Проигравшие

      Эту битву они проиграли...       Тёмный лорд, самый могущественный из злодеев - Волан-де-Морт снова вернулся (невозможно!) и подобно урагану снёс всё на своём пути. Он стал сильнее... Волшебник обезумел окончательно: даже в Пожирателях Смерти разглядел предателей и избавился от большинства. Малфои примкнули к рядам сопротивления, но это уже не решало исхода событий.       Гермиона потеряла всех кого любила. Её муж - Рон - отдал жизнь за ещё совсем маленьких Розу и Хьюго, но Грейнжер и их не сумела сберечь. Слёзы текли градом, но девушка молчала, лёжа на каменистом полу, придавленная развалинами стен. Её ноги расплющены, часть тела ниже пояса Гермиона совсем не чувствовала и, скорее всего, эту ночь волшебнице не пережить. Да она и не хотела. Всё кончено.       Где-то у соседней колонны сидел обезображенный Малфой. Из головы сочилась горячая алая кровь, которую Драко пытался остановить, заслоняя грязной ладонью. Его семья тоже мертва. Признаться, жену - Асторию - Драко никогда и не любил, но Скорпиус... Сын был единственным смыслом жизни для чистокровного мага. В отличие от Гермионы, Драко не проронил ни слезы, лишь смотрел вдаль обезумевшими глазами.       - Я не думал, что именно Хогварст станет моей могилой, - шёпотом произнёс Драко, но эхо быстро донесло его слова до ушей девушки.       - Какая теперь разница, Драко? - равнодушно поинтересовалась Гермиона, разворачивая голову в сторону. Отчаяние нахлынуло с новой силой. - Посмотри, Драко, посмотри!.. Роза, Хьюго, Скорпиус... Вот их бездыханные тела, - захлёбываясь в собственных слезах и задыхаясь от своей же слабости, произнесла волшебница. Она так хотела всё вернуть назад, но не могла. - Волан-де-Морт... он забрал наших детей, а я лежу обездвиженная, без ног и не могу даже в последний раз поцеловать сына и дочь.       Её речь была обрывистой, дыхание сбивчивым. Гермиона потеряла слишком много крови и продолжала истекать ею. В глазах начинало мутнеть, но как жаль, что сознание никак не покидало Грейнжер. Драко посмотрел в ту же сторону.       - Я любил твоих детей как своих, - честно признался Драко. - Астория родила мне Скорпиуса, который должен был бы стать моей заменой, должен был стать в будущем главой дома Малфоев. Самым великим, сто крат лучше своего отца! У него отобрали эту возможность... Знаешь, Грейнжер, я ведь хотел, чтобы наши дети дружили, не ссорились как мы когда-то.       - Они и впрямь были дружны, - промолвила девушка. - О, Мерлин, за что же платят наши малыши? - в этот момент Малфой, который ещё чувствует в себе силы поднимается на ноги и облокачивается на ближайшую опору. Солёный привкус слёз и крови на губах заставляет Гермиону немного скорчится, но она пристально наблюдает.       - Что ты делаешь?       Он не отвечает, а просто бредёт к бездыханным телам троих деток. Неожиданно и по его щекам потекли слёзы, когда Драко заглянул в стеклянные глаза Скорпиуса, наполненные предсмертным ужасом.       - Он хотя бы не видел смерть своей матери, - сказал волшебник, прикрывая глаза сына. Грейнжер поджала губы: её-то дети присутствовали при гибели отца. Отчаяние Хьюго и Розы она никогда не забудет, даже в ином мире.       И вдруг Малфой поднял сначала Розу, потом Хьюго и поднёс к матери, бережно укладывая совсем ещё юных волшебников около Гермионы. А после тоже самое сделал со Скорпиусом и сам сел рядом.       Рот девушки оказался чуть приоткрыт, дыхание замерло при виде детей. Своей ладонью она коснулась остывших щёк всех троих, и слёзы высохли. Душа оказалась настолько опустошённой, что сейчас, когда хотелось кричать так, чтобы слышал весь мир, не было сил даже на одну слезинку. Драко положил голову Розы к себе на колени, а сам пододвинулся ближе к несчастной матери.       - От Уизли она взяла только цвет волос, в остальном — копия ты.       На лице Гермионы сверкнула полубезумная мимолётная улыбка.       - Сейчас не время и не место, Грейнжер, - продолжил Драко, - Но я сомневаюсь, что появится иная возможность сказать, что я любил тебя. Тебя, а не Асторию Гринграсс, я не был счастлив с ней, а ты выбрала Рона. Роза, Хьюго, Скорпиус — они могли быть не твоими и моими, а нашими детьми. Мне жаль, что всё вышло так.       - Мне тоже, - из последних сил прошептала Гермиона. Она крепче прижала к себе Хьюго и Скорпиуса. На устах появилась блаженная улыбка. Девушка сделала глубокий вздох и заснула, но на этот раз навсегда.