Алгоритмы

2013 год. Зима. Пятое января. Суббота. Десять минут одиннадцатого. Он почти бесшумно прокрался в комнату, едва задевая огромный чемодан у самого косяка. Мягко, почти как нечто из семейства кошачьих, на одних носочках подобрался ближе к постели, где под теплыми одеялами мирно спала «его любовь». Аккуратно, кончиками пальцев, провел по горячей бархатной щеке, заставляя спящего пробудиться и явить миру взор темных, загадочных глаз. Легкий поцелуй и мягкая улыбка – словно магическое заклинание, оно притягивало, заставляло пробудившегося протянуть бледные руки и обвить длинную шею. Шуршащий шепот был только для них, сдавленный смех и звонкие причмокивания оживляли еще сонную обитель, придавая ей новые краски. - Сехун, - просипел с постели Лухан, когда тот собрался было скрыться за дверьми спальни. – Сегодня же Охота… Парень с улыбкой кивнул и покинул комнату. Китаец шумно опустился на подушки, занимая себя лицезрением белого потолка. В это время, по обыкновению, в сознании не возникало никаких мыслей, мозг отдыхал от любых операций и давал парню расслабиться с утра и начать день налегке. Но сегодня все было иначе… Наверное, впервые за много лет. Рабочий цикл прошел три дня назад, все заказы были сделаны вовремя, и трудяга мог спокойно закрыть глаза на кипу возможных предложений, спокойно пройдя в банк за выручкой от клиентов. Что он и сделал в первые же часы отдыха, вспоминая о таких мелочах, как пустой холодильник и куча счетов в почтовом ящике. И парень в гостиной с любимым телефоном в руках. Тогда при подобной мысли у Лухана на губах появлялась улыбка. И сейчас появляется, когда тот только допустит идею, что юнец теперь живет с ним. А прошло всего ничего – неделя радостей, за которую не привязаться к высокому малолетке было нереально. Все произошло слишком ожидаемо и банально, однако к такому парень был явно не готов. Последний месяц окрасился во все оттенки серого после неожиданного появления в жизни китайца Охоты, странного хищника по имени Лэй и главной головной боли по имени Крис, которая, как тень, скользила за Луханом по пятам по воле судьбы, нежели желанию обоих. И каждая их встреча – их было всего парочка – заканчивалась разбитым носом и множественными повреждениями на теле гения-жертвы. И все потому, что тот находился в предельной близости к загадочному студенту-танцору. Тогда Крис не постеснялся спустить противника с лестницы почти в чем мать родила, несмотря на снег и холод на улице. До этого приложил красивое лицо китайца ко всем вертикальным поверхностям и украсил парой замахов правой. От подобных воспоминаний Лухан каждый раз зажмуривался и тряс головой – авось забудется. Однако это только отгоняло неприятные картины, всплывающие перед глазами. От синяков, разбитых брови и губы, а также пары отметин на лице избавляться пришлось слишком долго. Заказчики отшатывались от помятого вида трудяги, начальство откровенно беспокоилось за безопасность работника, а китаец молча сносил все тяготы подпорченной репутации образцового жителя Сеула. Все изменилось недавно, когда на пороге квартиры снова появился широкоплечий паренек, возомнивший, что между ними – ним и Луханом – что-то есть. Как ни странно, последнему пришлось согласиться, ведь каждое упоминание о неуловимой жертве с Охоты, которая блистала в постели так же, как и на танцполе клуба, будоражило сознание. При этом они так и не затронули тему месячной давности, а все попытки китайца начать разговор заканчивались сексом или банальным молчанием со стороны Сехуна, уткнувшегося в телефон. Быт продвигался как у всех обычных парочек – казалось, в доме китайца появилась очередная девушка – только с несколькими «однако»: кореец напрочь отказывался готовить, стирать и убирать в квартире. Сам себя он позиционировал как хозяйскую кошку, которую периодически нужно кормить и чесать за ушком, что Лухан и делал, чтобы, в первую очередь, избавиться от стресса после работы. - Тебе звонил Лэй, - сказал Сехун, возясь с чаем, когда Лухан оторвал пятую точку от мягкого ложа и пришел на кухню. Китаец дрогнул при упоминании имени, от которого возникали двойственные чувства: рвотный рефлекс и боль во всем теле, вызванные недавними событиями, а также интерес, подогреваемый загадочной натурой хищника. Он до сих пор остался непроницаемой ширмой для сознания последовательного Лухана, который порывался увидеться с парнем еще раз на нейтральной территории, чтобы расставить все точки над i. А тут удача сама пала в руки китайца, которую не удержать было бы слишком кощунственно. Но при этом возникла другая проблема: новость озвучил Сехун, мысли которого прочесть не представлялось возможным, и Лухан откровенно не знал, ревнует ли тот и что вообще он думает на эту тему. - Я ему перезвоню, - слова звучали, как оправдание, нежели намерение. Душ, пара минут на сборы, поцелуй в знак покорной верности любовнику, и китаец вылетел за дверь, на ходу забивая в телефон продиктованный корейцем номер Лэя. Пальцы не слушались, однако цифры впечатались в память, ноги чувствовали приятную слабость, будто сознание ожидало окончания всей истории, которая бы перечеркнула весь прошедший месяц, оставив все самое приятное. Лухан не помнил, как оказался в машине, как быстро добрался до необходимого района вблизи от студенческой квартирки китайца и что ощущал, когда из динамика послышался знакомый голос. - Я недалеко от тебя. Нам нужно поговорить, - выпалил парень вместо приветствия и тревожно посмотрел в зеркала заднего вида, убеждаясь, что Криса нет в рядом. Ждать долго не пришлось, поэтому уже через пять минут сонный Лэй сидел в ожидании начала «важного» разговора. Судя по взгляду вдаль, подрагивающим губам и ладоням, спрятанным в карманах, парень волновался. Его потерянный взор гулял где-то за пределами машины, то есть не касался ничего, что бы имело отношение к водителю. Лухан же не сводил с него глаз, пытаясь решить, насколько сейчас важно теребить события месячной давности и стоит ли винить кого-то в том, что происходило всего пару суток, ведь сегодня Охота. Последствия, несомненно, были, и отрицать их наличие китаец не стал. Его алгоритм жизни сошел с привычного пути всего лишь из-за того, что на горизонте появились двое странных людей: один краше другого. Фактор чувств сыграл решающую роль, при этом убив на корню сам принцип существования парня – он не хотел привязанности… - Лухан, - неожиданно позвал студент. – Ты пропал. Взгляд, который поймал водитель, был несравним ни с чем: столько боли и осуждения было в нем. Губы Лэя неожиданно превратились в тонкую белую линию, а брови сошлись у переносицы. - Я тебя ненавижу, - выдавил он и снова уставился вдаль. В этот момент все снова пошло не по плану, ибо Лухана неожиданно охватила ярость. Подкатывая жгучим комом к горлу, она норовила сделать непоправимое. И сделала. - Какие претензии, Лэй?! – взорвался водитель, поворачиваясь к собеседнику. – Прикажешь носиться за тобой, зная, что ты спишь с каким-то ублюдком, который проявил тонну гостеприимства, спустив меня с лестницы?! Не неси чушь… - Мы не любовники! Казалось, они пытались друг друга перекричать, разжигая грандиозную ссору в момент, когда обоим было необходимо обсуждение совершенно сторонней темы. Фразы плавно меняли язык, степень цензуры, зачастую касались личности спорщиков. - Мы не спали! – с ноткой бессилия прокричал Лэй, заставляя оппонента резко замолкнуть. – Его никогда не интересовали мужчины, понимаешь? Я именно поэтому живу с ним… В горле Лухана образовался огромный ком, проглотить который не представлялось возможным. Воспоминания о Крисе мешались с мыслями о том, как себя вел любовник, глядя на потасовку. Мозаика складывалась, однако китаец только помнил вопли и холодные тонкие пальцы танцора, который пытался разнять дерущихся… Или оторвать нападающего от жертвы. Или жертву от нападающего… Не суть. Прикрыв глаза, парень откинулся в сидении и тяжело вздохнул. От крика в горле противно першило, а ко всему в придачу подкатила головная боль. Устало глянув вверх, Лухан только прошептал: - Выходи из машины. Сегодня все равно увидимся… Короткий поцелуй в уголок губ был воспринят слишком холодно, но ничего предпринимать противного китаец не стал, проводив взглядом удаляющуюся фигуру студента. В кармане нащупался гладкий металл, и руки резко дрогнули, вцепляясь за баранку. Он снова перевел дыхание и тронулся. Сегодня еще одна Охота. Возможно, для кого-то она будет последней… Новым местом оказался заброшенное здание завода, где ржавеющие станки составляли часть угнетающего пейзажа. Разбитые стекла окон и редкие тусклые лампочки в качестве освещения – то, каким запомнил это место Лухан, когда высадил Сехуна неподалеку от главного входа. Высокий парнишка сегодня намеревался снова бегать по территории в чем мать родила, однако опека от старшего сожителя возымела эффект, а именно тонкий облегающий свитер, который пусть и шуршал при движении, но оберегал жертву от простуды и пневмонии. Сняв куртку еще в машине, Лухан направился за парнем, который еще вчера был здесь в качестве разведчика. Можно было не волноваться, ведь многие потайные места были известны заранее. Сбор для оглашения правил происходил на центральной площадке, с которой был визуальный доступ к практически всему зданию. Сложность увеличивалась – это было заметно по лицам жертв, которые заранее выбирали пути для отхода. Сехун же был абсолютно спокоен, чего и стоило ожидать от ловца охотников. Лухан волновался, но совсем по другому поводу. Ища взглядом пластичного танцора, сегодняшнего оппонента в разыгравшейся сцене ссоры, он то и дело натыкался на суровый взгляд его напарника, который если не прожигал, то вселял страх и ужас. Посмотрев чуть ниже, парень нашел макушку человека, которого необходимо было найти сегодня хотя бы для приманки. - Лухан, - неожиданно позвал Сухо, подбегая к китайцу. – Конечно, спасибо за информацию о бонусе, но из нас, кроме тебя, никто не собирал эту головоломку. Что думаешь делать? - Пушечное мясо? – флегматично предложил парень, сунув руки в карманы. – Я пособираю всех охотников, раз такое дело. Однако у меня есть на примете те двое, - он указал на Криса и прячущегося за ним Лэя. Брови Сухо поползли вверх. Чуть потоптавшись, лидер думал, а затем пробормотал: - Я хотел оставить на них наших охотников, но ты тоже хорошая кандидатура. Если что, Сехун тебя прикроет. Но знай, они сильнейшие, - капитан взволнованно посмотрел на Лухана. – Если мы успеем до указанного времени, то все обойдется. Китаец только кивнул, встретившись взглядом с «закадычным другом», который уже был по ту сторону баррикад. Не слушая вводную лекцию от Сухо, парень оглядывал напарника. Каждую линию его тела, лица… Будто пытался запомнить все мелочи, словно в последний раз. Китаец понимал, что эта ночь могла стать для них последней по стечению обстоятельств или воле судьбы. До этого момента они старались не говорить об Охоте, не думать о ночи, которую они проведут бок о бок, скрываясь от хищников или наоборот нагоняя их. Волнение возрастало с каждой минутой, и Лухан волновался больше потому, что именно сегодня любовник должен был предстать в новом лице, доселе неведомом и устрашающем. Этот скрытный малыш, имя которого Тигренок, мог стать настоящим открытием в его жизни. Беспокойно… Лухан успокаивался, когда мог почувствовать холодный металл за ремнем джинс. Это действовало как успокоительное. Охота началась так же, как и в прошлый раз. Жертвы разбежались в разные стороны, спешно ища укрытия, рекомендованные разведкой. Сехун же повел спутника наверх, на второй этаж, где размещались все кабинеты. В отличие от прошлого места гонки, здесь было до жути пыльно, поэтому следы на полу могли раскрыть местонахождение прячущихся. Скрывшись в самой дальней комнате, ребята заняли роль ожидающих, что предлагалось изначально выполнять ближайшие часы до последних минут гонки – именно в это время на охоту выходили козыри. *** - Завтра будем валяться в постели весь день, - мечтательно пробормотал Сехун, глядя на отключенный телефон, в котором он души не чаял. – Или куда-нибудь сходим? - Будем валяться весь день, - согласился Лухан, разрисовывая на полу узоры из пыли. Время прошло слишком быстро, если учесть то, как эти двое умели его скоротать. Теперь до главного старта оставались считанные секунды, и нужно было быть начеку. Каждый шорох воспринимался как попытка приблизиться тому, кому здесь не место, поэтому Сехун несколько раз выбегал из укрытия, чтобы расправиться с охотником… Однако возвращался с очередной убитой крысой. - Время, - торжественно пробормотал юнец, поднимаясь на ноги. – Я выйду, а ты через пять минут за мной. Оценю обстановку. Лухан только кивнул и прикрыл глаза, переводя дыхание. Оставшись в темном помещении, парень снова огляделся и попытался выстроить алгоритм действий, который был четко запланирован на ближайшие минуты. Все, что ему оставалось, так это точно следовать всем указаниям, данным, прежде всего, мозговым центром. Кстати, именно сейчас Лухан осознавал, что его головоломка уже началась. Вопрос в другом: насколько быстро он ее разгадает и придет к цели, когда все грани жизни снова встанут на место? Через пять минут, как было обговорено, Лухан покинул укрытие и вышел в длинный коридор, который навряд ли показался бы интересным для охотников ввиду близости к основному цеху. Остановившись в предбаннике, отделяющем коридор от главного помещения, парень замер. Шаги. Столь тихие, что перехватывало дыхание, словно это кралась настоящая кошка. Китаец замер, слившись со стеной у самого входа. - Тсс, Лухан, это я, - с той стороны двери послышался привычный голос молодого ловца. Услышав знакомый голос, парень резко открыл дверь и притянул спутника к себе. Беспокойный взгляд Сехуна был в новинку для китайца, отчего они оба замерли. - Там Лэю ногу порезали, он на самом виду лежит, - пробормотал юноша, высвобождаясь из объятий любовника. – Я хочу… Секунда. Под слабым светом красной лампы две фигуры замерли в неестественном танце. Словно переплетаясь в минуту наивысшего блаженства под влиянием вечной любви, они прижимались друг к другу. Ломанные линии двух тел прочитать было нереально. Будто скульптура художника современности – она была полна абстракции и скрытых смыслов. Не понять, что происходит. Почему их взгляды далеки от тех, что посещают двух влюбленных: у одного страх, а у другого бесконечная нежность? Тонкие пальцы впивались в спину, дабы задержаться, но от бессилия скользили вниз, задевая ногтями податливую ткань. Приоткрытые губы обоих не выражали желания слиться, а дыхание уже не прослушивалось. Тихий всхлип был похож на детский… «Что произошло?» - эта мысль посетила одно из сознаний… Но не то, в котором была сотня алгоритмов. Гортанное клокотание послышалось спустя мгновение, предшествуя идеальной картине, которую стоило запомнить. Сквозь дрожащие ресницы ледяной взгляд сканировал бледное лицо, не потерявшее былого очарования. Алый язычок пробежался по замершим губам, окрашивая их в темные тона. Идеально. Глаза, словно стекло, не двигались, направив взор на Художника. Тяжелое тело рухнуло, разнося по округе эхо. - Я сам его убью, - прошептал Лухан, глядя на труп горячо любимого тигренка. Занавес. Алгоритм окончен. Остался последний… *** 2013 год. Зима. Шестое января. Воскресенье. Семь минут второго. Аэропорт всегда кипел в привычном режиме, словно какое-нибудь древнее азиатское блюдо, требующее долгого томления на сильном огне. Тысячи прилетающих ежечасно и столько же готовилось на взлет. Тонны багажа и надежд, миллиарды слов и желаний, литры алкоголя и слез. - Я могу бросить все и улететь? – прозвучал тихий голос на ухо рядом сидящего. Собеседник молча кивнул и поправил повязку на руке, тяжело кряхтя при каждом движении. Усталый взгляд был напоминанием о бессонной ночи, о которой хотелось забыть. - Я могу больше не возвращаться? - Ты абсолютно свободен. - Окей, тогда что насчет?.. - Забудь, - отрезал парень, глядя вдаль. – Скажи спасибо, что этот ублюдок жив. Я не позволю ему добраться до тебя… - Спасибо, Крис, - вздохнул Лэй, подтягивая к себе обездвиженную ногу. Прерывание алгоритма. Этот жуткий фактор, который мог перечеркнуть жизнь человека на счет «раз». Его психику, сознание, мышление и возможность трезво оценивать вещи и поступки. Жажда избавиться от тех, кто был дорог – желание обрести вечное спокойствие за счет тех стеклянных взглядов, направленных на лицо убийцы. За его плечами были десятки, может и сотни – алгоритмы, которые нельзя оставлять незавершенными. Взяв на себя грех, Лухан был уверен, что жизнь начинается заново… Сегодня второй месяц его новой жизни, которая не прекратится никогда. В муках, в боли и адском существовании на одной земле с тем, кого нельзя поймать, ибо последнее действие алгоритма так и не завершено.