Женщины уходят навсегда...

Она тихо вошла в дом… В дом, который еще несколько лет назад был таким родным. Сейчас же он казался совсем чужим и безжизненным. На полу валялись ботинки, небрежно снятые хозяином. На столике у зеркала, в котором из-за скопившейся пыли едва можно было различить силуэт, одиноко лежал галстук. Ирина с огорчением поняла, что все, о чем ей рассказывали их общие друзья — правда. Она до последнего надеялась, что все это лишь очередная дурацкая выдумка Лепса. В доме царил явный хаос и полное безразличие его хозяев ко всему происходящему. Отчетливо слышался запах сигаретного дыма с примесью дешевых женских духов. Первым делом распахнув пошире окна, Ирина уверенным шагом двинулась на поиски виновника «торжества», который, к слову, был довольно быстро найден в одной из гостевых комнат в весьма непотребном для артиста виде. «Картину маслом» дополняла юная особа, очевидно обладательница того самого приторно безвкусного аромата. — Ой, Ирина Александровна?! — удивленно-восхищенно воскликнула крашенная блоднинка. — С утра была ей, — равнодушно ответила Ира, сверля взглядом сидящего на полу Лепса. — Ирууусик, — его губы растянулись в пьяной улыбке. Быстро, насколько позволяло его состояние, Лепс выпроводил молодую особу, на прощание бормоча что-то типа: я обязательно тебе перезвоню и прочие дежурные глупости. Ирина слыша весь этот бред, лишь усмехнулась. Она наконец позволила себе скинуть пальто, полагая, что разговор будет совсем не из легких. — Что у тебя случилось? — тихо произнесла она, когда он вновь появился в дверном проеме. На его лице явно выделялись следы недельного запоя. Она слишком хорошо его знала, чтобы не понять — в его жизни произошло что-то очень серьезное. — От меня ушла жена, — чуть запинаясь произнес он. — Что ты на сей раз натворил? — Ни-че-гооо, — грустно улыбнулся он, потянувшись за бутылкой, что так и осталась стоять на полу. — Ну, да! Ты никогда ни в чем не виноват… — Ирина на секунду отвернулась, зажмурив глаза. — Что у вас произошло? Должна же быть какая-то причина, — добавила, отбирая у него бутылку. — Ну, так я тебе и говорю… я ничего не сделал… Ну, я должен был… сделать, — Лепс замолчал, тяжело вздохнув. — Ну, жену же там любить надо… — А ты? — она внимательно всматривалась в его лицо. — А я не люблю… И не любил никогда, — он грустно улыбнулся. — Зачем тогда ты женился на ней? — Так это… ты же замуж собралась. — Не очень весомый повод, — усмехнулась Ирина. — Знаешь, мне просто нужен был кто-то рядом. Тот, кто остановит, когда нестерпимо захочется прийти к тебе, — он поднял на нее свой пронзительный взгляд. Несколько секунд длился их безмолвный разговор. Глаза сами обменивались нужной информацией, слова были лишними. — Так, ладно, — хлопнула ладонями по коленям. — Будем возвращать тебя к жизни. Ты сейчас идешь в душ и принимаешь нормальный человеческий облик, а я пока немножко приберусь. Лепс очень хорошо знал, чем чреваты споры с этой женщиной, особенно когда она откровенно права, а потому беспрекословно подчинился. Уже по пути в ванную, он случайно услышал ее голос: ласково говорила с кем-то по телефону. Разговор велся на английском, но не нужно быть полиглотом, чтобы догадаться, что собеседник ей явно дорог. Когда он вышел из душа по дому уже во всю разносились приятные ароматы. Ирину он застал сидящей на высоком стуле за барной стойкой. Вид ее был задумчив и сосредоточен. — Вкусно пахнет, — тихонько, чтобы не напугать, произнес он. — Будешь кушать? — обернувшись, тихо поинтересовалась. — Спасибо, Ириш. Я бы кофейку сейчас лучше выпил. Она молча направилась к плите, спиной чувствуя его пристальный взгляд. Сегодня, когда она готовила на его кухне ее душу переполняло совершенно волшебное чувство. Тысячи приятных воспоминаний роились в голове. Она давно мечтала сюда вернуться, пусть всего на час, но… ЕМУ об этом она никогда не скажет. Ставя перед ним чашечку ароматного напитка, она невольно коснулась его плеч. Точно так же, как любила делать когда-то. — Ты правда ее не любишь? — прошептала на ухо. — Правда! А ты… ты любишь? — от чего-то он боялся оторвать взгляд от чашки, словно мог пропустить в этом кофейном напитке истинный ответ на свой вопрос. — Я пойду постелю тебе. Пей кофе и приходи. Тебе нужно выспаться, — мягко произнесла она, оставив его вопрос без внимания. Он пил горячий кофе, пытаясь вспомнить в какой момент все закончилось. И это был совсем не тот день, когда она сказала: «Я устала». Все произошло гораздо раньше, вероятно в один из тех дней, когда он был занят очередным крутым проектом и совсем не замечал мольбы о помощи в ее бездонных глазах… Потом в его жизни появилась мягкая и податливая Анна. Какое-то время ему с ней было очень даже комфортно — дома всегда ждала красивая женщина с горячим ужином и без единой претензии. Но в какой-то момент он понял, что на подсознательном уровне ждет другую прекрасную женщину — темпераментную, а самое главное, любимую. Пробовал ей звонить, но равнодушный голос сообщал: Абонент временно навсегда недоступен. А однажды, когда вернулся домой, в котором его ждала красивая, но совершенно чужая женщина, он увидел журнал. На шикарной обложке была изображена ОНА в компании мужчины. Надпись гласила: «Первая фотосессия Ирины Аллегровой с новым избранником». Представительный мужчина средних лет, кажется Итальянец, нежно обнимал его свою женщину. Откинув журнал, Лепс неосознанно выпалил: «Ань, хочешь выйти за меня замуж?» Обрадованная девушка не задумываясь согласилась. А потом… потом она тоже устала. Устала быть женой, но нелюбимой женщиной… За чашкой кофе и размышлениями он провел около получаса… Глаза неумолимо слипались. Все чего сейчас так хотелось — завалиться спать. Войдя в спальню, куда некоторое время назад отправилась Ирина, он застал ее крепко спящей. Она трогательно сжимала в руках одеяло, словно кого-то обнимала во сне. Поддавшись прекрасному моменту, Гриша тихонько лег рядом. Как же все-таки приятно вдыхать аромат волос любимой женщины. — Возвращайся ко мне, — прошептал едва слышно. Он прекрасно понимал, что она спит… Понимал, что она не услышит его просьбы. Но от чего-то хотелось сказать это именно сейчас! Аккуратно сжимая ее в своих объятиях, он впервые за несколько недель провалился в спокойный сон… …А утро... Утро наступило нестерпимо быстро, безжалостно забирая с собой все очарование ночи. Ирины в доме уже не было, лишь аромат ее парфюма остался на подушке. На прикроватном столике лежал аккуратно свернутый листок, на котором ровным почерком было выведено: «Запомни — женщины уходят навсегда…»