Маленькая девочка.

      Маленькая кучерявая девочка в ало-золотом галстуке шла по пустым коридорам родной школы, за шесть лет Хогвартс стал ей вторым домом. Хотя если задуматься, первым, после войны маленькая героиня так и не смогла вернуть память родителям.       Помогла всем кроме себя, это даже смешно, но сейчас она думала не об этом. Её мысли были где-то далеко, а точнее сказать совсем близко, на предплечии, вернее на татуировке, что судьба несправедливо оставила на её теле.       Почему ей так не везёт? Сначала уродливый шрам, говорящий о жалкости и никчёмности жизни, всего её существования в целом, а сейчас тату.       Кому-то повезло, но точно не ей. На запястье у очаровательной рыженькой девушки сверкала молния, а у её возлюбленного ураган, главная пара школы — настоящая аномалия, кстати говоря лучшие друзья Гермионы. Вот только Гермионе было не до них.       Неделю назад у главной старосты школы появилась татуировка, которая вместо обещанной любви принесла только боль и разочарование.       Гермиона не знала как так получилось, она корила себя, сама не понимая за что. Просто для того, чтобы отвлечься. Не думать о нём хотя бы минуту, но не могла.       Почему не корона? Рон ведь её любит. Или не листок как у Луны, Невилл неплохой парень. Лучше бы это была хлопушка или ухо, близнецы милые ребята. Молнию пережить было бы проще. Сейчас она была согласна даже на зеркальце, уж лучше мерзкий Маклагген.        В мягком свете факелов поблёскивал значок старосты. Он был прикреплён к рубашке очень грустной девочки. Многим могло показаться, что она просто задумалась, ведь это Грейнджер, а Грейнджер никогда не грустит. Но это было не так.       Девочка прибывала в безысходном состоянии, за неделю она не обронила ни слова. Друзья обеспокоенные таким поведением, сводили её к мадам Помфри, вот только она не смогла помочь.       Татуировку не свести, а значит нужно сделать так, чтобы никто не узнал о существовании этой проклятой краски под кожей, поэтому Гермиона молчала, молчит и будет молчать.       Девочка поднималась по лестнице, её губы дрожали, тело бил озноб, по нему пробегали мурашки, не от холода. Она боялась того, что люди увидят её в таком состоянии, но ещё больше боялась того, что они узнаю правду, начнут шутить, издеваться над ней. Это был её ночной кошмар, вот он такой реальный, словно происходящий наяву, здесь и сейчас: «Насмешливый мальчик подбегает к ней и срывает кофту, больше нет рукавов, нет защиты, благодаря которой она держалась. Он начинает смеяться, на смех поворачиваются другие дети, они видят это ужасное тату, им смешно, они тычат пальцами. Гарри больше не хочет с ней дружить. Рон называет предательницей, а что она, она ничего, просто не повезло. Не повезло быть собой, как такое возможно? Возможно всё».       Скорее всего поэтому она и замкнулась, перестала подпускать людей. Я точно не знаю, возможно я ошибаюсь или чего-то не понимаю.       Кто бы мог подумать, что сильную Гермиону Грейнджер сломает рисунок, рисунок на правой руке, тот на котором изображён страшный зверь, такой же злой и опасный как хозяин татуировки, парень кому посвещена первая и единственная тату, тот по кому девушка лила слёзы, тот чьи оскорбления она слушала изо дня в день, тот кто втоптал её в грязь, тот кто прилюдно называл грязнокровкой, тот по кому она сохла и высохла, превратившись в уязвимого ребёнка.       Маленькая кучерявая девочка идёт бесшумно, ну почти, она могла бы быть незамеченной, но её выдаёт урчание живота, она не ела семь дней, просто боится людей, их реакции, их не понимания, отчуждения. Она избегает их.       Сколько её помню, она всегда была не от мира сего, вместо друзей — книги, вместо мечты — цели. Она дорого заплатила за недоверие, за скупость в эмоциях. Все амбиции рухнули с началом войны, а цели растаяли с появлением татуировки.       Мерлин, тебе не кажется, что ты слишком жесток к ней, она ещё ребёнок.       Маленькая девочка была замечена, маленьким мальчиком, он опять посмеялся над ней, хотел показать друзьям шрам оставленный тёткой, но задрал не тот рукав, вместо шрама увидел ожог, он понял, что к чему. И его друзья тоже поняли, почти всё, им непонятно, насколько нужно ненавидеть человека, чтобы так поступить и кто он.       Маленькая девочка устала, устала каждый день прятаться от злого мальчика, он преследовал её, буквально ходил за ней по пятам, надеясь услышать, кто он или увидеть тату, но девочка не позволяла.       Каждый день она накладывала жалящие и молчала, пытаясь избежать правды. Ей было больно, морально она давно умерла, но физически ещё не успела.       Маленькая девочка сбежала от злого мальчика, она упала на кровать. Задыхаясь в беззвучных рыданиях, девочка мечтала забыться сказочным сном, но не могла уснуть, в её голову лезли тревожные мысли о нём.       Уснув где-то под утро, девочка вновь видела страшный сон, в котором её все ненавидели из-за этой злосчастной татуировки.       Маленькая девочка содрала кожу, до мяса, но это не помогло, татуировка всё равно проступила и была видна, виден этот позорный рисунок.       Девочка знала, что его ничем не скроешь, это природная магия, как пишут в книжках «вечной любви», вот только девочка осознала, любви нет.       Ей становилось больнее с каждой секундой, она так больше не могла. Набравшись смелости, девочка приставила палочку к виску и прошептала последние слова «Avada Kedavra», зелёный луч прошёл насквозь её маленькой головы. Девочка упала замертво, её карие глаза стали пусты.       Маленькая девочка лежала в гробу, глаза были закрыты, кудри спутаны с цветами, пионами, они её любимые, он знал.       Маленькая девочка была холодна, бледна и счастлива. Наконец она обрела счастье, вдали от него, от кошмаров, от друзей. Друзей с которыми она не смогла поговорить, они вчера плакали, им было плохо, а какого было мальчику который её убил? Он сейчас плачет на кладбище среди чёрных могил.       На коленях у истерзанной руки с татуировкой дракона плачет маленький мальчик, с татуировкой гордого льва. Понимая, что её гордыня и его злость погубили обоих.