душно

      махиро расстегивает куртку — молния делает вжих. солнце не печет — ему холодно, и это пробирает до инея под ногтями. махиро посылает нахуй, потому что да пошли вы все со своим ебаным миром.       махиро не плачет и не спрашивает.       он не знает, что делает ешино все три месяца, когда его нет рядом. мало ли. не знает он и о продвижении дела в полиции. да и не о чем здесь говорить: эти олухи и кружку кофе на пустом столе не найдут.       именно поэтому махиро связывается с хакадзэ — ее по-хорошему послать бы надо буквы так на три.       махиро посылает, и все равно.       — мне нужна помощь, — признает хакадзэ, — но и тебе тоже.       махиро ей не отвечает — говорит только (себе), что она даже не представляет, о чем говорит. заикаться о подобном больно. махиро сжимает кулаки, потому что за его спиной уже крылья из мороси.       а перед ним — непроглядная мгла и айка. она стоит, окруженная дождем-снегом, смотрит. у нее губы из лепестков нарцисса — бледные, холодные. следами молний — шрамы смерти.       боже (хакадзэ сказала бы древо), она все еще красива.       махиро пытается быть городским сумасшедшим первый месяц — это оправданно, конечно. и даже приятно: так живо видятся образы ее, так живо.       на айке платье из грез и капли крови — махиро знает, что ему еще больнее в этот момент. она так далека в беспробудном шаге от него. махиро не раздумывает даже, когда шаг вперед делает.       вся природа айки, думает махиро, в том, что она обязательно отступает назад.       там перила моста и дерется ешино с какой-то дамочкой. махиро врезается в нее изо всех сил — так проще или нет, но нужно определенно.       айки нет (махиро посылает весть мир и образы).       — поэтому я помогу, — говорит хакадзэ. становится душно. не воздух вокруг него, думает он, а пар настоящий. махиро хочет выплюнуть сердце и чувства вместе с углекислым газом. ну и не вдохнуть, разумеется, обратно. душно же. (без\с ней).       махиро не_посылает ее нахуй.