Ладонями касаясь света звезд...

Майкл тянул паузу… Ждал, когда она сломается и будет играть по его правилам. Но девушка, гордо вздернув подбородок, достаточно спокойно ждала его ответа. В ней не было ни капли покорности или растерянности. Она не кричала и не срывалась на визг, как Лиза. Не стремилась ублажить его всеми существующими способами, в надежде получить хоть какое-то внимание с его стороны, как многие женщины в его жизни. Хотя… в ней было что-то мимолетно напоминающее Дайану – настороженная и глубоко спрятанная в глубину сердца насмешка. Именно легкое превосходство его заводило больше всего. Майкл чувствовал достойного соперника, интересного и непредсказуемого. И поэтому он чуть задерживал дыхание, чтобы успокоить сердце, давно бьющееся где-то в горле. Он боялся, что сорвется голос от возбуждения, и не получится произвести своей фразой должного эффекта. Наконец, собравшись, он бросил почти безучастно и даже безразлично: - Ну, если ты так свободна… Я хочу видеть, как ты одеваешься. Но для начала, я хочу увидеть тебя без этого дурацкого халата. «Вот ты придурок! На что ты подписался? Реально, Джексон, ты полный гребаный придурок! Ты ведь уже понял, что эта малышка так мелко не плавает, как твои дорогущие шлюхи и девочки-фанатки! К чему детское позерство? Ты думаешь ей «слабо»? Тебе только сейчас пришло в твою пустую голову, что она сделает это? С трудом, пересиливая свой стыд, но сделает! А ты, идиот, сотрешь ладони до кровавых мозолей, задрачиваясь в ванной до умопомрачения! Так тебе и надо!» Майкл изо всех сил сдерживался, чтобы не отступить и не изменить в последний момент свою просьбу. Новый внутренний монолог трогательного ангелочка и искусителя-демона звенел в его ушах визгливым дискантом. «- Ты унижаешь ее! С какой целью ты это делаешь? Пытаешься сломить? Ей и так пришлось столько всего пережить… Ты поступаешь неправильно и гнусно! – белокрылый сыпал вопросами, на которые сам же отвечал без умолку. А ярко накрашенные губы обладателя крохотных рожек растянула глумливо-похотливая улыбка: - О да! Крохотные сосочки, маленькие грудки… Вау, какой животик и…. А что там у нас в самом сладком местечке? Что, в Греции перевелись мастера вычурного бикини-дизайна? Ну, будем считать простоту стилем прованс. Боже, какие ножки! Ты что стоишь, чокнутый? Завали ее и вставь … - Прекрати! Оставь девочку в покое! – взвизгнул почти прозрачный собеседник, возмущенно взмахнув белым пухом крыльев. - Ты посмотри на него – его бедный «дружок» прилип к животу! Тут уж или вставил, или дрочишь! Так что зря время терять?» Майкл едва дышал. Он с трудом дошел до кресла и утонул в его мягкости с небывалым наслаждением. Поскорее закинув ногу на ногу и запустив руки в карманы пижамных штанов, он почувствовал себя немного увереннее, стискивая украдкой свою напряженную до предела плоть. - Итак? – он вызывающе улыбнулся и бросил на Еву насмешливый взгляд. - Ну, если в твоем понимании доказательство свободы выглядит именно так – не вопрос. Мне не сложно раздеться перед тобой. Синь ее глаз искрилась холодным вызовом, а уголки губ, чуть опущенные вниз, сводили с ума. Так хотелось зацеловать ее до слез, до боли, заласкать девчонку так, чтобы она металась под ним, повторяя, захлебываясь в стоне: «Трахни меня… Войди… Умоляю…» Ева медленно развязала пояс халата и точно вынырнула из него, слегка поведя плечами. Махровая ткань с шелестом упала к ее ногам, как подбитая белокрылая птица. Девушка даже не пыталась стыдливо прикрыть свою наготу – она вернулась к той же позе, в которой вела с ним диалог: спокойно привалилась плечом к косяку, скрестив руки на груди. - Итак? – она облизнула губы: от их манящей влажности Майкл вновь затаил дыхание, и сжал ладонью себя еще сильнее. Почти до боли. Ева чувствовала его взгляд на своей коже, жадный и одновременно нежный и ласкающий. Ей невыносимо хотелось закрыть глаза и полностью раствориться в своих ощущениях. - Повернись ко мне спиной… - Майкл с трудом узнал свой хриплый голос. Еще немного и его сознание разлетится в брызги, стекая по шелку пижамных брюк сливочной мутью. Она улыбнулась в ответ так спокойно и с таким достоинством, что он вновь почувствовал себя унылым похотливым кобелем. Ева стояла к нему спиной, пристально вглядываясь в свое отражение в зеркале, висевшем на стене спальной комнаты. Майкл старался не опускать взгляд ниже ее узкой спины и не слушать восторженные вопли «красного плаща» внутри: «Вау! Вот это попка! Это персик, а не попка! Вот так сжимаешь ее своими лапищами и… Да насади ты ее, придурок! Вста-а-авь в узенькую щелочку! Поднимай свой зад, что ты растекся, как банановый мусс, и подрачиваешь потихоньку? Загибай ее и вдувай по самое горло! Майкл, ты меня разочаровываешь!» Он медленно поднялся и, подойдя к Еве, замер за ее плечом. Они всматривались в отражение друг на друга, не мигая и до боли в глазах. В ее взгляде было немного усталости, но он казался на удивление спокойным. А в его была напряженность и… готовность покориться. Кончиком указательного пальца Майкл провел линию по ее позвоночнику. Так хотелось сжать ее грудь ладонями и, едва касаясь, поиграть с возбужденными до предела вершинками. Заглушить губами ее тихий стон и опустить руку ниже, скользя ладонью по шелковистой бронзовой коже. Но насмешливый голос Евы, как огромный винт, безжалостно вкрутился в мозг: - Мистер Джексон, я надеюсь, вы джентльмен? Даже щелчок пальцами гипнолога перед носом пациента не дает такого стремительного эффекта! Точно крохотный фейерверк в голове Майкла рассыпались кадры из недавнего, взорвавшего мир своей «кристальной искренностью», интервью. Разразившись громким хохотом, Джексон согнулся пополам, точно у него прихватило живот и проскулил в ответ гениальную фразу, правда, в этот раз слегка не уместную: «Я – девственник!» Кстати сказать, в том интервью с ведущей наимоднейшего в Штатах ток-шоу все было как раз наоборот. И это она, тараща на него ехидный взгляд, решила взорвать бомбу в эфире своим интриганско-заковыристым: - Майкл, ты девственник? – по-змеиному сочась «лучшими намерениями». Его ответ был наиболее уместен. После того, как монументальный зад пышнотелой чернокожей теледивы был оценен им по достоинству, Майкл, источая почти такую же божественную благодать, дал «ответ века»: - Я – джентльмен. Его полыхавшее от смущения лицо и прятавшийся под шелковым занавесом наклеенных ресниц взгляд публика оценила на сто баллов! В своей застенчивости, которую Майкл отрабатывал перед зеркалом годами, он был непревзойденно искусен. Сколько раз применив «позицию номер раз», он посылал толпу в глубокий нокаут, заставляя ее рыдать от умиления. Какое счастье, что не придуман сканер мыслей! На самом деле бомбой было то, что творилось в его голове в звездный момент, когда он терпеливо рассказывал о своем фирменном «захвате промежности», глядя прямо в маслянистые и часто моргающие глаза ведущей. «Вот это за-а-ад! Вот бы пристроиться! Интересно, если она упрется в сцену руками… Нет! Лучше в рот. Какие у нее сочные и блестящие губы… хотя, что за дерьмовый дешевый блеск? Как же тебе интересно, что у меня в штанах! Тоже надеешься на приватное знакомство с «Мистером Два Икс-Эль»? Что?! Девственник?! Это мягко сказано! Я мочусь радугой и испражняюсь бабочками! Мир, можешь рыдать, я делаю сенсационно-фееричное признание…» Ева надела халат и потуже завязала пояс, наблюдая странную истерику Майкла. Он едва добрался до дивана и повалился на него, забавно перебирая от хохота ногами и вытирая ладонями катившиеся по щекам слезы. Он уже задыхался, рвано хватал губами воздух, похрюкивал, чуть взвизгивал и снова укатывался от смеха, пропискивая попеременно две фразы: «Майкл, ты девственник? Я дже-е-ентельме-е-е-ен!» Ева негромко кашлянула, привлекая к себе внимание. В ответ Майкл смог лишь протянуть в ее сторону раскрытую ладонь, уверяя, что все в полном порядке, и он сейчас будет в норме. С огромным трудом он, наконец, сел и, постанывая, глуша остатки хохота, протянул: - Прости, я немного отвле-е-екся. - Я так и подумала, - улыбнулась Ева над его довольно глупым видом. По ее мнению, она не сказала ничего смешного – лишь намекнула: он должен сдержать свое обещание и не пытаться затащить ее в постель. Майкл поправил взлохмаченные волосы и еще раз вытер пальцами влажные глаза. Решив, что теперь выглядит по-прежнему сногсшибательно, он уставился на Еву . - Что на этот раз? – она поджала губы, едва сдерживая улыбку. - А почему ты снова в этом дурацком халате? – брови взлетели от удивления. - Я передумала надевать твои вещи, – Ева выдержала паузу, дожидаясь, когда смысл сказанного дойдет до собеседника. – Пожалуй, я попрошу немного денег у отца и куплю шорты и футболку в первом попавшемся магазине Фиры. Она закончила фразу обворожительной улыбкой. Джексон озадаченно прихватил зубами нижнюю губу и на миг задумался. - Эм-м-м… Хорошо! - он кивнул и тут же выдал встречное предложение - Не нужно просить у отца, я дам тебе деньги. Ведь я не рассчитался с тобой за работу? Он склонил голову к плечу и улыбнулся в ответ. Ева нахмурилась. «Что он хочет этим сказать? Что готов заплатить за секс? Пошел ты к черту, мистер Джексон! Хотя… Я убила на него целый день и честно заработала свои деньги! » Приняв решение, Ева ответила: - Прекрасно! Думаю, пары сотен за труд мне вполне хватит. Ева спокойно села в кресло напротив и с явной издевкой спросила: - А ты… тоже будешь покупать вещи в городе? Или все же переоденешься? Майкл озадаченно потер кончик носа: по выражению ее лица он понял – девушка замыслила что-то весьма не доброе. - Да, я сейчас этим и займусь, - весьма осторожно и вкрадчиво. – Я оставлю тебя на какое-то время? Могу предложить журналы или… - Спасибо, в них нет надобности… Видишь ли, я показала тебе степень своей свободы, почему бы и тебе не блеснуть своей раскрепощенностью? - Она закинула ногу на ногу и с вызовом скрестила руки на груди - Я хочу видеть… как ты переодеваешься. Для начала, сними эти дурацкие пижамные брюки. Он распахнул свои огромные глазищи и замер от ее наглости, затаив дыхание. «При-ду-рок! Ты попал в свою же ловушку! Если ты снимешь свои штаны – вид твоего несокрушимого стояка будет убойный! Неужели трусы придумали идиоты? Хотя и они бы не спасли». - Боюсь, я не смогу этого сделать. Теперь ее очередь округлить глаза. - Вот как? А как же свобода от условностей? - Ева просто упивалась своей победой. Синие глаза искрились, и казалось, что за спиной вот-вот распахнуться крылья Ники – богини победы. - Не нужно ловить меня на словах! Мне не сложно переодеться в твоем присутствии, но… понимаешь, я немного комплексую из-за заболевания кожи… - Майкл нервно постукивал пальцами по подлокотнику дивана. Проиграть желторотому цыпленку – верх идиотизма! Ева чуть прищурившись, жгла его любопытным взглядом, вспоминая ореолы едва заметных пятен на коже, когда он лежал на песке под навесом, а ветер завернул край его рубашки. Она чувствовала, что проигрывает, но настаивать на своем было бы низко. Это не тот повод, чтобы заставить Майкла смутиться. Поднявшись с кресла, она пошла к выходу, обернувшись на пороге, улыбнулась: - Не буду тебе мешать, - и, не дожидаясь ответа, вышла из его «люкса». http://s017.radikal.ru/i430/1306/1f/f9b113cf9e2b.jpg