Все мысли о тебе

Я не понимаю женщин. Не понимаю их чувств, желаний. Чего они хотят от меня? Великой любви до гроба? Слов «и были они вместе долго и счастливо»? Смешно! Разве такой, как я способен на искренние и пылкие чувства? Помнится, даже Чуя сказал, что я «враг всех женщин». Пожалуй, мне нравится это прозвище, оно полностью оправдывает меня. Я мафиози и всегда им был, сколько я не пытался измениться. Известный, как самый молодой босс в истории мафии, я сыскал себе репутацию ещё и самого жестокого. Я не умею любить, не умею предаваться чувствам, да и к чему они? Единственный, кого я любил — это Ода Сакуноске, но и тот умер, унеся с собой мой маленький мирок счастья. Мой единственный друг, кто принимал меня со всеми моими странностями, кто терпел меня, кто разделял со мной мои мысли, и мой внутренний мир.… Какой же ты дурак, Ода! И зачем тогда ты пошел один? Зачем?! Я готов был взреветь в тот день, когда тебя убили. Я и рыдал, наверно. Все мое сознание перемешалось в одну большую черную дыру, затягивающую все чувства и желания. Каждый день я напивался в баре, так, чтобы потом, утром проснуться совершенно разбитым, с гудящей, точно улей, головой и разбитой душой. Иногда, я даже забывал о том страшном дне, когда тебя убили, а потом, когда голова переставала болеть, перед глазами появлялся ты — бледный, весь в крови. Зачем?! Все мое тело покрыто бинтами, но они не помогают. Нет такой иглы, которая бы заштопала дыру в моей душе, и ни одно лекарство от этого не спасет. Спасать.… Перед смертью, ты просил меня защищать слабых, спасать людей, которых недавно убивал. Смешно, но я выполнил твою просьбу, и теперь я в детективном агентстве, спасаю и защищаю людей, которых ты любил. Ода, почему я не могу любить? Признаюсь, я использовал женщин, надеясь забыться. Честно говоря, я, как и любой мужчина, любил прекрасный женский пол, но это не та любовь, которую так воспевают в старых романах. Многих я довел до слез, правда, мне не вспомнить кого. Помнится, одна дама даже прислала мне бомбу, дабы я обратил на нее внимание. До чего бывают удивительными эти женщины? Как они хотят любви. Но герой не их романа, увы, я не способен на долгие чувства. А может просто не нашлось той девушке, что смогла бы оживить мое сердце, растопив лед равнодушия, и зашив дыру в душе. Однажды я встретил одну прекрасную незнакомку. Помнится, тогда я удивился — было холодно, а она одета так легко и просто, словно не чувствовала ледяного ветра, заставлявшего прохожих кутаться в шарфы и поднимать воротник плащей. Она прошла мимо меня, одарив быстрым, задумчивым, отрешенным взглядом. И только на секунду, когда наши глаза встретились, я все понял. Она шла умирать. Не знаю зачем, но я пошел следом, держа дистанцию, чтобы моя незнакомка меня не увидела, не ощутила слежки. Мы шли долго, ветер перестал дуть, но зато пошел снег. Мне стало холодно, а она шла вперед, в одной тонкой куртке без шапки и шарфа. Удивительно, и как не мерзнет? Тогда я думал об этом с раздражением, потому что мне было холодно, хотелось спать, да еще сильно чесался нос, а она все шла, не останавливаясь. Может, она просто идет домой, может я ошибся. Но нет! Я никогда не ошибался в таких делах — смертницу видно еще издалека. Наконец, мы пришли к станции. Юное очарование собралось прыгать под поезд, как сентиментально! Девушка поднялась вверх по ступенькам, перепрыгивая через одну, я же шел медленно, не торопясь, иначе она могла заметить меня. Наконец, мы дошли, и тут я уже начал действовать. Она не успела дойти и до перил, как я крепко схватил ее, и оттащил назад. — Что вы делаете? Пустите! — воскликнула она, а я подумал, что у нее красивый, мелодичный голос. — Пустите! — Нет! — отвечал ей я, — вы будете прыгать, а я этого не хочу. Она ничего не ответила, затихла, а потом и вовсе заплакала. Я повел ее в знакомый бар, где она все мне рассказала. Ее звали Мэйуми. Чудесное имя, подумал я. Мэйуми говорила неспешно, заставляя меня силком вытаскивать из неё слова. Как оказалось, у нее погиб друг и она решилась умереть. Возможно, я бы посмеялся над ней, если бы сам четыре года назад не ревел, как зверь, когда Ода умер на моих глазах. Мы разговорились, я почти уговорил ее, уверил, что в смерти нет ничего хорошего, хотя сам не верил этому. Мэйуми смотрела на меня, ничего не говоря. Лишь напоследок, когда мы расстались у ворот ее дома, она шепнула мне: — Знаете, вы очень на него похоже. Даже говорите, как он. Спасибо вам! Я удивился, когда моей щеки коснулись мягкие, теплые девичьи уста. Я хотел было ответить, но она уже убежала, и только снег стал падать сильнее. Так я спас одну маленькую, потерянную душу. Эй, а кто спасет меня? Мэйуми, думаю, я от тебя так просто не отстану.