for a good time, call

– Эй, парень, у тебя есть кто-нибудь, кому можно позвонить прямо сейчас и попросить забрать тебя домой? По сути, у Чимина были друзья, которые могли бы прийти и забрать его из бара, где он находился в данный момент, будучи совершенно пьяным и одиноким. Первым и самым очевидным ответом был Тэхён. Чимин знал, что тот без проблем бы забрал его, совсем не упрекая. В этом и было преимущество иметь такого замечательного лучшего друга, как Тэхён. Чимин знал, что всегда мог позвонить ему и тот никогда не стал бы его осуждать. Но Тэхён уже спал в это время – в два часа ночи, – ведь до этого у него была утренняя смена в кафе, длившаяся около трех с половиной часов. Чимин не хотел будить его и заставлять проделывать весь этот путь сюда, а затем обратно до их квартиры. На это ушло бы не меньше часа, и Тэхён, несомненно, заслужил отдых. Вторым и слегка менее очевидным ответом был Чонгук. Тот бы обязательно пришел, но в его взгляде было бы намного больше осуждения, чем если бы это сделал Тэхён. Несмотря на то что Чимин был старше (большое тебе спасибо, Чон Чонгук), тот все еще осуждал и/или смеялся над проблемами Чимина, словно считая, что он имел на это право. Что, скорее всего, было правдой, учитывая, что он был одним из лучших друзей Чимина. Однако сегодня у Чонгука было особое «ночное свидание» с его парнями, и тот сильно бы разозлился, будь оно прервано. Намджун и Сокджин наверняка бы поняли, почему Чимин позвонил Чонгуку, ведь они были хорошими и добрыми людьми (Чимин полагал, что по-другому и быть не могло, раз те встречались с Чонгуком), которые бы сделали всё возможное, чтобы помочь их другу, но, вероятно, они бы пожелали пойти вместе с Чонгуком. И Чимин не был уверен, что хочет этого. Безусловно, были и другие люди, кому Чимин мог позвонить. Например, Хосок. Конечно, тот бы жаловался и ворчал на протяжении всей поездки, но Чимин смог бы вытерпеть это. Позвонить Хосоку или любому другому на этой планете было бы верным решением. Но Чимин был пьян, и пьяному Чимину плохо давалось принятие верных решений. Едва ли трезвый Чимин был лучше, хотя, несомненно, тот был более склонен к этому. Поэтому, вместо того чтобы назвать бармену имя Хосока, Чимин стал диктовать номер телефона Юнги. Юнги, его бывшего парня трехнедельной давности. Чимин удалил контакт Юнги со своего телефона (он долго прожигал экран взглядом, прежде чем сделать это, рассматривая два сверкающих сердечка рядом с именем Юнги, появившихся, как только они начали встречаться. Чимин был так счастлив в тот день, ведь он наконец-то смог добавить их, не выглядя при этом странным или надоедливым. Он был счастлив видеть их каждый раз, когда Юнги звонил или писал ему, пока однажды это всё не прекратилось. С тех пор Чимин не использовал эти сердечки), но он всё ещё знал его номер наизусть. Он был так рад в тот день, когда Юнги дал ему свой номер телефона. Юнги сомневался, неохотно согласившись на просьбу Чимина, когда тот рассказал ему о своем желании создать общую беседу для их единственного совместного класса. Но, тем не менее, он всё же дал свой номер Чимину. Даже записал его на листочке вместо того, чтобы просто сохранить в телефоне. Разумеется, именно поэтому Чимин и запомнил его номер наизусть, снова и снова пробегаясь глазами по цифрам, пока те не отпечатались в его памяти. Он полагал, учитывая их расставание, что вскоре забудет его номер. Однако, по-видимому, даже чертовски пьяный Чимин все еще помнил каждую деталь, касающуюся Юнги. Бармен позвонил и начал говорить по телефону, хотя было довольно трудно расслышать его слова из-за шума окружавшей их толпы и оглушающей музыки. Чимин уже ожидал, что его просто затолкают в такси после того, как Юнги пошлет его нахуй, но вместо этого бармен внезапно склонился к нему и произнес: – Он сказал, что приедет. Должен быть здесь примерно через минут двадцать. – Хорошо, спасибо, – сказал Чимин, прислонившись головой к барной стойке. Бармен осторожно положил телефон рядом с парнем и оставил Чимина в покое. Когда Чимин очнулся, Юнги тряс его за плечи. – Эй, Чимин. Чимин, просыпайся. Я пришел, чтобы отвезти тебя домой. – Хорошо, хён, – просто ответил Чимин, как он всегда делал это раньше. Ладонь Юнги на его плече, слово «хён», слетевшее с губ и адресованное Юнги, сонливость, делающая его медленным и неуклюжим, и попытки борьбы со сном, – всё это было так знакомо. Только после того, как он полностью проснулся и шум бара разрушил любые иллюзии покоя, Чимин осознал, что происходит. Где он находился. Почему Юнги стоял прямо перед ним, стиснув губы и выглядя недовольным. – Ну же, пойдем, – сказал Юнги и развернулся, схватив Чимина за запястье. Чимин последовал за ним, не сопротивляясь. Ему никогда не приходилось задумываться об этом: он всегда просто следовал за парнем, так же как и Юнги следовал за ним, когда был достаточно храбр для этого. Юнги припарковал свою машину прямо перед зданием, несмотря на то что ненавидел делать подобное в Сеуле. Особенно ночью в Итэвоне, хотя толпа людей уже немного поредела. Чимин остановился, с удивлением уставившись перед собой. Он совсем не ожидал этого. Он даже не думал, что Юнги ответит на звонок, стоит тому увидеть имя Чимина, всплывающее на экране телефона. Если, конечно, Юнги не удалил его номер. Чимин готов был поспорить на миллиард вон, что Юнги не знал его номер телефона наизусть, в отличие от него самого, поэтому вполне вероятно, что тот ответил на звонок чисто из любопытства. А затем, услышав, что это был Чимин, он приехал лишь потому, что был хорошим человеком. Юнги был хорошим человеком, независимо от того, касалось ли это Чимина или нет. – Садись, – произнес Юнги, когда он слишком долго продолжал стоять не двигаясь, и Чимин сразу же послушался. – Спасибо, хён, – сказал Чимин, как только его пристегнули и развернули лицом вперед. Юнги бы не сдвинулся с места, пока не убедился в его безопасности, особенно учитывая, что тот и так был встревожен из-за предстоящей поездки по ночному Сеулу. – Все в порядке, – проговорил Юнги. Они проскочили через пробку на Итэвоне быстрее, чем предполагал Чимин. Он продолжал провожать взглядом огни города, мелькавшие за окном. Юнги не сводил глаз с дороги. Было так много вещей, о которых Чимину хотелось сказать, но он не стал этого делать. У них всегда была эта проблема: они позволяли вещам оседать меж ними, не желая иметь с ними дело или и вовсе говорить о них. – Тебе нужно помочь подняться до квартиры? – спросил Юнги, остановившись перед домом Чимина. – Нет, я справлюсь, хён. Спасибо. Юнги уехал. Чимин стоял у пешеходного перехода ещё долго после того, как машина Юнги исчезла из виду. Затем он поднялся к себе и лег спать – и на этом всё закончилось. На следующей неделе Чимин пошел выпить вместе с Чонгуком и Тэхёном. Прошло уже много времени с тех пор, как они виделись друг с другом. Поэтому они пошли в бар, напились и заказали столько еды, сколько могли себе позволить. – Я лишь говорю, – начал Чонгук, все еще обгладывая куриное крылышко, – что не понимал, как тяжело будет жить вместе. Сокджин-хён накричал на меня за то, что я использовал последние остатки зубной пасты и не сказал ему об этом! И мы не можем позволить себе огромную квартиру, поэтому нам буквально приходится жить друг на друге. – Но? – Тэхён взял последнюю куриную ножку, лежавшую перед ними. – Но что? – Ты ни за что не закончишь свою историю вот так. Ты любишь Намджун-хёна и Сокджин-хёна. Чонгук мечтательно вздохнул, и его взгляд смягчился, подобно тому, каким он всегда становился, когда тот думал о Сокджине и Намджуне. – Так и есть. Они замечательные. И это так приятно – приходить домой и видеть их каждый день. Не то чтобы я не любил жить вместе с вами, но… никто из вас никогда не отсасывал мне после тяжелого дня на работе или учёбе. – Слава Богу, – произнес Чимин, и Чонгук рассмеялся. Чимин старался не грустить. Сегодня был уже месяц с того дня, как он и Юнги расстались. Юнги тоже однажды предложил Чимину переехать к нему, чтобы они могли видеть друг друга чаще. Они стали реже видеться или даже просто разговаривать друг с другом – и всё это было очень тяжело для Чимина. Так тяжело, особенно учитывая то, как сильно они были заняты. У Юнги были трудные времена, ведь именно таким человеком он был – тем, кто работал, работал, работал так много, словно не мог делать ничего другого. Однако тот все равно предложил ему переехать, когда они лежали в постели после секса и Чимин все еще был потным и грязным. – Ну? – добавил Юнги после того, как Чимин так и не ответил ему. Вероятно, он всё ещё был просто в шоке. – Хорошо, – сказал Чимин. – Мне бы хотелось видеть тебя чаще, хён. – Помощь с арендной платой тоже не была бы лишней, – произнес Юнги, будто бы не слыша его, и Чимин ощутил свежую рану на сердце, словно Юнги только что ударил его. В конце концов, Чимин так и не подписал договор об аренде. Они расстались за неделю до этого. Чимин просто прописался обратно в квартиру, которую делил вместе с Тэхёном, полагая, что Юнги сделал то же самое. По крайней мере, никто ничего не сказал ему об этом. – Ладно, Чимини, – произнес Тэхён, вытаскивая Чимина из собственных размышлений. – Ты выглядишь грустным. Пора идти домой. Парень встал и сразу же споткнулся, не успев даже сдвинуться с места. – Ты пьян, – сказал Чонгук, хотя сам чуть не упал, пока пытался встать со стула, так что вряд ли он был намного лучше. – Мы все пьяны, – проговорил Чимин. – Возможно, мы должны попросить кого-нибудь забрать нас. – Сокджин-хён и Намджун-хён не смогут приехать за нами, – в голосе Чонгука определенно слышалась досада. – Почему? – Они разъехались по домам, чтобы встретиться со своими семьями. Как вы думаете, почему я вообще пошел вместе с вами двумя, если я мог бы просто остаться дома со своими парнями? – Рад, что мы всегда вторые в твоем сердце, Чонгуки, – проговорил Тэхён, даже не пытаясь быть саркастичным. – Тогда я позвоню Юнги-хёну, – не задумываясь, сказал Чимин. Тэхён и Чонгук удивленно уставились на него. – Эм… что? – спросил Чонгук. – Он приедет, – заверил Чимин, и даже будучи пьяным, он знал, что это правда. Телефон издал три долгих гудка, прежде чем Юнги ответил. – Алло? – его голос казался напряженным. – Хён? Можешь забрать меня вместе с Чонгуком и Тэхёном? Мы пьяные. Оче-е-ень пьяные. Наверное, слишком пьяные, чтобы даже нормально идти прямо сейчас. – … Уже в пути, – произнес Юнги, повесив трубку, прежде чем Чимин успел сказать что-то ещё. Чимин взглянул на черный экран телефона, почему-то почувствовав себя обделенным. – Вы… снова вместе? – спросил Тэхён, и в его тоне слышались отголоски надежды. Чимин постарался пресечь их на корню. – Нет, просто… я знал, что он приедет, вот и всё. Чонгук посмотрел на него, но ничего не сказал. Юнги действительно приехал, хоть и выглядел при этом крайне недовольным. – Просто садитесь уже в машину, – сказал он, развернувшись, даже не пытаясь убедиться, последуют они за ним или нет. Они шли позади него, Чимин был в самом конце. Тэхён и Чонгук оставили для него свободным переднее пассажирское сиденье, вероятно, чисто по привычке, поэтому Чимин лишь молча проскользнул на место. – Вы ночуете вместе, или мне следует сначала отвезти тебя домой, Чонгук? – Пожалуйста, отвези меня домой, хён, – скромно произнес Чонгук. Очевидно, Юнги был сильно раздражен: даже костяшки его пальцев, обхватившие руль автомобиля, побелели. Чимин задумался, был ли тот в таком же состоянии, когда забирал его в прошлый раз; возможно, Чимин был просто слишком пьян тогда, чтобы осознать это. По-видимому, так оно и было. – Понял, – ответил Юнги, и на протяжении всей поездки до квартиры Чонгука никто больше не проронил ни слова. Затем Чонгук вышел с тихим «спасибо, хён» и практически сразу же забежал в здание. Чимин оглянулся назад, удивившись, что Тэхён даже не попрощался с Чонгуком, но нашел того уже спящим – с широко раскрытым ртом и головой, откинутой на спинку сиденья. Тогда он развернулся обратно. – Почему ты позвонил мне, Чимин? – спросил Юнги, не спеша заводить машину. – Не знаю, хён, – его голос прозвучал тише, чем ему хотелось, но почему-то он не мог заставить себя говорить нормально. – Это уже второй раз. – Знаю. – Так почему, Чимин? Почему? Чимин сделал глубокий вдох. – Я не знаю, – наконец произнес он. – Наверное, ты все еще первый, о ком я думаю, когда мне нужна помощь. Ты просто… ты первый, кому я хочу позвонить, когда что-то случается. Вау, возможно, он был намного пьянее, чем думал, раз говорил такое в лицо Юнги. Тем не менее, после его слов Юнги слегка расслабился. – Правда? Чимин кивнул. – Правда. – Я… – прежде чем Юнги успел сказать хоть что-то, Тэхён неожиданно простонал и сел, широко раскрыв глаза и склонившись к передним сиденьям. – Что происходит? – спросил он, проводя ладонями по лицу. – Ничего, – произнес Чимин в тот же самый момент, как Юнги сказал: – Просто отвожу вас домой. – Ох, – хмыкнул Тэхён, – ладно. Тэхён продолжал говорить на протяжении всей оставшейся поездки до дома, заполняя тишину машины своей болтовней. Чимин был благодарен ему за это, даже если Юнги уже и не выглядел расстроенным. На самом деле тот казался… счастливым. Чимин не знал, что должен был испытывать по этому поводу. Равно как и не знал, что чувствовал насчет пришедшего к нему осознания, но в этом точно не было ничего хорошего. И плохого тоже. – Спасибо, хён! – защебетал Тэхён и выпрыгнул из машины, стоило Юнги остановиться перед их домом. – Да, – сказал Чимин, – спасибо. – Без проблем, – произнес Юнги и затем уехал. – Юнги-хён такой хороший, не так ли? – задумчиво протянул Тэхён, уже третий раз подряд неправильно вводя код на замке. – Ага, – пробормотал Чимин. – Хороший. (Они расстались без ссор. Уже позже думая об этом, Чимин осознал, что это и было самым ужасным в их расставании. Он был подавлен. Ему было страшно, его сердце бешено колотилось в груди. Он долго и мучительно подбирал слова, даже если в итоге ему так и не удалось найти им нужное применение. Ничего не казалось правильным в тот момент. Чимин тяжело вздохнул. – Хён, – это всё, что он в итоге сказал, – я хочу расстаться. Наконец-то, наконец-то Юнги взглянул на него. Однако выражение его лица казалось невозмутимым, словно тот внезапно лишился всех чувств. – Хорошо. Это был весь его ответ. Всего лишь «хорошо», будто тот просто согласился заказать жареную курицу на ужин. Лишь одно слово, одна фраза – молчаливое согласие. Чимину хотелось большего, чего-то более драматичного. Он хотел ссоры. По крайне мере, чтобы Юнги спросил «почему?» или хотя бы заволновался, осознав, что Чимин был несчастен. Возможно, Чимин втайне – в самой глубине своего сердца – надеялся, что Юнги захочет поговорить с ним об этом; что тот захочет узнать причину его несчастья и попытаться всё исправить. Но разговоры всегда давались Юнги тяжело, и, очевидно, он не пожелал приложить лишних усилий. Именно тогда Чимин осознал, что его худший кошмар, его худший страх был правдой. Чимин любил Юнги сильнее, чем тот любил Чимина. Их расставание было тому негласным подтверждением. – Хорошо, – повторил Чимин, словно впав в ступор. Хотя, безусловно, так оно и было. – Хорошо, – сказал он, а затем вышел из квартиры – и на этом всё закончилось. Конец отношений.) Чимин полагал, что это была его последняя встреча с Юнги. Поэтому в следующие выходные он пошел с ребятами из танцевальной группы в тот же самый бар, даже не волнуясь об этом. Когда он подошел к барной стойке, чтобы заказать выпивку, бармен взглянул на него. – Я помню тебя, – сказал он. – Ты тот парень, который заснул у бара на прошлой неделе. – По-видимому, мне было очень удобно, – произнес Чимин, не совсем уверенный, как продолжить разговор. – Можно мне шесть кружек пива, спасибо. Бармен выполнил его просьбу. – Я еще позвонил твоему парню – ну тот, который пришел забрать тебя? – О, он не мой парень. – Круто, а то я слегка волновался из-за этого. Ты милый. Чимин улыбнулся, внезапно смутившись, и бармен улыбнулся ему в ответ. – Чонин, рад познакомиться. Можешь звать меня хёном. Чимин удивленно взглянул на него, но тот лишь ответил: – Я ведь только что проверил твои документы. – О, точно. Конечно. – Знаешь, ты здесь часто бываешь. Не желаешь выпить? Может быть, даже со мной? Точнее, безусловно, со мной, раз уж мне в голову пришла эта мысль. – Я тут с друзьями прямо сейчас… – Тогда на следующих выходных. Я и сам сейчас на работе. – О, точно, конечно, – Чимин уже начинал ощущать себя идиотом. – Эм, разумеется. Звучит здорово. Они договорились о времени, и Чимин почувствовал легкое покалывание внизу живота, всегда появлявшееся, стоило ему пофлиртовать с милым парнем. Юнги заставлял это ощущение усилиться настолько, что Чимин уже не мог почувствовать ничего другого, находясь рядом с ним. Чонин ещё не был на том же уровне, хотя Чимин, безусловно, знал, что тот был абсолютно потрясающим. Вероятно, ему никогда и не удастся превзойти Юнги. Однако, возможно, Чимину стоило попытаться. Нет ничего хорошего в том, что Юнги всё ещё заглушал всех остальных вокруг него. Это пойдет ему на пользу, решил Чимин. Без сомнения. Чимин не был уверен, что действительно с нетерпением ждал этого свидания, но Чонин был милым, поэтому он не мог всерьёз жаловаться. Однако он так никому и не рассказал о свидании, даже Тэхёну, который наверняка хотел бы узнать об этом. Он совсем не понимал причину своего поступка, просто … решил, что им не стоило знать. Все изменилось после слов Хосока: – Эй, Джису и Дженни устраивают вечеринку в эти выходные, и они попросили меня пригласить тебя и всех остальных. Пойдешь? – Разве тебе вообще нужно спрашивать об этом? – Вечеринки у Джису и Дженни всегда были замечательными, потому что Дженни делала вкуснейшие маффины и люди редко сильно напивались. Но затем он вспомнил: – Стой… у меня свидание. Хосок окинул его долгим взглядом и пожал плечами. – Тогда просто приведи его с собой. – Я не хочу, – проговорил Чимин. – Это не совсем… не знаю. Это наше первое свидание, и вы, ребята, такие пугающие. – Пугающие? Мы? – Хосок драматично поднес ладонь к груди. – Быть такого не может. Чимин осуждающе взглянул на него. – …В любом случае, я всё равно хочу пойти. Как ты думаешь… возможно… после свидания… ты мог бы приехать и забрать меня? – Ты действительно многого просишь, – сказал ему Хосок, – но ладно. – Спасибо, хён, ты лучший. – Пожалуйста, повторяй эти слова до тех пор, пока я не заберу тебя, – со смехом произнес Хосок и оттолкнул от себя парня. Свидание прошло хорошо. Чонин был милым, очаровательным и очень-очень красивым. Гораздо проще было заметить всё это, когда тот был по другую сторону бара. Он нравился Чимину. Парень продолжал заказывать вкусные коктейли, и Чимин чувствовал, что становился намного пьянее запланированного. Чонин тоже был уже пьян, так что, по крайней мере, он не был одинок и не казался хуже на чужом фоне. Чимину действительно было весело. Но Чонин не был… он не был Юнги. И, конечно же, он и не будет Юнги, однако в любом случае Чимин знал, что всё это вряд ли станет серьёзнее простой интрижки. Он не хотел вновь заводить серьезные отношения, по крайне мере, не сейчас. Поэтому он отправил Хосоку адрес бара, в котором они находились, намного раньше ожидаемого. – Эй, мой друг скоро приедет и заберет меня, – сказал Чимин парню, засунув свой телефон обратно в карман. – О, правда? Чимин кивнул и встал, чтобы выйти на улицу и подождать Хосока там: шум бара был слишком оглушающим, и после всего выпитого алкоголя он нуждался в свежем воздухе и прохладе. Чонин тактично последовал за ним. – Что ж, я отлично провел время. Думаешь, мы могли бы встретиться снова? У Чимина уже был заготовлен стандартный ответ. – Прости, но не думаю. У меня лишь недавно закончились серьёзные отношения, поэтому я не ищу ничего… серьёзного. – Ох, ну ладно. Я понимаю. – Чонин махнул рукой, словно это не имело значения. – Просто… ты очень милый. Хочешь поцеловаться? – Эм. – Чимин не был уверен насчет ответа. Чонин был ужасным красавчиком. И вряд ли кто-нибудь узнает об этом. Это всего лишь поцелуй, причем прилюдный. Безусловно, Чимин пьян, но он точно не позволит этому перерасти во что-то большее. – Конечно, почему бы и нет. Поэтому они отошли назад – туда, где улица была темнее и слегка менее переполнена – и начали целоваться. И всё было неплохо. Чонин умел хорошо целоваться. Однако он не заставлял сердце Чимина вырываться из груди. В этом не было ничего особенного. Тем не менее, они не отстранились друг от друга, пока не услышали чужой кашель. Это был знакомый звук, и Чимин замер в шоке, осознав, что один из его худших кошмаров стал реальностью. Перед ними стоял Юнги с каменным выражением лица. – Давай, Чимин, пойдем. – Хорошо. Эм, спасибо за сегодня, Чонин-хён, – пробормотал Чимин и последовал за Юнги. – Я думал, что меня заберет Хосок-хён, – сказал Чимин. – Извини. – Хоби слишком пьян, чтобы садиться за руль прямо сейчас, поэтому я сказал, что заберу тебя сам. – Голос Юнги казался напряженным. Старательно сдерживаемым. – Ох. Молчание. Чимин не мог мириться с этим молчанием меж ними. Не сейчас, не здесь. Он не мог поверить, что вообще когда-либо справлялся с подобным, но отсутствие разговоров казалось незначительной ценой, когда он всё ещё имел возможность находиться рядом с Юнги, любить его. Пока однажды эта цена не стала слишком высокой, и Чимин не мог больше мириться с этим. Он точно не мог вытерпеть это теперь, когда они уже не были вместе. Так что он раскрыл свой большой болтливый рот, желая оказаться достаточно пьяным для предстоящего разговора: – Хён, – проговорил Чимин. Когда Юнги не обратил на него внимания, Чимин продолжил. – Хён, хён, почему мы расстались? Его слова заставили Юнги оторвать глаза от дороги. – Что? – спросил он. – Хён, почему мы расстались? Юнги перевел взгляд обратно. – Это ты расстался со мной, – наконец сказал он. – Я знаю, – громко произнес Чимин с уверенностью, пришедшей к нему вместе с алкоголем. – Я знаю, что это я расстался с тобой, но ты хотя бы знаешь, почему? Долгая, опустошающая тишина растянулась меж ними. За это время Чимин успел слегка протрезветь. Он осознал, какую невероятную глупость сморозил ранее, независимо от того, был он пьяным или нет. Он, безусловно, никогда бы не спросил подобное в трезвом состоянии. Чимин не был уверен, что хотел услышать ответ. Тот последовал в любом случае. – Как я понимаю, – наконец заговорил Юнги. Казалось, ему было больно говорить об этом, словно каждое слово ранило его, – ты думал, что я не забочусь о тебе. Ты расстался со мной, потому что не был уверен в моих чувствах. Они встречались целых семь месяцев, почти восемь. У них было предостаточно времени, чтобы доказать свои чувства и понять, заботятся ли о тебе в ответ. И все равно Чимин постоянно сомневался, постоянно, постоянно, постоянно. Он ничего не мог с собой поделать. Он относился подобным образом ко всему, будучи неуверенным в себе перфекционистом. В конце концов, Юнги едва ли устранил его сомнения. Вот почему он принял это решение. Однако если Юнги было больно говорить об этом, то Чимину было больно слышать. Он и не догадывался, что кто-то передал Юнги его слова, сказанные им после их расставания. Или, может быть, Юнги догадался сам. Чимин внезапно осознал, что не мог спросить его об этом: его уверенность и смелость, появившиеся после всего выпитого им алкоголя, уже исчезли к этому моменту. Так что вместо этого он сказал: – Отстой. Юнги издал звук, который, вероятно, должен был показаться смехом. – Так и есть, – ответил он. – Думаю, я просто отвезу тебя домой, потому что не хочу возвращаться обратно на ту вечеринку, хорошо? – Да, хён, все в порядке. Еще раз спасибо тебе за то, что всегда выручаешь меня. – Не за что, – хрипло произнес Юнги. Оставшаяся часть поездки была, конечно же, проведена в тишине. Поскольку Юнги и Чимин не были мудаками, они не стали заставлять своих общих друзей «выбирать сторону». Они даже не обсуждали это – ведь, конечно же, они никогда ничего не обсуждали – всё просто подразумевалось как само собой очевидное. Все по-прежнему продолжали общаться друг с другом, хотя иногда Чимин не приходил на дружеские встречи, потому что знал, что Юнги тоже будет там. Но не сегодня. Сегодня Чимин собирался встретиться со своими друзьями просто потому, что ему так хотелось. С Юнги или без него. (Юнги точно будет там. Сокджин написал Чимину и предупредил его об этом, добавив «пожалуйста, приди, Чимин-а», словно ему и без того не было тошно). Он отправился с Тэхёном в ресторан, где они обычно встречались с друзьями. Когда они подошли, все остальные уже были там; Намджун встал и помахал им рукой. – Тэхён и Чимин пришли, – озвучил Намджун. Юнги, заметил Чимин, даже не оторвал взгляд от телефона. – Наконец-то, – сказал Сокджин, игнорируя поведение Юнги. – Мы такие голодные! Мы ждали вас двоих так долго! – Простите, – произнес Тэхён. – Это всё Чимини. – Что за ерунду ты несешь? Это был не я! – Ну, уже неважно, кто это был, – проговорил Намджун. – Теперь мы можем сделать заказ и наконец-то поесть, хён. Сокджин, похоже, слегка успокоился после его слов и погладил Намджуна по щеке. – Думаю, ты прав. Чимин, не слишком интересуясь едой, заказал то же самое, что и Тэхён. Он продолжал поглядывать на Юнги краем глаза. Тот казался задумчивым и измотанным, заставляя Чимина начать волноваться о том, что же произошло. Возможно, он мог помочь ему? Или это лишь вновь заставит того оттолкнуть Чимина? Чимин наблюдал за тем, как Юнги засунул руку в карман, доставая пачку сигарет, и именно тогда он принял окончательное решение. Обычно Юнги не курил. Всё то время, что они были вместе, все те семь месяцев Чимин мог пересчитать по пальцам одной руки количество раз, когда он видел Юнги курящим. Тот делал это, только когда пребывал в сильнейшем стрессе. Последний раз Чимин видел парня курящим в день их расставания. Тогда Юнги сразу же убрал сигарету, как только Чимин зашел внутрь, и закрыл окно, словно стыдясь самого себя. Теперь же Чимин заметил, что его пачка была уже почти пустая. – Я выйду на улицу, – сказал Юнги, поднимая сигарету вверх на всеобщее обозрение. Все молча наблюдали за его уходящей спиной, не считая Хосока и Тэхёна, которые продолжали разговаривать о недавно просмотренном фильме. Намджун и Чимин обменялись взглядами, как они всегда это делали раньше в те моменты, когда Юнги был расстроен, прежде чем Чимин встал из-за стола и последовал за парнем. Никто не спросил, куда он пошел. Все и так знали. Юнги стоял, прислонившись к стене, его взгляд казался расфокусированным и пустым, а тело было повернуто к улице и тротуару, по которому шли люди. – Однажды это убьет тебя, ты же знаешь, – Чимин сказал то, что говорил всегда, когда видел Юнги курящим. Обычно после этого Юнги сразу же убирал сигарету и на этом всё заканчивалось. Но в этот раз Юнги не остановился. Он лишь вновь медленно затянулся, прежде чем, наконец, вынуть сигарету изо рта. – Ну и пусть, – сказал Юнги, стряхивая пепел. Чимин проследил взглядом, как тот осыпался вниз, рассеиваясь и исчезая, а затем вновь взглянул на Юнги. В резком свете уличных фонарей, в отличие от приглушенного освещения бара, Чимин мог заметить, каким на самом деле уставшим был Юнги. Флуоресцентное освещение показывало все то, что пыталась скрыть темнота, поэтому невозможно было не обратить внимания на болезненный оттенок фиолетового под его глазами и плотно сжатые губы. Юнги сделал очередную затяжку, а затем вновь заговорил: – Полагаю, я просто пользуюсь возможностью. Чимин сделал шаг в его сторону, и теперь они почти касались друг друга. Чимин хотел дотянуться до него, и ему потребовалась вся его выдержка, чтобы не сделать этого. Это было плохой идеей. Это было плохой идеей, но Чимину хотелось хотя бы попытаться помочь Юнги и утешить его своим присутствием. – Всё ли… ты… что-то не так? – наконец спросил Чимин. – А что вообще так? – рассмеялся Юнги, но это был не настоящий, а скорее горький, надломленный смех. – Мой микстейп идет ко дну, моя стажировка чертовски ужасна, но я не могу никуда пойти и не знаю, как всё исправить, и даже не заставляй меня начинать говорить о тебе– – Обо мне? – Да, о тебе. О ком же еще? – Юнги сделал шаг вперед. Чимин замер на месте. Он не отошел назад, не увеличил дистанцию между ними просто потому, что не хотел этого. – Не знаю, хён. О ком-нибудь еще? Я не хочу быть тем, кто расстраивает тебя. – И это было правдой. Чимин сожалел обо всей той боли, которую он мог причинить и причинил Юнги. Чимин любил (и всё ещё любит, если быть совсем честным. Очень тяжело разлюбить Мин Юнги, особенно так внезапно, как это попытался сделать Чимин) Юнги, поэтому ему было тяжело продолжать жить, зная, что их расставание ранило последнего. Юнги хмыкнул. – Но ты расстраиваешь. Всегда расстраивал. С тех пор, как я увидел тебя, ты расстраиваешь меня, весь мой мир, то, как я думаю о вещах. – Он, наконец, позволил сигарете упасть на землю, будучи сожженной до конца – ничего кроме пепла и фильтра. – Сначала это возмущало меня, но потом я был рад. – А теперь? – голос Чимина превратился в шепот. Он не мог противиться этому. Даже если мир вокруг них продолжал существовать, даже если мимо них проходили люди и шумели машины на улице, это мгновение было похоже на видение. Словно происходившее в сокрытой в глуши церкви, нежели здесь, на виду. – Теперь? – Юнги подошёл ещё ближе, тоже переходя на шепот, словно Чимин был не единственным, кто заметил, как этот мир внезапно сузился лишь до них двоих. – Теперь я уже не знаю, что чувствую. Чимин не успел понять, кто из них приблизился первым. Он даже не был уверен, кто к кому первым потянулся; просто в один момент их губы соприкоснулись, и это было так естественно – хотеть прижаться друг к другу, ощущая чужое тело под своими ладонями. Зато вот в чем он точно был уверен: в одну секунду они были порознь, а в другую – уже целовались. На вкус Юнги был как сигареты, а Чимин – как пиво, которое тот недавно выпил, поэтому он лишь надеялся, что они компенсируют привкус друг друга, вместо того чтобы создать поцелуй с наихудшим вкусом в истории. Чимин целовал Юнги, как давно мечтал сделать это с момента их расставания. Чимин целовал Юнги, облизывая его губы, и это ощущалось как возвращение домой. Он целовал его, как будто это был их последний поцелуй. И, возможно, так оно и было, но Юнги целовал Чимина в ответ, словно желая этого так же пылко, так же страстно, как и сам Чимин. Чимин вздохнул, когда Юнги свернул кончик языка, и толкнул его к стене – подальше от света в сумерки. Он не знал, как долго они целовались, никак не мог ощутить проходящее время. Всё, на чём он мог сосредоточиться, на чём ему хотелось сосредоточиваться, был Юнги. Когда они наконец отстранились, чтобы отдышаться, грудь обоих вздымалась. Чимин хотел вновь приблизиться и поцеловать Юнги, но тот поднял ладонь прежде, чем он успел это сделать. – Подожди, – произнес Юнги, и сердце Чимина ушло в пятки. Это был конец. Юнги собирался покончить с этим. Но затем тот сказал: – Не хочешь продолжить у меня дома? – и Чимин знал, что это был не конец, а лишь очередное начало. – Мы идем ко мне домой, – сказал Юнги, возвращаясь к столику, чтобы они могли забрать свои вещи. Чонгук изогнул брови. – Вместе? – слегка недоверчиво спросил он, словно догадываясь, что произойдет дальше. Взгляд, которым тот одарил Чимина, был определенно осуждающим. – Да, – произнес Юнги, не принимая никаких возражений. Никто больше ничего не сказал, хотя их друзья казались удивленными. Они все неловко попрощались, а затем Чимин и Юнги ушли. Они сели на электричку до квартиры Юнги, как всегда делали раньше. Это было похоже на их обычную рутину, когда они выходили из бара и направлялись домой к Юнги, чтобы заняться сексом или просто лечь спать вместе, ощущая чужое дыхание, зная, что они любимы и желанны. Хотя сейчас всё было совершенно иначе. Живот Чимина скрутило от нервов, он никогда не чувствовал ничего подобного прежде, находясь рядом с Юнги. Юнги тоже продолжал поглядывать на него, словно желая убедиться, что Чимин был реальным, что он был здесь вместе с ним. Они не держались за руки, даже скрытно – спрятав ладони в едва ощутимом пространстве меж ними, как всегда делали это раньше. Не то чтобы они были пьяны. Они и сами не знали, что делают. «Это плохая идея. Это плохая идея. Это плохая идея», – слова ритмично крутились в голове Чимина, напоминая ему о правде. Он игнорировал их. Чимин встал рядом с Юнги в вагоне электрички, почти касаясь его, но не совсем. На данный момент это было наибольшим, что они могли себе позволить. Им пришлось остановиться около квартиры Юнги, чтобы зайти в магазин на углу улицы и купить презервативы. Юнги хотел купить их ещё до их расставания, но забывал об этом на протяжении целой недели. Затем они расстались, и Чимина уже не волновало, купил ли Юнги презервативы или нет. Но осознание, что тот так и не сделал этого, что ему было не нужно, заставило Чимина обрадоваться на одну ужасную, пугающую секунду. Он не должен радоваться из-за того, что Юнги были не нужны презервативы. Они расстались, Юнги мог – и всё ещё может – делать всё, что ему захочется. Но Чимин всё равно был рад. – XL? – решил поддразнить его Чимин, как он всегда делал это раньше, просто чтобы избавиться от неловкости. – Уверен, что тебе всё ещё нужны именно эти? Юнги окинул его взглядом, состоящим наполовину из скрытого изумления и возбуждения. Это было странное сочетание, но оно всё равно заставило желудок Чимина сжаться. – Ты же знаешь, что нужны, – это были все его слова, прежде чем Юнги отошел, чтобы заплатить. Чимин почему-то нервничал по пути к дому Юнги, шагая по широкой дорожке, расположенной меж двумя гораздо более высокими зданиями. Он не был уверен, что это была действительно хорошая идея. Скорее наоборот. Но это не останавливало его, впрочем, как и самого Юнги. Когда они зашли в квартиру, Юнги включил свет. Все вокруг выглядело совсем как раньше, до ухода Чимина, только немного чище. Чимин не знал, почему он полагал, что все должно было измениться. Странное чувство овладело им, стоило ему осознать это. – Так… – заговорил Юнги, но Чимин не дал ему закончить. Он развернулся к парню и поцеловал его, не давая тому возможности сказать что-либо. Чимин не прерывал поцелуй, даже если это замедляло их продвижение к спальне. Каждый раз, когда Юнги пытался отстраниться, Чимин не позволял ему, настойчиво прижимаясь к чужим губам. В конце концов, Юнги просто перестал пытаться и остановился, обвив руками шею Чимина и начав целовать его еще сильнее. Такой исход вполне устраивал Чимина: он снял с Юнги толстовку, схватившись за пояс его джинсов, а затем за его боксеры, поощряя парня. Юнги тоже начал стягивать рубашку с Чимина, так что ему пришлось отстраниться, прежде чем поцеловать Юнги снова. Поцелуи с Юнги были восхитительными, даже слишком восхитительными. Чимин думал, что и так прекрасно знал об этом, но всё оказалось совсем иначе. Целоваться с Юнги в реальности было намного лучше любых его воспоминаний. Юнги был на вкус как мятные леденцы, которые тот купил для них в магазине; по ощущениям он был подобен мечте. Юнги не был особо громким, но это не мешало ему проявлять свое одобрение другими способами: волосы Чимина, сжатые в его ладонях, то, как он пробегался рукой меж их тел, останавливаясь, чтобы с наслаждением прикоснуться к чужой коже. Чимин не мог сдержать тихих стонов, слетавших с его губ лишь от одного ощущения теплой ладони Юнги. Юнги стал целовать его еще сильнее, вновь остановив их продвижение к комнате, и Чимин рассмеялся над абсурдностью ситуации, отстранившись. – Что? – произнес Юнги, пытаясь отдышаться. Он прижимался к нему грудью, и Чимин мог почувствовать, как та тяжело вздымалась. – Давай просто дойдем до твоей спальни, – сказал Чимин, и Юнги, не возражая, согласился, схватив Чимина за руку, чтобы они смогли вместе дойти до комнаты за несколько секунд, ведь иначе это заняло бы у них намного больше времени. – Ты уверен? – спросил Юнги, как только они вошли в комнату. Он включил свет, словно желая убедиться, что ничего не пропустит. – Ты уверен, что хочешь– – Да, – ответил Чимин и толкнул Юнги на кровать. Юнги начал копошиться с пуговицей на своих джинсах, но Чимин не позволил ему, расстегивая их за него, а затем стягивая штаны вниз. Ему хотелось раздеть парня как можно медленнее, ведь прошло уже столько времени с тех пор, как он в последний раз делал это. Он хотел насладиться каждым моментом. Но в этот раз уже Юнги не позволил ему этого, садясь, как только его джинсы были откинуты на пол. – Поторопись и сними уже свои штаны, – сказал он, вновь пытаясь стянуть их. – Не командуй, хён, – произнес Чимин, снимая свои джинсы, в процессе слегка спотыкаясь об них. Те были узкими и застряли вокруг его лодыжки, и когда он упал на кровать, Юнги рассмеялся. – Хён, – прохныкал Чимин, – не смейся. Мои штаны слишком узкие. – Я заметил, – ответил Юнги и поцеловал его, не давая Чимину возможности сказать что-то еще. Целовать Юнги было потрясающе, но Чимину уже хотелось перейти к делу, поэтому он потянулся к тумбочке и нашел смазку точно там же, где она была прежде. Это была та же самая бутыль, насколько мог судить Чимин. – Она всё ещё здесь, – произнес Чимин, слегка удивившись. – Конечно, она всё ещё здесь, – сказал Юнги. Его голос слегка понизился, когда тот добавил, – Ничего не изменилось. Внезапно Чимин уже не был уверен, что они говорили о смазке. Но Чимин не хотел разговаривать. Ему хотелось продолжать целовать Юнги, трахать его, слышать издаваемые им стоны и чувствовать, как пальцы Юнги впиваются в его кожу. Поэтому он вновь поцеловал Юнги, а затем отстранился, размазав лубрикант по пальцам. Юнги легко раскрылся для него. Рука Чимина находилась под странным углом, ведь ему хотелось продолжать целовать Юнги, даже пока он растягивал парня; но Чимину хотелось именно так, и Юнги желал того же, сжимая плечи Чимина, стоило тому попытаться отстраниться от него. – Хватит, хватит, – произнес Юнги, когда Чимин добавил третий палец. Он двигал ладонью медленно и неторопливо, постепенно растягивая Юнги, – именно так, как ему больше всего нравилось, медлительное скольжение сводило его с ума. – Я хочу, чтобы ты уже просто трахнул меня. – Я могу это сделать. – Я знаю, что можешь. – … но не без презервативов. Которые мы оставили в другой комнате. Юнги откинулся назад, заставив матрас затрястись от силы удара. – Тогда сходи и возьми их. Быстрее. – Боже, хён, – произнес Чимин и поспешил за ними. Стоило ему вернуться обратно, как Юнги уже медленно поглаживал свой член, развернувшись посмотреть на Чимина, когда тот зашел в комнату с коробкой презервативов. Ладонь парня не остановилась даже после того, как Чимин достал презерватив, отбросив остальные на пол. Чимин приблизился к Юнги и вновь поцеловал его (Чимин не мог заставить себя остановиться, не был уверен, что вообще когда-либо хотел этого. Ему не хотелось думать о том, что, возможно, возможно, это мог быть их последний поцелуй), прежде чем надеть на себя презерватив. Затем он схватил ладонь Юнги, переплетая их пальцы, и отстранил ее от члена парня. Юнги лишь следил глазами за тем, как Чимин поднял их переплетенные ладони, прижимая Юнги к матрасу. – Остановись. Сегодня я хочу быть единственным, кто может касаться тебя, – сказал Чимин. Юнги, удивленно раскрыв глаза, кивнул, прежде чем Чимин обернул его ноги вокруг себя. Он выпрямился и медленно толкнулся внутрь, наблюдая за тем, как глаза Юнги непроизвольно закрылись, его руки всё ещё прижаты к матрасу, даже когда Чимин переместил свои ладони на его бедра. Затем Чимин начал двигаться – и все пошло к черту. С Юнги было так хорошо, и Чимин упивался тихими стонами, издаваемыми им; те становились всё громче и громче в процессе того, как Чимин толкался бедрами всё сильнее. Он так сильно скучал по этому, так сильно скучал по Юнги. Иметь возможность вновь быть рядом с ним было единственным желанием Чимина. И он всегда получал желаемое, даже если это было лишь на один день. В итоге Юнги поместил свои ладони на плечи Чимина, но тот совсем не возражал. Юнги цеплялся за него, и Чимин наслаждался этим, обернув ладонь вокруг члена Юнги, давая тому возможность кончить, испачкав их обоих. Это было неизбежно, ведь они оба были уже на грани. Чимин уже собирался отстраниться, но Юнги лишь сильнее впился в его кожу пальцами. – Кончи в меня, – произнес тот, глядя прямо ему в глаза. – Что? Но ты уже– – Просто сделай это. Чимин так и сделал. Он был на грани всю эту ночь, поэтому у него не заняло много времени кончить, прижавшись к шее Юнги. Оставив поцелуй на чужой коже, он вновь отстранился. В этот раз Юнги отпустил его, но не слишком далеко. Тот сразу же перекинул через него ногу, словно это было ужасно, когда они не прикасались друг к другу. В любом случае не то чтобы Чимин хотел уходить. Он просто продолжал лежать рядом с Юнги, будучи полностью удовлетворенным. Юнги нашел его ладонь и переплел их пальцы, прежде чем, наконец, встать. Тот направился в ванную за полотенцами и жидким мылом, купленными им когда-то специально для таких ситуаций. Юнги аккуратно вытер сперму с тела Чимина, а затем сделал то же самое для самого себя и выбросил полотенце на пол, собираясь поднять его утром. – Все хорошо? – спросил Юнги. – Да, – ответил Чимин. На следующие несколько мгновений они замолчали. Невысказанные слова, повисшие меж ними, всегда казались такими угнетающими. Похоже, что это совсем не изменилось. Но в данный момент, после секса с ним, после долгого времени их разлуки, Чимину не хотелось думать об этом. Возможно, как-нибудь потом, но не сейчас. – Замечательно. Тогда ты можешь встать и выключить свет. – Ах, хён, – произнес Чимин, но всё равно, не раздумывая, пошел и выключил свет. Когда он вернулся обратно в постель, Юнги сразу же прижался к его груди. Чимин гладил его по спине, и они продолжали лежать в тишине до тех пор, пока не уснули. Только утром Чимин наконец осознал, что произошло. В этот раз никто из них не был пьян. Никто никого не заставлял. Они оба хотели этого, желали друг друга. Они попали под странные чары друг друга, и теперь Юнги лежал рядом с ним, и Чимин не знал, как себя чувствовать. Не знал, что делать дальше. Он не был уверен, что смог бы снова выдержать простое «хорошо» от Юнги, если бы Чимин сказал ему, что они совершили ошибку. Или еще хуже, что Чимин всё ещё любит его. Он бы не смог вновь вынести это. Они определенно совершили ошибку. Лишь вернулись к тому, как всё было до их расставания. В этом не было ничего хорошего для них обоих. Чимин знал, что что-то должно было измениться, но он не собирался делать это в таком состоянии. Не после того как он переспал с Юнги. Не сейчас. Поэтому он повторил поступок, который уже однажды совершил по отношению к Юнги: Чимин встал, собрал все свои вещи и ушел. В следующий раз Чимин встретился с Юнги лишь спустя две недели в ночь на пятницу. Они так и не поговорили друг с другом после того инцидента. Юнги даже не отправил ему сообщение, чтобы поинтересоваться, куда ушел Чимин. Между ними вновь воцарилась тишина. Чимин полагал, что, возможно, он заслужил это. Чимин предпочел остаться дома в эти выходные, решив, что ему нужно время все обдумать и перестать гулять так часто. И оставаться как можно дальше от алкоголя. Поэтому он просто смотрел Нетфликс и доедал остатки из холодильника, когда увидел, как имя Юнги мелькнуло на экране его телефона. Он немедленно поднял трубку. – Алло? – Чимин-а, – и это точно был Юнги. Слетевшее с его губ имя Чимина звучало так нежно. «Чимин-а» сказал тот, хоть и не называл его так уже очень, очень давно. Даже до того как они расстались. Его голос был нежным, но говорил тот довольно невнятно. Чимину сразу же удалось определить это, лишь услышав свое имя, вот насколько всё было плохо. – Чимин-а. – Да, хён, я здесь. Где ты? Послышались звуки борьбы, а затем Чимин различил уже другой, говорящий по телефону голос. – Эй, Чимин, это Чжухон. – Юнги-хён в порядке? – В порядке. Он просто очень сильно пьян. – Я заметил. – Он говорил о тебе всю ночь. – Правда? – Ты же знаешь, каким он становится, когда напивается. Чимин замер после этих слов. – Знаю. – Ему просто нужно помочь добраться до дома. И я бы сделал это, но Минхёка тошнит, так что мне надо ещё позаботиться и о нём. Можешь, пожалуйста, забрать Юнги-хёна? Прости, что приходится просить об этом, но я просто не знаю, кому еще позвонить. – Хорошо, – сказал Чимин, хоть и знал, что ему, вероятно, стоит предложить позвонить кому-нибудь другому. Он не мог представить, что Юнги хотел бы видеть его прямо сейчас. – Я приеду. Чимин добрался до бара в рекордное время, даже если и не хотел признаваться в этом. Чжухон дожидался его, сидя между спящим Юнги и Минхёком, цвет лица которого приобрел странно зеленоватый оттенок. – Видишь, – сказал Чжухон, – я же говорил, что Чимин придет! Не так ли, хён? Юнги сделал шаг в сторону Чимина, пока Чжухон продолжал отчаянно кивать головой, словно пытаясь что-то ему доказать. – Ну что ж, мы пойдем домой, пока! И Чимин остался наедине с пьяным Юнги, который неуверенно подошел к нему, прежде чем свалиться на парня, спрятав лицо в изгибе шеи Чимина. От него пахло перегаром. Его дыхание было теплым, а голос тихим, когда он едва слышно произнёс: – Не думал, что ты придешь. – Ты нуждался во мне, хён, – сказал Чимин. – Я бы всегда пришел. – Я нуждался в тебе раньше, но ты всё равно ушёл. Его слова были подобны лезвию, оставляющему после себя лишь огромную открытую рану. Чимин никогда особо не думал о том, что Юнги нуждался в нём, а теперь сам Юнги говорил ему об этом. Прежде, такое признание сделало бы Чимина счастливым, но не сейчас. Юнги был прав. Чимин ушёл. – Давай, хён, – сказал Чимин, не позволяя им задерживаться на этой теме. – Отвезем тебя домой. Юнги недовольно покачал головой. – Нет, я не хочу. Не хочу оставаться один. Пьяный Юнги был упрямым и задиристым. Юнги вполне мог подраться с ним, и такой исход событий совсем не нравился Чимину. – Тогда ты можешь остаться у меня. Поспишь на диване. После этого Юнги слегка успокоился. Он на мгновение взглянул на Чимина, словно пытаясь понять, действительно ли предложение Чимина было искренним, а затем кивнул. – Давай, хён, пойдём, – ласково произнес Чимин, обняв рукой Юнги за плечи, и повел его в сторону станции. Юнги шел за ним, совсем не сопротивляясь и едва разговаривая. Казалось, тот согласился бы пойти за Чимином куда угодно, хотя он продолжал спотыкаться, и его подташнивало на протяжении всего пути. Чимин задавался вопросом, приходилось ли Юнги сталкиваться с подобным, когда он забирал пьяного Чимина из бара, хоть он и предполагал, что был более разговорчивым, чем Юнги. Однако, вероятно, его координация была намного хуже. Когда они добрались до квартиры, свет в комнатах был выключен: значит, Тэхён всё ещё не вернулся домой. Чимин был рад этому, ведь это подразумевало намного меньше неловких вопросов с утра или даже прямо сейчас. Чимин толкнул Юнги на диван и пошел искать одеяло и подушку для парня. Он ожидал, что к его возвращению Юнги уже будет спать, но тот всё ещё бодрствовал и перевел на него свой взгляд. – Чимини, – произнес он, и сердце Чимина разбилось. – Да? Он отдал подушку Юнги и укрыл его одеялом, чтобы Юнги было тепло и удобно спать здесь, ведь в гостиной бывало довольно прохладно зимой. Глаза Юнги внимательно следили за лицом Чимина. Он мог почувствовать на себе чужой прожигающий взгляд, но когда Чимин взглянул на него в ответ, Юнги сразу же отвернулся. – Ничего. Юнги развернулся к нему спиной. Его голос казался приглушенным, когда он произнес: – Спокойной ночи. – Спокойной ночи, хён. Той ночью Чимин не мог уснуть. Он метался, ворочался в кровати, сдавшись, наконец, к шести часам утра, и направился на кухню, чтобы заварить чай и, возможно, даже попытаться позавтракать. Он с облегчением вздохнул, когда заметил, что Юнги всё еще спал на диване с приоткрытым ртом и валяющимся на полу одеялом. Чимин сделал себе чай и сел на единственное кресло в их (его и Тэхёна) квартире, дожидаясь, когда проснется Юнги. Он предполагал, что это произойдет нескоро (Юнги обычно вставал не раньше полудня), однако уже через тридцать минут парень внезапно очнулся. – Чт– – Ты в порядке, хён? – спросил Чимин, замечая, как Юнги вздрогнул от его голоса. – Не хочешь воды? – Чимин? Эм– – Вчера ты сильно напился, поэтому я привел тебя к себе домой. Юнги прочистил горло. – Хорошо, спасибо за это. Я должен идт– – Хён, подожди! Не уходи. Пожалуйста, не уходи. Я заварил чай. Выпей немного. Протрезвей. – Мне и так хорошо. Пауза – и на мгновение Чимин испугался, что Юнги на самом деле собирался уйти. Он знал: если тот уйдет, это будет концом. Это был их последний шанс. Но вдруг: – Конечно. Я буду чай. – Отлично, спасибо, хён. Чимин направился на кухню, чтобы снова вскипятить воду. Как только она слегка нагрелась, он сразу же налил ее в кружку и поспешил обратно к Юнги; тот всё ещё казался сбитым с толку. – Спасибо, – ответил Юнги, взяв кружку, но не сделав из нее даже глотка. Какое-то время они просидели в тишине, прежде чем Чимин, наконец, набрался смелости заговорить: – Хён, я не хочу, чтобы ты уходил. – …Я должен, Чимин. По крайне мере, мне нужно переодеться и принять ванну. – Юнги будто бы пытался пошутить, но в то же время говорил серьезно. Словно понимая чужие чувства. Чимин вспомнил о его словах прошлой ночью. Возможно, тот действительно понимал. – Нет, не уходи. По крайней мере… пока мы не обсудим… всё. Мы никогда не разговаривали, просто занимались сексом и уходили, когда всё становилось слишком запутанным, и я не могу… я не могу так жить. Если я и выучил что-то из нашего с тобой расставания, так это то, что я всё ещё люблю тебя и хочу быть с тобой… но мы не можем просто продолжать как раньше. – Он сделал глубокий вдох. – Когда я расстался с тобой, ты просто отпустил меня, хотя мне казалось, что между нами было нечто большее. – Я никогда не покидал тебя, – наконец ответил Юнги. – Ни разу. Я бы никогда не сделал этого. Но как я должен был поступить, когда ты сказал, что хочешь расстаться? Это было твоим желанием. Я не хочу насильно держать тебя рядом со мной, если ты не хочешь этого. Это последнее, чего я желаю, потому что я хочу, чтобы ты был счастлив, и очевидно, что я не делал тебя таковым. – Конечно, я был несчастен. Ты отдалился от меня за последние месяцы. Мы едва виделись друг с другом. И даже в те редкие моменты мы лишь занимались сексом, а затем ссорились. Это не то, чего я хочу от отношений, хён. Ведь я знаю, сколько всего хорошего мы могли бы привнести в жизнь друг друга. – Это не оправдание, ведь я понимал, что мои действия лишь усугубляли твои сомнения, но я был занят своей стажировкой. Процесс подачи заявки занял несколько месяцев. И вдобавок у меня были экзамены, точно так же как и у тебя. Это было тяжелое время для нас обоих, но ты всё равно ушел. Однако не я один был занят. Ты был таким же. У тебя было свое заключительное танцевальное шоу и свои собственные экзамены. Ты ведь тоже не пытался поговорить об этом. Всё было так, как ты сказал: мы занимались сексом, а затем словно старались изо всех сил оттолкнуть друг друга. – Прости, – сказал Чимин. Он никогда не задумывался об их расставании cо стороны Юнги. Никогда не думал о том, что тоже был занят, но ведь, конечно, так оно и было. Они и раньше вместе сдавали экзамены, и раньше бывали заняты. В этот раз было нечто другое. Впрочем, его побег от Юнги на следующую ночь после того, как они переспали друг с другом, также не пошел на пользу их отношениям. – Мне жаль, если я заставил тебя поверить, что не останусь с тобой в трудную минуту. Но отсутствие разговоров, я так не могу. Мне казалось, что тебе плевать, и я не мог так долго терпеть это. – Мне жаль, если тебе когда-либо казалось, что я не люблю тебя. Это неправда. Я не переставал любить тебя ни на секунду, Чимин-а. Если бы я мог, я бы попытался исправить это. – А теперь? – спросил Чимин. – Ты всё ещё– – Да, – выдохнул Юнги. – Да, я всё ещё люблю тебя. После этих слов они замолкли; чай в их кружках постепенно остывал. – И что теперь? Хочешь сойтись обратно? Юнги опустил взгляд на свою кружку. – Как я могу быть уверен, что если вновь возникнут трудности – ведь они обязательно возникнут, мне и сейчас довольно трудно – ты опять не бросишь меня? Не знаю, смогу ли я ещё раз справиться с твоим уходом, Чимин. Возможно, Юнги прав. И все те, кто когда-либо говорили, что возобновлять отношения со своими бывшими глупо – ведь те же самые проблемы возвращались вновь. Люди не желают меняться, не хотят исправлять свои ошибки, так что если вы уже однажды расстались с кем-то, может быть, вам стоит просто отпустить их. Но Чимин не хотел в это верить. Он знал: было очень глупо надеяться, что они с Юнги окажутся исключением из правил, статистика вряд ли давала им какие-либо шансы. Но Чимину было плевать. Ему хотелось быть с Юнги. И в этом вся суть. – Я люблю тебя достаточно сильно для того, чтобы попытаться вновь. Я люблю тебя достаточно сильно для того, чтобы приложить усилия и поговорить с тобой. Без тебя мне было хуже, чем когда-либо было с тобой, и теперь я как никогда понимаю это. Не знаю, как ты можешь быть уверен в этом, но я надеюсь, что ты сможешь хотя бы поверить моему обещанию не ранить тебя вновь. Потому что мне жаль, что я причинил тебе боль. Мне действительно жаль. Мне нечего больше сказать. Чимин прикусил нижнюю губу, чтобы не сказать ничего лишнего. Юнги молчал ещё долгое время. Когда он перевел взгляд со своей кружки, его глаза были красными. – Хорошо, – сказал он, лишь одно слово, означающее так много. – Давай начнем сначала, Чимин-а. Я сделаю все возможное, чтобы вновь довериться тебе. Затем тот улыбнулся, и Чимин знал, что с этого момента они смогут двигаться дальше. Он постарается изо всех сил, чтобы Юнги не пожалел о своем решении. На следующей встрече со своими друзьями Юнги и Чимин решили рассказать им, что они снова вместе. – В общем… эм… – красноречиво закончил Юнги, как только они признались. – Вот, в принципе, и вся новость. – Ох, блять, наконец-то, – сказал Сокджин, заставив Чонгука рассмеяться. – Нам всем было интересно, когда вы уже помиритесь. – Ах, Чимини, я так рад, – сказал Тэхён. Он заключил Чимина в объятья и тихо прошептал ему на ухо: – Я очень рад за вас, вы оба заслуживаете счастья. И вы делаете друг друга такими счастливыми. Позаботься об этом, хорошо? – Хорошо, – важно ответил ему Чимин. – Теперь, когда всё в порядке, – перебил Хосок. – Как бы я ни был за вас счастлив, можем мы уже наконец-то заказать еду? Хватит уже этой слащавости. – Да, пожалуйста, – сказал Чонгук, ухмыльнувшись Чимину, давая тем самым понять, что он точно потребует объяснений, как только они останутся наедине позже. Чимин с нетерпением ждал этого, ведь это означало, что они с Юнги действительно вместе. – Видишь, все прошло не так уж и плохо, – сказал Чимин Юнги, как только им принесли их еду. Они держались за руки под столом. Чимин был так счастлив. Им еще о многом предстояло поговорить, но они смогут справиться с этим. Чимин знал, что они смогут. – И правда не плохо, – согласился Юнги, выглядя при этом уж слишком довольным. Тем не менее, он склонился вперед для поцелуя, и, возможно, Чимин позволил ему задержаться дольше положенного. Но когда они отстранились друг от друга – после настоятельной просьбы их друзей уединиться – они оба улыбались.