На шаг ближе

Ты укладываешь его голову к себе на колени. Смотришь воспалёнными глазами на светлые и прилипшие ко лбу волосы. Гладишь пальцами, зарываешься в них. У него был сложный день. В комнате воняет кисловатым потом и блевотиной. А еще наркотиками. Белые порошки повсюду, — оглянись и увидишь эти белые вкрапления, скрывшиеся в трещинках стен. *** Честер слабо улыбается. У него был отличный день, невзирая на загруженность на работе. Сейчас он идёт домой, не забывая купить себе баночку пива, в мыслях при этом прокручивая, как будет целовать жену в отлежавшуюся после сна руку. Представляет, как обнимет её, прижимая к себе. Талинда замечательная. Они познакомились сразу же после развода с его бывшей супругой. Она была рядом. Как чудное мгновение обхватила его сердце и разум, опьянила парня. Тэл подарила ему детей. Замечательных близняшек и сыночка. Честер вспоминает, как нарадоваться не мог, целовал её во вспотелый затылок и называл чудом. Он был счастлив. Домой! Быстрее к семье. Обнять и приголубить детей, а её расцеловать в пухленькие щёки, называя мышонком. Радость обуяла нутро. У него была семья. Не такая, как раньше, — разведённые родители и постоянная борьба за существование. Теперь у него есть красавица жена и прекрасные дети, которых он любит больше жизни. Достаёт ключи. Предвкушает, как рассмеётся, завидев жену, заспанную и уставшую, окруженную детскими криками и беготней. Проходит внутрь. В квартире почему-то клумбой висит непонятная для него атмосфера. — Тэл, ты… — открывает дверь в комнату и застаёт её в объятиях другого мужчины. Смаргивает резь, качает головой, отгоняя суррогат мыслей. Она, как эластичная кошка, выгибается в руках мужика, привстаёт. Смотрит на него удовлетворённым взглядом. Присаживается на любовника, разводя ноги в стороны. И улыбается. У Честера в ушах все трескается. Слышится, как ломается что-то хрустальное, выстроенное им. Он поверить не может в такое предательство. Ему сложно, просто невозможно. Женщина, которую он любил, лелеял, теперь стала самым худшим приобретением в жизни. Честер молча уходит. Собирает вещи и направляется за дверь, бросая только: «Встретимся в суде». Ему слишком всё равно. Пусто в груди. Что он почувствовал? Мимолётную вспышку боли, а теперь лишь пустоту. Все в нем словно хрустнуло и сломалось. И во что ты верил? В прежние идеалы? Что у тебя лучше, чем было у родителей? Честер направляется в ближний бар. Напивается до отупляющего состояния, скатываясь по стенке. Голова кругом от напряжения, задыхается собственной никчёмностью. Чем лучше?.. — Вам помочь? — спрашивает рыжий. И улыбается во весь беззубый рот. *** — Дэйв, а он точно проверенное лицо? — спрашивает Честер, закуривая травку. Сидит в собственной моче, подперев ноги. — Ага, — отвечает рыжий, вкалывая в руку необходимую для отрезвления дозу. — Известный наркодилер. Поставляет наркотики в нужный срок. — Честер сползает по стенке. Его мутит. Вся жизнь пошла под откос, всё сломалось. Тэл отсудила всё имущество, забрала детей и объявила, что они поженятся с тем мужиком, и он станет отличным отцом для детей. Не то, что некоторые. Ничтожество. Хочется закричать. Ничтожество. Скребёт ногтями стенку, пока кровь под пальцами не появится. Как же он ненавидит. Жену за измену; детей, поскольку не пытаются даже с отцом связаться; адвокатов; судью… И этого грёбаного рыжего. За то, что последнюю дозу себе вкалывает. Мразь. Мудак. — Блядь, — произносит Дэйв заплетающимся языком, — съезди к нему. Я не доеду просто, — говорит и протягивает адрес. Честер кивает и хватает карточку. Споласкивает горло, одевает какую-то дичь и выходит. Наркодилер живёт в какой-то деревне. Добираться приходится долго. Честер стучит в дверь, облокачиваясь на неё при этом. Хочется сблевать. Дверь отворяется, и перед ним предстаёт совсем еще мальчишка. Большие карие глаза, смуглое личико, худое и еще не до конца сформировавшееся. — Можно мне позвать взрослого? — спрашивает. Мальчик кивает головой, отвечает: — Здесь больше никого нет. Я один, — увидев замешательство на лице, выдаёт: — За наркотиками? Тогда по адресу, — и Честер сглатывает. Забывает про все. Надирается сразу у него в квартире. И тогда появляется вкус его губ. Честер целует его, прижимая к стенке. Своим членом упирается ему в бедро, заставляя того постанывать. Он, в свою очередь, обнимает его за шею, поближе прижимаясь, вбирая всю эйфорию в себя. Потом Честер будет приходить каждый день, целовать эти губы, тыкаться в живот, захлёбываясь ощущениями. *** — Я тебя люблю, — произносит Майк, целуя Честера в лоб. Тот слабо прикрывает глаза. — Я тоже, — отвечает. Кидает пакетик, наполненный порошком, на ковёр и тянет Майка к себе, умещая его на своих бёдрах. — Больше жизни, — шепчет, соприкасаясь лбами.