El Tango De Katherine

«Кабаре» — слишком громко сказано для этой небольшой забегаловки на углу безлюдной, давно затерянной улочки ночного Парижа. Это здание уже насквозь проела старина, оставляя неизлечимые следы гнили и трещин. Но красные огни на его вывесках всё так же ярко горят, как и раньше, привлекая своим светом войти внутрь. Покосившаяся дверь жалобно скрипнула, и Кэтрин, пройдя короткий тёмный переход, вышла в залу. Резкий запах смешавшихся воедино ароматов духов и одеколонов слегка вскружил голову, и девушка немного покачнулась, но всё же устояла на высоких шпильках. Здесь было немного мрачновато. Лишь светильники, висевшие на стенах, окрашенных в тёмно-алый цвет, освещали помещение тусклым светом. В воздухе повисло облако дыма и пыли, через которое всё вокруг выглядело немного расплывчатым, как сквозь грязное стекло. Людей было достаточно много для небольшого здания на затерянной улочке. Все о чём-то заинтересовано перешёптывались и переговаривались между собой, поэтому в зале стоял раздражающий рокот, отдававшийся эхом от высокого потолка, похожего на купол цирка. Сквозь звенящий гул иногда было едва слышно тонкое завывание одинокой скрипки. Никто не заметил её появления, лишь пьяный хастлер, стоявший у входа, присвистнул, жадно засмотревшись на её роскошные ножки в чёрных сетчатых чулках. Девушка не обратила внимания на дерзкого ухажёра, и, не задерживаясь у входа, сразу же устремилась в пёструю толпу. Куда не брось взгляд, всюду мелькали молодые девушки, одетые под стать публичным домам. Хотя Кэт была сегодня в наряде не лучше, но, по крайней мере, у неё было чувство собственного достоинства, которое не позволило бы ей отдастся любому, кто попросит. За каждой из этих ночных мотыльков ухлёстывали молодые парни. Безусловно, ведь животные инстинкты так и зовут обладать каждой встречной, лишь для удовлетворения своих ненасытных желаний. Им не понять настоящую страсть, когда в самом потоке, в буре, в смерче страсти они должны соблюдать меру, которая придавала бы чувственности мягкость и нежность любви. Но какая речь о любви, когда любовь продаётся за самую большую ставку, нет речи о доверии. Без доверия не может быть любви! Девушка рассеяно оглянулась, нервно покусывая ярко-красные пухлые губы. Её взгляд пробежался по толпе, словно ища кого-то. Внезапно, шум в зале будто по невидимой команде начал утихать, толпа из шумных компаний начала расходится по парам, наконец можно было отчётливо услышать дрожащую мелодию скрипки, за скрипкой мелодию подхватила испанская гитара. Какой-то парень громогласным баритоном начал что-то напевать. Шатенка увлеклась приятной мелодией, всё больше напоминавшей ей танго. Неожиданно Кэт услышала позади себя мужской голос. — Вы станцуете со мной? Девушка резко обернулась и увидела его. Взгляд мужчины был устремлён прямо на неё, это даже немного смутило вампиршу, но она ничуть не была удивлена, будто он именно тот, кого она сегодня искала. Мужчина всё так же не изменял своим принципам: идеально выглаженные брюки, накрахмаленная рубашка и лишь пиджак был небрежно накинут на плечи, и затем так же небрежно откинут в сторону. Слегка прищурив темно-карие глаза, Кэтрин ещё раз оценила взглядом мужчину, но, долго не раздумывая, крепко сжала протянутую ей руку, впившись в нее своими острыми ноготками. И тут же, не ожидавшая такой дерзости девушка, оказалась в его крепких объятьях. Почувствовав, как его рука своевольно и твердо легла на её талии, Кэтрин возмущенно хмыкнула: — Где твои манеры, Элайджа? — Это танец страсти, а не вальс Шопена, Катерина. Несколько вступительных аккордов фортепиано, взвизг скрипки и шаг. Элайджа резко сделал шаг в наступление. Ещё шаг. Он так крепко сжимает её талию, и без того утянутую в узкий корсет, он ведёт в танце, жестко наступая, заставляя каждый раз отступать назад. Поворот. И Кэт покачнулась в его сторону и вновь оказалась в объятьях вампира. Между их лицами оставалось ничтожное расстояние, которое шатенка так тянулась преодолеть. Она видит, как Элайджа жаждет её поцелуя, как он алчно смотрит на её губы. У нас есть танец в борделях Буэнос-Айреса! Он рассказывает историю о проститутке и мужчине, который влюбился… В неё. Кэтрин медленно провела холодной рукой по его по чётко очерченным скулам, и когда её пальцы почти коснулись его плотно сжатых губ, Элайджа внезапно болезненно схватил девушку за хрупкое запястье. Теперь взор древнего буравил девушку насквозь, в глазах мерцали дьявольские огни, по телу вампирши прошли мелкие мурашки. Сначала было желание, затем… страсть! Потом… подозрение! Ревность! Злость! Предательство! Она боялась его, хотелось вырваться и уйти, но он продолжал крепко держать её. Поворот. Резкое движение заставляет откинуться назад. Её рука невольно обвивает шею Элайджи, и шатенка прижимается к нему ещё сильнее, опять его губы почти касались её, заставляя Кэтрин заметно дрожать. Она томно прикрыла глаза и почувствовала, как его рука едва приподняла её платье, медленно скользя по бедру вверх. Роксана! Тебе не нужно надевать это платье сегодня ночью. Роксана! Тебе не нужно продавать своё тело ночи, Кэт вырвалась из его объятий, но вампир не отпускал её руки. Поворот. И в его руках она меланхолично кружится, как маленькая балерина из музыкальной шкатулки. Теперь он стоит сзади неё, но всё так же сильная рука лежит на её талии, а он управляет ей, как послушной игрушкой. Его дыхание обжигает нежную бледную кожу. Это начинает сводить с ума, и уже хочется закричать: «Чёрт, не медли, поцелуй же меня!». Но вампир продолжает мучить её, он вновь отстраняется. Вновь стремительное наступление. Длинные, грациозные шаги сменяются ритмичным стаккато. Элайджа снова до жуткой боли схватил её за запястья, Кэт медленно и изящно опустилась назад, выгибая стройный стан. Внезапно всё затихло. Лишь скрипка продолжала свою одинокую песнь, но затем раздался истошный крик души: Я так люблю тебя, что я могу сделать? Ты покинула меня, ты покинула меня. В танго. Ушла душа, ушло сердце, Роксана! Он метает её в разные стороны, голова в суматохе начинает кружиться и девушка, уже едва держась на ногах, падает в его объятья. Опять она опускается вниз, но теперь вампир её поддерживает. Я не могу справиться с чувствами… Роксана! Роксана! Роксана! Казалось, будто он наклоняется, чтобы, наконец, поцеловать её, но это всего лишь грандиозный финал. Но, нет, мужчина продолжал приближаться к ней, девушка замерла в ожидании, будто это именно то, что она ждала весь этот вечер. Громкий и отчаянный крик прервал мгновение. Элайджа настороженно повернул голову в сторону. С потолка как из ниоткуда упала горящая балка. Люди, как муравьи, сразу же беспорядочно заметались по помещению, стараясь как можно быстрее пробиться к выходу. Поднялся гвалт: плачь, вопли и стенания — и всё это под громкий треск большого костра внутри здания. — Это Никлаус. Он здесь, — пробормотал древний, помогая встать Кэтрин на ноги. Накинув на девушку свой пиджак, Элайджа подтолкнул её к выходу. — Быстрее, ты знаешь. Тебе следует срочно уезжать отсюда. Кэт промолчала. Бросив последний горький взгляд на мужчину, вампирша выбежала из пылающего здания закутываясь в его пиджак, на котором до сих пор оставался аромат его дорогого одеколона. Она знала — это не последняя их встреча.