beautiful tomorrow

      Работающий телевизор уже давно потерял своего единственного зрителя, который тихо сопел на диване в подушках. На губах парня виднелась лёгкая улыбка, а сам он выглядел как котёнок, оставивший сегодня все силы за игрой с бантиком на ниточке. Ему снился один из тех замечательных снов, которые никогда не запоминаются.       Бархатный смех Бэкхёна кружил юноше голову, уносил далеко-далеко за пределы этой вселенной, где оставались только они вдвоём, где Ким брал возлюбленного за руку и прижимал к себе, где он пел ему песни о любви тёплыми ночами, где они были совершенно счастливы. Чондэ улыбается, утаскивая старшего за собой на пирс. Они ещё долго стоят на самом краю каменного обрыва перед спокойным морем, обдуваемые тёплым летним ветром. Ким поворачивается к старшему и берёт его за руку, оставляя опускающееся солнце наблюдать за ними. — Бэкхён, — тихо произносит он, надёжно переплетая их пальцы. — Я люблю тебя. — Я люблю тебя, — повторяет Бён, нетерпеливо целуя Чондэ. Парни одновременно вздрагивают, когда на запястьях их переплетённых рук загораются метки с именами. Теперь они связаны навечно, теперь они неразлучны, теперь всё. . .       Сон Чондэ неожиданно обрывается, а парень открывает веки с протяжным стоном и хватается за шею. — Бэкхён, — со всхлипом произносит тот, едва поднимаясь с дивана. — С кем ты там опять трахаешься? Ким доходит до ванной комнаты, со страхом убирая ладонь от пульсирующего от боли места. Он замирает, перестаёт дышать в надежде, что ему показалось, что это всего лишь самовнушение, и. . . Горячие слёзы ручьями бегут по впалым щекам, а Чондэ с ужасом отворачивается от зеркала, закрывая рот рукой, чтобы не дать разгуляться очередной истерике. Парень давит в себе всхлипы, когда ещё один бардовый рубец «украшает» его плечо. — Перестань это делать! — кричит он в никуда, да и услышат его максимум привыкшие соседи, которым даром не сдались чьи-то проблемы, и помочь они не смогут, разве что вырезать метку на «чистом» запястье. — Вспомни обо мне! До сего момента раны от похождений когда-то нежного и любимого Бэкхёна не были такими глубокими. Чондэ даже успел привыкнуть, что время от времени на его теле появляются новые уродливые отметины, которые после навсегда оставались белыми полосами. Но в этот раз бывшее Солнышко зашло ещё дальше. Ким даже думать не хотел насколько дальше, не хотел думать с кем, он лишь понимал, что ещё немного и любовник собственноручно убил бы своего Чена. Парню стало бы даже проще, будь порез глубже, но нет.       Этой ночью Чондэ уже не заснёт. Бардовые следы раз за разом появляются на тощем теле каждые 15 минут. Парень устал считать, устал вздрагивать после каждой новой раны, но через следующие 15 минут ничего не произошло. — Спасибо, — бесстрастно шепчет он, морщась от пронизывающей всё тело боли. Через пару часов он даже впадает в дрёму на холодной кровати, прижимая колени к груди. Слёзы засохли на щеках, а кровь на глубоких отметинах. В голову юноши даже начинают пролезать тонкие ниточки снов, таких же хороших и приятных, компенсирующих то, что происходило наяву, но беспардонно хлопнувшая дверь вновь вырывает Чондэ из покоя. Парня бросает в дрожь, когда он слышит шаги и звук включенной воды. Зачем он пришёл? Что он пытается смыть? Чужие поцелуи? Прикосновения? Разве поможет мыло с этой грязью? Чондэ уставляется невидящими глазами в стену, вслушиваясь в звуки, издаваемые Бэкхёном. Двери в спальню со скрипом открываются, и кровать с другой стороны от Кима чуть прогибается, напоминая, что тот здесь не один. — Милый, ты спишь? — сладко тянет Бён, протягивая руку к плечу Чондэ, но младший крепко хватает его за запястье, не позволяя дотронуться до себя. — Не трогай меня. — Прости, — старший склоняется, коротко целуя чужую шею. Чен взвывает от боли, падает с кровати и снова плачет, отползая в дальний угол от Бэкхёна, который делает вид, что ему жаль. — Чондэ, в последний раз. Прости меня, — Бён тоже сползает с кровати, на коленях медленно подвигаясь ближе к рыдающему Чену, едва сдерживая свои слёзы. — Чондэ, — он трясущимися пальцами стирает слёзы со щёк младшего, пытаясь хоть как-то вернуть того себе. — Я не могу, я не могу, Я НЕ МОГУ, — словно в бреду повторяет он, с силой мотая головой из стороны в сторону. — Милый. . .       Чондэ отталкивает от себя Бёна, сдёргивает с себя футболку и садится напротив Бэка. — А теперь посмотри на меня, спустя всё это время. Всё тело Кима было изуродовано белыми полосами, которые сейчас горели огнём от близости виновника. Теперь слёзы катились и по щекам старшего. Он больше не мог пересилить себя и дотронуться до Чондэ, который растерял свою обаятельность за пеленой слёз и боли, которую причинял ему он. — Я больше не верю тебе, Бэк. И я больше не могу терпеть, — заканчивает юноша, резко переставая плакать. Он поднимается на ноги и уверенно шагает к выходу, забывая про свой внешний вид и открытое тело. Он не должен стесняться того, что его пара — шлюха.       Ким открывает входную дверь, а Бэк подрывается за ним, опасаясь, что парень всё-таки сделает то, что разрушит его жизнь. Бэкхён бежал за Ченом по лестничным пролётам, спотыкаясь, поднимаясь, но точно не знал почему. Потому что любил? Потому что со смертью второй половинки он и сам будет обречён на смерть? За кого он боялся больше? Конечно же за себя, хоть и не признавал этого. Чондэ был нужен ему, потому что всегда принимал Бёна, всегда прощал, всегда пускал обратно. Но любая игрушка рано или поздно приходит в негодность. Его раны больше не затянутся.       Когда парень достигает крыши, он распахивает двери и шумно вдыхает холодный воздух. Босые ноги касаются заледенелой поверхности, и Ким наконец чувствует себя свободным. Старший следом забирается наверх, охая от высоты, которая сковывала всё тело. — Чондэ, не надо, я люблю тебя, — тихо плачет Бэк, медленно подходя к краю за младшим. — Пожалуйста. — Я тоже люблю тебя, Бэкхён, — в последний раз улыбается Ким и делает шаг в пропасть, но уже после того как цепкие пальцы Бёна хватают его за руку.       Взвизг старшего, тяжёлый вздох Чондэ и не сразу пришедшее осознание падения. Нет, полёта. Всё будто замирает, погружается в невесомость, а Бэкхён прижимается к холодному парню, отчаянно целуя его губы. Он отвечает. Насколько это вообще возможно ответить на поцелуй за пару секунд до собственной смерти? Чондэ обвивает руками талию старшего и выдыхает, закрывая глаза. Свист ветра. Мелькающий свет. Удар. — Малыш, мы будем навсегда вместе? — спрашивает Бэк, по-детски прыгая на месте, когда видит на руке золотую метку с любимым именем. — Конечно, солнышко.