***
Чонгуку десять лет, он уже учится в школе, считает себя взрослым и самостоятельным, но в душе всё такой же маленький ребёнок, с нетерпением ожидающий новогодних праздников. Одноклассники рассказывают о том, как ездят с родителями в путешествия или в гости к родне, рассказывают о невероятно длинных столах, большом количестве людей и горах подарков, а самому Чонгуку похвастаться нечем, ведь он встречает праздники в одиночестве, если не считать родителей. Впрочем, мальчик не жалеет о том, что у них дома не собираются многочисленные гости, ведь они бы только помешали своим присутствием. Загородный домик кажется Чонгуку огромным, но по факту таковым не является, и кого-то из гостей наверняка уложили бы спать в гостиной, а этого Чонгук допустить не мог. Его новогодний эльф мог не заглянуть на огонёк. Чонгук достаточно взрослый, чтобы понимать многие вещи и знать, когда мама или папа недоговаривают ему или говорят неправду, считая, что какие-то моменты ребёнку знать ещё рано, но мальчик всё равно верит в рождественское волшебство, в Санту, рассекающего ночное небо на санях, запряжённых оленями, и в новогодних эльфов. Конечно, он видел только одного эльфа, но Тэхён уж точно не выдумка. Тэхён живой и тёплый, активный, улыбчивый и вообще самый лучший в мире. Чонгук верит, что они всегда-всегда будут вместе, хотя в глубине детской души и живёт страх, что когда-нибудь его рождественский эльф просто не появится. - Не волнуйся, Чонгукки, я всегда буду рядом, - говорит Тэхён и улыбается. Он стал выше Чонгука на целую голову, а ещё у него новый костюмчик забавного жёлтого цвета, а шапка сменилась на смешной красный колпак с блестящими золотыми звёздами. Чонгуку нравится, он просит поносить и восторженно попискивает, когда Тэхён позволяет снять с себя головной убор. Молоко кажется сладким после шоколадного печенья, а ещё Тэхён смог добраться до висящих на верхушке ёлки шоколадных конфет, и вокруг валяются шуршащие фантики, переливающие в свете гирлянд. От Тэхёна вновь пахнет мандаринами и морозной улицей. Чонгук обнимает его крепко, тычется носом в шею, и эльф смеётся звонко, тискать начинает и тянуть своё излюбленное «Чонгукки, милашка». У Чонгука из-за этого почему-то всегда в животе легко так становится, будто там воздушный шарик надулся, благодаря которому можно взлететь, и щёки теплеют. - Хён, не оставляй меня никогда, хорошо? - просит Чонгук и заглядывает в искрящиеся карие глаза. Тэхён улыбается широко, чмокает розовую мягкую щёчку и кивает часто-часто. - Я всегда буду рядом, Чонгукки. До этого Тэхён всегда отправлял мальчика спать, следил за тем, чтобы тот точно улёгся в постель, и только после этого уходил. В этот раз Чонгук засыпает в объятиях Тэхёна, слушая волшебную сказку о ледяной стране и думая о том, что нарисует и отправит своему эльфу самые красивые рисунки, на которых будет тёмное небо, сияющие звёзды и большие мягкие белые медведи.***
- Чонгукки, не упади! - кричит госпожа Чон взволнованно, но мальчишка не слушает, несясь на всех парах к дому. Чонгуку четырнадцать, на рождество они снова приехали в загородный дом, и, несмотря на отсутствие здесь других детей, Чонгук очень счастлив. С этим местом у него связаны самые лучшие воспоминания, а если и будет скучно, всегда можно выйти в сеть. Только как может быть скучно, когда вокруг столько снега, небольшой пруд хорошо промёрз, и отец обещал покататься вместе с ним на коньках? Чонгук планирует налепить армию снеговиков, построить снежную крепость и успеть прочитать хотя бы половину энциклопедии, которую ему подарил Чимин, школьный друг. Также нужно помочь маме прибраться в доме и украсить всё к празднику. Всё должно быть безупречно, ведь в рождественскую ночь Чонгук ожидает особенного гостя, для которого уже куплена пара шоколадок в придачу к печенью, которое испечёт мама. Время летит незаметно, вот уже заветная дата на календаре, а родители целуют в макушку и просят не засиживаться. Чонгук кивает, обещает прочитать ещё пару страниц и лечь спать, но как только за родителями закрывается дверь их спальни, мальчик тут же гасит везде свет, оставляя включенными лишь гирлянды, и несётся к себе, чтобы достать купленные шоколадки. На самом деле у него должен был быть подарок для Тэхёна, но Чонгук так и не смог придумать, что можно подарить самому помощнику Санты, у которого всё есть. На ум пришло только сладкое, которое Тэхён очень любил, и Чонгук упросил маму купить две большие вкусные шоколадки с начинкой специально для своего гостя. «Надеюсь, ему понравится», - думает Чонгук, спускаясь по лестнице вниз. Перед тем, как войти в гостиную, Чонгук с замиранием сердца прислушивается, боясь услышать лишь тишину, но нет. Шуршание, негромкое пение, звон бубенчиков. Чонгук вбегает в гостиную и тут же обнимает Тэхёна со спины, утыкаясь ему лбом чуть ниже шеи и довольно жмурясь. От эльфа привычно пахнет сладостями, снегом и мандаринами. Чонгуку нравится, он какое-то время шумно дышит, наполняя лёгкие приятным запахом, а после отстраняется и вручает повернувшемуся Тэхёну шоколадки. Оба улыбаются широко, у обоих глаза светятся счастьем и щёки пылают, потому что как-то смущающе всё получилось. - Я тоже скучал по тебе, Чонгукки, - признаётся Тэхён и тянется вперёд, чтобы ещё раз обнять растрёпанного мальчишку. - Ты же получил все мои письма, верно? - Все получил, прочитал и сохранил, - признаётся Чонгук и прячет смущённый взгляд. Какое-то время они проводят в тишине, усевшись друг напротив друга, изучая взглядами. Чонгук не может не заметить, как изменился Тэхён, каким высоким и красивым он стал. Они виделись каждое рождество с тех пор, как Чонгуку исполнилось пять, постоянно обменивались письмами, каждое из которых Чонгук трепетно хранил, но в последнее время перемены слишком кардинальны. Вот сам Чонгук всё такой же невысокий и щуплый, щёки огромные и улыбка детская, а Тэхён такой взрослый вдруг стал. Вроде бы всего два года разница, но она так заметна, и где-то в сердце коротко колет, как будто льдинкой царапнуло. Чонгук боится, что Тэхёну станет с ним скучно, что эльф найдёт себе другого подопечного, с которым будет делить волшебное рождественское время на двоих, и мальчик подаётся вперёд, крепко обнимая опешившего Тэхёна и громко сопя ему в плечо. - ТэТэ-хён, ты ведь не оставишь меня, правда? Знаю, я такой ещё ребёнок, но я не хочу, чтобы ты заменил меня кем-то, - шепчет Чонгук, и у Тэхёна сердце сжимается. Взгляд эльфа наполняется тоской, Тэхён улыбается натянуто и мягко гладит младшего по голове. Ему совсем не хочется начинать этот разговор, но… - Прости, Чонгукки, - отзывается он и отстраняет младшего от себя, заглядывая во влажные глаза. - Но так не получится. Я никогда и никем не заменю тебя, у эльфа может быть только один подопечный, но… Но тебе ведь уже четырнадцать, а это тот возраст, когда детство начинает покидать. Магия, что связывает нас, постепенно развеивается, на следующее рождество я уже… Я не смогу найти дорогу к тебе. - Что… Что это значит? - дрожащим голосом переспрашивает Чонгук, и Тэхён отводит взгляд, наполненный горечью. - Это значит, что сегодня… Сегодня последний раз, когда мы видимся. В ответ тишина, и Тэхён через какое-то время осторожно поднимает взгляд на Чонгука. И тут же подаётся вперёд, крепко обнимая мальчика, по пухлым щекам которого текут слёзы. Чонгук всхлипывает громко, цепляется пальцами за ткань мягкого зелёного свитера на спине своего эльфа и позволяет себе разреветься, как самая настоящая девчонка. Тэхён покачивает его в своих объятиях, поглаживает по голове и спине, шепчет нежности и всячески пытается успокоить. Только ничего не помогает, и тогда Тэхён решает пойти другим путём. Обхватив распухшее заплаканное лицо младшего ладонями, Тэхён начинает покрывать его лёгкими поцелуями-бабочками до тех пор, пока Чонгук не притихает и не краснеет до ушей уже от смущения, а не от слёз. - Тише, тише, Чонгукки, - улыбается тепло Тэхён и вытирает лицо младшего рукавами своего свитера. - Не плачь, не надо. Пусть мы никогда больше не увидимся, но у тебя ведь есть мои письма, есть воспоминания. И у меня они тоже есть. Даже когда ниточка, связывающая нас, порвётся, я всё равно буду помнить тебя, буду думать о тебе, слышишь? У меня никогда не будет другого подопечного, только ты один. - Но я могу хотя бы писать тебе? - с надеждой спрашивает Чонгук и хлюпает носом. - Санта ведь не будет против, если я буду слать тебе письма? Ты ведь ответишь мне? - Боюсь, что не получится, Чонгукки, - с сожалением отзывается Тэхён и сплетает пальцы с маленькими пальчиками Чонгука, ещё по-детски пухлыми, в замок. - Наша фабрика никогда не стоит на одном месте, она вне пространства, и волшебные совы больше не смогут принести твои письма, ведь ты уже не ребёнок. Нет, нет, не надо плакать! Чонгукки! Чонгук не слушает, ревёт снова и размазывает слёзы по щекам, и Тэхён вновь вытирает его лицо, попутно чмокая горячие щёки и пропихивая меж губ младшего кусочки сладкого шоколада с начинкой из малинового желе, пытаясь хотя бы так подсластить горечь. Тэхёну тоже тяжело, но ему шестнадцать, он взрослый и понимает, что их маленькое общее волшебство не могло длиться вечно. Они выросли вместе, пусть и виделись всего раз в году, остальное время обмениваясь письмами, которые представляли собой изначально лишь корявые рисунки, уже после превращаясь в полноценные послания, но Чонгук стал родным и любимым со своим забавным смехом и кроличьей улыбкой, с глазами, полными озорства, и любовью к зиме. Тэхён тоже его терять не хочет, но волшебной сказке пришёл конец, Чонгук уже совсем взрослый, и их общее время истекает последними тающими в воздухе снежинками. - Я никогда тебя не забуду, - заикаясь и всхлипывая, обещает Чонгук и обнимает крепко. - Как и я тебя, - клянётся Тэхён и мягко целует младшего в лоб. Впервые рождественская ночь не была наполнена смехом и громким шёпотом, шуршанием конфетных фантиков и книжных страниц. Этой ночью Чонгук жался к Тэхёну, оплетая всеми конечностями и пытаясь надышаться им, пропитаться насквозь, прогреться чужим теплом, а сам Тэхён впервые не шутил и не смеялся, лишь поглаживал младшего по спине и изредка чмокал в макушку, нашёптывая полное горечи «никогда тебя не забуду, никогда».***
- Чон Чонгук, давай быстрее! Шевели булками! Чимин смеётся, выбегает из института и несётся по дорожке, проскальзывает по ледяной дорожке и врезается в стайку девчонок, от которых тут же получает писк, визг, ругань и пару ударов сумкой по заднице. Парня это только сильнее веселит, он просит прощения, оборачивается к Чонгуку и машет рукой. Натуральная ожившая ёлка. Синие джинсы, красные ботинки, тёмно-зелёная куртка, оранжевый шарф и белая шапка с помпоном. Чонгук против воли улыбается, хотя настроение у него на нуле, даже ниже. Снова зима, снова сугробы и морозный воздух, снова рождество на носу, вот только хорошего настроения не было, нет и не предвидится. В памяти загородный дом, наряженная ёлка и испечённое мамой печенье, поделенное напополам с… Чонгук сглатывает и трясёт головой, будто таким образом можно избавиться от горьких мыслей, только не помогает. Ничего не помогает с той рождественской ночи, когда Чонгук в последний раз видел Тэхёна. Поначалу он не верил, что больше никогда не увидит эльфа, писал ему письма, которые возвращались нераспечатанными, первые года четыре всю ночь просиживал перед камином, умоляя Санту отпустить к нему Тэхёна, сделать исключение, да только наступал рассвет, а любимый эльф на пороге так и не появлялся. Сейчас Чонгук уже не ездит домой вместе с семьёй, предпочитая проводить время в компании друзей, которые хоть как-то помогают отвлечься. - Чон Чонгук! Чимин прыгает на него с разбегу, ерошит волосы, а после хватает за руку и тащит за собой по только ему одному известному маршруту. Чонгук знает лишь, что где-то неподалёку открылась новая кофейня, и Чимин не будет Чимином, если не попробует там все виды кофе и выпечки. Сопротивляться бесполезно, и парень просто идёт следом за другом, позволяя тащить себя и попутно разглядывая украшенные витрины. Они добираются до кофейни довольно быстро, вот только толпа внутри заставляет притормозить. Чимин губы кусает и судорожно соображает, как бы пробиться внутрь, пока сам Чонгук с безразличием осматривает толпу и… Это похоже на типичную сцену из дорамы. Чонгук просто видит знакомые до последней крапинки тёмно-карие глаза и застывает, чувствуя, как в горле воздух комом встаёт. Метрах в трёх от него так же застывает высокий худощавый парень, укутанный по самые уши вязанным чёрным шарфом поверх ворота бежевого пальто. Он тоже смотрит на Чонгука, смотрит огромными глазами и как будто шокировано, неверяще, а после оттягивает шарф вниз, улыбается на пробу, робко, и сердце пропускает удар. Эту чудную прямоугольную улыбку Чонгук из тысячи узнает, этой улыбкой один маленький рождественский эльф заставлял когда-то давно его сердце пускаться вскачь. - Чонгукки? - беззвучно шепчут чужие губы, и Чонгук отмирает. Чимин теряется, когда его друг вдруг срывается с места, ничего не объясняя, а когда видит его судорожно обнимающим какого-то незнакомого парня, у которого глаза на мокром месте, то и вовсе не понимает, что происходит. Ему бы подойти и спросить, какого чёрта происходит, но тут прямо перед ним из ниоткуда появляется Юнджи и одаривает ухмылкой. - Так, так, так, Пак - разноцветная ёлка - Чимин. Как удачно ты мне попался. Нуна забыла кошелёк дома, угостишь кофе? Чимин краснеет, бледнеет, синеет и бормочет поспешно «конечно, нуна», краснея щеками так сильно, что не заметить просто невозможно. Юнджи замечает и тянет парня за собой в кафе, посмеиваясь и юрко распихивая всех локтями, а за их спинами, будто одни во всём мире, остаются Тэхён и с улыбкой вытирающий его мокрые от слёз щёки Чонгук. - Как так получилось? - негромко спрашивает Чон, и Тэхён шмыгает красным носом, вытирает глаза и улыбается привычно широко и счастливо. - Я к бабушке приезжал на пару дней, твои родители её знали и как-то договорились, что я сыграю роль эльфа, потому что ты разболелся и совсем без настроения. Это было забавно, твоя мама отплатила мне вкусным пирогом за то, чтобы я ночью посидел с тобой, изображая рождественского эльфа. Ты ко мне привязался, да и я сам воспринимал тебя, как своего братишку, вот и согласился каждый новый год играть с тобой. Меня мама забирала как раз сразу после рождества, поэтому мы с тобой никогда не пересекались. А когда тебе четырнадцать стукнуло, у нас проблемы в семье начались, мама и папа решили разводиться, мне пришлось переехать с мамой в другой город. - Поэтому ты наплёл мне про закончившееся детство и сов, что не принесут письма? - обида и тщательно скрываемая радость от встречи. - Я просто не знал, как тебя успокоить, ты же не прекращал плакать ни на секунду, - слабый упрёк и затаённая нежность. Чонгук фыркает и взгляд отводит, но когда Тэхён осторожно берёт его за руку, не отталкивает, позволяет сплести пальцы в замок и всячески игнорирует жжение в пылающих от происходящего щеках. Тэхён смеётся негромко и тянет за собой, обещая отвести в более спокойное местечко чуть дальше по улице, и Чонгук послушно идёт за ним следом, понимая, что рождественское настроение неожиданно вернулось к нему вместе с его персональным рождественским эльфом, который и не эльф вовсе, а соседский мальчишка, ныне - студент института, находящегося в соседнем районе. Они доходят до кафе и занимают столик у окна, молчат какое-то время, а после Тэхён первым начинает разговор. Чонгуку вскоре кажется, что и не расставались они вовсе, ведь за пару часов общения он восполнил все пробелы о чужой жизни, и кажется, будто всё это время они с Тэхёном всё так же общались. Они обмениваются адресами ка-тока и подписываются друг на друга в инстаграме, тут же принимаясь комментировать все подряд фотографии, пока не находят похожие фото с кипой писем, среди которых детские рисунки и фантики от конфет. У Тэхёна нежные слова о самом дорогом существе на планете, у Чонгука слова о родном эльфе, которого он никогда не забудет. Внизу куча комментариев, вопрошающих, о чём речь вообще идёт, а Чонгук смотрит в глаза Тэхёна и ловит ответный румянец на чужих щеках. - Я же обещал, что никогда не забуду тебя, Чонгукки, - улыбается Тэхён и вновь касается его руки. - Я и не забыл. Все письма и рисунки, даже упаковки от тех двух шоколадок до сих пор храню. - Я тоже не забыл, тоже бережно хранил все твои письма и рисунки, - признаётся Чонгук и позволяет вновь сплести пальцы в замок. Они гуляют до позднего вечера, фотографируются на фоне праздничной ёлки, а после прощаются на перекрёстке, от которого им в разные стороны к своим общежитиям. Вот только уходить никто из них не хочет, парни продолжают разговаривать, топчась на одном месте до тех пор, пока не начали замерзать. И вроде бы столько уже сказано, но Чонгуку всё происходящее вдруг кажется каким-то сном, желанной мечтой, и он осматривает Тэхёна с ног до головы, щурит глаза и спрашивает с подозрением: - Хён, ты ведь не растаешь с приходом весны или типа того? - Чон Чонгук! - Да потому что кто тебя знает! На лице Тэхёна возмущение и одновременно смущение, парень тянется к младшему, желая придушить шарфом, и Чонгук смеётся, после резко подаваясь вперёд и обнимая замершего Тэхёна. - Я рад, что ты вернулся, ТэТэ-хён. Я очень сильно по тебе скучал. Очень сильно. - Я тоже скучал по тебе, Чонгукки. Первый поцелуй спонтанный и робкий, стыдливый до покрасневших ушей. Чонгук не понял, зачем поцеловал старшего, но чувствовал, что так надо, а Тэхён… Тэхён не сопротивлялся, с готовностью подставляя обветренные губы и чувствуя переполняющее, бурлящее внутри счастье. Крепко обнявшись, они целовали друг друга, не замечая, как с неба начали падать первые снежинки приближающегося снегопада. Ничто вокруг не имело значения, ничего кроме тёплых объятий и сцеловываемых сладких улыбок. Отстранившись, Тэхён прижался лбом ко лбу Чонгука, как любил делать в детстве, и тепло ему улыбнулся. Наконец-то они вновь обрели друг друга.|End|