4:04

Не смотря на то, что в начале осени ночь опускается позже, чем в холодное время года, сегодня природа играла по своим, одной ей ведомым, правилам. По пустым улицам ночного города, на скорости около 100км/ч, мчался мотоцикл. Поздний час и середина рабочей недели делали своё дело – большинство людей уже были дома, отдыхали с семьями после рабочей смены. Это давало отсутствие машин на дорогах, и это было сейчас как нельзя кстати. Свет его фары отражался в витринах магазина и от мокрого асфальта. Недавно закончившийся дождь превратил дорогу в зеркало, но это не заставило мотоциклиста сбавить скорость. Так же как и 1,5 часа назад он ехал на той же скорости, с один единственным отличаем – сейчас его не хлестал дождь, но ехать, обдуваемым прохладным осенним ветром, в промокшей насквозь одежде, всё равно было не очень комфортно. «Не хватало ещё заболеть», - пронеслась мысль в голове у мотоциклиста. Проехав ещё несколько кварталов он, наконец-то добрался до края центра города. За чертой этих небольших улиц дома освещались яркими неоновыми вывесками. Даже не смотря на шлем, мотоциклист слышал доносившиеся оттуда музыку и голоса людей. Настроение было отвратительным, он был выжат, как физически, так и морально, поэтому соваться в слишком оживлённый центр города не хотелось. Он немного сбавил скорость и притормозил около неприметного бара. Его тёмно-зелёная неоновая вывеска, кажется, переживала не самые лучшие времена – её свет еле-еле освещал вход. Но в данной ситуации это походило идеально. Мотор мотоцикла стих, ключ зажигания оказался в нагрудном кармане. Перед самым входом крепление шлема было расстёгнуто и тёмно-каштановые волосы рассыпались по плечам. Дверь бара открылась, и тусклый свет нескольких лампочек осветил фигуру девушки со шлемом в руках, которая не спеша подошла к барной стойке. - Добро пожаловать, - поприветствовал её парень лет двадцати-пяти, стоявший за барной стойкой и протиравший белой тканью стакан, - что будете заказывать? Девушка сняла мокрую куртку и повесила её на спинку стула, поставила шлем на барную стойку и начала расстёгивать наколенники. - Портвейн, - коротко сказала она, снимая защиту и кладя её рядом со шлемом. - Если Вы не против, я могу убрать вашу защиту под барную стойку, так она не будет мешать вам и остальным гостям - сказал бармен, наливая в стакан янтарную жидкость. Она окинула помещение взглядом – из гостей, кроме неё, здесь было несколько взрослых мужчин, сидевших за дальним столиком с бокалами пива и компанию молодых парней и девушек, которая расположилась около бильярдного стола. Игра была в самом разгаре, поэтому вряд ли кто-то из них планировал в ближайшее время перекочевать за барную стойку. Да и расставаться с защитой не хотелось, всё-таки она буквально стала её второй кожей за последние полтора года, но спорить с барменом не хотелось, да и сил не было, поэтому она просто пожала плечами и пододвинула шлем, наколенники и перчатки ближе к парню. Он аккуратно убрал вещи и снова повернулся к ней. - Что-нибудь ещё желаете? К этому моменту, пока он убирал вещи, девушка уже успела осушить стакан с портвейном. Алкоголь оказался хорошим, это приятно удивило её, потому что после последнего раз, когда она пила в подобных заведениях, ей пришлось ездить по вызовам с жуткой интоксикацией. «А чего ты ждала от дешёвых баров? Это просто склад палёного алкоголя», - говорила ей подруга, держа её волосы, когда её выворачивало наизнанку в ванной. «Надеюсь, сегодня всё кончится не так, как в прошлый раз», - какой раз она уже ловила себя на этой мысли, и каждый раз непонятно чего ждала. Каждый раз, выпивая в неизвестном ей баре, она надеялась, что мир станет чуточку лучше. Но так как эта фраза, раз за разом, прокручивалась у неё в голове, можно было догадаться, что ещё ни один из таких походов не закончился так, как она хотела. - Что ты ожидаешь найти в этих барах? – Спрашивала Камилла, наливая ей очередной крепкий чёрный чай, глядя на подругу. Девушки сидели на кухне, Камилла с осуждением и некой жалостью смотрела на свою подругу, которая сидела перед ней в растянутой старой футболке и сушила волосы полотенцем. Она знала, что спрашивать, что-либо бесполезно – сейчас эта девушка ей ничего не ответит. Ровным счётом, как и обычно. - Где у тебя сахар? – сдавшись, спросила Камилла, но отвечать ей, кажется, не собирались. - Жень, - чуть громче сказала она. Девушка прекратила сушить волосы, бросив полотенце на стол, встала и подошла к одному из шкафов кухонного гарнитура. Дотянувшись до тёмно-синей железной баночки, она достала её с полки, потрясла в руке. Убедившись, что в ней что-то есть и протянула её подруге. - Ты так и не сходила в магазин? – Камилла критически осматривала содержимое баночки, в которой одиноко перекатывалось четыре кубика сахара. - Некогда, - ответила Женя, - вчера я была после суток, сегодня ухожу в ночь – когда мне ходить по магазинам? - Ты скоро с голоду так умрёшь! – в её голосе явно звучало беспокойство, но за полтора года Женя научилась не обращать на него внимание. «Каждый человек, так или иначе, заботится только о своих проблемах», - эти слова, сказанные на четвёртом курсе со временем стали её девизом по жизни. Он никогда не подводил. - И что? – равнодушно ответила она. - Невозможная… Невыносимая…- недовольно бубня себе под нос Камилла начала просматривать всё содержимое ящиков, в надежде найти хоть что-то съедобное. Смотря на то, как подруга носится по кухне из угла в угол, Женя сказала: - Переезжай ко мне. - Вредная… Упрямая…, - Камилла словно не замечала её слов, а потом вдруг резко остановилась и посмотрела на Женю, - что ты сказала? - Ты всё правильно услышала, - пожала плечами девушка, кидая в чашку все кубики сахара, - почему бы нет? Тебе давно пора жить самостоятельно, меня почти не бывает дома, кварплата пополам, а эта кухня, наконец-то узнает, для чего она всё-таки здесь находится. - Перестань обращаться ко мне на «Вы», - сказала Женя, снимая с блокировки мобильник. «Хм, странно, ни одного пропущенного, а время уже позднее», - часы показывали4:21, но девушка всё равно набрала по памяти номер подруги. Она уже давно не сохраняла никакие номера в мобильном – все самые необходимые она помнила наизусть. Был сохранён один единственный номер, на который она никогда не решится больше позвонить. - Алло… - на другом конце телефонной сети отозвался сонный голос. - Ты спишь? - Конечно, - голос Камиллы звучал так, словно она спала уже несколько часов. - Ладно, спи тогда. - Ты сегодня придёшь? - Я? – Женя замешкалась. Сейчас она сидела в баре, который находился прилично далеко от её дома и неприлично близко к месту её работы, собственно, поэтому она и заглянула сюда. В восемь часов вечера, когда закончилась её дневная смена на скорой помощи она поехала домой, но подъезжая к дому, вспомнила, что забыла на работе флешку, на которой находится реферат Камилла. Пришлось возвращаться. По дороге на подстанцию она попала под дождь и из-за всех сложившихся обстоятельств она сейчас находится здесь, в баре, и жестом просит бармена повторить. Держа стакан в руке и, глядя на то, как портвейн играет на стенках, она оценивала ситуацию – ехать домой на мотоцикле уже нельзя, транспорт уже не ходит, - нет, - ответила она, делая небольшой глоток, - я приеду утром. - Ты в порядке? – снова этот обеспокоенный тон. «Господи, Камилла, перестань беспокоиться за меня, - эта мысль появлялась в голове каждый раз, когда подруга проявляла заботу или обеспокоенность, – не нужно этого». Мне это уже не поможет. - Да, всё в порядке. Я приеду утром и всё расскажу. Спи. Спокойной ночи. - Спокойной ночи. Допивая второй стакан портвейна, она убрала телефон с карман джинсов и, протянув его бармену, сказала. - Повтори. - Кажется, у кого-то выдался тяжёлый день? – парень улыбнулся, наливая портвейн. «Дежурная фраза», - подумала про себя Женя, но, всё же, ответила ему легкой улыбкой. - У кого-то выдастся длинная ночь, - ответила она, выпивая содержимое стакана залпом. *** - Зато это помогает отвлечься от мыслей, любых, - говорила Женя, выпивая очередную порцию портвейна. В этом была её проблема – она могла пить много и уже давно отказалась от всего «женского» алкоголя. Мало того, что она начала замечать, что вкус у него не самый приятный, так ещё и на утро, в любом случае, будет болеть голова. «Мужской» алкоголь в этом плане подходил ей гораздо больше – начиная от вкуса и заканчивая последствиями от чрезмерного однократного употребление. Именно поэтому она сейчас спокойно пила, перестав считать количество после четвёртого стакана. - И ради того, чтобы не оставаться наедине со своими мыслями – ты вкалываешь на скорой помощи на две ставки? – бармен Влад наконец-то оставил и без того чистые стаканы в покое и, сидя с противоположной стороны барной стойки, напротив Жени, разговаривал с ней о том, есть ли смысл убиваться на работе в две смены. Они разговаривали уже около часа, каждый приводил свои аргументы в пользу своих мыслей, но так или иначе, пока каждый оставался при своём мнении. Часы показывали 6:07, компания ребят закончила играть в бильярд около часа назад. Они закрыли счёт и ушли. То же самое сделали и мужчины, поэтому сейчас в баре были только эти двое. - Просто объясни мне какой в этом смысл? - На страдания сил не остаётся, - она потянулась к нагрудному карману куртки и достала оттуда влажную пачку сигарет. Зрелище было удручающее. Влад тоже посмотрел на то, что осталось от красного Marlboro, и ушёл в другую комнату, которая находилась за барной стойкой. Женя осталась в баре в полном одиночестве. В голове крутилась фраза, сказанная Владом: «И ради того, чтобы не оставаться наедине со своими мыслями – ты вкалываешь на скорой помощи на две ставки?» Приподнимая и вновь возвращая стакан, в котором ещё плескались остатки портвейна. «Забавно», - подумала она, ведь подобную фразу она уже слышала. Причём не так давно. А ритмичный стук встречи толстого стекла с деревянной поверхностью барной стойки вводил её в некий транс. - Ты не можешь работать так много, - Камилла догладила очередную рубашку и отдала её Жене, которая, сидя на диване, складывала их в стопки. - Почему не могу? Могу, - улыбнулась Женя и, зевнув, положила рубашку сверху стопки, которая была слева от неё. - А я тебе говорю, что не ожжешь, - голос девушки стал серьёзным. Она поставила утюг и подошла ближе к дивану. - И почему же? – Женя глядела на неё снизу вверх, убирая выбившийся локон волос. Всё-таки короткие волосы – это не всегда удобно. Точнее неудобно вообще. - Да потому что ты положила рубашку в стопку с нижним бельём, - сказала Камилла, перекладывая всё на свои места. Такие разговоры случались у них достаточно редко, но, опять же, это происходило не, потому что они несколько раз очень продуктивно поговорили, и всё встало на свои места, а конфликт был улажен, нет. Дело было в том, то Женя в принципе редко появлялась дома из-за работы. - Я думала, ты пошутила, когда сказала, что будешь появляться дома два-три дня в неделю, - сказала однажды Камилла, обнаружив Женю спящей на её диване прямо в верхней одежде. Благо это была весна, но джинсовка никак не сочеталась с одеялом. - Нет, - отозвалась сонным голос девушка, через силу присаживаясь на диване и с стягивая с себя куртку, - я действительно буду приходить сюда только переночевать. Камилла уговорила её переодеться в домашнюю одежду и покушать. Когда они, пообедав, вернулись в гостиную на диван, Женя сказала: - Разбудишь меня завтра? - Опять смена? - Да, сутки. - Тебя скоро с работы на катафалке привезут. - Нет, такси у нас не оплачивается, - ответила девушка, кладя голову подруге на колени. Камилле в принципе не была свойственна сентиментальность. Эта железная леди в теле миловидной девушки, всегда всё держала под контролем и если какие-то тёплые чувства закрадывались в душу, то она старалась не распылять их, а отдавать только самым близким людям. Вот и сейчас, наблюдая за тем, как Женя медленно проваливается в сон, она запустила пальцы в её волосы, поглаживая и успокаивая. - На мотоцикле поедешь? - Да-а, - Женя зевнула и потянулась за пледом, - бензин дешевле проезда в транспорте. - Знаешь, - из паутины воспоминаний Женю вывел голос Влада, - тебе сегодня очень повезло. - Да? – девушка приподняла бровь, - и в чём же именно? - Я курю те же сигареты, что и ты, - он улыбнулся и протянул ей пачку Marlboro. - Никогда бы не подумала, что курение станет поводом для гордости, - она достала одну сигарету из пачки и, зажав её между указательным и средним пальцами, поднесла к губам. - Я тоже, - не переставая улыбаться, Влад щёлкнул зажигалкой и позволил Жене прикурить, - а теперь объясняй, зачем ты убиваешься на работе? - Я же уже говорила, - она сделала небольшую затяжку. Первая всегда самая лучшая, её нужно полностью пропускать через себя, отпуская минимальное количество дыма, - это способ уйти от реальности. Я не хочу страдать морально. - Поэтому выбираешь страдания физические? - Они проходят, как только выспишься, с самобичеванием всё иначе. Она пододвинула к себе стеклянную пепельницу и стряхнула в неё пепел. Ещё одна затяжка. Уже легче. - К тому же, работая на скорой, у меня складывается впечатление, что я не настолько бесполезный человек, как мне может показаться утром, если я не ходила на работу. - Ну, а всё что касается суицида – я не стану спрашивать то, как это было, возможно, когда-нибудь, ты снова придёшь сюда, мы откроем ещё одну бутылку бурбона и ты расскажешь, как это было, но не сейчас, - еле заметная улыбка проскользнула на губах Влада, кажется, парень был чем-то доволен, - меня устраивает то, что судя по тому, что я сейчас пью не в одиночестве, а в твоей компании – все попытки досрочно отправиться на тот свет, были неудачными. И в какой же момент это всё прекратилось? – он сделал небольшой глоток джина и вновь посмотрел на девушку. Он старался уловить каждое движение на её лице, потому что за то время, что они разговаривали, у него то и дело складывалось такое ощущение. Что говорило он с абсолютно разными людьми. Даже сейчас. - Я устала гулять по ночным улицам, забредать на крыши высотных домов и ходить по самому краю в надежде на то, что порыв сильного ветра или чьи-то руки, столкнут меня вниз, - она привычным движением стряхнула пепел, - или такие знакомы и родные руки стащат с этого ненавистного карниза, прижмут к себе и уже никогда не отпустят. Ещё одна затяжка и лёгкие вновь наполнились дымом. В эти мгновения, от осознания, что с каждым таким вдохом она всё ближе и ближе к смерти, в голову приходила цитата из фильма «Константин» с Киану Ривзом в главной роли: «Я всегда выигрывал. Побеждал тварей, о которых многие даже и не слышали. А меня добили сигареты». Но разница была в том, что твари, с которыми сражался Константин, были врагами всего мира, а то, с чем приходилось бороться Жене – это её собственные демоны, они слишком много о ней знали и приходили каждую ночь, каждую минуту, стоило ей только остаться одной, поэтому она раньше со слезами на глазах и лезвием в руках кричала в телефон: «Не оставляй меня наедине с моими мыслями. Они меня убивают», но никто не слышал, никто не приходил. Однажды она просто приняла их существование, начала игнорировать. Они и сейчас болтали о чём-то, но уже между собою. - Но если это будут не те руки, - продолжила девушка, наблюдая за тем, как красновато-оранжевая тлеющая полоса приближается к фильтру, - я клянусь, что скину этого человека. Я больше не нуждаюсь в помощи, потому что нужный человек не помог мне тогда, - ещё одна затяжка, - но потом я поняла, что никаких рук не будет, собственно, как и полёта, да и вообще такая смерть будет более чем бессмысленной. Она пододвинула к себе стакан с портвейном. Один глоток и он был пуст. - Ты не боишься того, что такими темпами ты станешь алкоголиком? «Снова это беспокойство в её голосе», - подумала про себя Женя. Не смотря на то, что бутылка с портвейном была наполовину пуста, мысли её были очень ясными. - Нет, - ответила Женя, забирая из рук Камиллы пакеты с едой, - ты ведь знаешь. Что я не пьянею. - А твоя печень об этом знает? - У неё будет два дня отдыха. - А потом снова. - Если ты придумаешь альтернативу – то нет. - Бессмысленной, просто потому, что здесь меня некому провожать, а там никто не встретит, - её голос звучал на удивление трезвым. Влад плеснул себе в стакан немного портвейна, чтобы убедиться, действительно ли эта девушка всё это время пила алкоголь. - А что насчёт того, что ты резала себя? - От этого я тоже просто устала. Устала от того, что мне приходится резать себя, чтобы доказать самой себе, что если смогу выдержать физическую боль, то и с душевной смогу справиться. Это дошло до такой степени, что мой порог болевых ощущений упал ниже некуда. - Докажи, - Влад раскурил сигарету и, сделав небольшую затяжку, внимательно смотрел на девушку. Она посмотрела на него и тоже сделала затяжку, после чего сделала то, от чего у Влада от удивления приоткрылся рот, а пальцы, перестав должным образом фиксировать сигарету, упустили ей – девушка затушила свою сигарету о свою ладонь. Никаких эмоций на лице. Ни единого звука. Лишь потухшая сигарета и еле заметный запах подпалённой кожи. Влад ошеломлённо смотрел на руку Жени, которая продолжала удерживать остаток сигареты на второй руке. Из транса его вывел оживившийся голос девушки: - Да, ты сегодня познакомился с суицидником в стадии ремиссии, одержимость смертью которого плавно перешла в мазохизм. - Ты не уникальны, - словно подводя итог всему вышесказанному, сказал Влад, наполняя свой стакан порцией алкоголя, - многие, кого посещает желание отправиться на тот свет заходят сюда, - он делал глоток и посмотрел в дальний конец комнаты, словно вспоминания что-то, - не исключено, что для некоторых из них выпить в этом баре было последним, что они сделали в этой жизни. - Какой ужас, - не без тени иронии ответила девушка, - как ты живешь с этим? - Просто каждый раз, когда слышу о том, что кто-то в этом баре хочет уйти из жизни, я стараюсь угостить его лучшей выпивкой – пусть хоть перед смертью в его никчёмной жизни будет что-то лучшее. - А, теперь понятно, почему мне наливают третьесортный портвейн, - Женя посмотрела на содержимое своего стакана на свет. - Если ты не заметила, но я пью то же, что и ты, - парень сделал небольшой глоток, - а всё почему? - Потому что ни ты, ни я не собираемся на тот свет. - Знаешь, а ты мне начинаешь нравиться, - ответил Влад, улыбнулся и разлил остатки огненной жидкости по стаканам. - Не стоит, - усмехнулась девушка, приподнимая стакан, явно желая сказать то, что в любой другой ситуации сошло бы за тост, но сейчас это было скорее, как наставление, - не будем портить друг другу жизнь. - Раз ты так хочешь, - Влад поднял свой стакан и где-то на середине расстояния, что разделяли этих двоих, стеклянные стенки встретились, - не будем портить друг другу жизнь. Они выпили содержимое своих стаканов залпом и дальше их разговор плавно направился в русло повседневных разговоров. Возможно, каждый из них искал именно этого – ничего незначащих разговоров, которые значили для каждого, в той или иной степени, всё.