожди, но как же контракт? — Пак загнано озирается вокруг. — Я не справлюсь без тебя! — Расслабься, мы сделали больше половины, дальше ты и сам сможешь, тем более, тебе же больше почестей и денег. Чимин кивает и мысленно ахриневает, пока он запер себя внутри своего идеального мирка, жизнь за этой стеной идет своим чередом, и вот уже неприступный Марк того гляди выскочит за альфу или очень богатую бету. Мысли, огромным роем пчел, жужжали в голове, не позволяя сконцентрироваться на основной работе весь день. Они орут и кричат Паку об опасности, но тот не совсем понимает свой рой пчел. Он и своих тараканов то не понимает, а тут пчелы. Незаметно наступил вечер, Марк последний раз попытался уговорить Чимина пойти с ним, но увидев, что Чимин гораздо упрямее его самого, плюет на это дело и уходит. Офис непривычно звенит тишиной и наполняется нежными розовыми цветами. Все давно разошлись и только Чимин один сидит в своем кресле задумчиво перебирая карандаш в ручке. С начала уехал Роб, открыл свою мастерскую и появляется только на праздниках, а теперь, когда он еще и нашел себе омегу, они видят его только по скайпу. Теперь Марк уезжает, неизвестно на день, неделю, а может и вовсе на всю жизнь. Пак вздыхает и смотрит в окно на утопающий в закате город. Они не были с Марком хорошими друзьями, да и друзьями они не были, если уж судить честно. Товарищами? Просто знакомыми? Кто знает, вот только Марк составлял неотъемлемую часть повседневности Пак Чимина. Того нового Пак Чимина, который установил в голове все эти «нельзя» и «можно», теперь же, если Марк и правда навсегда уедет, что станет с ним, с Пак Чимином? Тени стали глубже, а Чимин все сидел на месте и думал. Его мир, начал опять разрушаться. Остались только Югём, Цветик и Юмми. Как только память услужливо подкинула Чимину идею о том, что его ждет дома это маленькое чудо в шортиках и полосатой футболочке, на лице омеги расплылась улыбка. Пока с ним Цветик и Юмми Паку любая беда нипочем. И никто ему не нужен. Чимин аккуратно встал на ноги, выключил компьютер, прибрался на столе и последний раз окинув офис направился домой. Пчелы впервые за весь день пропадают оставляя после себя неприятный осадок надвигающейся беды.◄♦◊✻✻✻◊♦►
Только дома Чимин позволяет себе устало улыбнуться и несмотря на боль в спине, подхватывает Юмми на руки. Дома всегда пахнет по особенному, уютом, теплом и пожалуй что самое необычное, пылью. Не той, что застоялась на темном чердаке, или той, что тихо оседает на полках, а какой-то особенной. Домашней пылью. Чимин хихикает, представляя комок пыли в переднике, с пипидастром в руке, и Юмми на его руках недовольно сводит бровки. — Что смешного? Цветик обнаружился в зале, пролистывая каналы одним за другим, омега бездумно пялился в экран и кажется что-то решал для самого себя, брови его были нахмурены, а длинные пальцы выстукивали незнакомый Чимину ритм. Цветик пропускает свое любимое шоу, мультики, канал с клипами и даже вечерние новости, а после, увидев Чимина вовсе улыбается и выключает телевизор окончательно. — Привет, как день прошел? — Не очень, но в целом хорошо… Чимин вымученно улыбается и кивает на телевизор, покачивая засыпающего Юмми на руках. — Что смотрел? — Да так, дичь всякую. Старикан какой-то помер, так сейчас об этом чуть ли не весь город кричит… Они замолчали, и пчелы в чиминовой голове снова начали свой безудержный пляс. Пак тяжело вздохнул, посмотрел на умиротворенное личико сына и передал его на руки Цветика. — Уложи его спать, а я в душ. Цветик кивнул, и уже у самой ванны Чимина нагоняют слова: — Тебе там по работе документы какие-то пришли, сказали для подписей. Чимин останавливается. Его медленно пробивает холодный пот, а кончики пальцев холодеют. Он не помнил ни о каких документах, еще днем Марк все проверил и никаких подписей не нужно было. — Для каких еще подписей... — И прослеживает взгляд Цветика вплоть до брикета с документами. — Все. Мне конец, потому что документы эти должен подписать Марк, а я даже не знаю, где он…. Пак медленно переводит испуганный взгляд на Цветика. Чимину нельзя, провалит эту сделку и прощай работа, а в другие места его не возьмут. Слишком большая ответственность: брать одинокого омегу с ребенком. Тем более такого молодого, он на эту то работу по чистой случайности устроился и все это время боялся, что может потерять. А тут такое…. — Что делать? — В первую очередь нужно расслабиться и успокоиться. Документы подписать не дом построить. Позвони ему и спроси. Подъедешь, он быстро все подпишет. Пчелы в голове Чимина еще сильнее начали кричать, в то время, как Нельзя вторило ему остаться дома. И пускай их компания потеряет весьма весомого клиента. Чимину нужно остаться дома. — Ты думаешь? — Пак смотрит на время, всего половина десятого, может их банкет еще не начался и он успеет переловить друга где-нибудь по пути? — Вдруг не возьмёт… — Позвони и узнай. Ей богу Чим, ты как ребенок.◄♦◊✻✻✻◊♦►
Огромное здание переливалось множеством огней, на самом его верху, насколько знал Чимин находится самый дорогой ресторан во всем их городе, ниже лишь два этажа с казино и аркадными играми, а все остальные сто этажей — это жилые комнаты. Здание новое и Чимин тут был только один раз, когда заключал контракт вместе с Марком. С тех пор прошел год, но огромное помещение под прозрачным куполом он помнит до сих пор. Лифт едет как назло медленно, ладошки потеют, а сердце начинает отбивать чечетку, но Чимин старается держать себя в руках и не показывать внезапного приступа паники. Наконец лифт достиг наивысшей точки и двери с легким звоном распахнулись открывая взор на просторный коридор в котором уже стояла парочка коллег, немного подвыпившие, но счастливые. Коллеги одобрительно кивают Чимину ничуть не удивляясь его черным джинсам и серой толстовке и с удовольствием показывают на огромный зал полный людей, мол там Марк, иди туда. Папка в рюкзаке неприятно стала тяжелее золота и тянет Чимина обратно домой, под теплое одеяло. Но так нельзя, нужно доделать дело, а потом уже зарываться носиком в подушки и спать. Марк нашелся сразу и даже документы подписал быстро, водя по белым листам нетвердой рукой. Коллега уже успел переодеться из повседневных строгих брюк и цветной рубашки в черные строгие брюки и розовую рубашку. — Останься Чим, расслабься, выпей шампанское. Чего ты такой зажатый? А Чимин и сам понять не может, просто чувствует что-то плохое, смутно знакомое, что-то давящие на затылок. Он выпивает с Марком один бокал, два, семь. Счет уже давно превысил десятку, а Чимин все продолжает чувствовать это давление затылком. Он элементарно боится повернуться в зал, потому что знает, что может произойти что-то страшное. Поэтому остается стоять с Марком и под невнятный лепет омеги, заливать в себя шампанское. Когда воздух вокруг Чимина начал нагреваться, он понял, что за чувство испытывал все это время, метка горела, как прокаженная казалось сейчас просто взорвется. Пак сглатывает вязкую слюну и медленно поворачивается, что бы увидеть в десяти метрах от себя знакомые лисьи глаза и задохнуться в немом крике.Бежать!