***
Алья Сезер нервно мерила шагами коридор. Адриан сквозь землю провалился? Или Нино не сделал то, что ему велели? Других причин для опоздания мулатка не видела. Внезапно за ее спиной скрипнула дверь. – Наконец-то! Где тебя только черти… – блогерша обернулась, и ее желание ругаться тут же несколько приугасло, – носят? – Это было довольно грубо с вашей стороны, мадемуазель, – прохладно заметил Габриэль Агрест. – Простите, – Алья шокированно разглядывала модельера. – Я просто не ожидала, что это будете… вы. – Я сам не ожидал. Но сейчас это неважно. Так уж и быть, я прощаю вас. Но впредь убедитесь сначала, что изливаете негатив не на случайную жертву, – сказал мужчина и двинулся дальше. – Месье, но там тупик. Банкетный зал в противоположной стороне, – спохватившись, окликнула его Сезер. – Я знаю, мадемуазель. Память меня пока еще не подводит, – не оборачиваясь, ответил Агрест. – В конце коридора находится класс французского языка и литературы. Туда-то мне и нужно. Блогерше понадобилась минута, чтобы осознать происходящее и ужаснуться. Она рванула вперед и, обогнав модельера, встала перед ним, разведя руки в стороны. – Вам туда нельзя! – категорично заявила шатенка, загораживая проход. – Не в моих правилах останавливаться, когда до приза рукой подать, – парировал Агрест, пытаясь ее обойти. – К-какого еще приза? – заикаясь, уточнила Алья. –Того самого, к которому вы так яро не позволяете мне попасть, – сказал модельер и неожиданно поднял голову. Затем он снова посмотрел на Сезер и расплылся в улыбке. – Ах да, конечно. Простите меня. Я так увлекся, что совсем забыл о правилах. «Какой приз? Какие правила?!» – девушка потеряла нить происходящего. Она подняла глаза к потолку, но там не было ничего, кроме омелы. В этот же момент Алью резко привлекло к Агресту, и на обеих ее щеках запечатлели по поцелую. – Счастливого Рождества, – пожелал ошарашенной блогерше модельер. Разжав объятья, он обогнул Сезер и продолжил свой путь. Все, что ей оставалось, – это провожать его взглядом, судорожно осознавая происходящее. – Какого черта тут вообще происходит?! – к девушке наконец вернулся дар речи, но Агрест уже скрылся за поворотом.***
«Ты полный идиот! – настойчиво пилила Габриэля Агреста совесть. – Ладно молоденькие девчонки, но ты-то! Нашел где тряхнуть стариной. Тебе скоро сорок, а ведешь себя, как семнадцатилетний мальчишка». Но модельер не обращал внимания на доводы. Теперь он ни капли не жалел, что оказался на балу и ввязался в авантюру. Мужчине все пришлось по нраву: загадка была довольно интересной, каждая участница – по-своему очаровательной, а коридоры лицея навевали приятные воспоминания. Но по мере приближения к кабинету французского языка его все сильнее одолевало сомнение. Не обманула ли дочь мэра? С нее станется устроить какую-нибудь ловушку. Но мысль нисколько не остудила мальчишечьего азарта. Агрест уже и не помнил, когда испытывал нечто подобное. Вечер сулил стать одним из лучших в его жизни. Замерев у искомой двери, модельер почувствовал сладкое предвкушение. Наконец-то! Взявшись за ручку, он вдруг услышал громкое: «Да пошло оно все к черту! Ожидание убьет меня быстрее!». Удивленно моргнув, мужчина лукаво прищурился. Действительно, негоже заставлять барышню ждать. Послышался стук каблучков. Габриэль открыл дверь и… едва устоял на ногах. Девушка, стремительно двигаясь навстречу, не рассчитала скорость и врезалась ему в грудь. Удержав от падения незнакомку, он скользнул взглядом по копне темных волос, затем ниже, по обнаженным плечам. А после терпеливо дождался, когда мадемуазель покажет лицо. Незнакомка, испуганно ойкнув, подняла взгляд на модельера. Тот едва удержался от залихватского присвиста. Хлоя Буржуа не обманула: приз поистине был роскошен. Голубоглазая прелестница в свою очередь ошарашенно таращилась на мужчину. – З-здравствуйте, – заикаясь, пролепетала она, и Габриэль ощутил прилив гордости. Значит, он еще способен производить впечатление на молоденьких барышень. – И вам доброго вечера, – ответил Агрест, припоминая, что уже когда-то слышал этот голос. – Мадемуазель… Маринетт, кажется. Девушка удивленно приоткрыла рот, но тут же кивнула. – Вижу, вы удивлены, – заметил модельер. – Скорее шокирована, – обрела дар речи Маринетт. – И… как бы невежливо это ни звучало… – Знаю, вы ждали другого, – согласился мужчина, не разжимая объятья. – Но так получилось, что первым пришел именно я. – Верно. И мне бы… – девушка вдруг замолчала, внимательно изучая его лицо. – Что с вами произошло? Тот удивленно моргнул. А что с ним? Мадемуазель решительно двинулась вглубь кабинета. Найдя в лежащей на парте сумочке влажную салфетку, Маринетт вернулась к Агресту и уверенно потянулась к его лицу. – Вы весь в помаде, – сказала она, бережно проводя салфеткой по его щекам. Модельер тихонько чертыхнулся. Надо быть полным идиотом, чтобы заявиться к барышне с такими «боевыми отметинами». – Ради Бога, простите. Чтобы попасть сюда, мне выпало пройти огонь, воду и как минимум четыре поцелуя. Ваши подруги не хотели меня пропускать, и пришлось играть по их правилам. – Мои… подруги? – удивилась Маринетт, но мужчина не обратил внимания на ее реакцию. – Ну да это мелочи. Какие жертвы не принесешь ради вожделенного приза, – сказал он, ненароком заглядываясь на вырез-сердечко. Определенно надо было надеть сиреневую рубашку.***
Дюпен-Чен уже не знала, как ей правильно реагировать. Сначала у нее сдали нервы, и, громогласно проклиная затею Альи, она собралась позорно сбежать. Но угодила в объятия к Габриэлю Агресту. Пытаясь вникнуть, что происходит, она заметила перепачканное помадой лицо модельера и поспешила поправить недочет. Маринетт старательно вытирала ему щеки, а мужчина, во-первых, нес какой-то бред про «подруг» и «вожделенный приз», а во-вторых, беззастенчиво пялился на вырез ее платья. Не то чтобы Маринетт было совсем неприятно, но такое поведение скорее пристало ее ровесникам, нежели взрослому мужчине. – Мое лицо находится чуть выше, – не сдержалась Дюпен-Чен. Закончив работу, она отошла к преподавательскому столу, чтобы выбросить грязную салфетку в ведро. За ее спиной закашлялись, будто поперхнувшись, но девушке было все равно. То, что он знаменитость, еще не дает повода развязно себя вести. – Простите. Я… залюбовался. Маринетт удивленно обернулась к модельеру. Мужчина молча потирал шею. Он… был смущен? Нет. Наверное, она просто терла ему щеки слишком сильно. – Вы что-то говорили про приз? – быстро перевела разговор Дюпен-Чен. – А разве вы не он? – ответил вопросом на вопрос Агрест, еще больше удивив девушку. – Хотя все в точности так, как описала мне мадемуазель Хлоя. – Мадемуазель Хлоя? – сдавленно пробормотала Маринетт, чувствуя, что закипает. – Это она направила вас сюда вместо Адриана?! Вопрос прозвучал несколько резко, но модельер не обратил на это внимания. – Если вы подозреваете Хлою Буржуа в намеренном подлоге, то глубоко ошибаетесь. Записка, предназначенная моему сыну, случайно попалась мне. Он пошел неверным путем, а я решил проявить любопытство. И вот я здесь. Дюпен-Чен кивнула. Ситуация более ли менее прояснялась. – Тогда почему вы пришли сюда в таком виде, будто перецеловались минимум с десятком девушек? – Таковы были условия игры. Иначе бы меня просто не пропустили к вам. Девушка ругнулась про себя. Снова какой-то квест! Ладно, пойдем другим путем. – Может, расскажете, как все происходило? – она решила прикинуться дурочкой. – Я все время просидела в кабинете, а мне безумно интересно! И, к удивлению Маринетт, мужчина поведал ей о своих приключениях. Чем дольше она слушала рассказ Агреста, тем сильнее выходила из себя. Это Хлоя направила ничего не подозревающего модельера сюда! Да еще и втянула в свою затею Роуз, Джулеку и Алью! Что же подразумевал собой приз, она поняла смутно, но, прокрутив в голове слова модельера еще раз, все-таки пришла к верному выводу. Похоже, одним поцелуем в щеку она не отделается. – И вы рассчитываете получить свой, эм… приз прямо сейчас? – спросила девушка, когда Агрест закончил. – Было бы весьма кстати: праздник вот-вот начнется, а опаздывать не в моих правилах. Маринетт испуганно сглотнула. Она вовсе не планировала поцелуев со взрослым мужчиной. Но перед глазами вдруг мелькнула картинка: раздувшаяся от самодовольства Хлоя Буржуа, хвастающая всем и каждому, как она целовалась с Габриэлем Агрестом. Дюпен-Чен стиснула кулачки. Чем, собственно, она хуже какой-то дочки мэра? Девушка кивнула сама себе. Так и быть, модельер получит свой вожделенный приз. То, что Адриан не пришел, только его трудности. Маринетт приблизилась к мужчине. Они замерли в дверном проеме, щедро украшенном омелой и остролистом. Дюпен-Чен осторожно обняла Агреста за шею и решительно потянула на себя. Тот, не сопротивляясь, склонился к ней, и их губы встретились. Девушка ожидала короткого поцелуя, но модельер неожиданно спутал все ее планы. Заключив Маринетт в объятья, он усилил напор. Едва успевая что-либо сообразить, она вдруг поняла, что охотно отвечает ему. Девушка ахнула, когда язык Агреста скользнул по ее губам, и слегка застонала, чувствуя, как он требовательно изучает ее рот. Дюпен-Чен попробовала повторить действия модельера и преуспела. Он сильнее прижал ее к себе, скользнув рукой по спине, а затем опустившись ниже. «Интересно, а с Адрианом было бы так же?» – мелькнула мысль у Маринетт, но она забыла о младшем Агресте. Действия мужчины были настолько уверенными и требовательными, что Дюпен-Чен не могла не проникнуться. Ей определенно нравилось происходящее, и она ни капельки не жалела, что решилась на подобный опыт… Вскоре Агрест отстранился. Его взгляд блуждал по лицу девушки, словно ища ответ на какой-то свой вопрос. – Вам понравился приз? – ни с того ни с сего ляпнула Маринетт и тут же прикусила язык. Что она несет? С другой стороны… Хорошо, что хоть это, а не: «Можно еще раз?». Модельер будто прочел ее мысли. Он разжал объятья, вынуждая Дюпен-Чен поступить так же, и направился к партам. Маринетт изумленно смотрела, как мужчина скидывает пиджак, снимает очки, а после, обернувшись, жестом манит ее к себе. Дюпен-Чен послушно приблизилась к Агресту. Подойдя почти вплотную, она вдруг очутилась на руках у модельера, и ее усадили на парту. Дюпен-Чен едва не выдала вслух, что это парта, за которой сидит Адриан. – Я не успел его распробовать, – тихо прошептал мужчина и одарил девушку новым поцелуем. В любой другой момент она бы возмутилась, но любопытство и невесть откуда возникший азарт взяли свое. Маринетт полностью расслабилась, обнимая Агреста за шею и всецело растворяясь в его уверенных действиях. И не зная, что в эту самую минуту на них донельзя шокированно смотрят четыре пары глаз.***
Адриан Агрест был расстроен до глубины души. Обегав половину лицея вместе с Нино, приза он так и не нашел. Ляиф, глядя на расстроенного друга, предложил начать заново, но парень отмахнулся, решив вернуться на праздник. – Похоже, это чья-то глупая шутка, – грустно произнес Адриан. Нино не стал возражать. Бал нисколько не отличался от светских приемов, которые Агрест иногда посещал вместе с отцом. Парень приготовился скучать весь оставшийся вечер, как вдруг начали происходить чудеса. Сначала в банкетный зал вошли Джулека и Роуз, настолько ошарашенные, будто стали свидетельницами инопланетного вторжения. Затем появились тихо переругивающиеся Алья и Хлоя, правда, быстро замолчавшие под взглядами окружающих. Следом за ними в помещение вошла Маринетт, донельзя самодовольная. И буквально через пару минут в дверях возник Габриэль Агрест. При виде отца Адриан совершенно неаристократично уронил челюсть. Модельера будто подменили. Широко улыбаясь, он оживленно закурсировал от одного знакомого к другому, излучая такое искреннее добродушие, что скоро оказался в плотном кольце гостей. Парень с силой зажмурился, мотнул головой, а затем вновь посмотрел на родителя. Картина не изменилась. – Что это с ним? – вслух поинтересовался младший Агрест, но не успел ничего добавить: его внимание переключилось на Маринетт и Хлою, стоящих неподалеку. Буржуа подошла к Дюпен-Чен, окинула ее внимательным взглядом, а затем заговорила: – Браво, Маринетт. Вынуждена признать: ты всех уделала. Не ожидала подобного. – Думаю, мне стоит поблагодарить тебя за такой познавательный опыт, Хлоя. Кажется, за мной должок. Их диалог не походил на привычные переругивания, и Адриан еще больше насторожился. Но в толпе гостей неожиданно засмеялись, и девушки переключили свое внимание. – Вы только посмотрите на него! Сверкает, как рождественская ель, – заметила Буржуа, и парень принял это на отцовский счет. – Еще бы не сверкать. Перецеловал половину одноклассниц сына. Это дорогого стоит, – небрежно ответила Дюпен-Чен. Агрест поперхнулся. Чего?! – Кстати о птичках, – продолжила Хлоя. – Почему никто не скажет нашему модельеру, что у него на губах блестки? – Может, все считают, что так задумано? – Не глупи, Дюпен-Чен. Он, конечно, метросексуал, но не до такой степени, – Хлоя вновь обернулась к Маринетт. – Иди к нему и скажи, чтобы оттер губы от блеска. – А почему сразу я? – Да потому что целовалась с ним именно ты. – А как же ты? Между прочим, твою помаду с его щеки оттереть было труднее всего! – Там была не только моя! Лавьян, Куфен и Сезер тоже отметились. – Но ты все это затеяла! – А ты охотно поддержала! Так что не ломайся и топай к месье Габриэлю. Дюпен-Чен хотела что-то добавить, но передумала. Поправив сумочку на плече, под ехидное Хлоино: «Крути его на свидание, будет потом чем похвастаться» – она зашагала к модельеру. Еще с пару минут Адриан молчал, а затем наконец обрел дар речи. – Как это понимать? – обернувшись, спросил он у так удачно оказавшихся рядом Роуз и Джулеки. – Я… – Ну… – Быстрее надо было мозгами шевелить, – раздался у него за спиной сердитый голос Альи, – и был бы на его месте. Агрест обернулся к Сезер, но та прошла мимо, всем видом показывая, что не желает разговаривать на эту тему. Это еще больше выбило парня из колеи. – Да что вообще происходит?! – растерянно спросил он, в глубине души понимая, что ответа не дождется.